Я, а вернее тот, за кем я наблюдал, вновь был на поле боя. Правда, в отличие от прошлого раза, когда сражение находилось в самом разгаре, сейчас всё уже подходило к концу.
Армия-победительница отходила с поля боя в тыл, вынося раненых и погибших, проигравшее войско практически в полном составе осталось на земле, живых уже добили, мёртвым почестей воздавать никто не спешил. Единственным, кого волновали тела побеждённых, был человек, за которым я следил.
Надо сказать, воплощение Обжорства не слишком соответствовал своему имени, по крайней мере, на первый взгляд. Я ожидал увидеть раздутую до безумия тушу, равную по высоте и ширине, однако он был просто худым молодым пареньком лет пятнадцати на вид.
Но от того то, что происходило с трупами павших при его приближении, становилось понятно, что видение не ошиблось с целью наблюдения. Вот тут уже от его титула не было ни малейших отступлений, потому что он пожирал мертвецов. Всё, включая потроха, одежду, доспехи, оружие — всё.
И выглядел этот процесс… довольно противно, по-другому и не скажешь. Еда не притягивалась к нему, как в моём случае с энергией, не пропадала, оказавшись поблизости, не растворялась в дымке таинственной магии. Нет, он в буквальном смысле ел.
Его челюсти будто жили своей отдельной жизнью, словно внутри них находилось отдельное сознание. Стоило в определённом радиусе появиться еде, как они вытягивались и на огромной скорости накрывали лакомство. Если же целей было много, рот увеличивался ещё и вширь, становясь в несколько десятков раз больше своего хозяина и больше похожим на полог какого-нибудь циркового шатра.
Но самым противным было даже не это. Когда челюсть растягивалась, становились видны её внутренние части, уже точно не принадлежавшие человеку. Несколько рядов, словно у акулы, тонких и острых зубов, количество которых каким-то образом увеличивалось пропорционально размеру самой пасти, а также десятки длинных и толстых, будто у огромной жабы, языков, как раз и слизывавших с земли все “деликатесы”.
При этом делали они это на огромной скорости, потому что воплощение Обжорства парил над полем боя, подобно самой жуткой на свете пчеле, собиравшей кровавый нектар. Даже многие наблюдавшие за этим воины-победители не могли сдержать дрожи и рвотных позывов, потому что ел он далеко не беззвучно, с хрустом и причмокиванием поглощая проигравших.
После него не оставалось ничего, даже самой маленькой капельки крови, и если бы не покрывавшие землю многочисленные кратеры от взрывов, выжженные пятна, созданные магией огромные валуны и прочие последствия масштабной магической битвы, то сказать, что тут только что кто-то сражался было уже невозможно.
И так бы воплощение Обжорства и продолжил очищать территорию, делая это видение совершенно бессмысленным, но потом вдруг произошло то, чего ни я, ни, похоже, никто на поле боя не мог ожидать.
В сероватой дымке в паре сотен метров над уже наполовину очищенным побоищем появился человек. И тут же каждый из многотысячной армии людей, нечисти, демонов и прочих монстров, рухнул на колени, склонившись перед невероятной силой, что он испускал.
Единственным, кто остался на ногах, был объект моего наблюдения — едок. Однако и он, тут же прекратив трапезу и нацепив на лицо максимально подобострастное выражение, согнулся в глубоком поклоне Королю.
Да, это был именно ОН. И на этот раз я, наконец-то, смог разглядеть его лицо… моё лицо. Нет, конечно, мы не были идентичны. Немного иные черты, нос с горбинкой, в отличие от моего, прямого, другой цвет глаз и в принципе более смуглый тон кожи.
Но это всё было не важно, потому что я был бы слепым, если бы не заметил очевидного сходства. Может быть, не братья-близнецы, но просто братья — легко. И такое мне очень сильно не понравилось. Нет, менять внешность по такому надуманному поводу я не собирался, хотя и мог сделать это без каких-либо проблем.
Это было МОЁ лицо, и, если бы я его изменил, это бы означало, что я струсил, не важно, перед самим ли Королём или перед тем влиянием, что он на меня оказывал. Но понимание своей неразрывной связи с убитым пятнадцать тысяч лет назад разрушителем мира от такого решения не становилось менее неприятным.
Остаток видения я пропустил, погружённый в свои мысли. Да и слушать-то там особо было нечего, Король выслушивал отчёт воплощения Обжорства о прошедшем сражении. Если бы не то, что я теперь знал, как ОН выглядел, это видение, и правда, было бы довольно бесполезным.
