Квантофон
Космический корабль «Астерион» упрямо дрейфовал среди множества планет, звёзд и астероидов.
Но приводило его в движение не столько топливо, сколько люди внутри — их монотонный, ежедневный труд.
Наура сидела с книгой, пытаясь сосредоточиться.
Один упрямый локон явно решил саботировать причёску: снова и снова сползал на глаза, заставляя её раздражённо убирать его за ухо.
Страницы требовали внимания, но
мысли то и дело разбегались вперёд, не желая подчиняться.
В коридоре послышались тяжёлые шаги.
Холден никогда не ходил тихо — и сейчас он явно шёл именно к ней.
Инженер появился в дверях, протирая слегка запотевшие очки. С кружкой кофе данный фокус, он не сразу провернул.
Его рыжие волосы торчали так, будто расчёска решила объявить забастовку.
— О, прекрасно, — сказал он, заметив напиток рядом с девушкой. — Теперь у меня есть повод напомнить тебе, что тебе уже двадцать восемь. Пора бы и задуматься о дозировке кофеина.
Наура оторвалась от книги:
— Ты серьёзно?
— Абсолютно, — кивнул он.
Кара вмешалась мгновенно, тихим голосом с потолочного динамика:
— Холден, уровень кофеина в вашей крови превышает норму на сорок семь процентов.
Инженер моргнул:
— Кара… тебе надо снизить уровень человечности.
ИИ ответила почти обиженно:
— Упоминание возраста женщин считается невежливым.
Наура едва не рассмеялась.
— Ладно, — сказал Холден, сдаваясь. — Мне всё ещё нужен переводчик.
Кара прислала материалы от профессора Мильдвуда.
Если бы это был чертёж к старому двигателю, я бы моментально разобрался.
Но тут — не язык инженеров.
Наура пролистала документ:
— Вот: новая сигнатура на поверхности Тиллиона. Повторяется уже седьмой раз.
Если переводить на понятный тебе язык — это не шум. Это напоминает что-
то осмысленное. Чем так похожа на мозговую активность.
Холден нахмурился:
— Как ты так легко это понимаешь?
— Потому что анализирую смысл.
А ты структуру.
Часы на его руке, подали звуковой сигнал.
— У меня проверка, — сказал он. — Вернусь через десять минут.
Он ушёл быстрым шагом.
Коридор стал тихим.
Наура вздохнула, закрыла книгу и
подошла к кофемашине.
Взяла вторую кружку горячего кофе — пар мягко ударил в лицо.
Этого ей сейчас было достаточно.
Капитанский отсек встретил Науру своим привычным холодным ощущением.
Капитан Райли Эдгар стоял, наклонившись вперёд.
Его отражение выглядело старше, чем обычно: тридцать семь лет — возраст, когда усталость уже не скрыть даже в такой отражающей поверхности.
«И этот вид, наверняка, был последним, что увидел мой отец…»
Он прогнал мысль, не желая зацикливаться на ней.
Дверь открылась.
— Капитан, это я, — сказала Наура, протягивая кружку.
Капитан взял её, сделал обычный глоток.
— Ты выглядишь уставшим, — сказала она. — И… наш инженер сказал, что мне нужно уменьшить дозу кофеина. Его медицинское прошлое, не даёт ему покоя.
Капитан коротко хмыкнул:
— Кара отчитала его?
— И за кофе, и за упоминание возраста.
Он чуть усмехнулся:
— Ладно. Что с сигнатурой?
— Холден нашёл странность. Подпись повторяется шестой раз. Если бы это был шум — структура бы поползла вниз.
— То есть это не сбой?
— Нет. Но это противоречит всем известным моделям.
Капитан поставил кружку:
— Перепроверьте всё ещё раз. Ситуация слишком серьёзная, чтобы доверять первым данным.
Наура кивнула и вышла.
Ровный гул диагностического отсека встретил её привычной холодной атмосферой.
