Время: 7:21. Дней до отправления: 3
«Заключённый 521, за вас внесли залог…»
Я со стоном разлепил глаза. Эта механическая женщина что-то сказала?..
По серой стене камеры побежала зелёная строчка, но я не успел сфокусироваться и прочесть.
«Заключённый 521, за вас внесли залог…»
Я резко сел на койке. Присмотрелся к бегущей строке, уловив только конец фразы. Так и есть. Не шутка. Не развод. Залог!
«Какого хрена?» — прошептал я.
Во-первых, тут я никому не мог понадобиться. Во-вторых… Понимаю, звучит дико — но не шибко-то и хотелось выходить. Тут хотя бы кормят… Я не помру от голода, если ничего за день не заработаю. Тут не нужно выживать, чего не скажешь о мире за пределами тюрьмы.
«Это ошибка, — хлопнул я себя по лбу, — ну, конечно, мне по ошибке пришло чужое уведомление!»
Я испытал легкий укол разочарования — а ведь все-таки любопытно, что было бы, если…
— Заключенный 521, подойти к двери камеры! Алло! Тебе особое приглашение нужно? — заколотили в дверь.
Я спешно скатился с койки и послушно вытянулся в струнку перед толстой железной дверью. Видимо, не ошибка и не прикол какой-то. Да и то неудивительно — государству накладно кормить столько ртов. Пусть даже они и трудятся в тюрьмах в поте лица. Все равно получается не очень выгодно. Потому и работает залоговая система. Не только тут, но и по всему миру.
Электронный замок пикнул, под самым потолком загорелась желтая лампочка, и дверь отъехала в сторону. Охранник, держащий ключ-карту, пропустил перед собой двоих вооруженных надзирателей. Я послушно вытянул руки вперед.
На запястьях защелкнулись наручники, похожие на большой куб с двумя отверстиями под руки. Кисти при этом оставались свободными — только что толку? Пошевелить я ими едва могу.
Меня вывели в коридор, состоящий из бесконечных дверей. Двери, двери, двери. Где-то наверху, на другом ярусе, косились на нас другие охранники. Бдят. Мало ли, что там за движение на нижних этажах.
Меня, толком со сна ничего не соображающего, провели узким хитросплетением коридоров и остановили перед еще одной дверью. Один из надзирателей зашел внутрь и через пару минут вышел с моими личными вещами в небольшом железном лотке. Вещей оказалось не так уж много: джинсы, футболка, легкая куртка, кепка, кроссовки…
— Где часы? — недовольно осведомился я, чуя, как ком к горлу подкатывает.
Я, конечно, старательно извлекал суровые нотки, но если они решили захапать единственную что-то стоящую вещь среди моего барахла — плохо дело. Часы я не отвоюю. По крайней мере, во второй раз.
— Вон, вон они, — раздраженно процедил охранник, поднимая сложенную на джинсах футболку и демонстрируя спрятанные под ней часы, — псих ненормальный.
Я хмыкнул. Хотелось, конечно, проехаться пару раз по нахальной роже, но раз уж меня освобождают под залог… Пожалуй, потерплю. Глупо будет сейчас все испортить.
— Поссать хоть можно? — скривился я, чувствуя, что уровень давления жидкости в мочевом пузыре достигает критических значений.
— Отведи его, — кивнул один надзиратель другому, и меня сопроводили в сортир.
Наручники мне, конечно же, не сняли. Кое-как удалось сделать свои дела, не нассав на себя, умыться и прополоскать рот холодной водой. Уже неплохо. Взглянул в зеркало над раковиной, извернувшись, провел влажными пальцами по волосам, зачесал их назад — в целом, презентабельно. Сейчас в свое переоденусь — и вообще, хоть на парад.
После сортира меня завели в другое помещение, где следовало приложить наручники к сканеру, после чего работающий за компьютером начальник блока внес корректировки в мое личное дело. Там же разрешили переодеться — правда, после облачения в гражданское, заново застегнули наручники, сдвигая часы выше по руке. Но это неважно. Главное — мои любимые часы вновь у меня. Не стал испытывать терпение надзирателей, хоть и хотелось так с толком, с расстановкой подкрутить завод, сверить время — и непременно вплоть до секунды! Но так уж и быть. Этим я займусь позднее.
Под присмотром двоих надзирателей я вышел из здания тюрьмы. Они сопроводили меня до самых ворот, а потом и вышли вместе со мной.
— Ожидаем вашего представителя, — пояснил охранник, ловя на себе мой недоуменный взгляд.
«Представитель» явился быстро. Буквально пару минут я постоял на улице, вдыхая запах свободы. Чем этот воздух отличался от того, что был на территории тюрьмы? Разумеется, ничем. Я лишь пробовал его на вкус, пытаясь понять, что я чувствую. По всему выходило, что ничего, кроме легкой досады. В тюрьме было не так уж плохо. А что будет сейчас — неизвестно. И это держало в напряжении.
К тюремным воротам подкатил черный автомобиль, и из него вышли трое. Двое в масках, закрывавших половину лица. В какой-то черной форме без знаков отличия. Только пистолеты в поясной кобуре и бронежилеты выдавали в них телохранителей или кого-то вроде того. От этого я еще больше напрягся. Третий был не шибко примечателен. Роста высокого — хотя по сравнению со мной все великаны. Глаза и волосы темные, лицо ничто не закрывает. Стрижка короткая, но не одним срезом. Видно, что постарался парикмахер. Гладко выбрит. Нос прямой, тонкие губы сжаты. Взгляд цепкий. В сером деловом костюме. Он подошел ко мне, внимательно осмотрел с ног до головы и удовлетворенно кивнул.
— Вот, держите, — один из охранников протянул ему ключ-карту от наручников.
— Снимите, — мотнул головой «костюмчик».
— Я бы не рекомендовал… Он того…
— Снимите. Не понадобится, — тихо повторил «костюмчик», и надзиратель повиновался.
