ПУЛЯ ДЛЯ ВЛАСОВА
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Мясной Бор
Пролог
Прорываться решили глубокой ночью, за три часа до рассвета. На большой поляне перед немецкими окопами собрались все, кто мог еще идти. И по команде дружно, разом рванули вперед. Бежали тяжело, молча – сил кричать не было. Плотной толпой, плечом к плечу, локоть к локтю. Чтобы не потерять направление и не отстать, держались за шинели идущих впереди. Ширина прорыва – двести-триста метров, да еще ночь черная, безлунная, хоть глаз выколи. Не дай бог, собьешься и угодишь прямо к фрицам...
Узкий коридор у Мясного Бора пробили вчера вечером танкисты 59-й армии – в безумной, яростной атаке. Все понимали, что это последний шанс вырваться из «мешка». Если повезет, конечно. По красноармейцам тут же ударили немецкие пулеметы и минометы. Гитлеровцы били из всего, что имелось, из всех стволов. Стреляли практически наугад, в темноту, но промахивались редко - снаряды и мины с противным, гулким чавканьем врезались в плотную толпу и взрывались, раскидывая тела. Но раненых и убитых заменяли другие – новые и новые волны атакующих накатывались на немецкие окопы, затапливая их, заваливая человеческой массой. Сплошная серо-зеленая река неслась по узкой лощине без перерыва, без остановки.
Это было похоже на прорыв плотины, только текла не вода, а бойцы Красной армии. Если кто-то падал, его не поднимали, а просто перешагивали и шли дальше. Помочь было уже нельзя. Все знали: стоит хоть на секунду остановиться, задержаться – тебе конец. Сомнут, размажут, растопчут. Если не убьют проклятые фашисты, то задавят свои, нетерпеливо напирающие сзади. Когда немного рассвело, стало видно, что пространство прорыва буквально завалено телами. Убитые и умирающие лежали один на другом, иногда – в несколько слоев. Раненые, но еще живые пытались выбраться из-под груды тел и ползли дальше. Из последних сил, теряя сознание – но вперед, к своим! А по ним равномерно, методично, с привычной немецкой аккуратностью и точностью били гитлеровцы, уничтожая всех, кто еще мог шевелиться...
Вместе с пехотой в прорыв пошли и танки. «Тридцатьчетверки» двигались по людям, давя как мертвых, так и живых. Расплющенных тел было столько, что тяжелые машины вязли в них, словно в трясине. Моторы натужно ревели, пытаясь сдвинуть стальные громады с места, но траки вязли в кровавом месиве. Т-34, не в силах преодолеть завалы, дергались вперед-назад, буксовали в человеческой каше. Тогда танкисты вылезали на броню и железными крючьями (хорошо, что захватили!) очищать траки от застрявшего мяса. Отбрасывать кровавые куски в сторону... Только потом машина могла двигаться дальше, оставляя за собой две сплошные, глубокие колеи. Однако через пять-десять минут она опять вязла, и все начиналось сначала. Пока, наконец, не удавалось вырываться на относительно свободное место. За «тридцатьчетверками», обтекая слева и справа, плотно бежали красноармейцы. Шагали через умирающих, чтобы через несколько метров получить смертельное ранение и тоже лечь рядом. Под кроваво-черные гусеницы танков…
Из Долины смерти выбрались немногие. И когда их, обессиленных, раненых, едва способных шевелиться, несли в лазарет, они тихо плакали и повторяли: «Спасибо, братцы, спасибо!» И просили маленький кусочек хлебушка – пожевать.
Глава первая
- Такова трагедия Второй Ударной армии, - тяжело произнес генерал-майор Глеб Геннадьевич Бородин, руководитель Службы спасателей времени. – Прорыв в ночь с 24 на 25 июня 1942 года стал последним, больше пробить коридор не удалось, не было сил. Немцы плотно заткнули горловину у Мясного Бора и крупных исходов из «мешка» не было. Хотя небольшим группам и отдельным бойцам все-таки удавалось прорываться вплоть до августа 1942 года, правда, уж на других участках фронта, намного севернее и восточнее. А Вторая Ударная с 25 июня 1942 года фактически перестала существовать как организованная военная единица.
