Аннотация
Из далекого космоса — в Советский Союз. Опытный космический штурмовик, закаленный в межпланетных битвах, погибает и оказывается в теле советского милиционера 1979 года Валерии Ломанове, по прозвищу Леший. Вместо боевого плазмогана он теперь вооружен пистолетом Макарова, вместо мощного бронекостюма — форменным милицейским кителем. Очутившись в незнакомом мире, он принимает чужие правила.
Ленинград. Лето 1979 года. Серия убийств молодых девушек сотрясает спокойствие советского общества. Жертв связывает только одно: веточка растения, вставленная в рану на теле. Что означает этот странный автограф?
Валерий Ломанов в составе специальной группы ищет простого убийцу. Ведь в Советском Союзе не может быть маньяков. Но космическое прошлое не оставляет его в покое. Оно преследует его и во сне, и наяву.
Два разных мира: будущее и прошлое, космос и Земля оказываются тесно переплетены в одном человеке – Пришельце в СССР.
***
Обитаемая галактика полна всевозможных тварей, которые преимущественно настроены враждебно к человеческому роду. И идрисы из них самые безобидные, если можно так выразиться. Да простят меня боевые товарищи, сложившие свои головы под натиском безбожных паразитов.
Золотоволосы, жрецы Единого бога, утверждали, что идрисы и прочие чужие твари не являются живыми существами, в привычном нам понимании. Они всего лишь боевые машины, бездушные механизмы, созданные Темным Пауком при зарождении мира, чтобы поработить, а затем уничтожить творение Единого бога, к которому причисляется весь обитаемый мир с превосходящей над всеми человеческой расой.
Честно говоря, я всю эту религиозную ахинею пропускал мимо ушей. Пользоваться разными фильтрами и другими системными приблудами нам в Храме запрещалось, поэтому тут кто во что горазд. Каждый старался развлечься во время часовых проповедей как мог.
Кто-то терялся в задних рядах и играл в «пальцы», популярная детская игра, когда два и более человек по команде выкидывают разную комбинацию палец. Каждая комбинация имеет свое старшинство, побеждает тот, у кого комбинация пальцев старше. Какого было мое удивление, когда я узнал, что здесь на Земле, в эту игру также играют дети, а иногда и взрослые, когда пытаются определить кому бежать за водкой в магазин. Только игра здесь называлась «камень, ножницы, бумага».
Были такие, что закрывали глаза, делали усиленный вид, что молятся и проникаются словами проповеди, а сами в это время думали о своем. Кто вспоминал дом и семью, оставшиеся далеко позади на родной планете. Кто грезил о наступлении увольнительной, когда можно будет отправиться на базу в развлекательный сектор и убить время в питейных заведениях, да на койках с веселыми девками. Первое время у этих ребят получалось хранить серьезность лица, но вскоре от мечтаний и воспоминаний они таяли, и их лица растекались в блаженных идиотских улыбках, которые сразу их выдавали. Золотоволосые, ходящие меж рядами слушателей, тут же вычисляли мечтателей и дубасили их по головам тонкими стеками.
Таракан вон каждую проповедь углублялся в стихосложение. Он все время бормотал что-то себе под нос, подбирая верные слова и рифмы к своим виршам. При этом вид у него был задумчивый, отрешенный. «Наполненный молитвенной благостью» - так про него сказал Золотоволосый Жрец, желая похвалить. Кувалда тут же предложил переименовать Таракана в Послушника, на что Таракан тут же возразил: «Не желаю быть никаким Послушником. Жил Тараканом, жарил идрисов Тараканом, Тараканом и помру». И ведь как будто в будущее глядел. Помер и правда Тараканом. Стихи свои Таракан читал по традиции накануне боевой операции. Стихи у него все были похабные, про баб, выпивку и снова про баб, словно ему полковых борделей не хватало.
Я старался ни о чем не думать. Я смотрел прямо перед собой на кафедру, где проповедовал Жрец, и опустошал свой разум от всего лишнего. Это было единственное время, когда я мог просто ни о чем не думать. Очень сложный процесс, который потом мне пригодился, когда после окружения и прорыва я попал в лапы к нашим мозгоклюям, и они пытались добиться от меня самообвинения в дезертирстве. Ничего у них не получилось, болезных. А все благодаря этим многочисленным проповедям, направленным мною на тренировку чистоты разума.
