Принцесса спотыкается и хватается за грудь. Тревожно сжимается сердце. В чём дело? Неужели мандраж перед балом? Но десятый день рожденья не должен сильно отличаться от всех предыдущих. Значит, волноваться незачем. Эльфея глубоко вдыхает и расслабляется.
Взгляд падает на картину напротив: портрет молодого князя Эльдира. Стройный юноша. Высокий и подтянутый. Чёрные вьющиеся волосы. Светлые янтарные глаза. Красавец!
Мне бы такого мужа, когда вырасту…
Но больше всего мастерство художника выдаёт меч на поясе князя. Один из тринадцати Великих Мечей. Рукоять венчает прозрачный голубоватый шарик. Внутри него ясно видна фигурка тигра. Меч нарисован настолько точно, что тигр выглядит живым.
Эльфея успокаивает себя и направляется дальше по коридору в Тронный зал. Мимо проплывают другие портреты в золочёных рамах, пейзажи и красочные гобелены. Её новые туфельки утопают в ворсе синей ковровой дорожки с узором из золотых цветов. Изящные витые люстры заливают всё мягким светом. Снизу доносятся звуки музыки и весёлых голосов.
Принцесса улыбается. Хорошо-то как! Наконец-то ей десять! И сегодня праздничный бал. А какое платье ей сшили! Изумрудное – под цвет глаз, искусно расшитое жемчугом. Распущенные волосы струятся по спине золотым водопадом.
Внезапно доносящиеся снизу весёлые голоса, музыка и смех стихают. Раздаётся тревожный гул и обрывается женским визгом.
Эльфея замирает на мгновение (хорошее настроение стремительно улетучивается), а потом мчится по коридору. Сбегает по лестнице. И ясно слышит звон мечей. Сердце снова сжимается от плохого предчувствия. Принцесса влетает в боковую дверь Тронного зала и цепенеет от ужаса. Перед лицом пролетает веер алых брызг. Несколько падают на платье, пятная изумрудный шёлк. Следом неподалёку обрушивается тело стражника. В Зале разворачивается жестокое сражение. Пол залит кровью и усеян телами. Король Артин перед троном отчаянно отбивается от смуглого блондина с чёрными глазами. Эльфея холодеет, узнавая… Граф Тален!
Королева Мелина за троном в отчаянии кусает губы и не знает чем помочь. Пробует воздействовать на сражение своей магией… не выходит. Чудовищно мощный, враждебный поток силы оглушает и лишает сил.
Все эти картинки принцесса едва успевает замечать, не поспевая за стремительно разворачивающимися событиями. Поэтому не может сообразить, что делать.
Король поскальзывается на скользком от крови полу. Это короткое мгновение потерянного равновесия стоит ему жизни. Граф Тален делает резкий выпад и пронзает сердце. Артин оседает на пол и роняет Меч Дракона. Мелина вскрикивает и выхватывает Драконий Кинжал из ножен на поясе. Без раздумий бросается на графа. Тот с презрительной ухмылкой перерезает ей горло. Королева роняет кинжал, зажимая рану руками в бессмысленной попытке остановить кровь. Так и оседает на пол рядом с мужем.
Раздаётся зловещий смех. Эльфея вздрагивает и, всё ещё в оцепенении от ужаса происходящего, переводит взгляд в конец Зала. В открытых парадных дверях стоят лорд Риман и леди Морена, наслаждаясь зрелищем битвы. Смеётся Морена. Эльфея почти физически ощущает исходящий от неё магический поток и сразу же понимает – она блокирует магию защитников. Но, во имя Дракона, как?!
Тут принцесса мысленно слышит тонкий, отчаянный крик и чувствует резкую боль, словно от души кусок оторвали. Снова переводит взгляд на родителей, видит – мама умерла – и понимает, что так ощутила её смерть.
Скорбь и ярость смывают ужас и оцепенение вмиг. Да как они посмели отнять у неё самое дорогое – её семью?!! Как удачно, что граф Тален обернулся на смех леди. Так неосмотрительно ей спину подставил.