Когда охранники ушли, и ворота закрылись, «костюмчик» встал передо мной, скрестив руки на груди. Он ничего не говорил и ничего не спрашивал. И, похоже, ему не было неловко от возникшей паузы. Двое телохранителей стояли чуть поодаль. Я тоже молчал. Что я, совсем дурак? Раньше бы начал тараторить. Возмущаться, задавать вопросы. Но жизнь уже маленько приучила держать язык за зубами. Сначала надо было понять, кто передо мной, и какой интерес относительно меня имеет. А потом уже открывать рот.
— Поехали, — «костюмчик» мотнул рукой в сторону автомобиля, — время дорого.
Я мог бы уже сто раз драпануть в кусты, пока он меня рассматривал, потом еще столько же раз — пока мы шли к машине и садились. И непременно получить пулю в спину. Так что я не стал отягощать свое и без того шаткое положение. Вряд ли, конечно, меня ожидает что-то хорошее с таким-то приемом. Эти телохранители, и вообще… Надежду на что-то лучшее жизнь из меня старательно выбивала последние несколько лет. Самое приятное — это когда я сыт, не мерзну, и у меня есть, где заночевать. Если при этом до меня никто не докапывается — вообще праздник.
Меня посадили на заднее сиденье авто, а по обеим сторонам, что ожидаемо, сели телохранители. «Костюмчик» сел на переднее сиденье и что-то шепнул, наклоняясь к водителю. Автомобиль тронулся. Телохранители — хоть их лица скрывали маски — были в состоянии расслабленной готовности. То есть, не напряжены, но в случае надобности могли бы совершить быстрые действия. Это читалось в их позах.
В салоне было довольно просторно. Меня даже не подпирали с боков, учитывая, что телохранители были крупными дядьками. Дорогой, комфортабельный автомобиль. Да, за мной явились люди не бедные.
— Берт Райли, — «костюмчик», не оборачиваясь, протянул мне с переднего сиденья руку.
— Здравствуйте. Я — Рой, — подался вперед я, чтобы пожать ее.
— Знаю. Говоришь по-русски, но это ведь не твой родной язык? Может, английский?
— Английский, — с облегчением выдохнул я, не став уточнять, что и он не является моим родным языком.
Зато на английском было бы куда как проще изъясняться. Я с детства говорил на нем, как на втором языке, а вот русский пришлось ускоренно учить чуть ли не в полевых условиях. Но вообще, сложностей я не испытывал. Я быстро учил языки. Понял одну фишку. Когда говоришь, надо думать на том же языке, на котором говоришь. Звучит бредово, но едва ты начнешь это делать, как затараторишь, как миленький. Уж поверьте.
— Я расскажу тебе все, что будет нужно, — перешел на английский Берт, — но сначала дам пару дней передохнуть, отоспаться, прийти в себя. Отвезем тебя в одно местечко. Уж не обессудь — на улицу выходить нельзя будет, и одного из парней я с тобой оставлю. Все необходимое предоставят.
Я молча слушал. На меня накатило ощущение жуткой усталости, хоть было только ранее утро. Эта апатия была не в новинку, она сопровождала меня уже несколько лет. Пожалуй, с того самого дня, когда погибли все мои родные, а я остался жить. И выжил, и дошел, и худо-бедно устроился. Но радости от такой жизни что-то не было. В чужой стране, где и гражданам-то было несладко от нагрянувших катаклизмов. А мне, чужаку, тем более…
Берт оглянулся — видимо, чтобы проверить меня, чего бы это я притих. Прищурился, улыбнулся.
— Те самые часы? — кивнул он на запястье.
— Угу.
Дальше ехали молча. Не то что бы разговор не клеился — просто, как я понял, открывать рот не было смысла. Райли ведь уже сказал, что расскажет все через несколько дней. А мне что? Я подожду. Да даже если они меня грохнут по дороге — пожалуй, это не станет для меня какой-то катастрофой. Другое дело, если придется что-то делать, опять куда-то бежать, опять тревожиться или работать физически. М-да… Сдается, меня не ради забавы выкупили. И делать что-то определенно придется. Плохо, очень плохо. Досадно.
Я пытался что-то рассмотреть в тонированные стекла, но, так как сидел далеко от них, то ничего особо и не увидел. В лобовом стекле виднелась лишь автострада и задницы впереди едущих автомобилей. На телохранителей даже лишний раз взглянуть было страшно — особенно теперь, когда они стянули маски. Подумают еще, что я пытаюсь их лица запомнить… В общем, я просто уставился на приборную панель. Скучно…
Поездка заняла не больше часа. Автомобиль плавно остановился, телохранители вылезли, я следом. Огляделся. Передо мной стояло довольно высокое стеклянное здание — то ли престижный жилой дом, то ли отель. Раньше я его и не видел. Ну, да что уж говорить! Москва — город большой, а мне, недавно прибывшему, еще не удалось прочесать его вдоль и поперек.
Мы прошли на ресепшен — все же отель! — и я невольно открыл рот, наблюдая за стеклянными лифтами, ползущими внутри самого здания. Потолка не было — точнее, потолком служила прозрачная крыша отеля, и с самого низа можно было рассмотреть каждый этаж. Были тут и жилые этажи, были и магазины, и рестораны — судя по вывескам.
Райли поспешил к стойке и что-то сказал девушке-администратору. Та улыбнулась, кивнула и застучала ноготками по клавиатуре. Он жестом подозвал меня. От меня вновь потребовалось приложить запястье к сканеру, что я и сделал. Сканер считал информацию с чипа, и компьютер что-то пиликнул. После этой нехитрой процедуры мне вручили ключ-карту и пожелали приятного времяпровождения. На телохранителей не обратили никакого внимания.
— Ребята, я побежал, — махнул рукой Берт, одернул пиджак и быстрым шагом направился к выходу.
Один из телохранителей последовал за ним, второй, как и было обещано, сопровождал меня. Я повертел карточку, чтобы увидеть номер, и, не торопясь, пошел к лифтам. Раз я буду заперт в номере, надо вдоволь наглядеться на все вокруг. Особенно меня интересовали люди.