Впрочем, по этому поводу я особо не убивался, мне видений от самого Короля вполне хватало.
Очнувшись, я понял, что остальные моего “отсутствия” так и не заметили, я также сидел, скрестив ноги, окружённый мощной аурой после прорыва на ранг Повелителя. Ну и хорошо, не стоило показывать им свою слабость, не важно в каком виде.
Осмотрев себя с ног до головы в энергетическом видении, я сразу обратил внимание, что чёрное пламя, раньше просто курсировавшее по телу вместе с кровью и пропитывавшее плоть, теперь, сгустившись до состояния, похожего на жидкость, полностью захватило вены и артерии.
Кровь по ним ещё бежала, я ощущал её энергетическим видением, но, если меня порезать — рана точно вспыхнет огнём цвета ночи. С учётом того, что цвет плоти давала именно кровь, выглядел я теперь довольно жутко, в чём убедился, взглянув в зеркальце кареглазой.
Кожа была даже не мертвенно-бледной, а пепельно-серой, а язык, внутренности рта, уголки глаз — и вовсе стали почти чёрными. К континенту нежити я теперь подходил куда лучше. И не то, чтобы это меня реально волновало, но в будущем я собирался ещё вернуться в мир живых, и там такая внешность точно вызвала бы, мягко говоря, недопонимание.
Так что после консультации с Лиоратом и получаса попыток мне удалось втянуть всё “лишнее” чёрное пламя в энергетический центр, вернув крови естественный цвет. Физическая сила при этом заметно упала, всё-таки именно тёмный огонь был источником моей мощи, но вернуть всё обратно было делом пары секунд, так что я не волновался.
Также метаморфозам подверглась и боевая форма. Вытянулась метров до пяти, естественно, став куда сильнее, но главное изменение оказалось даже не в этом. Броня, раньше гладкая и покрывавшая всё тело словно плёнка, теперь во многих местах отсутствовала, создавая что-то вроде переплетённых белоснежных жгутов, открывая прекрасный вид на мышцы.
К счастью, последние от такого не испытывали никакого дискомфорта, но было достаточно очевидно, что в бою такая защита была мало полезна. Однако её прочность совершенно точно выросла в разы, и это ещё был не предел.
Активировав спрятанный внутри своего нового тела механизм, я заставил жгуты резко расшириться, покрыв всё тело такой же, как раньше, сплошной бронёй. Однако теперь, я это отчётливо ощущал, эта броня ещё и проникла внутрь мышц, создав прочнейший каркас в теле, предназначенный дополнительно защищать от ударов.
При этом вместе с размерами этого естественного доспеха рос и его вес, в конце достигнув нескольких тонн. В бою это точно будет очень полезно, к тому же после пары опытов стало понятно, что в “открытом” режиме броня каким-то хитрым образом усиливала энергетическое восприятие, что тоже являлось большим плюсом.
Карадор и Сиора после поднятия ранга стали значительно больше в размерах. И если драголич всё ещё мог уменьшаться по моему приказу, то вот байцзе в холке достигла трёх десятков метров, а с поднятой головой кончики её рогов и вовсе болтались на полусотне.
И уменьшаться бывший крошечный котёнок не умела. В будущем с этим надо будет что-то придумать, потому что внимания она привлекать будет слишком много. К счастью, теперь, в ранге Катаклизма, губительная аура Заброшенных земель оказывала на неё куда меньшее влияние, так что, в крайнем случае, можно было оставить байцзе здесь.
Рагок из демонического графа стал герцогом — адской знатью с куда большими властью и могуществом, что вылилось в увеличившийся почти вдвое рост, куда более сложный и витиеватый узор на коже, выросшую вторую пару рогов, а также контроль над значительно более мощным адским огнём, от которого даже я со своим тёмным пламенем ощущал определённую угрозу.
Всё-таки я не являлся истинным демоном и, хоть и использовал энергию преисподней, не был по-настоящему благословлён силой ада.
Лаэна пережила очередную эволюцию, уже третью, став, если верить Найсу, немейским львом, вернее, львицей, видом нечисти, являвшимся прародителем всех иных львиных родов и линий. Её размеры в истинном облике вновь увеличились, став на голову выше моей боевой формы, на шее появился меховой воротник, похоже, женская версия гривы.
