Глава 1. Там, где Wi-Fi не ловит
Капитан Артём Крюков, космонавт первого класса, гений в плане чинить унитазы и гений в плане терпеть дураков, смотрел на обугленную панель управления и думал: «Ну всё, привет, внукам. Если, конечно, у меня когда-нибудь будут внуки. А они будут… если я не умру здесь, на этой… как её… планете, где даже названия нормального нет».
— Артём, — сказал второй пилот, Михаил «Миша-механик» Потапов, — ты вообще слушаешь, что я говорю?
— Слушаю, слушаю. «Мы приземлились на планете ХЗ-427б. Атмосфера пригодна для дыхания. Температура — плюс двадцать. Гравитация — 0,98 земной. Жизнь, возможно, есть. Или нет. Надо проверить». Это ты уже пятый раз повторяешь. Слышал. Запомнил. Записал в дневник под заголовком: «Как я чуть не умер трижды, но остался жив, чтобы потом умереть здесь».
— Ты всегда так оптимистичен перед лицом гибели?
— Нет. Иногда я просто молчу. Но у меня сегодня настроение словоизвергательное.
Корабль «Циолковский-7» — гордость Российской космической корпорации «Роскосмос-Нова» — совершил аварийную посадку на неизвестной планете после того, как Миша с энтузиазмом попытался «слегка подкрутить» двигатель, чтобы «немного сэкономить топливо». Слово «немного» оказалось роковым. Двигатель взорвался. Корабль, как пьяный голубь, начал кувыркаться в вакууме. Системы вышли из строя. Компьютер начал цитировать Шекспира. А потом — чёрный экран и крики: «Пристегнитесь! Это будет жёстко!»
И было жёстко. Особенно для кухонного шкафа. Из него теперь торчали три банки с молоком сроком годности «до 3024 года» и один солёный огурец в герметичной упаковке.
— Ладно, — вздохнул Артём. — Выходим. Надо понять, где мы. И есть ли тут… ну… кто-нибудь, кроме нас.
— А вдруг там каннибалы?
— Тогда повезло тебе больше: ты худее. Я жирный. Меня съедят вторым.
Миша фыркнул. Третий член экипажа — биолог и по совместительству филолог-шумеролог, доктор наук Ольга Ивановна Лебедева — в это время что-то записывала в блокнот, не обращая внимания на драматизм ситуации.
— Ольга Ивановна, вы вообще понимаете, что мы на чужой планете?
— Понимаю. И очень рада. Наконец-то можно проверить мою теорию о том, что все разумные цивилизации начинают с поклонения котам. Я даже принесла игрушку-мышку на батарейках.
— Вы серьёзно?
— А вы сомневаетесь в силе науки?
Глава 2. Местные не очень рады
Когда шлюз открылся, их встретил ветер, пахнущий жареным миндалём и… слегка подгоревшей пиццей. Небо было бирюзовым, с двумя солнцами — одно крупное и жёлтое, другое поменьше, фиолетовое и, как оказалось позже, слегка ядовитое при прямом взгляде. Ландшафт напоминал гибрид пустыни Мохаве и парка «Зарядье» после празднования дня рождения губернатора.
— Ну что, идём? — спросил Артём, надевая шлем. Потом снял. — Хотя… воздух-то нормальный. И даже приятный.
— Только не дыши глубоко, — предупредил Миша. — Вдруг там аллергены. Или феромоны соблазна.
— Ты читал слишком много дешёвых романов, Миша.
Они пошли. Через десять минут наткнулись на нечто, напоминающее гигантский шампур с надетыми на него кружочками розового цвета. Кружочки шевелились.
— Это… растение? Животное? Или какой-то инопланетный суши-бар? — спросил Миша.
— Это, товарищи, — торжественно заявила Ольга Ивановна, — первая внеземная форма жизни! Я назову её… Шампуриус Пульсарис!
— Называй хоть «Тётя Маня», — проворчал Артём. — Главное, чтобы не кусалась.
Не кусалась. Но когда Миша прикоснулся к одному из кружочков, тот вдруг заговорил:
— Привет. Ты голоден?
Голос был похож на запись объявления в метро, прочитанную пьяным баритоном.
— Вот это да! — воскликнул Миша. — Оно говорит!
— Говорит, да. И, похоже, торгует закусками.
— Я не торгую, — возразил Шампуриус. — Я предлагаю вам присоединиться к великому Пиршеству Единства.
— Что за пиршество?
— Пиршество, на котором все существа едят друг друга по очереди, но дружелюбно.
Артём посмотрел на Мишу.
— Мы не та цивилизация, парень. Мы — вегетарианцы. Почти.
— А вы похожи на мясоядных, — грустно сказал Шампуриус. — Особенно ты, — он указал на Артёма стебельком. — У тебя лицо… плотоядное.
— Это потому что я три дня не спал и ел только сушёные водоросли!
Глава 3. Спасение — это когда тебя спасают от самих себя
Дальше всё пошло ещё страннее. Они встретили существ, похожих на гигантских уток в мантиях. Те вели себя как старейшины какой-то древней цивилизации, но на самом деле просто обсуждали, как лучше сварить борщ из местных грибов. Одна утка даже предложила им чай из листьев «смехозелья» — растения, от которого начинаешь смеяться при виде любого геометрического объекта.
Артём увидел треугольник — и рыдал полчаса.
Потом появились роботы. Не злобные, не захватнические. Просто… уборщики. Они прилетели на дроне с надписью «Клининг-Галактика. Чистота от края до края Вселенной» и, увидев корабль «Циолковский-7», тут же начали его протирать тряпочками, приговаривая: «Вызывали? Нет? Ну, мы всё равно подмели».
