Гни спину перед начальниками...
и будет процветать дом твой.
Когда не сгибается рука для приветствия,
плохо это для противопоставляющего себя начальнику.
"Наставления Птаххотепа"
Ладья, благоухающая ливанским кедром и сандалом, скользила вниз по Великой Реке не только благодаря течению и гребцам, но и прохладному попутному ветру. Всегда попутному. Магическому.
И не важно, что лодкам, идущим навстречу, ветер дует то в бок, то тоже почти попутно. С тех пор как в свите сына Ра Аменемхета появился седовласый парень Афарэх, паруса его флотилии всегда надуты.
Пришлось даже модернизировать ладью-флагман, одолженную дедом для представительности, ведь изначально на ней не было паруса, только двенадцать вёсел для гребцов. Мачту установили позже и почти никогда не пользовались, гребцы отлично справлялись и без неё.
Афарэх осмотрел крепление и сказал, что хорошо, что не пользовались. Мачта упадёт от настоящего ветра. Амнемхет полушутя предложил взяться за модернизацию, а Мерикара подозвал его и настойчиво попросил (приказывать он уже не мог, теперь юный маг ему не служит) удивить сына Ра.
Откуда такой молодой парень родом из деревни знает, как сделать мачту, к чему крепить балки? Что нужно сделать растяжки из прочных верёвок с механизмом для компенсации растяжения?
Задача вдвойне непростая, ведь Египет не славится корабельными соснами, но парень сумел сделать составную опору для парусов. Точнее, две: уже имевшуюся лишь переделал, избавился от жёсткого крепления к днищу, а ещё две небольших поставил как крылья, раскрывающиеся в стороны. Не лисели, а отдельные мачты.
Действительно удивил. Воистину, Небесная Ладья.
Царским детям эта конструкция показалась запредельно сложной, но работники мастерской (не судостроительной, обычные плотники Элефантины), кажется, уже привыкли работать с бывшим личным писцом Мерикара и понимали его с полуслова.
Остальные корабли, не такие внушительные и быстроходные, они изначально ходили под парусами чтобы хоть как-то поспевать за стремительным флагманом.
Сейчас маг остановил дуновение ветра взмахом своего волшебного жезла. Устроил полный штиль, чтобы лодочникам стало проще причаливать.
Царские внуки (авт.: в реальности считается, что дети, но ради возрастного рейтинга книги степень родства изменена) пожелали посетить Нубет, что переводится как «город золота», а много позже будет называться Ком-Омбо. Культовое место, где больше других почитают Себека, бога-крокодила (егип.: «оплодотворять» или «объединять»).
Если верить Нефрусебек, бог лично явился к ней во сне и приказал ей и её брату Аменемхету посетить его храм. А проводником должен стать мальчика-маг, усвоивший Книгу Открытия Врат. Без его помощи божественным детям не войти в святая святых храма.
- Почему именно в этот храм, сестра? - спросила Аменемхет. - В Нубет храм маленький. Не лучше ли будет вернуться в столицу? Наш божественный дед уже почти достроил гораздо более величественный дом бога, твоего покровителя, в Шедит (авт.: Крокодилополь).
- Такова воля Себека, - ответила она коротко, словно не хотела признаться в том, что выдумала эту историю.
Много позже храм в Ком-Омбо будет перестроен, так что никто уже не увидит настоящие врата, ведущие в преддверие Дуата, где и предполагается встреча принцессы с её ниути, богом-покровителем.
Это одновременно и волнительно, и страшно. Даже от встречи с божественным дедом Нимаатра бывает не по себе, а тут настолько возвышенное существо лично пожелало видеть пред собой женщину, пусть и из царского рода.
Аменемхет призвал седовласого мальчишку-мага, чтобы тот дал разъяснения, почему нужно посетить захудалый провинциальный храм. Если верить собранной информации, у него есть некоторое понимание замыслов богов.
- Старые храмы более намоленные, потому в них лучше чувствуется присутствие божества.
- Что за слово такое, «намоленные»? - недовольно спросил принц. Он не радовался, тому что приходилось демонстрировать, что в чём-то уступает наджесу (авт.: простолюдин).
- У всего есть ка. У предметов, у слов и даже у мыслей. Когда произносятся песнопения в честь божества, когда оно являет себя или часть своей силы почитателям, когда преданные верующие обращаются с мольбами к богу - всё это порождает ка. Оно застревает в стенах, в полу, висит в воздухе. Священное место становится всё более и более священным. Там расстояние от мира людей до божественного гораздо меньше. Стена между мирами тоньше, - мальчишка говорил так, будто пересказывает что-то. Словно припоминает прочитанное ранее и переводит на понятный непосвящённым язык.