И только Батюшка всегда истово молился, пропуская через себя все слова проповеди, как блаженную, восстанавливающую душевные силы влагу. Святой человек был Батюшка. Ни слова худого от него не услышишь. В бою всегда на передовой, полный отваги и патриотического горения. На отдыхе душа компании. С каждым разговор наладит. К каждому подход найдет. В тяжелую минуту поддержит душевно. Может и правда сила стояла за верой Золотоволосых. Вон она как человека возвышала.
Конечно, я знал, о чем проповеди Золотоволосых, но я ни во что такое не верил. Наверное, потому что никогда не задумывался, да мне признаться честно было плевать, откуда взялись идрисы и прочие негуманойды, зачем они живут в обитаемой Галактике, чего хотят от нас или вовсе не хотят. Я просто знал, что пока я в боевом строю, я должен жарить врага до полного уничтожения. Остальное меня не интересовало. Я никогда не был идейным, как Батюшка или Тощий.
Обитаемая галактика полна всевозможных тварей. Любви к человеческому роду никто из них не питает. По крайней мере я таких не встречал, а сталкиваться мне со многими пришлось. Помимо идрисов, нам приходилось сталкиваться с представителями расы пруганов, вольферов и грубберов. Но самые опасные и непонятные оказались майеты.
Нам тогда поступил приказ о передислокации в сектор с большим цифровым значением. Капитан Тарклав, командующий нашим подразделением, сказал, что за этим большим количеством цифр скрывается самая что ни на есть бездна, адское пекло и гиблая дыра нашей обитаемой галактики. У нас не было оснований не верить капитану Тарклаву, с которым мы прошли через такое количество огня и смертей, что успели привыкнуть к бою, как к единственно верному обитаемому пространству для наших грешных тушек. Только капрал Фунике ворчал, что Тарклаву плевать на нас. Он как любой паскудный командир найдет способ законно сбежать с передовой. И ведь капрал оказался прав. В битве с майетами, которую никто не мог из нас предвидеть, даже штабные стратеги, капитан законно покинул поле боя в виде бездыханного тела, убитого врагом. Все-таки капрал Фунике та еще сволочь. Когда он погиб, мы с ребятами вздохнули с облегчением и следующую проповедь у Золотоволосых благосклонно слушали от первого до последнего слова.
Не знаю уж кто из великих штабных стратегов решил, что нам нужно следовать в сектор с большим количеством адских цифр. Что он при этом употреблял из мозгоштырных запрещенных веществ, а в том, что употреблял сомнений никаких ни у кого не было. Но нас отправили в совершенно не исследованный сектор, черное пятно на карте обитаемой галактики, с целью окружения позиций идрисов и нанесения сокрушительного удара с непредсказуемой стороны.
Сторона и правда оказалась непредсказуемой. Ведь это пространство занимала колония майетов, с которыми ранее наши космопроходцы встречались совершенно в другом секторе и оставили лаконичные рапорты об этих встречах, которые заканчивались неизменно одним и тем же резюме: «Держитесь подальше от испарений майетов».
Было это чертовски давно, поэтому никто уже и не помнил, что значит «испарение майетов». Нам же пришлось это познать на собственной бронированной шкуре.
Переход между системами произошел без каких-либо осложнений. Мы совершили даль-прыжок и вышли в указанном секторе. Ничто не предвещало катастрофы. Но внезапно по всем палубам прокатился вой аварийной сирены. Тогда мы особо не придали этому значения, да толком и не знали ничего. Там на командирском мостике умные головы обо всем позаботятся. Это их задача. Им за это жалованье платят. Наше дело маленькое – штурмовать неприступные позиции противников и уничтожать их до полного уничтожения.
Сирены выли. Мы занимались каждый своим делом, не обращая на них внимания. Вскоре они умолкли, словно и не было их. В нашем расположении появился капитан Тарклав и скомандовал: «Привести себя в боевой порядок!». Команда надо сказать неуставная, поэтому мы пропустили ее мимо ушей и продолжили заниматься своими делами. Я, например, исследовал положение моих дел на Космической бирже. Я человек расчётливый, из семьи потомственных предпринимателей, поэтому, когда у меня появились свободные денежные средства я стал вкладывать их в ценные бумаги наших бресладских компаний. Теперь в свободное время слежу, чтобы курсы не обвалились, и мое состояние не превратилось в груду цветных цифровых бумажек. Лучше бы я эти деньги по кабакам и бабам промотал, честное слово.