Немцы взяли в плен более 33 тысяч красноармейцев, захватили много военной техники и оружия – 650 пушек, 170 танков, тысячи винтовок и пулеметов. Через две недели, 11 июля 1942 года, генерал-лейтенант Власов и его личный повар Мария Воронова вышли к деревни Туховержи, где были арестованы полицаями. Командующий пытался выдавать себя за учителя-беженца, пробирающегося с женой на восток, но ему не поверили. А утром его опознал немецкий лейтенант, вызванный старостой. Ну, а дальше вы сами знаете: пленение, лагерь, измена, сотрудничество с гитлеровцами. И образование РОА, позорной страницы в советской военной истории. Поэтому перед вашей группой ставится задача: во-первых, в новой реальности предотвратить разгром Второй Ударной армии, а во-вторых, не дать Андрею Власову совершить предательство. Любым способом и любой ценой. Если не получится вывести его вместе со штабом армии из окружения – то, сами понимаете… Поэтому операция получила условное название «Пуля для Власова». Условное, я подчеркиваю! Все же ваша главная цель – спасти как армию, так и самого командующего. Ясно?
Генерал Бородин посмотрел на Спасателей времени и задержал свой взгляд на капитане Леониде Лепсе.
- Вам поручается особая задача – взять под контроль командующего. Генерал Власов – сильный человек, опытный, но операция под Любанью, очевидно, оказалась ему не по зубам. Появились растерянность, инертность, непонимание обстановки. В результате – и армию погубил, и сам оказался в плену. Не смог, когда надо, жестко настоять на своем, убедить Ставку в необходимости немедленного отвода войск из любаньских болот. Видел же, что дивизии обескровлены, что люди буквально валятся с ног от голода и усталости, что нет ни боеприпасов, ни фуража, ни лекарств, ни бинтов, ни продуктов… Ничего нет! А у немцев, наоборот, постоянное пополнение и подвоз новой техники. Вот и надо было срочно отходить к Волхову, пока гитлеровцы окончательно не перекрыли «мешок» у Мясного Бора...
Майор Злобин, командир Спасателей времени, кивнул – да, если бы Вторая Ударная отступила в начале мая, все могло бы сложиться иначе. Не так трагично и кроваво. Впрочем, история, как известно, не знает сослагательного наклонения. Точнее – не знает его реальная история, а вот в альтернативном варианте можно что-то сделать, исправить, переиграть. Надо только понимать, где находится главный, переломный момент, и изменить его. И пустить течение события по другому руслу.
- Впрочем, - продолжил генерал Бородин, - недостаток инициативы и боязнь ответственности были в начале войны характерны почти для всех советских командармов. Сидели и ждали, пока не придет директива из штаба фронта или из Ставки. А те часто запаздывали, ведь в Генеральном штабе РККА тоже перестраховывались, тянули, боялись шагу лишнего шагнуть без указания Верховного. В общем, весной 1942-го года под Любанью в полной мере проявились типичные ошибки и недостатки нашего командования: плохое, а часто просто отвратительное руководство частями, бестолковая организация тыла, отсутствие должного снабжения, глупые амбиции... И никакой героизм русского солдата не смог этого компенсировать. Впрочем, такое бывало и раньше, например, в Первую мировую, когда из-за пустых генеральских боданий и бездарного управления погибла в Восточной Пруссии почти вся армия генерала Самсонова. То же самое - и в первый, начальный период Великой Отечественной. Пока генералы не научились как следует драться. Но за это пришлось заплатить дорогой ценой – сотнями тысяч, даже миллионами жизней солдат. Да вы сами прекрасно знаете, проходили же отечественную историю!
Спасатели дружно закивали: разумеется, проходили! Это же одна из обязательных дисциплин при поступлении на службу. Надо хорошо знать свое прошлое, чтобы не повторять прежние ошибки, не наступать на одни и те же грабли. И создавать альтернативные исторические варианты, более успешные и удачливые. Чем, собственно, они и занимаются у себя в Институте времени.
- Слабости Второй Ударной сыграли на руку противнику, - вздохнул генерал Бородин, - и привели к тому, что под Любанью ее части потерпели жесточайшее поражение. По сути, были почти полностью разгромлены. Но, что еще хуже, предательство генерала Власова легло позорным пятном на всех воинов Второй Ударной: их незаслуженно назвали изменниками. Хотя абсолютное большинство красноармейцев и командиров честно выполнили свой долг, храбро сражались и героически погибли в тех болотах. Выполняя далеко не лучшие распоряжения командующего. Поэтому нужно прежде всего нейтрализовать генерала Власова, фактически – взять его под контроль. Чтобы не мешал операции. Это – задача для вас, Леонид Анатольевич, как специалиста по НЛП и разным прочим штучкам...