Люди здесь были непростые, сразу видно. Все-таки не каждый сможет позволить себе номер в таком презентабельном отеле. Здесь были и бизнесмены, приехавшие, вероятно, на очередной экономический или экологический форум. Встречались и целые делегации, каждый участник которых имел на груди какую-то карточку. Видимо, имя и фамилия, должность… Что там еще может быть?
Долго смотреть мне, конечно, не дали. Телохранитель мягко подтолкнул меня к лифту. Мы вошли, и я сразу юркнул к дальней прозрачной стенке — чтобы посмотреть на отель с высоты. Лифт пополз очень мягко, не дергаясь на старте и остановках. Вышли мы на четырнадцатом этаже. Отлично. Еще и обзор из окна будет интересный. А что еще делать? Как только я перешагну порог номера, обратно меня уже не выпустят.
Я приложил ключ-карту к окошку возле двери, и замок щелкнул. Потянул ручку на себя, вошел. Обернулся, вопросительно глянул на телохранителя. Тот мотнул головой.
— Я останусь здесь. А ключ прошу сюда, — и протянул ладонь.
Я понял. Кажется, изнутри дверь тоже не откроется без этой магнитной карточки. Хитро, хитро… Но что оставалось делать? Я выдал ключ, и мужик захлопнул дверь, пожелав хорошего дня. Вот и все. Теперь остается только ждать, пока за мной придут. Впрочем, почему — просто ждать? Мне же обещали, что я смогу отожраться, отоспаться…
Я резким движением стянул кроссовки и прошелся по номеру. Да уж, это вам не тюремная одиночка в наказание за очередную перепалку с сокамерниками… И точно не одна из халуп, которые я снимал до заключения. Просторный коридор. На входной двери зеркало в полный рост. Вешалка, тумба для обуви, высокий комод с еще одним зеркалом над ним.
Из коридора вели три двери: в комнату, в кухню и в ванную. Я заглянул по очереди в каждое помещение. В ванной я обнаружил довольно большую, с наворотами, душевую кабинку. Судя по количеству отверстий и кнопочек внутри, тут можно произвести профессиональную мойку моего давно не знавшего мочалки тела. Интересно, а специальные щетки тоже откуда-нибудь выезжают?
Раковина, над ней огромное зеркало с подсветкой. Полочка. На ней набор всяких баночек и прочих отельных принадлежностей. Несколько кусочков мыла в индивидуальных упаковках. Шампунь. Кондиционер. Гель для душа. Одноразовая бритва, которая выглядит лучше, чем любая не одноразовая, которая была у меня. Зубная щетка. Паста. Небольшая круглая шайбочка. Что это? А, зубная нить! Я присвистнул. Мочалки нигде не завалялось, раз уж такой аттракцион неслыханной щедрости?..
И мочалка в индивидуальной упаковке нашлась. Только висела она в душевой. В целом, остальной набор тут был вполне стандартный: несколько полотенец: банное, для рук и даже отдельное для ног. Это я понял по нанесенному на них рисунку. Видишь вышивку в виде ступни — стало быть, этим надо вытирать ноги. Унитаз, стиральная машинка, фен… Запас туалетной бумаги, пара стаканов на широком бортике раковины. Вот это да! Такой роскоши у меня не было… Да уже много лет, черт подери, не было!
Мысленно потирая руки и поздравляя себя с неслыханной удачей, я вышел из ванной и направился в кухню. Кухня была стерильна. Все поверхности сияли. Большой белый стол по центру. Удобные мягкие стулья со спинкой и подлокотниками. Кухонный гарнитур — лезть в него я даже не стал. Уверен, внутри этих шкафчиков все так же стерильно и сверкает.
В комнате стояла огромная кровать с высоким матрасом. В углу — письменный стол с креслом на колесиках. Еще одно зеркало. В углу — два кресла и журнальный столик. Окно закрыто тяжелыми блэкаут-шторами. Ну, точнее, закрыто оно не было, да и что шторы — блэкаут, я узнал только когда сам подошел и задернул их. Комната погрузилась во тьму. Решил оставить хотя бы небольшую полоску света.
Другой мебели в комнате не было. Я разбежался и прыгнул на кровать. Полежал так пару минут на спине, раскинув руки. Потом нахмурился и принялся шарить глазами по потолку в поисках камер. Это, должно быть, розыгрыш какой-то. Меня — меня, выкупленного, грязного и никчемного зэка — в бизнес отель? А за что такие почести, простите?..
Но у меня еще будет время подумать об этом. Сейчас же надо что-то поесть. Хотя нет — сначала привести себя в порядок. А то, чую, пованиваю. Потом будут еще неделю после меня тяжелый дух выводить…
В эту секунду раздался женский механический голос, и я подскочил от неожиданности.
«Я ваш голосовой помощник. Если вам что-нибудь понадобится, вы можете сказать об этом мне. Я передам на ресепшен»
— Стоп, стоп, — остановил ее тираду я, — хватит.
Голосовой помощник тут же отключился.
Я залез в душ. Едва моя нога ступила в душевую кабинку, как вновь заговорил голосовой помощник.
«В вашем распоряжении шестьдесят литров воды. Использовано: ноль»
Ага. Ну, глупо было ожидать, что это ограничение не коснется отелей. Что же… Мне не привыкать.
Я включил воду и быстро повертелся под теплыми струями. После этого нажал на кнопку прекращения подачи и намылился, хорошенько скребя отросшими ногтями по коже. Вот балда! Настолько отвык от комфорта, что про мочалку и не вспомнил! Даже не распаковал!
