Ветка старого дуба, шершавая и толстая, подо мной слегка пружинила. Глаза, привыкшие выхватывать движение в кромешной тьме, без усилий сканировали лагерь внизу: дымок от костра, запах жареной дичины и немытых тел, грубый смех. Простые люди. Уставшие, испуганные, отчаявшиеся. Война вывернула их жизни наизнанку, как это бывает со многими.

Но моя миссия оставалась неизменной. Убить их всех, чтобы местные жители могли жить спокойно. Каждое выполненное задание, ещё один камень в фундамент счастливого будущего с Арису. Я не испытывал к противникам ни гнева, ни жалости. Они были лишь ступеньками на пути к цели. Чем больше заданий, тем счастливее будет она. Простая, неоспоримая арифметика.

Тело сорвалось с ветки. Приземление на полусогнутые ноги погасило инерцию, колени амортизировали удар. Правую руку, сложенную в «руку-нож», я с силой вогнал в кадык ближайшего разбойника. Сконцентрированный удар дробил щитовидный хрящ, травмируя гортань и дыхательные пути. Тот, не успев издать звука, лишь хрипло захлебнулся, пытаясь вдохнуть воздух, который уже не мог попасть в легкие. Этого было достаточно. Он был обречен.

— Мужики, подъём! Этот пацан Трэба завалил! — хриплый крик второго бандита разорвал предрассветную тишину.

Мое тело уже было в движении. Корпус развернулся по оси, левая нога описала низкую круговую траекторию. Жесткий удар подъемом стопы пришелся на коленную чашечку противника справа. Надколенник треснул, осколки кости впились в сустав. Мужчина рухнул с коротким воплем.

Правый кулак, сложенный в классической ударной позиции, по инерции двинулся вперед. Цель — солнечное сплетение третьего нападающего. Удар проник глубоко, вызвав спазм диафрагмы и мгновенную остановку дыхания. Воздух с шипением вырвался из его легких.

Четвертый разбойник замахнулся топором. Тело инстинктивно ушло в нырок под траекторию удара. Левый локоть с силой врезался в область печени. Тупая травма паренхимы вызвала болевой шок и мгновенную потерю сознания.

Оставшиеся шестеро окружили меня плотным кольцом.

Внезапно справа раздался истеричный хохот. Один из бандитов вытянул руку, ладонь развернулась. В воздухе свершилось чудо: пространство исказилось, рождая сферу малинового пламени. Жар волной расходился от нее, искры потрескивали.

Вспышка перенесла меня через разделяющие метры за долю мгновения. Я материализовался перед магом, нарушая его дистанцию безопасности. Правая нога взмыла снизу вверх. Жесткий подъем стопы с силой обрушился на его вытянутое предплечье. Лучевая кость сломалась с оглушительным хрустом. Пламенная сфера погасла, не успев родиться.

Инерция движения не иссякла. Правая рука уже была сгруппирована у пояса. Взрыв Ядра. Кулак, несущий в себе концентрированную волну чистой кинетической энергии, устремился вперед. Удар пришелся в лицо противника. Носовая кость вмялась внутрь, скуловая дуга рассыпалась осколками. Ударная волна прошла сквозь мягкие ткани, вызвав массивное сотрясение мозга. Череп откинулся назад, тело безвольно рухнуло на землю.

Остальные пятеро замерли на мгновение, в их глазах читался животный ужас. Они видели падающее тело своего мага, лидера. Первый инстинктивно бросился в бегство. Но было поздно — от молнии не сбежать.

Очередная вспышка — и мое тело уже преградило ему путь. Кулак, прошедший сквозь грудную клетку, раздробил ребра и разорвал легкое. Локоть, обрушившийся на затылок, сломал основание черепа. Никто не ушел.

Методично обыскал лагерь. Взгляд выхватил полуразрушенную палатку. Отодвинул брезентовый полог.

Внутри, на грязной подстилке, виднелись три фигуры. Девушки. Их руки были скручены за спинами грубым канатом, кожа в кровоподтеках. Одна, с потухшим взглядом, лежала неподвижно. Две другие съежились при моем появлении, пытаясь стать меньше.

— Тише. Я не причиню вам вреда.

Присел, лезвием перерезал веревки. Древесина ножа скрипела, перетиная волокна. Первая освобожденная девушка не двигалась, лишь смотрела сквозь меня. Вторая начала дрожать, слезы оставляли чистые полосы на грязных щеках.

И вдруг я вспомнил.

Третье правило каждого шиноби: не оставлять свидетелей. Если этого требует миссия — уничтожить каждого, кто встретится на пути.

На пути к Арису не существует полумер. Сострадание — роскошь, которую я не мог себе позволить.

Три резких, выверенных движения. Костяшка среднего пальца, сложенная в ударную позицию, с сокрушительной силой обрушилась на выступ щитовидного хряща каждой из девушек. Раздался короткий, приглушенный хруст, гиалиновый каркас сломался. Дыхательные пути мгновенно блокировались. Спазм перекрывал гортань. В глазах возникала пелена панического непонимания, а затем стремительно наступающая гипоксия. Они оседали на землю, их тела бились в тихих, беспомощных конвульсиях, пока кислород не иссякал окончательно.

Тишина.

Миссия выполнена.

Вскоре стою в знакомом кабинете. Арису поворачивает ко мне лицо, уголки её губ поднимаются в одобрительной улыбке, а пальцы касаются моих волос, проводя по ним с почти материнской ласковостью. Затем протягивает небольший кожаный мешочек. В нём двадцать деревяшек.

Каждый выполненный приказ, каждая пролитая капля крови, всё это находило оправдание в её мимолётной улыбке. Оно стоило той цены.

Выхожу на залитую солнцем улицу. Взгляд падает на Гроса. Его массивная фигура возвышается над тщедушным новичком. Он вручает ему свиток, и по напряжённой спине парня видно, задание связано с кровью. Ничто не меняется в этом механизме.

Но мне выпала иная доля. Я маг. Мои задания не примитивное устранение одиночной цели. Они становятся испытанием воли, силы, ведущие к развитию. Обычные люди, снующие по улицам, даже не подозревают об истинном лице своей правительницы. Они видят лишь тень, скрытую за фасадом порядка. А я знаю. И это знание делает меня особенным.

— Ну чё, как там твоя принцесса? Добился её любви? — Юки с размаху шлёпает меня по спине, едва не сшибая с ног.

— Нет! — отшатываюсь, чувствуя, как по щекам разливается жар. — Мне нужно ещё заданий выполнить...

— Бедный мальчик... — она качает головой с притворной жалостью, но в глазах искрится веселье. — Ну да ладно. Целестия снова за своё, ты слышал об этом? Дэймон же, когда очнулся, послал её куда подальше. А она не может в одиночку, вот и нашла нового хахаля.

— И кто он?

— Каэл. Тот самый красавчик, живущий в центре деревни. — Юки усмехается, скрестив руки. — Говорят, он ей кольцо из мамонтовой кости подарил. А она, как всегда, поверила, что это навсегда.