Через четверть часа снова зазвучали аварийные сирены, которые сменились звуковыми командами «Боевого десантирования». Нас, короче, снова сбрасывают в десантных шлюпах на голову безжалостному врагу. Так мы тогда рассудили, и оказались в корне не правы.
Мы потом уже узнали, капитан Тарклав ничего от нас не стал скрывать, после выхода из даль-прыжка в заданном секторе и перегруппировки для захода на позиции идрисов, нас зацепили силовые сети майетов. Они парализовали управляющую структуру корабля, притянули его к одной из своих планет, которая служила у них Кладбищем разбитых кораблей и прочего космического мусора, из которого можно добыть что-то полезное и заставили нас совершить боевое десантирование. Зачем им понадобилось боевое десантирование в условиях того, что наш корабль итак совершал посадку на их территории, полностью парализованный майетскими управляющими структурами, я не знаю. Вероятно они просто не разобрались в хитроспелетении наших команд и действовали по методу «святого научного тыка», которым также часто пользуется наше командование когда составляет стратегические и тактические планы войны с идрисами, грубберами, вольферами и прочими безбожными тварями.
Приказ есть приказ. Никто из штурмовиков никогда не станет спорить с приказом, даже если он преступный. Хотя бы потому что откуда нам знать преступный приказ или нет во время его исполнения. Ведь мы его еще не исполнили, значит никакого преступления еще не произошло. А уж потом у команирского состава шлемофоны пусть плавятся от оценки наших действий и поиска виноватых. Таков принцип жизни космического штурмовика. Тем более с майетами мы пока еще не сталкивались, так что правду умные лбы говорят, что любые инструкции и директивы пишутся кровью первопроходцев.
В этой высадке нашей крови пролилось немало. Хотя когда это при осуществлении боевой операции штурмовики кровь не проливали. Не было никогда такого.
Все шло в штатном режиме. Мы оперативно загрузились в боевые коконы, штурмовые десантные костюмы, если выражаться проще, заняли свои места в десантной капсуле, которая стартовала к незнакомой нам планете.
Капитан Тарклав зачитал боевую задачу, которая сводилась к действиям по оперативной обстановке на месте. Мы замерли в своих противоперегрузочных креслах, каждый загруженный сам в себя. У нас у штурмовиков есть обычай – последние минуты перед боем никто не должен нас отвлекать от самих себя. Эти минуты предназначены только нам для себя любимых. Я в эти минуты вспоминал своих родителей и молился вернуться к ним живым и здоровым.
Десантная капсула прошла все слои атмосферы. Трясло нещадно, противоперегрузочные системы работали на пределе возможностей. Никогда еще так не трясло. Возможно мне это просто казалось, но, судя по тому как стиснул зубы Батюшка, сидящий рядом со мной, казалось не только мне.
Включились тормозные системы. Перестало трясти. Десантный бот опустился на поверхность планеты, погасил остаток энергии, легкая дрожь прокатилась по корпусу корабля, мигнули несколько раз сигнальные лампочки, и с нарастающим ревом открылись десантные люки. Штурмовые коконы тут же раскрылись, и мы зашагали вперед в четко выверенных боевых порядках. Каким бы экстренным не выдалось десантирование, каждый штурмовик знал свое место в построении/
Мы готовились столкнуться с полчищами идрисов, с которыми сталкивались последние несколько лет. В сущности, в службе штурмовика нет ничего захватывающего и интересного. Это такие же серые и безысходные будни, как у большинства обывателей, только они еще смертельные. Но тут мы оказались в непривычной для нас обстановке.
Идрисы они и в Бете Гамадрила идрисы. Живут на одних и тех же по техническим характеристикам планетах, завоевывают под разрастающиеся с катастрофической скоростью Рои такие же планеты. Ничего нового. Но мы высадились в непривычной для нас обстановке, не похожей ни на что ранее виденное.
Конечно, потом на базе в кабаках, после того как на грудь уже было принято прилично горячительного, каждый и нас храбрился и пузырил хмельными словами: «чего я тумана в жизни не видел?». Но это была уже бравада выживших, потому что такого тумана никто из нас не видел.