— Это… это даже не абсурд, — сказал Миша. — Это абсурд с доставкой на дом.
— А может, они нас спасут? — предположила Ольга Ивановна.
— Они убрали пыль с нашего корабля. И всё. Даже чаю не предложили.
Но спасение пришло оттуда, откуда его никто не ждал. С неба спустился корабль, похожий на гигантскую кофемашину. Из него вышли трое существ: высокий, с фиолетовой кожей и усами, как у кота; низенький, круглый, как пончик, и третий — полностью прозрачный, но с бородой.
— Земляне? — спросил усатый.
— Да, — кивнул Артём. — Мы совершали научную миссию. Потом что-то сломалось. Потом было пиршество. Потом чай. Теперь вот вы.
— Мы — Галактический Совет По Случайным Посадкам Инопланетян, — представился усатый. — Сокращённо — ГКПСПИ. Или просто «Пи». Мы следим, чтобы никто не нарушал Протокол Неожиданного Контакта.
— Это что ещё за протокол?
— Суть в том, что если вы случайно приземляетесь на чужую планету и начинаете дружить с местными, вы обязаны предложить им что-то ценное. Иначе — штраф.
— А что считается ценным?
Усатый посмотрел на них с сожалением.
— Ну, вы же с Земли. У вас есть интернет, да?
— Был… до аварии.
— Есть YouTube?
— Был.
— Есть мемы про котов?
— Были. Много.
— Отлично! — воскликнул усатый. — Тогда вы нам очень нужны.
Оказалось, что местная цивилизация, хоть и разумная, но не способна к иронии. Они не понимали шуток, сарказма, тонкого юмора и вообще всего, что не имело прямого полезного смысла. А в Галактике уже десятки тысяч лет действует закон: «Любая цивилизация, не способная к иронии, не допускается к межзвёздной дипломатии».
— Вы — наша последняя надежда, — сказал усатый. — Научите их шутить. Или хотя бы смеяться над глупостями.
— А если не получится?
— Тогда… вас отправят на планету без Wi-Fi. Навсегда.
— Это жестоко, — прошептал Миша.
— Это Галактический закон, — ответил усатый. — И он очень строг. Особенно к тем, кто пытается сэкономить на топливе.
Миша покраснел.
Глава 4. Комедия начинается
Обучение местных юмору оказалось задачей не из лёгких. Артём пытался рассказать анекдот про Штирлица. Утки смотрели на него с недоумением. Шампуриус попытался повторить:
— Штирлиц долго смотрел на карту Бразилии… Потом карту съел.
— Это не анекдот, — вздохнул Артём. — Это катастрофа.
Ольга Ивановна решила пойти от науки. Она раздала всем листовки с графиком «Эволюция смеха от приматов до ТикТока». Никто ничего не понял, но очень вежливо поблагодарили.
Миша предложил показать им «Ночь в музее». Местные подумали, что это документалка о восстании статуй и приготовились к войне.
— Может, просто научим их смеяться? — предложил Артём.
— Как?
— Ну… щекотать?
Они нашли одного из местных — существо по имени Глоббл, напоминающее шар с глазами. Щекотали его под мышками (если они там были). Глоббл издал звук, похожий на сдувающийся воздушный шарик с арахисом внутри.
— Это смех?
— Это, возможно, крик боли.
Но потом Артём вспомнил про «смехозелье». Принёс листочек. Глоббл съел. Посмотрел на Мишу, стоявшего под углом 45 градусов. И рассмеялся. Настоящим, искренним, хотя и немного булькающим смехом.
— Получилось! — закричала Ольга Ивановна. — Мы сделали это!
Постепенно местные начали понимать, что можно смеяться над глупостями, над ошибками, над собой. Они даже начали придумывать свои шутки. Правда, большинство из них начинались со слов «Приходит растение к утке и говорит…», но это уже был прогресс.
Глава 5. Возвращение — не всегда домой
Через три недели Галактический Совет вернулся. Проверка прошла успешно. Местные показали комедийный спектакль под названием «Как я пытался сварить чай из собственного пальца». Усатый плакал от смеха.
— Вы прошли испытание, — сказал он землянам. — Можете вернуться домой.
— А корабль?
— Мы его починим. За счёт Совета. Как компенсацию морального ущерба от отсутствия мемов.
Корабль «Циолковский-7» действительно заработал. Даже лучше, чем раньше. Теперь из динамиков играла музыка и иногда компьютер говорил: «А вы знали, что в галактике Туманность Андромеды самый популярный мем — это фото уставшей звезды с подписью: “Мне бы спать, а тут гравитация”»?
Когда они взлетали, Артём посмотрел в иллюминатор. Внизу махали утки, Шампуриус подбрасывал кружочки в воздух, а Глоббл смеялся над треугольником.
— Знаешь, Миша, — сказал Артём, — может, мы и не герои. Но мы научили их смеяться.
— А это разве не самое героическое?
— Нет. Самое героическое — это когда ты чинишь двигатель, не зная, как он устроен.
— Это была я, — скромно сказала Ольга Ивановна. — Я просто вставила на место один болтик.
— Вот видишь, — усмехнулся Артём. — Мы — команда.
Корабль ушёл в гиперпространство, оставив за собой радугу из мемов и лёгкий аромат жареного миндаля.
Эпилог
Через год на Землю пришёл сигнал. Местные запустили свой YouTube-канал под названием «Смех из ниоткуда». Первое видео: «Пять ошибок, которые совершают все инопланетяне при посадке». Уже миллиард просмотров.
Артём улыбнулся и написал в комментариях:
«Вы не та цивилизация. Но мы вас всё равно любим».