Кое-как, мыльными скользкими пальцами я расправился с упаковкой и получил возможность тереть себя уже мочалкой. Да… За одну помывку всю грязь и не отмоешь. Но я все же постараюсь выйти отсюда как можно более чистым. Следом за телом я намылил голову и, зажмурившись, стал наощупь искать кнопку подачи воды. Пустил немного — выключил — растерся. Потом пустил воду тоненькой струйкой, отрегулировав напор с помощью сенсорного экранчика. Ведь, кто знает: шестьдесят литров воды — это на сегодня или на все про все? А вода, текущая из кухонного крана, и прочая техническая вода? Она считается? Если да, то я не стану мыть посуду. Это уж как-нибудь сами потом управятся! Пока не пойму, обнулится ли счетчик воды на следующий день, я буду ее жестко экономить.
Смыв пену, я открыл двери кабинки и шагнул на коврик. Схватил банное полотенце, вытерся. Взъерошил волосы на голове. Хорошо. Свежо.
Собственно, а что я туплю?..
— Голосовой помощник! — громко крикнул я, выходя из ванной, — Расскажи про мои ограничения по воде.
«С радостью. Ежедневно в вашем распоряжении шестьдесят литров воды. Считается вся вода, в том числе с кухонного крана и в бачке унитаза. Каждые сутки счетчик обнуляется. Если вы хотите повысить свои лимиты, вы можете перейти на уровень „премиум“ или „ультра“. Уровень „премиум“ будет стоить…»
— Стоп, — беспардонно прервал ее я, — сколько у меня осталось на сегодня?
«Ваш лимит: шестьдесят литров. Использовано: пятнадцать»
Я недовольно цокнул языком. Старался экономить, но все равно вышло много. Еще бы! Если бы не эта многолетняя въевшаяся грязь, не пришлось бы намыливать себя по несколько раз. Особенно ноги…
«Ладно, — сказал я себе, — как получилось, так и получилось. Надо набрать воду для питья, чтобы потом внезапно без нее не остаться»
А как это происходит, я уже знал. Моешься себе, моешься, песенку под нос напеваешь. Намылился… А у тебя бац — и подача воды прекращается. Потому что все. Хана на сегодня. Только здесь есть голосовой помощник, который предупредит, когда лимит подходит к концу, а в другом месте, если помощника не оплатил… Фиг тебе, а не предупреждение.
Некоторые ставят счетчик в душевую кабинку. Но тоже дорого, да и не будешь же с намыленной башкой циферки высматривать? Но, вообще, не так уж и плохо. Вода есть — и на том спасибо. Особенно за горячую. А то не во всех домах сейчас можно под тепленькой водичкой постоять…
Я оделся и вернул часы на запястье. Провел кончиками пальцев по корпусу. Протер краешком футболки стекло. Спросил у голосового помощника точное время и подрихтовал стрелки. Вот теперь моя душенька спокойна. Теперь, хотя бы в данный конкретный момент, я принадлежу сам себе, на мне мои вещи, на мне мои любимые часы. И, значит, на сегодня жизнь налажена.
Хотя, стоп. Я ведь совершенно не проверил наличие продуктов! Ведь кухня стерильна, она буквально таки блестит, и на поверхностях ничего нет! А я, идиот, губу раскатал, радуюсь, что поселили меня не в лачуге, а в бизнес-отеле! Знаете ли, без продуктов питания пребывание даже в таком месте окажется пыткой!
Я влетел на кухню и распахнул холодильник. И остановился в недоумении. Это…блин…
Каждая полка большого двухкамерного холодильника была занята. Каждая! Здесь были и фрукты, и овощи, и зелень, и какие-то готовые наборы еды… Оставалось только разогреть. Соусы, напитки в цветных баночках. Даже несколько порционных пирожных. Пирожные, мать вашу! Я их не ел уже не знаю, сколько лет!
Я набросился на все, как с голодного края. Хотя, почему — «как»? Я и прибыл — с голодного края! Я сунул первый попавшийся готовый набор в пищевой шкаф и нажал на кнопку разогрева. Я даже не посмотрел, что я выбрал.
Не в силах дождаться разогрева своей порции, я схватил связку бананов и запихнул в себя разом две штуки. Живот предупредительно заурчал. Пофиг. Пофиг мне! Я буду есть! Нет — я буду ЖРАТЬ!!!
Пока пищевой шкаф разогревал мой завтрак, я успел сделать себе кофе. Шайтан-машина проглотила зерна, затрещала, перемалывая их и разнося по кухне давно забытый аромат восхитительного напитка. В подставленную чашку нацедилась крепкая кофейная жижа. Наверное, даже слишком крепкая — судя по запаху. Я попробовал и скривился — так и есть. Напиток в стиле «глаза на выгуле». Пришлось заливать воду в бойлер и разбавлять.
Тем временем пищевой шкаф подал мелодичный сигнал. Я аккуратно достал дымящийся лоток и перенес его на стол. Итак…сегодня мне на завтрак достался, по видимому, антрекот с тушеными овощами и картофельным пюре. Попробовал — божественно! Как же, твою налево, я давно не ел вкусную пищу!.. В тюрьме о хорошем питании можно было позабыть, ну а до тюрьмы я порой довольствовался одной миской гречки с соевым мясом. И это за целый трудовой день. Беда мне, если привыкну к такому хорошему обращению…
Вилка с очередной порцией антрекота застыла на полпути ко рту. В моей голове назрел вполне справедливый вопрос: а, собственно, за какие такие заслуги меня кормят, как царя? Ну, ладно, про царя я загнул… Но чем я это все заслужил?
«Рой, а тебе не все ли равно? — задал еще один справедливый вопрос внутренний голос, — Просто забей и набивай пузо, пока можно!»
Кто я такой, чтобы не слушать свое дикое, голодное животное внутри? Действительно, эти рассуждения отложим на потом. А сейчас — время набить живот. Я съел антрекот, запил все разбавленным кофе, сходил до холодильника и накрошил овощной салат, щедро полив его заправкой с розмарином и чесноком. Подумал немного и прямо у холодильника, из упаковки, умял одно из пирожных. Слоеное тесто, нежный крем — чистый кайф!