Эльфея тихо подкрадывается к нему, по дороге подбирая с пола кинжал. Но, когда она уже заносит его над головой, граф вдруг резко оборачивается. Видит угрозу и пытается увернуться. Однако поскальзывается в алой луже и падает. Кинжал вместо того, чтобы воткнуться в сердце, полосует по левой щеке графа. Длинный глубокий порез от переносицы до мочки уха набухает кровью. Тален с грохотом прикладывается об пол. В бешенстве вскакивает – так унизительно получить рану от десятилетней девчонки! – и со всей силы отшвыривает прочь нахалку, посмевшую замахнуться на него. Эльфея отлетает назад и ударяется головой о подножие трона. От дикой боли у неё темнеет в глазах, и сознание меркнет...
***
Тина проснулась вся в холодном поту и резко села на кровати, бледная и дрожащая. Этот кошмар преследовал её уже целый месяц, не давая спать. Вот и сейчас: всего середина ночи, а Тина знала, что уже больше не уснёт. От постоянных кошмаров она осунулась и похудела, черты лица заострились, под глазами залегли глубокие тени. Сейчас она походила на жалкого заморыша и не выглядела на свои семнадцать лет. Усталая и измученная, она сидела на кровати, в отчаянии думая: неужели ей всю оставшуюся жизнь придётся провести так?
«Ну, уж нет!» – решила она. Быстро вскочила, наспех оделась, тихо выбралась из дома и босиком помчалась напрямик через поля к лесу.
Стояла середина октября, но на юге Эльдананда было ещё довольно тепло. Урожай уже убрали, и вокруг деревни лежали голые пашни. Тина бегом пересекла открытое пространство, местами проваливаясь ступнями в перепаханную землю, и остановилась на опушке леса. Оглянувшись, она увидела, как на западе за деревней заходит серебристо-голубая луна. В её холодном, призрачном свете Тонда казалась мёртвой и заброшенной. Тина вздрогнула и бросилась бежать так, словно за ней гнались ожившие ночные кошмары. Пожухшая трава в предутренней росе холодила ноги, полуголые ветви кустов цепляли юбку. Только отбежав подальше, она успокоилась и пошла медленнее, глубоко вдыхая свежий лесной воздух и прислушиваясь к ночным шорохам.
Было удивительно тихо, только ветер шелестел в кронах деревьев, да опавшая листва шуршала под босыми ногами. По всему лесу разливалось умиротворяющее спокойствие. И Тина сразу почувствовала себя лучше: эта упоительная красота действовала на её измученную душу как бальзам. Она любила лес. И считала его домом больше, чем дом её родителей. Тина всегда приходила сюда в поисках душевного спокойствия и утешения, когда ей становилось тоскливо или одиноко. А так было почти всегда, поэтому всё свободное от работы время она проводила в лесу.
И самым верным другом считала одинокий ормал, неведомо каким ветром занесённый почти на самую границу Диких Южных Лесов. Он стоял на прогалине перед небольшим обломком скалы, из-под которого бил родник. Это дерево – удивительно красивое – сильно отличалось от других. Стройный гибкий ствол, гладкая белая кора, таинственно мерцающая в лунном свете, серебристо-голубые резные листья – с первого же взгляда ормал казался волшебным выходцем из сказки.
Тина пришла к своему чудесному дереву, когда небо на востоке стало светлеть и на его фоне проступили силуэты горных вершин. Она обхватила ствол руками, прислоняясь щекой к тёплой гладкой коре. Как всегда, листья ласково зашелестели. В их шелесте ей почудился шёпот: «Не бойся. Всё будет хорошо».
Внезапно у неё возникло странное ощущение – как предчувствие, но очень смутное. Показалось, что грядут большие перемены в её судьбе. Но будут ли эти перемены к лучшему? Один раз её жизнь уже переменилась, и ей совсем не понравилось – как. Месяц назад она встретила одного человека, после чего и начались эти постоянные кошмары. Тина мысленно вернулась в тот роковой день...
Она возвращалась домой после прогулки по лесу. Солнце уже садилось, а до деревни оставалось ещё не меньше часа пути. Поэтому Тина быстро шла по дороге, стремясь поскорее добраться, пока не стемнело, когда из-за поворота послышался топот копыт. Тина посторонилась, чтобы пропустить всадника, но тот, вылетев из-за поворота и увидев её, вдруг резко осадил коня и странно засмеялся. Тина удивлённо вскинула глаза. Всадник был одет невероятно роскошно, но настолько небрежно и неряшливо, что выглядел просто шутом. Однако это впечатление сразу пропадало, стоило взглянуть на его лицо: смуглое, в обрамлении жёстких светлых волос, с мрачным взглядом чёрных глаз и жёсткой складкой губ, – оно пугало. Чувствовалось, что этот человек жестокий и безжалостный. А золотистый шрам на левой щеке от переносицы до мочки уха почему-то пугал ещё больше.