Бородин посмотрел на капитана Лепса и слегка улыбнулся – вспомнил, как тот ловко умел запудривать людям мозги. Недаром его в группе прозвали Мозгоправом! За талант и умение управлять чужим сознанием, внушать то, что необходимо…
Леонид Лепс кивнул – что ж, понятно. Надо подчинить командующего армией – не вопрос, сделаем. В конце концов, это его работа!
- Но мне придется постоянно находиться при генерале, - сказал Леонид Анатольевич, - следить за его состоянием, периодически «чистить» сознание. И я не смогу участвовать в других операциях группы…
- Ничего, - махнул рукой Бородин, - они и без вас справятся. Слава богу, опыта, знаний и умений нашим ребятам не занимать! Вон какие сидят, соколы наши ясные, орлы могучекрылые!
Генерал обвел взглядом своих Спасателей, лучших специалистов по созданию альтернативной истории в Институте времени.
Командир группы, майор Владимир Злобин, 45 лет, настоящий русский офицер: умный, спокойный, уверенный, ответственный. С подчиненными строг, но справедлив. Для него не бывает невыполнимых заданий, только трудные и очень трудные. Ребята уважительно называют его Батей. Что понятно: он же для них как отец родной.
Его заместитель, врач и специалист по лекарствам и ядам капитан Леонид Лепс, 38 лет. Отвечает за медобеспечение группы, но не только: на его плечах - контрразведка и психологическое прикрытие. А также снабжение и финансы - надо же кому-то этим заниматься! Опытный психолог, отлично владеет НЛП, способен задурить голову любому. С виду – вежливый, мягкий, интеллигентный, но это обманчиво. На самом же деле – очень жесткий, холодный человек, привыкший все тщательно обдумывать и просчитывать. В группе его почтительно называют Доком, а еще Мозголомом. За глаза, конечно.
Старший лейтенант Сергей Самоделов, 26 лет. Тот самый случай, когда профессия полностью соответствует фамилии. И наоборот… Мастер на все руки, способен починить любую технику, даже едва живую, на «ты» с любым механизмом – от древних катапульт до современных экранопланов. Умеет водить все, что движется, от паровоза до истребителя, но особо уважает автомобили. Настоящий фанат раритетных кабриолетов, находит старые, ржавые развалюхи и восстанавливает. Не из-за денег, конечно, а из любви, так сказать, к искусству. Водитель, механик, а еще отвечает за связь, оборудование и техническое обеспечение группы. Нетороплив, рассудителен, спокоен. Прозвище – Самоделкин. Как же еще?
Рядом с ним - 25-летний Матвей Молохов, тоже старлей. Пулеметчик, снайпер, специалист по стрелковому оружию, мастер рукопашного боя, основная ударная единица группы. Прозвище, понятное дело, Молох или Молот. Просто и ясно. Высокий, русоволосый, голубоглазый – настоящий русский красавец, девушки от него просто без ума, пачками на шею вешаются. Не женат, и жениться, похоже, не собирается. Говорит, что ему и так хорошо. В это легко верится…
И, наконец, Герман Градский, единственный штатский в группе. Известный ученый, доктор наук, профессор. Научные интересы – история, культурология, археология, языкознание, этнография. Специалист по палеолингвистике и древним языкам. Абсолютно незаменим при контакте с местным населением, особенно не слишком окультуренным. Хорошо разбирается в древних обычаях и традициях, что бывает весьма полезно. А то скажешь или сделаешь что-нибудь не так и сразу попадешь в «яму». А то и на дыбу… Обычно во время операций работает переводчиком - знает много иностранных языков и с десяток «мертвых». Прозвище - Пан профессор. Из-за научных интересов, а еще из-за польских корней, которыми Градский очень гордится. Говорит, что происходит из весьма древнего и знатного шляхетского рода, берущему свое начало чуть ли не от самого короля Сигизмунда Первого. Каждый – уникальный специалист, мастер своего дела, а все вместе - группа майора Злобина, лучшая в Институте.
- Вы, Леонид Анатольевич, - продолжил генерал Бородин, - должны постоянно находиться при Власове, с самого начала операции. Поэтому мы сделаем вас личным врачом командующего. Соответствующие документы и бумаги мы, конечно, подготовим. А вы должны следить, чтобы Андрей Андреевич был все время под вашим влиянием и не мешал группе проводить спасательную операцию.
Леонид Анатольевич уточнил:
- До какой степени я должен контролировать командарма? До полного подчинения и подавления воли?
- Это решать вам, - подумав, ответил Бородин. - Думаю, определите на месте, смотря по обстоятельствам.