А то и вовсе догадывается, что Нефрусебек хочет создать легенду без присутствия жрецов, близких к столице и к царской свите.
Афарэх выглядел спокойным, но всем своим видом давал понять, насколько ему не хочется выполнять это распоряжение. Впрочем, и отказаться он не смеет. В нём нет ни малейшей толики почитания царской семьи как богов. Он лишь проявляет покорность перед их земным статусом, правом казнить и миловать, и не более того.
Аменемхет спросил его прямо, признаёт ли он в нём будущего правителя? Ответил дерзко, с толикой страха, но не посмел соврать:
- Прости, сын царя, здрав, жив, невредим, - он низко поклонился. - Не смею лгать тебе, пусть правда и горька. Пока что для тебя «сын Ра» - это просто титул. Я не вижу в тебе ни течения хека, ни сехем. Думаю, что во время церемонии интронизации ах Хора снизойдёт в тебя и наделит всем этим.
- Во мне нет ка? - испугался Аменемхет.
- Что ты! Как такое может быть? Ка есть у всего. Даже у трона, на котором ты сидишь. Просто его форма не та, что сможет воспринять семь ка бога Ра, дабы в дальнейшем ты предал его людям.
- А ты смог бы? - царский сын нехорошо прищурился.
- Воспринять, скорее всего смог бы. Впрочем, это многим доступно. А вот исполнить главную жреческую функцию царя - передать её Двум Землям и всем существам на ней - нет, такое мне не под силу. Это удел избранных богами, правящей династии.
Аменемхет понимающе покивал и, кажется, удовлетворился ответом, но не его сестра. Ей такой ответ не понравился.
- Скажи, молодой маг, а я могла бы получить такую способность?
Брат так глянул на неё, что только та, кто с детства держала его в ежовых рукавицах, могла бы даже не заметить почти убийственной остроты его прищура.
Некоторые музыканты, создающие звуковую завесу, дабы никто не мог подслушать разговора, впервые немного сбились с ритма, от чего всем остальным стало понятно: они услышали!
- Для богов нет ничего невозможного, - ответил седовласый. - Но ты должна понимать, что ка женщины иное по свей природе. Если боги пожелают, то могут наделить тебя ещё и хека. Они сами обладают и хека, и хемуст ибо андрогины от природы. Возможно, если бы так случилось, то твоя законность как правителя стала бы даже более божественной и богоподобной, чем у любого мужчины на троне.
Афарэх покосился на музыкантов, потом на наследника и претендента на трон и добавил, неловко улыбаясь:
- Я родился в деревне. Что я могу знать о божественной природе царской власти?
Ни брат, ни сестра, ему не поверили. Такое знание мало кому недоступно. Чтобы так рассуждать, надо обладать очень высоким уровнем посвящения. Таким, которое позволяет войти в алтарную часть любого храма, где на стенах написаны священные тексты. Не каждому жрецу подобное дозволено, не говоря уже о том, кто «родился в деревне».
Оттого Аменемхет напросился пойти вместе с сестрой, хоть и не получил приглашения напрямую. Кажется, он даже не верит, что Себек явился во сне к Нефрусебек, чтобы отдать приказ.
Хоть Нубет и не маленький город, от него веет провинцией. Местный градоначальник не то скуп, не то беден, но его дворец царские отпрыски посчитали недостойным, чтобы дать им приют даже на пару ночей. Они установили свой походный шатёр рядом с его резиденцией, а вся многочисленная свита, включая молодого проводника в царство богов, разбили лагерь вокруг его здания, потерявшего остатки величия на фоне царской палатки.
Даже храм самого Себека не производит впечатления, хотя бы сопоставимого с храмами Элефантины.
Что в Нубете действительно масштабно, так это мастерские бальзамировщиков - они мумифицируют крокодилов, чтобы продавать их паломникам.
Когда эти мумии отправятся в Дуат, с ними можно передать сообщение богам. Своего рода почтовые голуби. Это не уникальная особенность культа Себека. Ибисы передают послание Тоту, кошки - Бастет. Да в той же Элефантине при храме Хнума выращивали баранов не просто так. Хотя, там масштаб много меньше.
Мастерские по производству мумий и кладбище крокодилов находятся довольно далеко от города, не меньше двух километров. Однако ветер дует так, что вся незабываемая ароматика достаётся именно дому номарха. И перенаправление ветра, подобно тому, как это делал Афарэх в путешествии, не поможет: эта вонь въелась в стены, в землю...
