Кислотный дождь Нового Вавилона стекал по витринам, заливая неоновые вывески кроваво-зелёными потоками. «МОРТУС И СЫНОВЬЯ: ВЕЧНЫЙ ПОКОЙ В РАССРОЧКУ!» – мигало сквозь грязь.
Артур Вектор стоял под ржавым козырьком, вытирая с лица не дождь, а слизь. Она была тёплой, маслянистой и пахла протухшими суши. Следы битвы. Вернее, «ликвидации паразитической особи по контракту 458-б».
В кармане его плаща, прожжённого в двух местах лазером василиска (несанкционированная модификация особи, пункт 3.14), зажужжал кристалл. Не звонок – предсмертная вибрация. СМС от банка: «Зачисление: 0.00 кр. Списание по счету «Мортус Холдинг»: 2,500 кр. Остаток: -45,321.07. Хорошего дня!»
Артур закрыл глаза. Цифры пылали на сетчатке. Его квартира. Его скудная жизнь. Всё это стоило чуть больше, чем сорок пять тысяч кредитов. Цена его профессиональной смерти.
Дождь барабанил по жести, словно торопливый курьер, разносящий повестки. Артур вздохнул, и пар от его дыхания смешался с ядовитым туманом. Он достал из кармана не пачку сигарет, а тонкую металлическую трубку – «Антистресс, модель «Умиротворение». Вдохнул. Вкус лаванды и формалина ударил в мозг, на секунду приглушив панику. Плацебо для проигравших.
Он посмотрел на свою руку – на старый шрам от захвата Эспадона Рассвета, настоящего магического клинка. Теперь он держал в этой руке квитанцию. Прогресс.
Кристалл снова вздрогнул. Неизвестный номер. Голос с того конца был ровным, как линия горизонта на кладбищенском участке премиум-класса.
— Вектор. Штраф получили?
— Мортис. Вы звоните поздравить? – голос Артура был хриплым от усталости и яда в воздухе.
— Звоню предложить работу. Расследование. Гонорар покроет ваш долг. И оставит на… антистресс. – В голосе лича не было насмешки. Была холодная констатация факта, как в отчёте о вскрытии.
— Какое расследование? Я сейчас больше похож на жертву, чем на сыщика.
— Кто-то атакует меня идеальными бюрократическими процедурами. Это оскорбительно. Найдите его. Десять процентов авансом. Остальное – по факту. Кабинет 1313, «Некрополис-Тауэр». Завтра. Не опаздывайте. У меня в расписании стоит «прослушивание жалоб от невоплощённых душ». Они капризны.
Связь прервалась. Артур опустил руку с кристаллом. Дождь хлестал по лицу. Перед ним был выбор: медленно раствориться в ядовитом тумане как должник… или шагнуть в пасть к личу. Оба варианта вели в ад. Но второй был хоть с освещением и центральным отоплением.
«Чёрный юмор, – подумал он, глядя на свою отражённую в луже рожу, расплывшуюся в масляной радуге. – Это когда твой гроб – это офисное кресло с видом на город». Он пнул лужу, разбив своё изображение, и зашагал прочь, оставляя за собой зеленоватый след на мокром асфальте.