Капитан Лепс кивнул: ясно, в деле много сложного, непредсказуемого, трудно сейчас рассчитать все варианты. Непонятно, как пойдет. Власов все-таки решительный человек, имеет большой военный и жизненный опыт. А надо починить его так, чтобы отдавал нужные приказы, пусть даже очень жесткие и решительные. Только так можно спасти Вторую Ударную, вывести ее к Волхову, сохранить личный состав и технику. А при удачном стечении обстоятельствах – самим перейти в наступление и оттеснить немцев от Любани. То есть выполнить то, что и планировалось Ставкой на январь-февраль 1942-го года: ударить на северо-западном направлении, разгромить немцев под Любанью и Чудово, прорвать блокаду Ленинграда и даже, может быть, освободить Новгород. К сожалению, Вторая Ударная так и не смогла выполнить задуманное, почти вся погибла в неравных боях.
- Теперь о вашей подготовке, - генерал Бородин строго посмотрел на подчиненных, чтобы те прониклись важностью сказанного. – Пока есть время надо подтянуть вашу политическую грамотность. Вы же знаете, как это было важно для бойцов и командиров Красной армии! Документы – документами, с этим все будет в порядке, от оригинальных не отличишь, но нужно тщательно следить за тем, что и как говоришь. Кому и с какими интонациями. Поэтому всем читать передовицы «Правды» и «Красной Звезды» за январь-март 1942 года! Чтобы правильно отвечать на самые каверзные вопросы, которые, возможно, будут заданы. Каждый день – по пятнадцать минут политзанятий, и проводить их будет лично майор Злобин – как командир группы. Ясно?
Все кивнули: понятно, работа есть работа. Нужно соответствовать тому времени, в котором находишься, и не только внешне, одеждой, формой, но и манерой поведения, речью. Чтобы не выделяться и не привлекать к себе внимания.
- Кстати, ранение вас не беспокоит? – генерал Бородин обратился к Матвею Молохову.
Тревога была понятной: прошло всего два месяца, как Матвея тяжело ранили на Финской. Теперь же ему предстояло отправиться на новое задание, не менее сложное и опасное. Финны же подстрелили его серьезно, едва успели вернуть в Институт. Поэтому Бородин так и переживал за Матвея – готов ли? Все-таки главная ударная сила группы, лучший стрелок и пулеметчик.
- Все в порядке, товарищ генерал, - твердо ответил Молохов, - зашили, заштопали, теперь - как новенький! Сами смотрите!
Для примера, чтобы показать, что полностью здоров, поднял довольно тяжелого капитана Лепса вместе со стулом, на котором тот сидел, и сделал несколько приседаний. Мол, вот что умею, сил и здоровья – не занимать, готов к выполнению нового задания!
Майор Злобин неодобрительно посмотрел на Молохова, но смолчал – понимал, что для него очень важно вернуться в строй, стать снова членом группы...
- Ладно, - миролюбиво произнес генерал Бородин, - вижу, что здоров. Значит, проблем нет. Что ж, на прошлом задании вы проявили себя хорошо, вся ваша группа. Выполнили на пять с плюсом. Но теперь вам предстоит еще более трудное дело. Надеюсь, вы с ним справитесь…
Майор Злобин уверенно ответил: «Разумеется! Разве бывало когда-то иначе? Не беспокойтесь, товарищ генерал-майор, не подведем!» Генерал Бородин ожидал от него именно такого ответа, поэтому удовлетворенно произнес:
- Вот и отлично. Теперь что касается вашего прибытия. Дата заброски - 20 апреля 1942 года. В этот день генерал Власов, получив приказ, поедет во Вторую Ударную, принимать армию. Там вы и встретитесь. И сразу возьмете его под плотный контроль. Заброс – как обычно, через временной портал: точка высадки, точка возврата, пункты экстренной эвакуации... Место – недалеко от деревни Мясной Бор. Возле нее и произойдет ваш первый контакт с генералом. По легенде, вы - особая группа, выделенная штабом фронта для его личной охраны. Мол, учитывая важность Любаньской операции и значение самого генерал-лейтенанта… Майор Злобин станет новым начальником охраны Андрея Андреевича, Молохов и Самоделов – помощники. Капитан Лепс - личный врач командарма, ну, а Герман Градский - переводчик. С такой легендой: он профессор-лингвист, призванный в армию и направленный во Вторую Ударную в качестве особого переводчика. Там же, под Новгородом и Любанью, кто только не воевал против наших! И немцы, и испанцы, и датчане, и голландцы, и бельгийцы всякие, и шведы… Почти вся Европа: 250-я испанская дивизия, легионы СС «Фландрия» и «Нидерланд»... Вот и понадобился человек, говорящий сразу на нескольких европейских языках. Дадим ему звание лейтенанта…
- Не солидно как-то, - покачал головой майор Злобин, - может, хоть старшего?