От своего нового вида Лаэна получила практически непробиваемую шкуру, чтобы оставить царапину на которой Найсу пришлось усилить Коготь пространственной магией. Правда, это не означало, что она стала неуязвима, удар чем-то вроде молота Рагока или Гуйара, может, и не разорвал бы её шкуру, но без особого труда превратил бы кости в труху, а внутренности — в кашу. Впрочем, даже так её боевой потенциал значительно вырос.
Однако больше них всех вместе взятых меня удивил Буль. Когда он даже после становления Бедствием остался довольно тупой нежитью, я уже начал думать, что зомби-носильщик безнадёжен, и держать его при себе стоит лишь из сентиментальных соображений.
Но, похоже, в этом мире было возможно всё. Толстый, как бочка, полный беспрестанно плескавшихся в его желудке продуктов гниения, от чего и получил свою кличку, зомби, едва способный складывать слова в адекватные предложения вдруг полностью преобразился.
Если бы не полуистлевшие тряпки, что с него свисали, я бы его точно не узнал. Нет, конечно, он остался зомби. Но бывшей бочкообразной формы не было и в помине. Теперь Буль был стройным, можно даже сказать худощавым. А его, хоть и хрипящий, но вежливый и полный уважения голос меня и вовсе ввёл в ступор на несколько секунд.
Поклонившись мне, словно мы находились на каком-то светском рауте, а не посреди бескрайних пустошей, Буль осведомился, не нужно ли мне чего и чем он может быть полезен. Именно осведомился, по-другому не сказать. Его: “К вашим услугам”, — надолго засело у меня в голове. Теперь он уже был точно не носильщиком, скорее уж зомби-дворецким.
За объяснениями я отправился к самому сведущему мёртвому магу из мне известных. Лиорат, надо сказать, тоже был немало удивлён, но кое-какие идеи у него всё-таки были.
И, как ни странно, могли сыграть свою роль Заброшенные земли. Местная аура, хоть и имела крайне негативный эффект и влияла даже на мертвецов, в критический момент поднятия ранга могла как-то подействовать на Буля, исказив существовавшую в нём “программу”, заложенную Подземельем Некроманта.
Да, “искажение” не звучало как что-то, что могло возыметь такой, со всех сторон положительный эффект, но тут демилич вспомнил о том, откуда Буль получал энергию. В отличие от обычной нежити, рождавшейся из чистой энергии смерти, зомби-носильщика подкармливал я, и моя энергия не была в полной мере “чиста”, а несла какие-то частички моих же сознания и воли.
Так что было вполне возможно, что после такого количества влитой в Буля энергии он, в конце концов, изменился, причём именно в соответствии с теми желаниями, что были у меня.
Так что всё хорошо, что хорошо кончается, и, пока мой новый зомби-дворецкий готовил трапезу, мы взялись за обсуждение дальнейших стратегий. К сожалению, продолжать тем же образом повышать силу было нельзя.
Системы развития людей и монстров отличались во многом, но к актуальному вопросу в первую очередь имело отношение количество рангов. Новичок, Командир, Лидер, Глава, Вождь, Господин, Лорд, Повелитель, Владыка, Властелин — десять, если считать “нулевой” ранг у людей.
Тогда как у монстров было только семь: Казнь, Буйство, Резня, Побоище, Бедствие, Катаклизм и Апокалипсис. С учётом того, что Демиурги и Апокалипсисы стояли на одной, высшей ступени развития и были в среднем равны по силе, становилось довольно очевидно, что “шаги” между рангами монстров была больше, чем у людей.
Низшая стадия Катаклизма, на которой сейчас находились Лаэна, Веск, Рагок, Карадор и Буль, чисто по объёму энергии превосходила начальную стадию Повелителя в полтора раза. Однако при этом между Повелителем и Властелином имелся ещё и ранг Владыки, а вот Апокалипсис шёл сразу после Катаклизма.
Поэтому, во-первых, могла возникнуть некоторая путаница, когда речь заходила о силе Владык человечества и Катаклизмов монстров, не таких, как Лиорат или убитый нами дракон, а древних, той самой девятки, что сохранилась со времён войны Короля.
Этот вопрос для нас разрешил Найс, общавшийся как с Владыками, так и с древними Катаклизмами. И последние, все девять, находились минимум на продвинутой стадии ранга, что на самом деле было в огромном отрыве от низших и начальных стадий, с которыми мы до сих пор сталкивались.
Грубо говоря, ранг Катаклизма можно было разделить на младшие и старшие стадии, чтобы первые три ассоциировать с рангом Повелителя, а вторые три — с рангом Владыки. Это было не слишком точно, но для понимания этого было достаточно. А для себя я вообще решил, что буду называть древние Катаклизмы также Владыками, это было куда удобнее.