Именно этот критерий стал основным для выбора места, где встать лагерем, развернув шикарные шатры.
- Не рассчитывайте ночевать здесь, - довольно нахально сказал Афарэх, встав поближе к жаровне, в которую бросили немного ароматической смолы.
Даже то, что шатёр пропитался ароматами, не помогало избавиться от тошнотворного воздействия местного воздуха. Недавно в палатку заходил номарх и главный жрец Собека и оставили этот нездоровый дух, испортили атмосферу. Такое ощущение, что местные используют дерьмо крокодила вместо ароматических масел и конусов.
- Ты же сам слышал великого жреца: в его храме нет никакой двери, - недовольно сказал Аменемхет, загоняя ладонью дым от жаровни себе в нос.
- Скрывает или сам не знает - мне не интересно выяснять. Кому ты доверяешь больше: своей сестре, передавшей тебе прямое указание, или высохшему вонючке?
Мужчина покосился на сестру. После их разговора, в котором Нефрусебек выразила интерес к хека, это уже вовсе не вопрос доверия к словам о каких-то там дверям. Он чувствует угрозу как будущий правитель.
- Когда Апоп открывает свою пасть, а солнце-Атон ныряет за горизонт, открываются врата Дуата. В это время всё, связанное с хека имеет наибольшую силу. Так что или идём сейчас, или просто забудьте, - Афарэх говорил вроде бы и с уважением, но всё равно как-то оскорбительно, словно детей отчитывал.
- До заката ещё далеко, - выразил своё неудовольствие Аменемхет.
- Нужно подготовиться, - Афарэх не принял попытку саботажа от того, кого устраивал вариант забыть.
- Так иди, и подготовь всё к нашему прибытию! - наконец-то в голос вернулись повелительные ноты. принц даже сделал указующий жест рукой.
- Не мне нужно готовиться, а вам. Тело хат останется в мире людей. Нужно будет отделить шуит или аху - я не знаю, что ждёт бог-крокодил. А вы с сестрой умеете это делать?
- А ты? - лицо Аменемхета, и так не самое приятное, презрительно скорчилось.
- Приходилось, - туманно ответил молодой, но уже седой маг. - Придётся и вам научиться, если желаете прийти на аудиенцию к Себеку.
- Разве путешествия ба в мир снов недостаточно? - Нефрусебек задала резонный вопрос. - Почему ты не упомянул этого варианта?
- Как прикажете, владыки. Я всего лишь выполняю ваш приказ. Желаете путешествовать с помощью ба, так тому и быть, - вроде и с поклоном сказал, вроде бы и вежливо, но всё одно неприятное чувство осталось у принцев.
- Поменьше дерзости! - Аменемхет вспылил.
- Как прикажет сын Ра, - седой юноша опустился на колени и так и стоял, не поднимая головы.
«Болван! - прошипела Нефрусебек на ухо брату. - Мы сейчас в его власти. Он покорный только напоказ. Хочешь остаться в Дуате?»
- Афарэх, объясни! - женщина сказала это ласково, но тон всё равно был приказным.
- Я полагаю, что у бога есть для вас какой-то дар, который ба не может воспринять. Иначе он сказал бы то, что следовало, ещё в том сне, в котором ты получила повеление, дочь Ра. Возвращалась ли ты из сна с ранением или с каким-то предметом? Во снах всякое случается, но на теле это не отражается. Чаще всего, - парень вспомнил посеревшие волосы поклонников Упуаута.
- Расскажи подробнее, - почти хором потребовали отпрыски царя, жив здрав, невредим.
- Мир многомерен, и чтобы с ним взаимодействовать, боги создали человека таким же многомерным. Есть слой физических взаимодействий с миром - для этого у нас есть тело хат. Есть пласт духовный, божественный, мир идей... Для всего есть свои части тела. Как глаза для того, чтобы видеть свет Ра. Ушами этого сделать не получится.
- То есть ба не способен воспринять дар?
- Душа-птица носит разум по мирам, куда телу нет доступа. Его можно призвать, пленить, поделиться с ним информацией. Но... - Афарэх осёкся.
- Говори, - Нефрусебек догадалась о чём он хочет сказать и дала понять, что брата не стоит стесняться.
- Если Себек пожелает наделить тебя хека, то ба не способен его подхватить и принести в тело. Это противоречит его природе.
- А шуит может?
