Павел Романов стоял и курил. Смачно и долго затягиваясь. Так что бы ощутить горький вкус внутри себя. Дождь свинцовыми каплями барабанил по натянутой ткани зонта. Как же он не любил похороны. Но пришлось явится по долгу службы. Усталые глаза наблюдали за медленно идущей за гробом процессией. Мужчина невесело хмыкнул, пробормотав себе под нос:
-А ведь тела там нет. И вы все это знаете. Так к чему этот пафос?
Он покачал головой и вновь затянулся. Гроб действительно был пуст. Тело так и не нашли. Сегодня хоронили девочку, пропавшую пару недель назад. Девчушка восемнадцати лет, не из бедной семьи. В один прекрасный день просто не вернулась из университета. Благодаря связям отца девочки, на них сильно надавили и вот уже две недели все опера роют землю в поисках ее тела. Павел знал, что это бесполезно. Юную богачку уже не спасти. Весь город вот уже полгода живет в страхе. Маньяк, объявившийся в это время не щадил никого. Пропало уже больше двадцати девушек и женщин. Полиция стояла на ушах, почти не отдыхая прочесывали город квартал за кварталом. Все без толку.
Павел докурил и бросил окурок на землю. Начальство отправило их на похороны девушки в надежде, что этот псих проявит себя. Он еще раз окинул взглядом мрачную процессию, сплюнул и пошел в машину. Не стоило тратить время на глупости. Грязь хлюпала под ботинками, пока он шел до выхода с кладбища. Сев в старенький Ford, он запустил двигатель, прогревая машину. Глянул в зеркало. На него смотрели уставшие, покрасневшие от бессонных ночей глаза тридцатипятилетнего мужчины. Он потер щеки, покрытые щетиной. Надо было привести себя в рабочее состояние. Все они вымотались за последние недели. Павел вздохнул и вывел машину с парковки на шоссе. Делать было нечего, в отделе накопилось порядком бумажной работы, но он направлялся домой. Стоило отдохнуть.
Дворники мерно скрипели по стеклу, сгоняя капли дождя. Автомобиль несся по заполненным улицам, юркая между рядами и спешащими по дела м людьми. Павел крепче стиснул руль, обгоняя очередного таксиста. Он выжимал из хриплого двигателя все что возможно. Fordик чихал но исправно несся по дороге.
В квартиру на окраине города он прибыл спустя час. Припарковав машину во дворе старой пятиэтажки, он поднялся по обшарпанной лестнице в свою квартиру н четвертом этаже. Ключ скрипнул в замке, дверь отворилась. Наконец он был дома. жилище встретило его темнотой и тишиной. Квартира сразу как-то опустела, когда от него ушла жена. Марина не смогла жить с постоянной боязнью за его жизнь, да и характер у него испортился за последние два года. Яркая и веселая женщина не могла никак принять его хтоническое настроение. Павел вздохнул и прошел в темный коридор. Разулся, не глядя бросил куртку на вешалку и прошел в ванну. Холодная вода весело зажурчала в раковине. Он несколько раз ополоснул лицо, надеясь освежится. Поднял глаза к зеркалу. На него смотрел уставший мужик, с узким лицом, неопрятной щетиной и коротко подстриженными русыми волосами. Серые блеклые глаза запали от постоянного недоедания и напряжения. Он провел рукой по щетине. Надо побриться. Потянулся за станком. Рука сильно дрожала. Павел выругался:
-Да что б тебя! Опять!
Дрожащей рукой он принялся шарить по карманам. Их не было. Он кинулся на кухню. Таблетки стояли на столе. Все сильнее трясущимися пальцами он окрутил крышку и высыпал на подёргивающуюся ладонь пару капсул. Закинул в рот и проглотил. Закрыл глаза. дурнота, подкатившая было к голове проходила. Постояв пару минут, он открыл глаза и посмотрел на руку. Она не тряслась. Он едва улыбнулся:
-Отлично, успел.
Он опустился на стул и откинулся на спинку. Вот уже два года его периодически накрывало. Почти каждый день. Страшная авария, в которую он попал, гонясь за одним уродом унесла жизнь двоих оперов, и сильно травмировала его. Только знакомство с школьным другом Аркадием, работавшим в местной поликлинике, уберегло его от психушки. Павел часто видел в кошмарах ту аварию. Он чудом выжил. Даже сам выбрался из перекорёженной машины и свалился на асфальт. Он остался жив, но как сказал Аркаша, повредился умом. Несколько крупных взяток решили вопрос со службой. Он так и остался оперативником, но потерял и друзей, и жену. После аварии жизнерадостный и сильный парень уступил место угрюмому мужику, несущему на плечах тяжкий груз жизни и работы в органах. Павел тряхнул головой прогоняя мысли и включил чайник. Стоило выпить кофе. Он достал смартфон. От Марины звонков не было. Мужчина вздохнул. Уйдя она почти сразу перестала с ним общаться. Он конечно был против, и сам постоянно звонил ей, но женщина никогда не брала трубку и не отвечала на сообщения.