Вопрос: почему бы в таком случае, в принципе, не разделить Катаклизм на два отдельных ранга? Видов природных катастроф ещё было предостаточно для наименований. Однако, к большому сожалению любителей симметрии, ранги создавались не исходя из удобства, а отталкиваясь от фундаментальных основ мира.
Человеческие ранги означали преодоление всё новых и новых внутренних пределов, ранги монстров имели похожую основу. У демонов или тварей теней не было тех ограничений, что я с таким трудом преодолевал. Но уже хотя бы основываясь на произошедших со всеми монстрами нашей команды изменениями, можно было сказать, что Катаклизм фундаментально отличался от Бедствия.
А вот внутри самого Катаклизма, несмотря на разницу между низшей и высшей стадией более чем в сотню крат, подобных коренных изменений уже не предвиделось.
Однако при этом, как и у людей, ставших Повелителями, у Катаклизмов появлялась необходимость в развитии аспекта. Что это такое, мне доходчиво объяснили Апокалипсисы. Владыки отличались от Повелителей не только плотностью своей энергии, но и тем, что их душа “воплощала” в себе некую определённую концепцию.
Вечность, как у Короля, пожирание, которое подозревали у меня Владыки, тьма, свет, смерть, ад, кровь, сила, скорость — всё это были аспекты, которые могла иметь душа в зависимости от особенностей своего хозяина. Это касалось и монстров.
Разница была в том, что люди на ранге Владыки должны были слить аспект с душой, совершив качественный скачок, а монстры просто продолжали совершенствовать свои аспект, если так можно сказать, количественно. Но что у меня или Найса, что у Лаэны или Рагока, даже если бы я попытался влить в нас всю энергию Запретных земель, это не помогло бы пересечь границу рангов, если бы у нас не было аспектов.
Владыки, не желая конкуренции, постарались уничтожить любую информацию об аспектах, чтобы больше ни один Повелитель не смог возвыситься. Так что ни Найс, ни Лиорат не имели об этом ни малейшего понятия. К сожалению для Рея и компании, ещё оставались сущности, ни уничтожить которые, ни заставить молчать у них бы не получилось.
А теперь были ещё мы. И мы собирались обрести свои аспекты, несмотря на то, что пока что понятия не имели, как это сделать. Однако подсказки всё-таки имелись. Во-первых, аспект в первую очередь зависел от личности хозяина, во вторую — от его способностей и магии, и лишь в третью — от его собственных желаний.
То есть выбрать аспект самостоятельно вряд ли было возможно. Также, довольно очевидно, что аспекты не были чем-то, что можно было найти вовне. А значит, нужно было нечто более глубокое, чем просто мысли и хотелки. И в любом случае это не происходило быстро, так что с ускоренным ростом придётся повременить.
Вместо этого мы могли заняться более насущными проблемами.
Первая: хотя мы и возвращались на обитаемые территории, чтобы немного перевести дух от ауры Заброшенных земель, нормально не отдыхали мы уже пару месяцев. И раз уж за считанные дни мы так сильно продвинулись вперёд, отдых мы, определённо, заслужили.
И вторая: у меня в душе до сих пор сиднем сидела Лира. И, раз уж я заполучил Пожирание, можно было начать думать о том, что с этим сделать. Если точнее, как создать для эльфийки новое тело.
Старое, взятое с собой из Понара, я использовать не хотел, по крайней мере, не полностью, это почему-то казалось каким-то жёстким извращением, настолько жёстким, что даже мне становилось противно. С помощью Изменения я мог соорудить идеальное тело, “отделив” от себя часть плоти, с помощью Распределения мог поместить в него достаточное количество энергии, а Пожирание помогло бы правильно распределить её, чтобы души смогли укрепиться в новых телах.
Но сказать — куда проще, чем сделать. Из всего перечисленного я был довольно опытен лишь в самом простом — передаче энергии, ну, может быть, Изменение я освоил неплохо.
И если превращение чёрного пламени в чистую силу смерти или ада было довольно простым занятием с технической точки зрения, то вот выстраивание правильной энергетической структуры, на которую потом нужно было бы подсадить дух — история совсем иная.
Однако заняться этим всё-таки лучше было попозже. Для начала — отдых. Сиору пришлось оставить на границе Запретных земель, оставив байцзе целую гору сушёного мяса, всё, что было у Найса в пространственном кармане, а сами мы направились в ближайший город.