- Ничего, сойдет, - улыбнулся генерал Бородин, - да и вопросов к нему будет меньше. Думаю, Герман не против.
Пан профессор кивнул: ладно! Был же когда-то толмачом при хане Батые, побуду лейтенантом-переводчиком при генерале Власове…
- Итак, - подвел итог генерал Бородин, - все, кажется, решили. Вот файлы с вашими легендами, вот бумаги и документы. Вопросы?
Капитан Лепс решил уточнить:
- Товарищ генерал, по поводу снаряжения... Отправляемся, как я понял, не на одну неделю, нужно много чего: оружие, боеприпасы, продукты, лекарство. Спецоборудование, само собой. И как мы все это потащим? На себе? Надо бы нам машину…
Майор Злобин тоже кивнул – да, нужен автомобиль. На себе столько не попрешь, никаких сил не хватит. Генерал Бородин подумал и сказал:
- Хорошо. Пусть Сергей Самоделов подберет - что-нибудь подходящее, боевое. Он же большой знаток машин, том числе и армейских. И с учетом местных условий: имейте в виду, под Любанью - кругом болота, торфяники, к тому же будет весна, распутица. Воды по колено, а то и выше. Нужна такая машина, чтобы могла везде пройти, но в то же время не слишком выделялась и не привлекала бы внимания. Скажем, броневик или бронетранспортер… В общем – на усмотрение Самоделова. Ну, а техническую начинку в нее вы сами поставите – по своему вкусу. Можно набить по полной – и оружием, и оборудованием, и боеприпасами, и спецсредствами. Все, что угодно, лишь бы не слишком вылезать из бюджета. Сами знаете, как тяжело с финансами.
Сергей Самоделов кивнул – сделаем, будет бронемобиль. Конечно, с хорошей защитой и мощным вооружением. Ну, и вместительный, само собой, чтобы все влезло. Уж воевать – так воевать.
***
- Прошу любить и жаловать, вот она, наша красавица, - Сергей театральным жестом указал на темно-зеленую, угловатую машину, стоящую посреди лабораторного цеха. – Конечно, «ласточкой» назвать трудно, но зато – прочная и надежная...
Члены группы придирчиво осмотрели бронемашину. Приземистая, бронированная, шестиколесная. Сергей Самоделов между тем продолжал:
- Колесный бронетранспортер БТР-152к. Очень неплохая машина, и главное - неприхотливая. Разработана в конце сороковых годов ХХ века, принята на вооружение в начале пятидесятых. Эту мы взяли из Музея военной техники и, соответственно, довели до ума. Лобовая броня – тринадцать миллиметров, бок и корма – восемь. Обратите внимания: листы установлены под крутым углом, чтобы повысить защиту. Изнутри несколько слоев кевлара, для бронестойкости. Спокойно выдержит попадание пули и осколка. Мотор – сто десять «лошадей», скорость по шоссе – 65 километров в час. Отличная проходимость, спокойно идет по любой дороге и даже без нее.