Остановившись прямо перед ней, всадник принялся откровенно её разглядывать, похабно ухмыляясь, словно она стояла перед ним совершенно нагая. Тина покраснела и отшатнулась, испуганно глядя на него и не зная, что делать. А всадник снова довольно рассмеялся и с насмешкой сказал: «Что, девчонка, у тебя всю храбрость отшибло вместе с памятью? Ну-ну, продолжай в том же духе. Такой ты мне нравишься гораздо больше. Возможно, я тебя когда-нибудь и приласкаю». С этими словами он пришпорил коня и поскакал прочь. А Тина осталась стоять на дороге: то краснея, то бледнея и не зная, что и думать... Спросить о нём родителей она почему-то так и не решилась.
С того дня ей каждую ночь начал сниться один и тот же кошмар, в котором встреченный незнакомец убивал прежних короля и королеву. И Тина не знала: плод ли это её воображения, вызванный неожиданной встречей, или что-то большее.
...Девушка со вздохом поднялась, отряхнула юбку и пошла обратно в Тонду. Она уже давно не считала дом в деревне своим, ей тяжело было туда возвращаться. Задумавшись, стала незаметно забирать к югу, стремясь оттянуть возвращение в унылую повседневную жизнь. Уже совсем рассвело, и лес совершенно преобразился. Косые солнечные лучи отражались от жёлтых осенних листьев и разливались вокруг рассеянным золотистым светом, делая лес загадочным и волшебным. Тина шла, упиваясь этой дивной красотой, и не заметила, как вышла на дорогу. Девушка сразу узнала её: та вела на юг в Дикие Южные Земли. Но и не зная, можно было догадаться. На юг ездили всё реже, и дорога пришла в запустение. Каменные плиты местами треснули и раскрошились. Кое-где из трещин выросла трава, а уцелевшие куски плит поросли мхом и почти скрылись под слоем прошлогодней листвы. Тина поняла, что забрела слишком далеко к югу, и, тяжело вздохнув, повернула к деревне. Но не успела сделать и нескольких шагов, как позади, из-за поворота дороги, послышался цокот копыт, приглушённый мхом и опавшей листвой. Сердце Тины тревожно замерло, и на неё снова накатило странное предчувствие близких перемен. Первым паническим побуждением было немедленно сбежать (вдруг снова тот – страшный! – всадник), но усилием воли она его подавила. Нельзя позволить этим кошмарам отравить всю жизнь, превратив её в шарахающуюся от каждой тени трусиху! Тина решительно обернулась, чтобы встретить путника лицом к лицу.
Слава Дракону, всадник оказался другой! От облегчения у неё коленки стали ватные. Выехавший из-за поворота дороги юноша медленно приближался. При виде его удивительно прекрасного коня у девушки перехватило дыхание от восхищения. Стройный, грациозный снежно-белый конь с серебристой гривой и хвостом плыл над дорогой дивным видением. Он шёл без седла и уздечки, и Тина подумала, что нет в мире упряжи, достойной такого красавца. Но всадник в простой крестьянской одежде из небелёного полотна выглядел совершенно неуместно верхом на таком прекрасном скакуне. И так же неуместно смотрелся очень дорогой красивый меч, висевший в ножнах на его поясе. Когда всадник приблизился, Тина изумлённо распахнула глаза. Он как две капли воды походил на портрет князя Эльдира из её сна. Только глаза не янтарные, а ярко-синие, да одежда далеко не княжеская. Во всём остальном сходство поразительное, даже меч тот же самый с тигром в прозрачном навершии. Одно подобие реального человека с персонажем из сна возможно случайность, но два… в такие совпадения уже не верилось.
Юноша тем временем подъехал к ней вплотную и спешился. Несколько мгновений они молча разглядывали друг друга. Его взгляд был проницательным, но при этом удивительно мягким. Потом он улыбнулся и сказал:
– Здравствуй, прекрасная Фея, – голос у него оказался приятным, и Тина ощутила непонятное стеснение в груди.
– Светлого утра вам, – с трудом выдавила она.
