Даже лучшим из лучших нужна нора, куда они могут забиться после всех свершений. Нельзя быть постоянно в форме, повергать врагов и отпускать удачные реплики на балах. Утихнут крики и гул, кто-то погасит свет и вот ты, погрузишись во тьму, уже не такой значительный. Не видно рельефа мышц, рисунок из шрамов перестал тревожить женские сердца, а холодная тяжесть меча на поясе превратилась в ослеплённую кобру. В такой момент лучше всего расслабиться, скинуть доспехи, отбросив в сторону несвежую поддоспешную рубаху и остаться вообще нагим. Ощущая по телу робкие касания лёгкого сквозняка. Он тоже не может поверить, что это тот самый Великий воин, не пригибающийся даже во время шторма. Такие чувства я испытал, закрыв сессию.
Верно говорят, что не надо принимать доброту за слабость. Маргарита была к нам снисходительна ровно до момента, как началась учёба. И стоило этому случится, как жёский тренировочный лагерь в доме возобновился. Мы с Сонеттой находимся в разных весовых категориях. Она это плоть от плоти Маргариты, с неё спрос выше. Я — мальчик-оболтус нового мужа, а значит можно скинуть балл требований. С другой стороны, я сам не хочу входить с ней в контры, а потому подстраиваюсь. Неттка же алчет справедливости и не собирается уступать мамке.
Пусть ей теперь тоже кажется, что экспериментальный класс это не так весело и учится в обычном было бы легче. Неколина ведь тоже уговаривала перевестись, ей даже почти удалось, но вопрос неожиданно встал ребром: классрук сказал, что если Сонетта сделает это — расформирую всех из-за недобора.
Испытывая адские нагрузки в универе, я не видел проблемы сестричке успевать. Сама она нередко жаловалась, что приходится изучать и делать много всего нового. После того, как она дописала и защитила первую книгу, взялась за новую историю в жанре фантастики с претензией на “твёрдость” и концепцию. Я, в числе других, интересовался почему именно этот жанр? Ведь есть намного более близкая ей романтика. Для зачёта хватило бы хороших показателей на порталах самопубликаций, одной настоящей рецензии и первичного дохода хотя бы с наград. Но Сонетта упрямо стояла на своём, назвав романтику лёгким жанром, ерундой, а значит вовсе не тем, чего она достойна.
Более того, её многострадальная история требует профессиональной редактуры и коррекции. Для этого нужно ознакомится со многими понятиями о литературе, найти спецов в Интернете, взять у них консультацию, показать текст и на примере повторить. На несколько раз проверить результат на соответствие правилам русского языка и особых речевых конструкций, что используются в художке. Переписать книгу, ибо ты уже вовсе не тот, каким начинал её писать. И даже после всего этого проблемы не заканчиваются: нужно создать обложку, выдумать аннотацию, правильно написать синопсис, выставить произведению правильный жанр.
Я решил побыть настоящим братом и обратился за помощью к Паше — вот кто действительно мог бы написать подобное. В теории, конечно. После того, как сдал свой предыдущий проект, он с головой ушёл в системы автоматики. Это неминуемо потянуло за собой изучение азов программирования, видя его невыспавшуюся морду и застёгнутую с пропуском пуговиц рубашку, я без всяких скидок вижу писателя-фантаста: обросшего, с немытой головой, со съехавшими очками и кое-как завязанными шнурками. Форма различается, но содержание одно.
Паша бы никогда не сумел написать фантастику популярно. Что-то задротское, если не сказать фанатичное, с мощным уклоном в научность — да, но кто станет ломать мозги об это по доброй воле? Я спрашивал его про Вархамер, мне почему-то подумалось, что такая “фантастика” будет идеальна для проекта Сонетты. Он ответил, что бросил читать эту ересь. Слишком многое, на взгляд Паши, лишено логики. Как сам говорит, глубина продуманности должна быть настолько велика, чтобы внешне воспринималась просто и даже не виделась вовсе. Дело происходило в любимой кофейне Клиновской доминанты, я угощал и пытался рассуждать также логически: спросил его зачем нужно вкладывать столько сил в вещь, назначение которой развлекать и скрашивать вечер, либо поездку? Паша даже не замялся и сразу выдал — так он видел идеальную историю.
И тут на сцену должна выйти Сонетта: лёгкая, быстрая, непосредственная. Если она как Паша зароется в материал, то быстро потеряет всякий напор. В лучшем случае сможет вернуться к работе сильно потом, а вообще говоря, потеряет стимул продолжать. Будь они не знакомы, то никогда бы не смогли творить вместе. Разный подход к работе мгновенно бы разбросал их по полюсам планеты, но я-то вижу потенциал! Пусть это может стать сильным испытанием их дружбы — нам придётся идти на риск, ибо как иначе помочь сестричке?
И вот, мы с Сонеттой, как две рыбы выброшенные на песок летних каникул, ошалело открываем рты ещё не веря, что мятежное море учёбы выпустило нас из тяжёлых объятий. Пришла пора превращаться в земноводных и экстренно эволюционировать в детей Интернета. Иначе будет достаточно моргнуть всего три раза и мимо пролетит сначала июнь, потом июль, а следом и август…