Холден уже был там. Его пальцы бегали по виртуальной клавиатуре быстро и нервно.
— Начну перепроверку, — буркнул он.
Наура открыла свой планшет.
Графики выглядели одинаково… пока линия не дрогнула.
— Восьмое повторение, — сказала она.
Холден резко повернулся:
— Если бы это была ошибка, структура бы поползла вниз… — он пытался найти логическое объяснение.
— Подтверждаю, — сказала Кара. — Паттерн устойчив.
Холден сжал губы.
Ощущение беспомощности поднималось внутри — то самое чувство, которое он ненавидел.
— Мне кажется… — сказала Наура. — Будто данные осознают, что за ними наблюдают.
Холден побледнел:
— Этого в реальности происходить не может…
В этот момент панель мигнула:
«Профессор Мильдвуд — прямое соединение (архивный канал)»
— Капитан вызывает вас, — сказала Кара. — Получена новая видеозапись.
Они переглянулись.
Теперь всё изменится.
Капитанский отсек встретил их светом мониторов. Запись была загружена.
— Запускай, — сказал капитан.
Экран дрогнул.
Появился профессор Мильдвуд —
растрёпанные волосы, усталый взгляд.
— Если вы видите это… значит, запись ушла автоматически.
Приборы ведут себя странно. Параметры меняются… в ответ на наблюдение.
Он посмотрел в сторону, будто видел что-то рядом, за пределоми видимости камеры.
— Это не шум. Это… новое. Возможно, я был прав.
Мы… не одни.
Картинка исказилась.
Вспышка.
Экран погас.
Тишина стала густой.
— Похоже на сбой, — сказал капитан.
— Но это могло быть воздействие извне, — тихо ответила Наура.
Холден сжал кулак у груди:
— Параметры менялись, будто подстраиваясь под нас… Этого быть не может…
И в этот момент корабль погрузился во тьму.
Исчез свет. Исчез гул.
Тишина стала похожа на живое существо.
Загорелись резервные лампы.
— Кара, доклад.
— Кратковременное отключение энергии. Причина не выявлена.
— Повтори полную диагностику всех систем корабля.
Наура сказала:
— Сэр… это слишком похоже на последовательность событий. Профессор, сигнатура, отключение…
— Это не совпадения, — добавил Холден. — Нас проверяют, но к чему это проверка. Я не понимаю.
Капитан стоял у иллюминатора. Силуэт — неестественно спокойный.
Он повернулся:
— Профессор мог быть жив, когда отправлял запись. Или хотя бы… Пока ещё жив.
Он закрыл глаза на секунду.
— Кара. Курс на поверхность Тиллиона.
— Принято.
Наура резко шагнула вперёд:
— Сэр, это неоправданный риск. Канал архивный. Мы не знаем, что внизу.
Холден сказал:
— После отключения энергии… нужно хотя бы ещё один цикл наблюдений.
Капитан слушал их молча.
«Я ни за что не стану таким капитаном, как он», — мелькнула его мысль.
— Если мы уйдём — никогда не узнаем, что с ним произошло.
Вы готовы объяснять это его родственникам?
Я — нет.
Он вздохнул:
— Я спущусь на планету. Следовать за мной, или нет — ваш выбор.
Эти слова звучали как приговор — и попытка их уберечь.
Наура тихо сказала:
— Мы пойдём с вами, сэр.
Холден кивнул:
— Я тоже.
— Тогда готовьтесь, — сказал капитан. — Встретимся в ангаре.
Ангар встретил их металлическим эхом и холодным светом прожекторов.
Здесь всегда пахло маслом, нагретым металлом и горячими проводами — смесь запахов, от которой Холден неизменно хмурился.
Капитан шёл первым.
Наура и Холден — чуть позади, каждый со своими мыслями.
Посадочный модуль ждал у стыковочного шлюза: тёмный корпус, тусклая линия подсветки под люком, панели наведения, мигающая разными диодами.