Он было отложил телефон, но тот зазвонил. Он посмотрел на вызов. Это был один из знакомых сотрудников, участковый Васька Силин. Павел нахмурился, но трубку поднял:
-Ало. Вась, чего хотел?
В трубке раздался бодрый голос, принадлежащий толстому и розовощекому Василию:
-Пашок, здорова. С тебя магарыч!
Мужчина нахмурился:
-С хрена-ли? Совсем голову простудил под дождем!
-Неее, здоров шо бык. Короче, помнишь ты девку искал? Ну ту богатую?
-Ну?
-Что ну? Я тут одного нарика остановил, так он мне инфу дал, только что б я его отпустил.
Павел сосредоточился и потер глаза:
-Короче Вася. Ближе к телу.
-Ага. Как раз про его и речь. Этот доходяга видел твою девку. Знаешь где старая фотомастерская? Вот там. Живую, заметь!
Мужчина прикрыл усталые глаза, тот район они уже шерстили. В саму мастерскую не заглядывали. Она стояла уже несколько лет закрытой. Он устало ответил товарищу:
-Точно? Мы ж там были уже.
-Слушай, ну он всем чем мог клялся да божился, что ее видел. Проверь Паш. Если фуфло, то я из него потом душу выну. Он и так по грани ходит.
Павел посмотрел на часы. Было два часа дня. Он медленно выдохнул и ответил:
-Хорошо. Проверю. Спасибо.
В трубке хохотнули:
-Спасибо не булькает! До связи!
Василий завершил вызов. Павел поднялся. Действительно стоило проверить. Он прошел в комнату и вытащил из сейфа верный «Макаров». Проверил обойму. Спустя несколько минут он уже несся под дождем в сторону района где была та фотомастерская.
Район был старый, на окраине города. Серые, хмурые здания высились вокруг. Периодически сновали малочисленные прохожие. рай для всяких мрачных типов. Павел припарковался неподалеку от фотомастерской. Высокие окна замазаны краской и граффити. Внутри темно и не хрена не видно. Мужчина вышел под дождь и подбежал к дверям. Потрогал висевший замок. Заперто. Но сам замок был новым. Значит зданием пользуются. Он подергал дверь, но цепь крепко держала. Он пробормотал:
-Должен быть черный ход. Точно.
Отошел от главного входа и обошел задние по кругу. Другая дверь отыскалась. Покрытая старыми объявлениями, и прочим мусором местной полиграфии, она почти сливалась со стеной. Он дернул ручку. Дверь скрипнула на старых петлях и отворилась, открывая темноту коридора. Павел пошарил в кармане и достал фонарик. Затем, помедлив, вытащил пистолет и снял с предохранителя. Шагнул в темноту, щелкнул кнопкой фонарика и узкий луч света осветил темное помещение. Узкий коридор уходил во тьму. По одной стороне было пара дверей. Оперативник медленно двинулся по коридору, водя фонариком и пистолетом по сторонам. Дернул одну, дверь, вторую. Заперто. Он двинулся дальше. Коридор заканчивался очередной дверью, неплотно затворенной. Павел прижался к стене и толкнул стволом дверное полотно. В проеме открылось обширное помещение, погруженное во тьму. Лишь вдалеке мерцала лампа. Мужчина вошел в помещение и двинулся на свет. Луч фонарика скользил по окружающим предметам. Какие-то тряпки, вазы, куски деревянных рам, пара шкафов и комодов. В дальнем углу ютились штативы, прожекторы и прочий хлам. Свет выхватил группу манекенов, разодетых в какие- то тряпки. Павел прошел дальше, приблизившись к горящей лампе. Та стояла не небольшом столике с зеркалом. Подле него стояло кресло. Поверхность стола была заставлена всякими баночками, кисточками и прочим женским хламом. Но взгляд оперативника привлек кожаный пенал, развернутый прямо по центру. В нем, отливая холодной сталью, лежал набор длинных ножей. Павел огляделся, вокруг никого не было. Он взял валявшуюся рядом салфетку и потянул один из блестящих клинков. Длинный нож был новеньки, ни пятнышка ржавчины, отлично отточенный. Павел задвинул его обратно. Стоило звонить криминалистам.
-Что, понравилось?
Мужчина вздрогнул, вскинул пистолет с фонариком и принялся оглядываться. Никого не было. Луч света выхватывал лишь предметы вокруг. Ни единой души. Но кто тогда говорил?
-Вот же странность, скажи? Кто-то говорит, а никого нет, а!
Голос раздался вновь. Молодой, наглый. Пропитанный ядом. Павла пробрал холодный пот. Он медленно водил фонариком. Никого.