Когда мой желудок предупредительно булькнул, я шикнул на него. Не сметь нести меня на унитаз! Не сметь избавляться от божественной пищи ни с того конца, ни с другого! Приказ — молча переваривать. И готовиться к обеду…
Только теперь, наевшись, я направился в комнату, подошел к окну и выглянул наружу. Отсюда открывался вид на внутренний дворик отеля, и там, на первый взгляд, не было ничего интересного. Внизу какие-то тропинки, сухие кустики, лавочки. Напротив — еще одно высокое здание, которое заслоняет весь обзор. Вот и все.
Я плюхнулся в кресло, подкатился к окну и, откинувшись на спинку, стал задумчиво наблюдать за активностью во дворике. Вот неподалеку припарковался грузовой автомобиль, из кабины выпрыгнули рабочие и принялись таскать к служебному входу какие-то контейнеры. Интересно? Может быть… На самом же деле простое созерцание было мне в новинку. От ничегонеделания хотелось есть, но я запретил себе сметать весь запас продуктов. Последние годы накрепко вбили в меня бережливость. Кто знает — что будет завтра? Кто знает — когда за мной приедут? Да, Берт Райли сказал что-то про «пару дней», но почему я должен верить человеку, которого вижу впервые в жизни? То-то и оно. К тому же, боюсь, после плотного завтрака мой желудок просто лопнет, закинь я в него еще хоть крошку.
Заняться было совершенно нечем. Ни книжек, ни телевизора в номере. Только на каждой стене висят рекламки с куар-кодами, которые предполагается сканировать своим устройством, оплатить и получить доступ. На выбор мне предлагались сериалы, аудиокниги, фильмы, игры… А у меня все равно нет девайса с выходом в Сеть. Плохо, но не смертельно.
Неприятно было другое. Последние несколько лет я жил в четкой структуре, я знал, чем я буду заниматься сегодня, завтра и через неделю. До тюрьмы я был занят вопросами выживания и добычи денег. В тюрьме я работал и получал ежедневный паек. Все было четко, все было распланировано. А теперь, столкнувшись с кучей свободного времени, я совершенно не знал, как им распорядиться.
— Ладно, — пробормотал я сам себе, — голосовой помощник! Как называется отель?
— Ваш отель называется Э… К сожалению, доступ к данной информации у вас не оплачен. Спросите меня что-нибудь еще.
Интересно. Только что механическая женщина чуть не сообщила мне название отеля, но в последний момент «спохватилась» и потребовала оплату.
Потребовала оплату…
— Хорошо, могу ли я оплатить доступ?
— Можете. Средства на вашем балансе: ноль.
Вот и приплыли. Оплатить можете, но не можете. Большое спасибо. Вы очень любезны.
— А у меня есть доступ к бесплатным книгам или фильмам?
— Да, есть. Вы можете посмотреть фильмы и почитать книги из нашей подборки. Для этого зарегистрируйте ваше устройство в Сети отеля. Шаг первый. Подключитесь к сети отеля. Шаг второй…
— Стоп, стоп.
Спасибо большое. Но никакого устройства у меня тут нет. Ну что, донимать механическую женщину дальше, или хватит с нее?
— Какие услуги я могу заказать в номер?
— Как пользователь пакета «базовый» вы можете за… К сожалению, вы не можете заказывать услуги в номер.
Ясно-понятно. Судя по заиканию и внезапной амнезии голосового помощника, он был перенастроен специально под меня. Понимаю, звучит, как типичная отговорка параноика, но ведь и ситуация у меня исключительная. Я заперт в своем номере… Стоп! Заперт!
— Голосовой помощник! Я случайно выронил ключ от номера в окно. Открой, пожалуйста, входную дверь.
— Мне так жаль! Но не переживайте. Сейчас мы все уладим. Для выхода назовите числовой код посетителя.
А. Э.
— Т-три?
— Ошибка. Числовой код посетителя состоит из десяти цифр. Назовите числовой код посетителя…
Ой, хватит с меня! Еще не хватало, чтобы меня механическая женщина за нос водила. Ладно уж. Проживу без ваших благ цивилизации.
И я снова повернулся к окну.
Совсем скоро мое зрение расфокусировалось, и меня занесло в воспоминания. Я стал думать о погибшей семье, припоминать детали тех страшных недель, когда наш переезд внезапно пошел не так. Я совершенно не хотел об этом думать, но процесс было уже не остановить. Я вспомнил все: и сломавшуюся посреди бездорожья машину, которую пришлось бросить. И долгие скитания пешком с большими рюкзаками, и проливные дожди, и первые признаки болезни у сестренки, и резкое ухудшение, несмотря на прием лекарств. И как не было вокруг ни единой души, которая могла бы подбросить до больницы. И как мать от горя рвала на себе волосы, когда не стало сестренки. Да, мы потерялись. Потерялись в чужой стране, без средств связи. Нет, мобильники были, но нас занесло куда-то в глушь. В непролазные болота. Здесь ничего не ловило. А без доступа в Сеть — какая тебе навигация? И — да, офлайн карты мы, конечно же, скачать не догадались…
И зачем я это пережевываю? Может, чтобы задать себе вопрос: а могло ли быть как-то иначе? И мог бы я хоть на что-то повлиять? Да как?.. Сколько мне лет тогда было? От силы девятнадцать? Кажется, да. Нет, тогда о здравомыслии не было и речи. Происходящее было для меня веселым квестом, не более того. Как-то отказывался я всерьез воспринимать уже случившуюся экологическую катастрофу, ушедшие под воду материки, засухи, пожары, толпы беженцев, хлынувших в более благоприятные районы и страны. Сообщения о закрытии границ. Новости о первых убитых на границах. Вот почему мы добирались окольными путями! Но и не только…
Ведь буквально через неделю после смерти сестренки на нас напали. Напали те, кто ранее держал своих демонов при себе. Кому происходящее было только на руку. Родители пытались защитить меня, и получили смертельные раны. Так странно… Я даже не помню, в кого выстрелили, а кого пырнули ножом. Ужасная штука память! Нельзя на нее положиться!