– Скажи, далеко ли до ближайшей деревни?
– Не очень. Я сама оттуда и как раз иду домой.
– Тогда позволь мне тебя проводить, – попросил незнакомец с мягкой улыбкой.
Тина молча кивнула в ответ: от возрастающего волнения у неё перехватило горло, стало трудно дышать.
***
Ранель медленно ехал по старой, заброшенной дороге, размышляя о своей жизни. Дорога поросла мхом и травой и почти скрылась под ковром опавших листьев.
Думы его были невесёлые. Он вырос в глуши Диких Южных Земель, в маленькой хижине, и всю свою жизнь видел только одного человека – своего учителя. И до недавнего времени Ранель считал его отцом. Нолен научил его очень многому: управлять своей магией, выживать в любых условиях, всегда надеяться только на себя. Никогда не перекладывать на других то, что можешь сделать сам. Ощущать истинную суть вещей под любой маской. Чувствовать ложь. И никогда не говорить, что что-то невозможно, прежде чем попробуешь это сделать. Основным принципом учителя Нолена был: «В мире нет ничего невозможного. Возможно всё! Нужно только очень захотеть». И, следуя этому правилу, Ранель приобрёл много необыкновенных умений и навыков. Однако о реальном мире он знал только со слов учителя, да и эти-то сведения были двадцатилетней давности. Но ему нравилась такая жизнь, и он не собирался ничего менять. Только вот судьба не спросила его мнения, распорядившись по-своему.
Однажды Нолен тяжело заболел и, чувствуя, что жить ему осталось недолго, рассказал Ранелю правду. Девятнадцать лет назад он бродил по берегу после шторма и услышал детский плач. Пошёл в ту сторону и за обломком скалы увидел разбитую лодку. В ней лежали измождённый старик в лохмотьях, годовалый ребёнок в дорогих пелёнках и один из тринадцати Великих Мечей (Меч Тигра). Старик был мёртв, а мальчик замёрз и проголодался. Нолен забрал ребёнка и вырастил, как своего сына, научив всему, что знал сам.
Он сразу понял, что мальчик – наследник Рода Тигра, но не захотел упустить последнюю возможность передать свои знания ученику; хотя много кораблей ещё долго обшаривали побережье в поисках ребёнка. Нолен попросил у Ранеля прощения за то, что лишил его семьи и нормального детства, когда мог вернуть его родителям. И Ранель не смог его не простить, ведь учитель дал ему так много!.. А через два дня Нолен умер.
И теперь Ранель ехал на север, в Эледлон – столицу Эльдананда, чтобы найти свою семью. Компанию ему составлял единственный друг и товарищ – конь Лоссар. Для середины октября погода пока стояла тёплая, но это неудивительно на юге. Листья на деревьях пожелтели и стали осыпаться. Кроны тихо шумели под порывами ветра. Солнце недавно взошло, и его косые лучи пронизывали полог леса, создавая золотистый полусвет, отчего лес вокруг казался волшебным.
Миновав очередной поворот, Ранель увидел на дороге молодую девушку – тоненькую и хрупкую. Она казалась естественной частью сказочного леса вокруг. Светлая кожа, золотой водопад густых волнистых волос, изумрудные глаза, изящные черты лица и дикая грация, сквозившая в каждом движении – она походила на мимолётное видение, готовое исчезнуть от неосторожного движения. Образ прекрасной феи портила только грубая крестьянская одежда (она ей совершенно не шла), уставший вид и тревожный, настороженный взгляд.
Подъехав к девушке, Ранель спешился и присмотрелся к ней, пытаясь понять, кто она такая. И не смог. Её будто окутывал непроницаемый туман, сквозь него невозможно было прочесть мысли. Глазами он Фею видел, а разумом не чувствовал. И ещё у неё в глазах было что-то такое неуловимое, что невольно притягивало взгляд. Что-то неправильное. Но выразить словами свои ощущения он не смог. А, может, всё выдумал – откуда ему знать? Все его знания о мире чисто теоретические: из книг и рассказов учителя. Отбросив эти мысли, Ранель улыбнулся и сказал:
– Здравствуй, прекрасная Фея.
– Светлого утра вам, – тихо ответила незнакомка, со смятением глядя на него.
С чего вдруг? Что в нём не так?
– Скажи, далеко ли до ближайшей деревни?