Инженер подошёл ближе и машинально провёл рукой по обшивке — так, словно стремился проверить надёжность аппарата, которому придётся доверить жизнь.
— Кара, — решительно сказал капитан. — Блокировка всех скафандров до нашего возвращения. Полная.
Ни один не должен открываться. Не при аварии. Ни по голосу владельца.
— Подтверждено, — отозвалась ИИ. — Разблокировка возможна только по
вашему биометрическому ключу.
Холден вскинул брови:
— Даже если что-то случится?
— Особенно если, — ответил капитан.
Тишина в ангаре стала гуще, будто само пространство уловило смысл этих слов.
Наура почувствовала, как между лопаток пробежал холодок.
Граница тревоги встала вплотную.
Капитан пересчитал их взглядом — машинально, по привычке.
— Загружаемся, — сказал он.
Люк посадочного модуля открылся.
Первым шагнул капитан.
Как будто прорезал невидимую плёнку, сдерживавшую остальных.
Наура пошла следом — почти автоматически.
Холден — последним, бросив короткий взгляд через плечо, будто проверяя, не закроется ли дверь сама собой.
Внутри модуля было тесно и слишком тихо.
Капитан занял своё место пилота.
Наура и Холден — боковые панели.
— Системы запуска активны, — сказала
Кара.
Холден проверял показатели слева.
Наура — справа.
Их движения были быстрые, выверенные, почти механические.
— Стабилизаторы реагируют с задержкой, — хмуро сказал инженер.
— Температурные профили нестабильны, — добавила Наура. — На поверхности что-то искажает инфракрасный канал.
Капитан не отреагировал.
Он задержал руку на панели запуска чуть дольше обычного — как будто давал себе шанс передумать.
Потом нажал.
Модуль дрогнул, поднялся, опустился в шлюз.
Стены сомкнулись, звук корабля исчез — будто их отделили от всего живого.
— Герметизация подтверждена, — сказала Кара.
— Начинаю снижение.
Модуль дёрнуло.
Потом ещё раз.
Слишком резкая реакция на атмосферу — хотя атмосферы тут почти не было.
— Видимость нулевая, — сказала Наура. — Камеры ловят только чёрный туман.
— Ориентируемся по геомаякам, — сказал капитан. — Кара, держи угол.
— Угол стабилен, наверное, — ответила ИИ.
Модуль повело вбок.
Резко вниз.
Металл корпуса застонал.
— Компенсация! — рявкнул Холден.
— Держу, — капитан стиснул зубы.
Наура крепко вцепилась в ремни.
В её голове упорно билась мысль: «Только бы не вошли в грунт вслепую»…
Столкновение
Сильный, но контролируемый.
Модуль покачнуло — и он остановился.
Несколько секунд никто не двигался.
— Посадка произведена, — сказала Кара. — Координаты соответствуют.
Холден выдохнул шумно, почти нервно.
Наура закрыла глаза на мгновение, пытаясь восстановить дыхание.
Капитан отстегнул ремни:
— Проверяем скафандры. Пошли.
Как только астронавты ступили на почву Тиллиона, их фонари почти ничего не давали разглядеть.
Тьма была настолько густой, что казалось — они просто забыли поднять веки.
Местами мелькали странные пятна:
то ли оптические искажения интерфейса их шлелов,
то ли галлюцинации, которым здесь было слишком легко родиться.
— Проверка связи, — сказал капитан в общий канал.
— Связь работает корректно, — доложил Холден.
— Всё нормально, — подтвердила Наура.
— Я вывела координаты лаборатории в интерфейсы ваших шлемов, — сказала Кара. — Решила проявить инициативу.
Капитан коротко выдохнул:
— Ориентируемся на геолокацию друг
друга. Я пойду впереди. Всё поняли?
— Да, — ответили Наура и Холден.
— Тогда выдвигаемся.
Через несколько метров относительно твёрдый грунт сменился вязким, липким болотом.