-Да ты не там ищешь. Повернись.
Мужчина сглотнул и медленно повернулся. Позади стоял парень. Точнее не совсем. Он был в зеркале. Молодой, лет двадцати. Коротко стриженый с яркими голубыми глазами. Он был одет в такую же куртку, как и Павел и джинсы. Стоял, нагло улыбаясь и вертя меж пальцев длинный нож. Опер отшатнулся, наставив пистоле на незнакомца, голос дрогнул:
-Стоять! Не двигаться! Брось нож!
Парень ухмыльнулся и поднял руки притворно испугавшись:
-Да стою, стою. Куда ж я денусь от грозного стража порядка!
Павел повел стволом:
-Ты кто такой? Где девушка?
Парень задумчиво постучал себя по подбородку и спросил:
-Какая? Тебя конкретная интересует или вообще?
Павел шагнул ближе:
-Та что пропала две недели назад! Отвечай, где она!
Парень хмыкнул и махнул рукой:
-Да не шуми ты, не шуми. Тут твоя девка. Прям вообще рядом.
И он вновь ухмыльнулся и ткнул пальцем в сторону:
-Вон там посмотри.
Павел, медленно не отводя взгляда от наглого юнца двинулся в указанную тем сторону. Прошел несколько шагов спиной вперед и наткнулся на что-то. Мужчина обернулся, вскидывая ствол. Позади был манекен. Хотя…Бывалого опера пробрал ледяной холод. Этот пластиковой болван до жути был поход на его бывшую жену. Слишком похож. Он медленно протянул руку и коснулся знакомого лица. Кожа под пальцами подалась. Мягкая, холодная. Это был не манекен. Это была Марина. Мертвая. Павел отшатнулся с криком:
-Да мать твою! Черт возьми!
Глаза наполнились страхом. Пистоле ходил ходуном в руке. Он поднял фонарик и осветил остальные манекены. Ужас охватывал его до самого сердца. Это были пропавшие девушки и женщины. Мертвые, застывшие в различных позах, одетые в разнообразные тряпки. Он отшатнулся на негнущихся ногах и обернулся к зеркалу. Парень скалился еще наглее. Увидев состояние оперативника, он рассмеялся:
-Понравилось Пашка? Здорово да?
Мужчина выронил фонарик. Руки тряслись. Он едва выдавил:
-Ты больной ублюдок! Тварь! Ты Маринку убил, мразь!
Парень уставился на него и погрозил пальцем:
-Не совсем. Почти угадал. Тебя ничего не напрягает друг?
-Что? Что ты конченый урод, убил всех этих девушке и сделал из них чучела?
Парень нахмурился и ткнул на него пальцем:
-Нет, например, то что ты говоришь с зеркалом.
Павел застыл от ужаса. Он едва слышно произнес:
-ты врешь! ТЫ их всех убил! ТЫ больной ублюдок!
Парень покачал головой:
-Нет, нет, нет. Не я. Не совсем я. Скорее мы, Паша.
Опер моргнул и затряс головой:
-Бред, бред, бред! Это херня! Быть не может!
Парень улыбнулся:
-Может, еще как может. Вспомни аварию. Ты выжил, но крыша у тебя съехала брат.
Он покрутил пальцем у виска и глупо закатил глаза и потом оскалился на него:
-И вот тут уже появился я. Молодой, горячий, полный сил. Думаешь почему твоя жена ушла? Не смогла понять, когда ты настоящий! Живой, активный, или хтонический мрачный тип, вечно стонущий от тяжести жизни!
Павла трясло. Он едва смог произнести:
-Но таблетки…Я же лечусь!
Парень пожал плечами:
-В один из прекрасных дней я заменил их витаминами. Заодно и полезно для здоровья.
Он дерзко подмигнул Павлу и продолжил:
-Так что не все так плохо повернулось братец! Я жив, ты жив. Все прекрасно.
Павел упал на колени и обхватил голову руками. Из глаз катились слезы:
-Нет, нет, нет! Все ложь! Это все ложь! Это не я! Не я!
Парень устало повел плечами, в голосе сквозил холод:
-Ты, я. Какая разница Пашка? Главное мы живем дальше!
Опер тряс головой стараясь прогнать наваждение:
-Нет, нет, нет. Это все надо остановить! Тебя надо остановить!
Он поднял слезящееся глаза на отражение в зеркале. парень уже не улыбался и пристально смотрел на Павла:
-Это ты что это удумал, а? Ну ка брось!
Павел покачал головой, и уже его тонкие губы растянулись в плохом подобии улыбки:
-Нет, я тебя остановлю! Так как смогу!
Пальцы стиснули рукоять верного «Макарова». Павел закрыл глаза и прошептал:
-Прости Маринка!
В звонкой тишине, заброшенной фотомастерской раздался гулкий выстрел.