- Да, - подтвердил майор Злобин, - местность в основном топкая, низинная, много болот, проток, ручьев. В конце апреля они разливаются, и тогда - одна вода. Население в это время года обычно сидит по деревням, на сухих островах, даже наружу носа не высовывает. До конца мая, пока вода не сойдет и дороги не подсохнут. Хотя, собственно, дорог там вообще нет - в нашем, современном понимании. Куда ни посмотришь - проселки и лесные тропы. Главное средство передвижения лошадь. А весной, во время паводка, - лодка …
- Ничего, пробьемся как-нибудь, - уверенно произнес Самоделов, - колеса у нашей «ласточки» – шесть на шесть, можно форсировать водные преграды глубиной до метра, а еще брать невысокие завалы. Есть мощная лебедка, это на тот случай, если совсем сядем. Короче, настоящий вездеход! Внутри - три отделения. Первое - отсек управления, проще говоря, кабина. Она для командира бронемобиля и механика-водителя. Дальше – боевой отсек, рассчитан на двух стрелков. Третий отсек – бытовой, жилой, там по бортам - четыре койки, в два яруса. Можно спать, а также работать – есть выдвижной столик. При необходимости нижние койки сдвигаются, образуют стол для операций. Это на тот случай, если кого-то из нас зацепит… Тогда Леонид Анатольевич (кивок в сторону капитана Лепса) окажет помощь. Под койками – запасы продуктов, личные вещи, медикаменты и инструменты. А еще аккумуляторы, ячейки для оружия и боеприпасов. Чтобы не расходовать на обогрев машины горючее, в кормовой части имеется печка-буржуйка, топится дровами и углем. На ней можно готовить еду… Есть и электрическая печка, самом собой. Бензобаки в машине - по бокам, под броней. Сверху машину прикрывает стальная крыша, в ней - три люка, чтобы вылезать и вести огонь, сбоку – бронещели для стрельбы, а в корме – дверь для загрузки-выгрузки. Из специального оборудования – мини-камеры по всему периметру корпуса. Дают изображение на экран комма под панелью управления. Никто не подберется к нам незаметно, зато мы всех увидим. Есть датчики движения, локаторы, приборы ночного видения и тепловизоры. С их помощью можно воевать в полной темноте или в густом тумане. Разумеется, у каждого - связь друг с другом и с командиром группы. Ну, что еще вас интересует?
- Оружие? – тут же спросил Матвей Молохов.
- В оригинале на БТР-152к стоял 7,62 мм пулемет, - ответил Сергей Самоделов, - но я решил, что этого будет маловато. Учитывая всю сложность операции… А потому попросил ребят поставить что-нибудь посолиднее. И вот что они придумали...
Сергей показал на два ствола, торчащие над кабиной:
- Крупнокалиберный пулемет КОРД и гранатомет АГС-40. Достаточно мощное и грозное оружие, и главное – внешне очень похоже на то, что уже было в то время. По крайне мере, если не приглядываться. Пулемет – 12,7 мм, дальность стрельбы – два километра, поражает бронированные цели и низколетящие самолеты. Можно срезать, например, Ю-87 при выходе из пике. В ленте - 150 патронов, зажигательные и бронебойно-зажигательные с вольфрамовым наконечником. На 750 метрах пробивают 20-мм броню, а если подойти ближе – то и больше. Это позволит уничтожить любую немецкую технику вплоть до танка PzIII. При правильном попадании, конечно же. Гранатомет – в основном для уничтожения живой силы противника, стреляет 40-мм безгильзовыми осколочно-фугасными гранатами. Дальность – два с половиной километра. Накрывает, что называется, площадями, точность стрельбы не важна. Справа от ствола - контейнер, в нем лента с двадцатью выстрелами. Запасные под модулем. Разумеется, оба ствола оборудованы оптическими прицелами и приборами ночного видения. От пуль и осколков стрелков защищают бронещитки, слева и справа по всему периметру боевого модуля. Они также с кевларовой защитой, для надежности…
Матвей Молохов удовлетворенно кивнул – хорошее оружие, как раз то, что нужно. И против бронетехники, и против пехоты. Можно комбинировать, в зависимости от ситуации.
- Специальный станок позволяет поворачивать стволы на 180 градусов по горизонтали и до 75 градусов по вертикали, - пояснил Самоделов, - во время дождя боевой отсек закрывается кожухом, который служит и для маскировки - чтобы не слишком светить наше оружие. В целом БТР-152к выглядит достаточно аутентично, вопросов возникнуть не должно.
- Ну, а в случае чего, - вмешался майор Злобин, - мы скажем, что это советский экспериментальный бронемобиль с новейшими образцами оружия, проходит первое полевое испытание. Как было с нашим бронелетом во время Финской кампании…
- Да, замечательная у нас была машина! – произнес Леонид Лепс. - Летала, как птица…
- Зато вооружение у БТР-152к значительно сильнее, - возразил Сергей Самоделов, - по огневой мощи – считай, целая батарея. Любую цель может поразить – и наземную, и даже воздушную. У немцев ничего подобного нет и не будет, и мы, таким образом, получим определенное преимущество. К тому же у нашего бронемобиля чрезвычайно простое управление, практически - как у обычного грузовика. Любой справится, даже не слишком обученный человек.
- Вот и прекрасно, - сказал Злобин, - значит, вопрос с транспортом решен. Загружайте в него боеприпасы, вещи – и вперед, на войну. Да, не забудьте захватить побольше горючего продуктов – во Второй Ударной с этим было туго, можем рассчитывать только на себя. Что ж, пора, как говорится, в путь-дорогу, труба зовет…