Холдену не повезло — он увяз почти по колено.
«Зачем я вообще согласился на этот спуск?..»
зло мелькнуло в голове инженера.
Капитан с Наурой вместе вытянули его из вязкой грязи.
Они прошли ещё немного.
Почва стала пружинить, словно резина.
Наура потеряла равновесие и упала.
Скафандр смягчил удар, но поверхность под ней внезапно быстро нагревалась.
Слишком сильно.
Слишком быстро.
Скафандр не должен был пропускать тепло — но пропускал.
Адреналин резанул тело.
Наура инстинктивно вскочила на ноги и побежала — даже не пытаясь ничего анализировать.
Просто бежать.
Пока земля под ногами хочет её расплавить.
— Наура! — крикнул капитан.
Но звук его голоса растворился в тумане.
— Холден, за мной!
Инженер сделал пару шагов — и почва снова изменилась.
Грунт потёк, словно живая грязь, и начал тянуть его вниз.
— Да что ж такое…
Через несколько мгновений Холдена затянуло почти по пояс.
Сознание поплыло.
«Интересно, какой химический состав у этой… анестезии…»
Так и не успев, додумать эту мысль инженер погрузился сон, а его тело полностью провалилось под землю.
Капитан бросился дальше за Наурой.
Он сделал всего несколько шагов, прежде чем почва под ним стала вязкой, как гель.
Масса поднялась волной, ударила в бок,
подбросила в воздух
и затянула вниз.
В этой жидкой полупрозрачной, темноте раздался голос.
Женский.
Знакомый.
До боли знакомый.
— Это ваш капитан убил моего мужа.
Гель сомкнулся вокруг.
— Это он виноват.
Из-за него у тебя больше нет отца.
Волна крутанула его ещё сильнее — в водоворот, вырывающий разум из тела.
— Этот капитан — мразь.
Сознание капитана захлёбывалось.
«Я стараюсь не быть таким же капитаном…
но это не отменяет смерти отца…
что ты ещё хочешь?..
что я ещё должен сделать?..»
Мысли ломались, как стекло.
Потом — изменение.
Волны стали ровнее.
Следовали за дыханием.
«Неужели… это волны?..»
Он ухватился за догадку.
Сосредоточился.
Вдох.
Ещё один.
Гель стал прозрачным.
Сгладился.
Опал.
И капитана выбросило вверх — к поверхности.
Перед ним проступили очертания
исследовательского комплекса.
Она бежала так долго, что потеряла ощущение пространства.
И вдруг всё пришло в норму.
Перед ней возник комплекс.
Сначала — как иллюзия.
Но геолокация подтверждала: она добралась.
И только тогда она поняла — она здесь одна.
Капитан не знал, куда выбросило
Холдена.
Он ориентировался по различным обрывкам данных.
Комплекс соблазнительно близко но капитан колебался.
«Может мне лучше, пока не входить внутрь, а побыть маяком» раздумывал мужчина.
— Жизненные показатели Холдена достигли опасных значений, — прервала его сомнения Кара. — Вывожу координаты.
Капитан больше не раздумывая бросился вперёд.
Холден очнулся на холодном полу.
Долго не мог понять — он забыл как дышать или нет.
Сознание постепенно прояснялось.
Он сел.
Попробовал встать — и споткнулся.
Это была рука.
Вернее, то, что стало каменным подобием руки.
Свет включился резко.
Помещение открылось перед ним — зал лаборатории, заполненный окаменевшими силуэтами, пустыми грудными клетками, распадающимися приборами.
— Встроенного диагноста… не хватает…
— выдохнул он.
Инженер начал бегать по лаборатории, судорожно пытаясь найти, хоть какие-то медицинские приборы.
Я должен понять, почему они умерли — должен понять почему... — повторял мужчина. Снова и снова, пока в его лёгких не стал заканчиваться воздух, глаза заливал холодный пот.
Страх начал смыкать ребра.