– Не очень. Я сама оттуда и как раз иду домой.
– Тогда позволь мне тебя проводить, – попросил Ранель в надежде, что, если он подольше побудет рядом с ней, он сумеет разгадать эту загадку.
Фея молча кивнула в ответ. И они неспешно пошли по дороге. Конь послушно шагал следом. Ранель вдруг поймал себя на мысли, что волнуется. Почему? А, впрочем, не удивительно. Это первая встреченная им девушка, и он понятия не имеет, как с ними обращаться. Значит, будет разговаривать, как привык, а потом по ходу дела разберётся. Заставив себя успокоиться, Ранель спросил:
– Скажи хоть, как зовут тебя, прекрасная фея?
– Тина.
– Имя самое обычное, – задумчиво сказал он, – но оно тебе совсем не подходит, как и твоя одежда.
– Другого у меня нет, – ответила она грустно.
– Тогда я буду звать тебя Феей.
– Почему именно так?
– Потому что ты такая… хрупкая… и красивая, как Фея. Ты не против подобного имени?
– Нет, – смущённо улыбнулась девушка, похоже, ей нечасто делают комплименты. – Но почему ты думаешь, что моё имя и одежда мне не идут?
– Я не думаю, я просто так чувствую. Твоя одежда не подходит тебе примерно так же, как медная оправа не подходит бриллианту.
– То же самое я могла бы сказать и про тебя.
– Мне просто негде достать другую одежду, – пожал плечами Ранель.
– А меч?
– Меч – мой по праву.
– Почему? – спросила Тина, уже догадываясь, каким будет ответ. Ранель молча показал ей свою правую ладонь. И Тина увидела на ней Знак Тигра – точь-в-точь такой же, как в навершии меча, только плоский. После этого у неё больше не осталось сомнений: этот юноша – сын князя Эльдира. Но Тина никак не могла вспомнить его имя. Поэтому спросила прямо:
– А тебя как зовут?
– Ранель.
В этот момент они вышли из леса, и перед ними открылся вид на деревню. Тина вгляделась во что-то на восточной окраине (отец и мать на крыльце их дома сердито спорили) и сказала:
– Извини, но мне нужно бежать. Если я немедленно не явлюсь домой, родители с меня шкуру сдерут.
– Может мне пойти с тобой и объяснить им...
– Нет! – испугалась девушка. – Ни в коем случае! От этого только хуже будет. Мне запрещают даже приближаться к чужакам! Если они узнают, что я с тобой разговаривала, меня точно убьют, – с этими словами Тина собралась убежать, но Ранель удержал её за руку.
– Мы увидимся снова? – спросил он.
– Это зависит от того, как долго ты останешься в деревне.
– До следующего утра. Я ещё не решил, какой дорогой ехать в столицу.
– Ты едешь в Эледлон? – ужаснулась Тина, сильно побледнев.
– Да. А что тут такого?
– Ты с ума сошёл?! Или тебе жить надоело?! Это же самоубийство! Чем ближе к столице, тем опасней для тебя. Если поедешь в ту сторону, твой меч подпишет тебе смертный приговор! – с этими словами она вырвала руку, подхватила юбку и понеслась напрямик через поля к восточной окраине Тонды. А растерянный Ранель остался стоять на дороге, с изумлением глядя ей вслед…
***
Пока Тина бежала к дому, родители вошли внутрь. Она влетела в открытую дверь и остановилась на пороге отдышаться. Потом осторожно прошла на кухню, где слышались голоса родителей. Отец тут же набросился на неё с упрёками:
– Ты где шлялась всё утро, негодная девчонка? Отвечай, я тебя спрашиваю!
– Я гуляла в лесу, – ответила Тина дрогнувшим голосом.
– Ах, гуляла, значит… Что-то слишком часто ты гулять стала. С кем же это, интересно знать? Может нам пора уже готовить люльку и пелёнки? Почему ты молчишь? Отвечай!
– Это моё дело. Даже если и пора, вас это не касается! – гневно сказала Тина, обиженная несправедливым обвинением.
– Ах, не касается!.. – рассвирепел отец и со всей силы отвесил ей оплеуху. Тина отлетела назад и врезалась в стену. В голове вспыхнула острая боль. Кажется, она обо что-то стукнулась. В глазах потемнело, ноги подкосились. Сползая на пол, Тина потеряла сознание...