Боевое подразделение высадилось и рассредоточилось на местности. Каждое наше движение было продумано и прописано в штабных кабинетах, а затем множество раз отработано на виртуальных симуляторах. Рядовой штурмовик знал, что ему делать при высадке. Место каждого штурмовика было прописано в картине боя.
Наше подразделение шло в середине десанта. В то время я еще не выбился в командиры, а сражался простым рядовым рядом с такими же простыми рядовыми, на плечах которых лежал большой груз ответственности за всю нашу Бресладскую родину. Поэтому я не сразу увидел то, что увидели штурмовики, идущие в первой волне. Но вскоре и я обнаружил, что мы высадились на зыбкую, туманную планету, не похожую ни на одну, где мы были раньше.
Все пространство вокруг было окутано плотным туманом, так что с трудом можно было угадать очертания штурмовиков, идущих впереди тебя. Здесь все было не постоянно: земля, на которой ты стоишь, воздух, которым дышишь, деревья, которые в следующее мгновение вовсе не деревья, а щупальца неизвестного науке чудовища. Неудивительно, что продвижение штурмового подразделения тут же затормозилось. Ведь сложно продвигаться вперед, когда ты не знаешь, куда идти, и что тебя ждет впереди.
Встроенные в боевые костюмы датчики и приборы словно сошли с ума. Они показывали все время разное. Привыкшие доверять своим приборам бойцы оказались парализованными.
Мы еще не видели врага, но уже растерялись. Все выстроенные штабными стратегами схемы оказались неверными. Нас обучали сражаться в определенных статичных условиях, а мир вокруг нас был динамическим.
Я видел перед собой окутанную туманом равнину с колосящейся травой и редкими деревцами. В следующее мгновение передо мной простирался дремучий лес с огромными, невиданными ранее деревьями. Потом снова возвращалась равнина, за которой следовала скальное плато, под нашими ногами простирался обрыв, где далеко-далеко внизу стелился желтый ядовитый туман. Похоже, этот мир никак не мог определиться с тем, каким ему быть.
И как тут прикажите воевать. Мы готовились встретить идрисов и жарить их, а тут какое-то царство иллюзий. По каналам связи пришел приказ: занять боевые позиции, не вступать в боевой контакт до получения соответствующего приказа. Подобное решение командования вызвало у нас волну удивления и возмущения. Зачем нужно было высаживать боевой десант, если боя никакого не предвиделось. Но с другой стороны мы и не торопились в бой, потому что умереть мы всегда успеем. К тому же хотелось бы видеть противника. Пока же мы никого не наблюдали.
Кто же мог знать, что мы попали в царство майетов, и все это время они пристально наблюдали за нами, планируя свои дальнейшие действия.
В то время никто из нас не знал, что майетов называли императорами иллюзий. Они представляли из себя аморфные медузопозобные существа, способные принимать любые формы и обличия. Мастера маскировки. Попадая на какую-либо планету, они постепенно преобразовывали ее под себя, заставляя играть по своим правилам. Майеты способны были функционировать по отдельности, но в то же время могли сливаться в единое целое, становясь коллективным разумом. Удивительно пластичные приспособленцы, с которыми ранее никто из нас не сталкивался. И в то же время очень опасные, потому что очень быстро обучались всему новому, адаптировались к окружающей обстановке и перерабатывали ее под себя. Майеты были как грибы паразиты, способные к мгновенному распространению и паразитированию на любых поверхностях.
Если бы наше командование тогда знало об этом, то бросило бы нас на этой Творцом забытой планете, да сверху завалило бы вакуумными бомбами, чтобы ничто не выжило. А для этого надо было всего лишь лучше знать историю освоения космоса, потому что разведывательные экспедиции Бресладской Империи уже сталкивались с майетами, но это было так давно и не правдоподобно, что история этих встреч перешла в раздел сказок и легенд во Всемирной Имперской Библиотеке. Да и кто из кадровых штабистов любит и изучает историю. Таких в Имперских штабах не держат. Иначе мы бы не топтались на месте и не совершали бы одни и те же ошибки.
Майеты изучали нас не долго. Вскоре они приступили к решительным боевым действиям. Но перед этим наш большой десантный боевой корабль, который высеял нас на эту планету, совершил аварийную посадку.