Помню, как отец с матерью закрыли меня собой, спрятав от бандитов. А когда бандиты забрали все ценное и свалили — из последних сил прошептали, чтобы я шел дальше. Чтобы не вздумал погибнуть. Я, конечно, никуда не собирался. Я не мог даже представить себе, как буду выживать в чужой стране — без родителей, документов, денег.
Нет — мои родители не были профессионалами. Не были они и очень расчетливыми людьми. Может быть, они тоже где-то в глубине души надеялись на чудо, на взаимовыручку. Но чуда не произошло, а помочь было некому. Да, они подготовились, как могли: хороший автомобиль, запасы необходимых вещей и провизии, небольшая языковая практика. Но в чем-то они просчитались. Что и сыграло решающую роль. Но зачем я, черт возьми, об этом сейчас вспоминаю?!
Чтобы не свихнуться окончательно, я решил срочно отвлечься и заняться чем-нибудь. Больше всего мне в сложившейся ситуации не нравилось ощущение собственной беспомощности. «Жди, за тобой приедут», — проворчал я, вставая с кресла и ходя по номеру кругами. Захотят — приедут, не захотят — не приедут, ага. А даже если приедут, то и в этом случае полная беспомощность. Никакой информации, никакой определенности. Сиди и жди.
Вернуть себе контроль решил простыми и действенными шагами. Я научился этому в первый год жизни в России — чужой для меня стране. Я на своей шкуре испытал, что такое беспомощность. Мириться с ней категорически нельзя. Едва сдашься — пиши пропало. Все из рук повалится. Поэтому как тогда, так и сейчас, я возвращал себе силу через контроль мелких действий.
Для начала проверил запасы еды и удовлетворенно констатировал, что мог бы растянуть их на неделю, а при особом желании — на две и даже три. Перебрал все продукты и аккуратно положил их на свои места. Следом решил обезопасить себя, если за мной придут какие-то неприятные мне люди. Или начнут требовать что-то несусветное. С этим, конечно, было сложнее. Вооружись я даже тяжелой сковородной, я проиграю против огнестрела. М-да. Ладно… Нападать, обороняться — не канает. А сбежать?
Едва я коснулся ручки на оконной раме, как механический голос возвестил:
«В вашем номере работает очиститель воздуха. Не открывайте, пожалуйста, окно»
«Отвали», — пробурчал я и дернул створку на себя. Главное, чтобы окно не было заблокировано. Нет — открылось!
Я высунулся наружу чуть ли не по пояс. Балкончика нет, выступов тоже — хреново. Зато есть открытый балкончик этажа на два-три ниже, прямо подо мной. Надо будет — сигану с окна. Хотя — кого я обманываю? Видать, не зря я вспомнил родителей. Они надеялись, что все прокатит, и я надеюсь на то же самое. Кто ж даст мне бежать? Особенно, когда за меня деньги уплочены. Вот-вот…
***
Время: 21:23. Дней до отправления: 1
Пару дней прошли в каком-то легком забытьи. Я ел, спал, снова ел, а в свободное время наблюдал за происходящим на улице. Было бы еще на что смотреть. Скукотища… А, ну и, разумеется, перебрал в голове все мыслимые и немыслимые причины моего выкупа. Зачем я мог понадобиться? Кому? Ведь я не имею каких-то особых навыков. Я же даже не учился толком по какой-либо профессии. Я только пахал и пахал. И в тюрьме пахал. И периодически устраивал разборки с сокамерниками, за что меня ненавидели и они, и надзиратели. И получал я по заслугам — одиночка вскоре стала моим постоянным местом «прописки». Ну и, разумеется, поучали меня надзиратели. Электродубинки — вот их любимое. Но это все не делало из меня паиньку. Так-то я тихий, можно даже сказать — забитый. Но не дай боже кто-то хоть слово скажет про мою семью, про что-то, что мне важно. Будет так, как с неудавшимися похитителями часов. И нет — я ни о чем не жалею. Злость здорово придает силы. Жаль, что у меня нет доступа к этим резервам в обычной ситуации…
На исходе второго дня входная дверь щелкнула, и в номер вошел тот самый «костюмчик» — Берт Райли. За ним вошел и охранник, которому меня поручили. Хотя, мне куда проще было называть его телохранителем — уж не знаю, почему.
— Ну что, как поживает молодая гвардия? — весело произнес Райли.
— Чего? — скорчился я, нехотя сползая с кровати и выходя в коридор.
Не думал я, что он заявится, на ночь глядя.
Райли никак не отреагировал. Вместо этого он подал сигнал телохранителю, а сам прошел на кухню и сел за стол. Телохранитель встал рядом. Я понял, что пришло время переговоров. Что ж… Не обманули и пришли — уже хорошо. Пока не происходит ничего катастрофичного — вообще замечательно. На меня не кричат, меня не бьют, никуда не волокут.
— Как самочувствие и настроение? — участливо поинтересовался Райли.
— Спасибо, ничего, — буркнул я, отодвигая стул и садясь.
— Я сразу перейду к делу. Терпеть не могу, когда теряют время, — с этими словами Райли порылся в своем портфельчике и выудил оттуда большой планшет. Разблокировал, положил на стол. Открыл на нем какой-то текст.
— Передышка была нужна, чтобы ты принял решение на свежую голову. Хоть время и дорого, его курс в разы растет, когда оно тратится не на то, на что следовало бы. Ошибки дорого стоят.
Он говорил отрывисто, полностью перейдя на сухой деловой тон.
— Я выкупил тебя, чтобы продать. Продать в одну частную организацию. Примерные условия контракта, оплата — все здесь, — он придвинул ко мне планшет, и я взял его в руки.
Ого! Ну, тут текста — на два тома сочинений хватит… Неужели рассчитывают на то, что я, не читая, подпишу? А ведь раньше я так и делал… Получаешь кипу листов с мелким-мелким текстом, а на тебя еще выжидательно так пялятся — мол, хватит читать, подписывай давай, не трать мое время!
Берт Райли словно прочел мои мысли (или у меня все было ясно по лицу?) — и улыбнулся.