— Холден!
Он дёрнулся — рука капитана легла ему на плечо.
— Ты больше не в операционной. Это в прошлом!
Холден сглотнул.
— А ты… как…?
— Неважно, — сказал капитан. — Ты здесь. Этого достаточно.
Скоро здесь будет и Наура, я её уже позвал. Мы все живы.
Она вошла в лабораторию уже через несколько минут.
Холден сидел на полу, бледный.
Капитан стоял, скрестив руки.
— Мне до сих пор не верится, что мы выжили, — сказала она.
— Нам очень повезло, — ответил Холден.
Наура включила планшет.
— На этой планете другая структура атомов, — сказала она. — Материя соединяется по другим правилам.
Капитан нахмурился:
— А сигнал?
— Он ближе к мозговой активности, чем к техническому явлению.
— Мы сами не начнём превращаться в минералы? — спросил Холден.
— Пока всё указывает, что воздействие безопасно в текущей форме, — сказала Наура.
Лампы мигнули.
Потом снова.
С ритмом.
Как сердцебиение.
Комната будто дышала.
— Оно слушает, — сказал капитан.
Никто не стал спорить.
В лаборатории становилось темнее, хотя лампы мигали равномерно.
На столе лежал диктофон профессора Мильдвуда.
Воздух дрогнул.
— Так и есть, — сказал голос.
Холден поднял устройство.
— Приветствую… — голос был хриплым, прерывистым. — Мы… не… вред…
Щелчок.
— …не опасны.
Капитан подошёл ближе.
— Кто вы?
— Мы… зеркало.
Отражение.
Эхо.
Слово «эхо» звучало многоголосо, противоестественно.
— Эхо чего? — спросил Холден.
Щелчок.
— Эхо… энергии.
После смерти… нет конца.
Всё становится потоком.
Поток становится нами.
Мы — Квантофон.
«Это мой единственный шанс, попытаться поговорить с отцом» осознал капитан.
Наура тихо выдохнула:
— Это… невозможно…
— Возможно, — ответил голос. — Мы — все, кто были до этого.
Мы — остаточные мысли материи.
Мы… не знаем, кем хотим быть.
Слова дрожали, будто искали форму.
Капитан Эдгар сделал шаг вперёд.
— Зачем вы нас сюда привели?
— Мы хотели говорить.
Понять вас.
Профессор хотел вас увидеть.
Лампы мигнули мягче.
— Вы должны уйти, — сказал голос.
— Вас отпустят.
—Его — нет. Он хочет с ним поговорить.
Наура качнулась словно от удара.
— Райли, сэр…
Инженер бросил взгляд в сторону выхода, пытаясь переубедить капитана. Но тот лишь решительно покачал головой.
— Уходите, — сказал он.
Твёрдо.
— Но…
— Уходите. Это приказ.
Холден взял Науру за руку, увёл.
Шлюз закрылся.
Капитан остался один.
Он подошёл к диктофону.
— Он… жив? — тихо спросил он.
Долгая пауза.
— Он… часть нас.
Свет дрогнул, как дыхание.
Тем временем Наура и Холден бежали по коридорам комплекса.
Оба знали: капитан Эдгар больше не вернётся.
Шлюз вывел их на корабль.
Дверь в ангар захлопнулась.
Холден опустился на сиденье:
— Ну… вроде мы выжили.
— В этот раз, — сказала Наура.
Поверхность Тиллиона уходила вниз, растворяясь в темноте.
Наура стояла у стекла иллюминатора:
— Я обязательно сюда вернусь.
Соберу данные… разберу всё до атома… и вернусь.
Холден тихо усмехнулся:
— Быть рядом с больными — моё призвание.
Но чтобы пациент был размером с планету…
Корабль набирал высоту.
А капитан остался внизу —
с диктофоном,
с эхом энергии,
с голосом, которого он ждал всю жизнь.
«Астерион» покинул атмосферу Тиллиона.