Это все происходило у нас на глазах. Огромный крейсер быстро вошел в атмосферу, сжигая все на своем пути. Мы не могли его не увидеть. Слишком он был большой.
Я подумал о том, что гигантский космический кит умирает и падает на планету. Не знаю, почему у меня возник такой странный образ. Ведь на моей родной планете киты не водятся. Я видел их только в обучающих школьных программах. И в то же мгновение космический корабль преобразился в космического кита, словно превратился силой моей мысли.
Судя по возгласам в прямом эфире остальные штурмовики тоже видели преображение. Только как потом выяснилось каждый видел что-то свое. Тощий наблюдал обрушение гигантского небоскреба, одного из множества на родной его планете. Злой видел гигантского трехголового дракона, плюющегося огнем из всех трех пастей. Причудливо сыграло с ним воображение. Ведь он увидел персонаж сказок, которые читала ему в детстве бабушка. Зеленый видел корабль идрисов, который шел на посадку. Хорошо, что он не был оператором орбитальных плазмоганов, иначе не раздумываясь открыл бы огонь по своим.
Не успели мы опомниться от видения приземляющегося боевого корабля, как майеты перешли в наступление и начался настоящий хаос. Мир вокруг постоянно менялся, словно в калейдоскопе безумного клоуна.
Я не знал, где я нахожусь и что меня ждет в следующее мгновение. Противник появлялся отовсюду и каждый раз выглядел по-другому, так что и не скажешь, кто есть противник, не успеешь подготовиться, а тут новая модификация заходит в атаку.
Первый мой враг был похож на идриса, большого, неповоротливого и смертоносного. Он соткался из тумана прямо на моих глаза и атаковал. Я успел вдарить залпом из плазмогана прямо в его сердцевину, уйти от удара мечеобразных лап, которые на моих глазах преобразовались в длинные щупальца и устремились за мной. Я сжег их. И тут же передо мной появилась бетонная стена, в которую я влепился и упал на спину. Стена тем временем взорвалась и обрушилась на меня огромными тяжелыми булыжниками, но я сориентировался и выстрелил из плазмогана, сжигая их.
Я проворно поднялся на ноги, ожидая новой атаки, но ее не последовало. Маленькая передышка позволила мне осмотреть по сторонам. Я увидел в каком бедственном положении оказались мои боевые товарищи. Они сражались, не понимая с кем сражаются. Видимый противник был, но у каждого свой. Кто из нас мог предположить, что мы ведем бой с менталами-хамелеонами, которые свободно считывали информацию из наших мозгов и преобразовывали себя в любые живые существа и предметы. В этом заключалась уникальная особенность майетов, к которой мы были не готовы.
Во время следующей атаки я увидел, как на меня бегут Батюшка, Тощий и Кувалда с плазмоганами наизготовку. Я сначала не сообразил, что это атака, подумал, что моих товарищей штурмовиков покусал космический шершень, заразив их безумием. Потом я подумал, что они дезертиры и бегут от превосходящего числа противников, и только после того как они стали палить в меня из плазмоганов я понял, что они и есть противники. Просто враг принял облик моих боевых товарищей, чтобы уничтожить меня. Вот только залпы их излучений не причиняли мне вреда, потому что не были излучением.
Я направил свой плазмоган на подбегающих штурмовиков, взмолился, чтобы мое предположение было правильным и это все же был противник, а не мои друзья, и выстрелил. Смертоносный залп не успел достичь врага, как какой-то неведомый вихрь подхватил моих товарищей, тут же смял их, преобразуя во что-то другое. Залп прошел мимо, не причинив им вреда, а штурмовики преобразовались в гигантскую змею, которая бросилась на меня. Я отпрыгнул в сторону, упал на спину, перекатился и выстрелил, сжигая тварь в опасной близости от себя.
То сражение далось нам очень тяжело. Многие остались на поле боя, погибнув не известно от чего. Там мы потеряли Зеленого и Злого, только расшифровка их ментальных блоков позволила увидеть нам бой их глазами.
Мы были обречены на бесславную смерть. Пропавший в неизвестном секторе боевой корабль. Кто будет его искать? Кто будет разбираться в бестолково составленном маршруте, на грани халатности и вредительства.
Нас не должно было быть в этом мире. Мы не должны были выбраться. По сути мы и не выбрались из него.