— Я дам тебе время принять решение. А пока объясню, какие у тебя есть варианты.
Я пропустил это мимо ушей и подозрительно прищурился.
— Бред какой-то. Зачем выкупать заключенного, когда гораздо лучше взять на любую ответственную должность законопослушного гражданина и не платить при этом залог? Я не понимаю…
— Правильные вопросы задаешь, Рой, — похвалил Райли, — очень хорошие и правильные вопросы. Но привыкай к тому, что не на все ты будешь получать ответ. Такова специфика.
— А как же мне принять решение тогда? — возмутился я, — Если я даже не понимаю, что меня ждет! Или мне надо изучить вот этот огромный текст? — указал я на планшет.
— Можешь и не изучать, я тебе так расскажу. Подпись все равно нигде не нужно ставить. Не все делается по бумагам, Рой.
— То есть — я должен верить вам на слово?
Берт Райли улыбнулся одними губами и расстегнул пуговицу пиджака.
— Это твое дело. Мое дело — набрать людей. Я скупщик. Скупаю людей, обучаю, перепродаю, живу на разницу. А теперь слушай, потому что два раза я повторять не буду. Вариантов два: достойно пройти обучение и рассчитывать на гарантированный сытный контракт, ради которого тебя и выкупили. Обучение за наш счет, плюс «стипендия», — Райли изобразил кавычки, — на контракте также не придется платить за содержание. Оплата в местной валюте. Но с одним условием: ты знаешь только то, что необходимо для выполнения задач. Можешь отказаться сразу. Тогда я тебе могу предложить…
Райли потянулся за планшетом и что-то вбил в поиск. Я не видел, что отобразилось на экране.
— Так-так, — пробормотал он, пролистывая, — ну, тут без вариантов, сейчас есть вакансии только в шахтерском городке. С приобретением статуса беженца.
— Шахты? — вытаращил я на него глаза.
— Шахты. Но я не рекомендую. Здоровье посадишь, платить будут в разы меньше, климат отвратительный. Никакого содержания. И творится там какая-то чертовщина. Уже который десяток лет не могут навести порядок.
— Но это какой-то обман! — запротестовал я, — Могли бы меня не выкупать, а? Я бы сидел себе спокойно в камере!
Райли усмехнулся и покачал головой.
— Ты не понимаешь реалии. Это не обман, а шанс. После освобождения ты бы автоматически получил статус беженца и отправился по распределению пожизненно трудиться на благо страны, куда решил сбежать от проблем. Ты почему-то думаешь, что после тюрьмы будешь вести прежнюю полулегальную жизнь. Но нет. Теперь это невозможно. Не надо было попадаться. Я же тебе предлагаю другой контракт вместо всей этой свистопляски. С легализацией статуса. С полным содержанием. Других вариантов просто нет. За тебя уплочены деньги, и тебе придется их отработать. Два года в шахтахбез возможности перераспределения, или два года на предложенном контракте.
Я вздохнул. Ну, а с другой стороны — чего я еще ожидал? Что меня будут кормить пирожными и антрекотами, а потом подарят уединенный остров в теплом море и личный вертолет? Что я буду свободен, как птица? Черта с два…
Райли встал, застегивая пиджак.
— Я приеду за тобой завтра утром. Ты должен будешь сообщить о своем решении. А чтобы тебе лучше думалось…
Он наклонился и оперся на стол, внимательно смотря на меня.
— Мы опередили намерения тюрьмы буквально на один день. Ты так допек всех своими выходками, что тюремное начальство было готово променять работника на деньги, которые уплотит распределительная часть за него. Хоть им это и не шибко выгодно. То ли дело — выдача под залог частному лицу… Там и сумма другая, и меньше бюрократической возни. Так что, если бы я вовремя не подоспел — уже сегодня ты бы ехал по распределению на рудники. Пожизненно.
За Райли закрылась дверь, щелкнул замок. Я вернулся в комнату и рухнул на кровать лицом в подушку. Перспективы открывались не самые радужные.
***
Время: 9:02. Дней до отправления: 0
Я почти не спал, обдумывая предложение Райли. Шутка ли — выбирать между тяжелой физической работой и неизвестностью? Что там, в этой неизвестности? Может, меня того — и на органы? А почему нет? Контракт подписывать не надо, а кто будет искать выкупленного зэка? Кому я вообще нужен? В том-то и дело, что никому.
Мог ли Райли блефовать, намеренно вводя меня в заблуждение? Я не знаю, честно… Но он задел больную для меня тему. Я уже не раз задумывался о своем освобождении и о том, что меня ждет. И приходил к выводу, что ничего хорошо. Неужели же меня, нелегала, вот так просто из тюрьмы отпустят? «Гуляй, голубчик, ходи вновь с нелегальным статусом!» Так, что ли?..
Ладно, мысли мыслями, а надо принять душ и как следует поесть. Скоро Райли явится за ответом, и мне уже не удастся спокойно попить кофейку. Два дня я жил, как в раю. Меня — грязного, голодного зэка, поместили в шикарный номер с личной душевой и чистейшим сортиром, с ломящимся от еды холодильником… До сих пор не верится, что все это наяву. И, знаете, после таких условий как-то не шибко хочется в пыльные шахты… Да и что я вообще знаю о шахтах? Ничего. Я там ноги протяну, единственное, что могу сказать точно. Не хватит мне силушек.
Я зашел в кабинку и врубил хороший такой напор воды. Меня все равно сейчас заберут, воду экономить и растягивать на весь день не надо, так чего бы не побалдеть под теплыми струями? Я весь намылился и оттерся мочалкой. Теперь с меня хотя бы не стекала грязная вода, как в первый раз.
Вылезая из душа, я насухо вытерся и снял с сушилки постиранную одежду. Облачился во все чистое, вдыхая цветочный аромат капсулы для стирки. Да… Потным и вонючим больше не хочется быть. Это я точно знаю.
