И счастье наполняет всем сердца, и пустота,
Она ведь тоже наполняет всё всегда.
И незаметно подступает, точнее даже, создаётся изнутри,
Если ранен, то однажды и она вся вытечет, ну или,
Ты в неё весь выльешься, и числа все, реальность и закаты —
И это ведь лишь часть чего-то высшего, а пустота —
Не счастье, скажете все вы, но если всё забыть, забыть Шекспира,
То разве наши красные сердца не будут биться в том же ритме?
Смеяться не мешает пустота, она мешает жить счастливо,
Но то правдиво лишь на половину, ведь какая всё же красота:
И красная моя та пустота, олицетворение безумия,
И раненая птица, ну а та — всего лишь то не знание,
Отчасти в муках я: ну что такое счастье?
И если сердце наполняется лишь счастьем,
Если счастье, разумеется — гормоны,
То и кровь ведь как внимание к той власти,
Что имеет в голове моей безумие.
И даже тут, абстрактно мыслив,
Пустота несёт как числа — розовые стёкла,
По венам моё счастье, это вызов лишь рассудку,
Может, и абсурд, что лишь рассудку.
*
*
*
Пустота имеет красный цвет, не факт,
Но это и не то чтобы совсем уж бредни,
И нет, я так не думаю на самом деле,
И сильно я над этим постарался,
Убирался как-то раз и в голос засмеялся,
Что такая ясная погода влечёт меня не больше,
Чем и дождь, и ночь, заброшки.
И горе без ума, безумие моё и пустота,
И всё одно и то же,
В суете всё друг на друга ведь похоже,
И что ж, признаем ложь,
Вторая пустота имеет красный цвет,
Как кровь она, сухое лето, ночное лето без дождя или с дождём…
Любое лето!
Это ведь всё то же самое, но хочешь мой ответ?
Я верю, к пустоте привыкну,
И красным сделаю любимый синий цвет.
Безумие — хаос, хаос — движение,
Стало теплее, но… Мне не хватает тепла.
И либо я в чём-то ошибся тут,
Либо во мне пустота пока… Будто… Не всё заполнила?
*
*
*
Важная дилемма либо просто факт:
Заполняем пустотой всё, чтобы ту затем заполнить.
Как?
С первым пунктом нет вопросов,
Ко второму есть с десяток.
Если я — пустота, как пример,
То лишь счастьем, прошу, заполняйте.
Не стойте! Танцуйте!
И можете так же менять во мне сотни инструкций,
Составов от бадов,
Те белые кони уже не помогут?
Не правда! Помогут.
Станцуют в желудке, споют и под музыку сладко усну я.
Так вот, чем счастье измеримо,
Тем как часто дофамином
И другими лошадями мы наполнены.
Молнией в кроны я,
В глупых ворон и сломанных пони
Ударю лишь чтобы те дали мне знание,
В чём же загадка, и как та звучит,
Коль отгадка — моё безмятежное счастье?
Ворона — незнание, пони — догадка,
Понятие счастья — отгадка.
*
*
*
Повторение — мать учения?
Повторение — безумие.
Обеспечение знанием станет чем-то заумным.
Зачем повторяться?
Зачем, если это безумие?
Я так стараюсь лишь узнать, ну что такое счастье.
И повторяюсь, повторяюсь, повторяюсь.
Не помогает это мне и я боюсь теперь,
Что подхожу я под понятие безумца:
Повторяюсь, результата нет, считаю то искусством.
И вкусно ем, смеюсь, качает меня музыка,
И круто это, разве нет?
Но почему тогда так пусто? Я ж смеюсь…
Качаюсь на качелях, качает меня музыка,
Качаюсь на пределе в зале, качаю мусор,
Прежде чем закинуть его в мусорку.
И повторяюсь, повторяюсь, повторяюсь.
И разве что либо узнал?
Лишь то, какого цвета пустота.
Не лично, но Шекспир мне говорил,
Что больше знать других —
Лишь первый пункт для достижения успеха.
На штык наткнулся я, ведь два других
Реальностью не станут из-за смеха.