На завтрак меня ждал кофе и очередной готовый контейнер с едой. Я уже знал, что я хочу — сегодня будет паста карбонара. Надеюсь, они не зажопили тертого сыра. Обожаю сыр! Беда лишь в том, что он дико дорогой сейчас. И впаривают тебе вместо натурального, из молока сделанного — соевый. Типа, эко. Спасибо. И вам не поперхнуться такой гадостью.
Сыр тут оказался отменным. Как и паста, и поджаренный бекон. Я облизал весь контейнер, прежде чем отправить его в мусор. Чуть ли не носом залез в емкость. Кофе и последнее пирожное. Что-то шоколадное, напоминающее приплюснутый цилиндр. Покрыто шоколадом. Я аккуратно разломил пирожное вилкой. Оказалось, внутри мусс с капелькой смородинового джема в центре. Чистый кайф! Как же не хочется с этой жизнью прощаться! Эй, нельзя ли мне еще недельку подумать, поразмыслить? Я даже согласен на отсутствие выхода в Сеть.
Ну, что, я дурак, что ли? Все понимаю. Сейчас откроется входная дверь, и…
— Доброе утро, страна! — приветствовал меня Райли. Сегодня с ним также был телохранитель, оба суровые и собранные. Вижу, не расположены к долгим разговорам.
— А, приятного аппетита! Ты уж извини, я тебя прерву. Доесть сможешь по дороге. Все, что сможешь утащить из холодильника — твое. А сейчас мне нужен твой ответ.
Я шумно проглотил кофе. Ответ…
— У меня есть вопрос.
Не то чтобы я хотел потянуть время. Меня действительно это интересовало.
— Ну.
— А если я не пройду учебу? Если окажусь никудышным учеником?
Райли пожал плечами.
— Я посмотрю по факту, где будут открыты места, и куда тебя продать. Свою цену ты должен будешь отработать. Но, поверь мне, учебку ты пройдешь. Ведь за качество обучения отвечаю лично я. Проданные кадры — моя репутация. Я серьезно к этому отношусь.
— А срок обучения? Что нужно делать?
— Тут тоже без подробностей, — отмахнулся Райли, — ты ведь, когда поступал в школу, не донимал учителя вопросами относительно методов его работы, количества учебных часов и прочего…
Я вынужден был согласиться. И, все равно — жутко не хотелось соглашаться на не пойми что! Но и на рудники что-то не очень хотелось… Да и Райли уже постукивает пальцем по столу. И телохранитель вокруг ходит грозно, положив руку на кобуру.
— Ну, так что? — уставился на меня Райли.
Тут не о чем было думать. Разве только беспокоиться о верности своего решения. А как ты поймешь, верное оно или нет? Я рассудил так: отправиться куда-то там в статусе беженца — дело нехитрое. Не факт, что там будет тепло и сытно. Опять бороться за свое выживание? Опять браться за любую работу, лишь бы заработать на пищу и ночлег? А, приняв контракт, я буду пристроен. Да, это может быть обманом. Да, совершенно страшно очутиться не пойми где… Но ведь у меня здесь никого и ничего нет. О чем мне жалеть? Да и, к тому же, мне ли бояться неизвестности — ведь несколько лет назад я очутился в чужой стране без документов, без связей, без хорошего знания языка. А тут за меня учебная часть похлопочет. По всему выходило, что сотрудничество выгодное. Странно только, что Райли не раскрывает подробностей самой работы. Я спрашивал его несколько раз, но он все твердил, что эта информация конфиденциальная и будет доступна мне только после переведения на контракт.
Не знаю, чем он меня купил. Не деньгами — они меня мало интересовали. Они были мне интересны лишь в контексте выживания, а большего мне было и не нужно. Подкупило другое — его железобетонная уверенность в результате моего обучения. А еще — он не строил из себя моего спасителя, сошедшего с небес. Не нагонял панику. Говорил буднично и как бы между делом.
— Я согласен, — пробормотал я.
— Согласен на что?
Я скривился.
— Если бы я знал, на что! На контракт ваш, секретный.
— Славно, — одними губами улыбнулся Райли и подал какой-то знак телохранителю.
Тот стал что-то набирать на своем устройстве.
— Базово все будет так, — сцепил Райли руки в замок и завел их за голову, — ты согласился, значит, уже сегодня ты отправляешься в учебку. Нечего время терять. Место и сроки определяю я. В учебке ты попадешь в распоряжение уполномоченного человека, которому я доверяю. Когда будешь готов — я переведу тебя на контракт. Или предложу альтернативу, увидев у тебя проснувшиеся склонности.
— Склонности к чему?
— Да к чему угодно! Люди — вот главная ценность любой корпорации. Глуп тот, кто, не понимая этого, разбрасывается столь ценным ресурсом. Они рано или поздно умоются своими кровавыми слезами. Так, о чем это я? Ах, да! Прошедший учебку специалист высоко ценится. Те, кто сотрудничают со мной, знают это. И вырывают ценные кадры с руками. И никогда не обидят их деньгами. И условиями проживания. Да, пирожных с кремом каждый день не обещаю, но есть будешь досыта. Спать в тепле. Ходить в качественной одежде и обуви. Получать медицинскую помощь.
— А…э…стипендия сколько будет? — сделал попытку подкопаться я.
Райли рассмеялся.
— Стипендия хорошая будет, — закивал он, — пятьсот долларов в месяц. Но учти, что тебе не нужно платить за свое содержание. Учебная часть оплачивает питание, проживание и прочие необходимые вещи.
Черт его знает, почему я вообще согласился. Но во мне проснулся интерес и даже некий азарт. И, прямо скажу, сытые условия сыграли не последнюю роль. Доколе мне голодать-то, а? Хоть как человек поживу…
— Все, собирайся, — кивнул мне Райли, — машина ждет внизу. Не будем терять времени. Что до отсутствия собственного гаджета — не переживай — по прибытии в учебку выдадут новый. Тебе не нужно беспокоиться ни о чем, кроме добросовестного обучения.
Я хапнул из холодильника пару яблок в дорогу и вышел вслед за Райли.