- Не зря же есть должность смотрителей тени. Она восприимчива к ка вещей и колдовства. Шуит есть не только у предметов или тела, но и у ба, ах и ка тоже.
В глазах Аменемхета зажглись огоньки зависти. Нет, он завидовал вовсе не сестре, которую божество пригласило для дарения, хотя, что уж говорить, и этому завидовал. Ведь этот подарок двойного назначения: это не просто наделение некими способностями, но ещё и возможностью легитимно править Двумя Землями!
Главная зависть всё-таки не к сестре, а к «обычному деревенскому мальчишке», как этот молодой маг сам говорит про себя. Сын Ра не обладал такими знаниями, как он, хоть ему и были доступны все учителя и все свитки цивилизованного мира.
Он всегда предпочитал охоту скучным занятиям письмом и счётом. Не любил выводить каламом пиктограммы, предпочитая держать в руках красивое оружие.
При мысли о чудесном оружии его рука невольно легла на рукоять меча, который подарил ему Мерикара, правитель Нома Лука. Ему служил Афарэх, и вероятнее всего, меч имеет непосредственное отношение к знаниям этого мальчишки. Форма меча из небесного металла совершенна нетипична для бронзового оружия. От него веет иным миром.
Зависть сменилась опасением, когда Аменемхет заметил, что как только он коснулся меча, наблюдательный мальчишка в ответ коснулся магического жезла на своей шее.
Он конечно сразу же отвёл руку, видимо, сделал это, не задумываясь, а когда мысль догнала действие - исправился.
Любопытно. Схватился не за кинжал, имеющийся у него (никто не смеет покуситься на него, сделанный из небесного металла), а именно за жезл. То есть это более грозное оружие?
- Скажи, Афарэх, а ты мог бы навредить человеку магией? - сын Ра не привык сдерживаться, так что озвучил то, что пришло ему в голову.
- Вам, родственникам царя? Разве это не будет смертным приговором самому себе? - удивился молодой маг.
- Я спросил не о намерении, а о возможности, - продолжил Аменемхет, хоть сестра и смотрела на него осуждающе.
- Что-то вроде убрать воздух от твоих царственных ноздрей? Вряд ли. Впрочем... Могу изменить его состав на вредный. Благодарю за идею, - этот наглец посмел поклониться. И что самое странное, он говорил серьёзно. Никакой издёвки!
- Ты же умеешь управлять ядовитыми тварями пустыни. Мог бы наслать их на нас? - не отступился Аменемхет.
- Мог бы. Только что быстрее: маленькие лапки скорпиона или твой меч, способный снести голову до того, как я моргну?
- Верно... А дальше они потеряют контроль и пойдут по своим делам, - принца эта мысль успокоила. А эмоции парня никак не изменились. Видимо, уже обдумывал этот вариант.
- Кроме ветра, какими силами природы ты можешь управлять? - Нефрусебек вступила в разговор, но поинтересовалась более нейтрально.
- Любыми, наверное. Я не ставлю своей целью убийство или непомерное обогащение. Ты беспокоишься о том, смогу ли я защитить себя и вас? - он вопросительно посмотрел на принца, а тот смежил веки, густо намазанные кохлем, давая понять, что тоже идёт. - Разве не стоит полагаться на покровительство Себека, пригласившего тебя? Мы все ничтожны перед силами богов.
Такой ответ подействовал по-разному на брата и сестру. Аменемхета он успокоил, а Нефрусебек, напротив, стала более нервозной.
- Я слышал, что шуит может отделяться от тела, но даже придворный маг-целитель моего деда Нимаатра этого не может, - Аменемхет посмотрел на мальчишку с недоверием.
- При свете тень привязана к хат, - не смутился юный, но уже седовласый маг. - Пора бы нам идти в храм Себека. Возьмите побольше воинов, наверняка постараются нас не пустить в святая святых, - удивительно, как не живший при дворе человек может играть своим голосом. По форме выглядело так, будто он приказывает царским детям, но интонация не оставляла сомнений в том, что это просто совет.
Однако, не воспользоваться им было бы глупо.
***
Перечить детям царя, невредим, здрав, жив, не решился ни верховный жрец, ни номарх. Последнего, кстати, и самого не допускали в алтарную часть храма.
К тому же, вся царская семья хоть и не является воплощением богов, но в жреческих ритуалах участвует. То есть они жрецы самых высоких уровней посвящения, их не зазорно впустить в любые храмовые помещения не только в силу высокого светского статуса (насколько светской может быть власть в теократическом государстве), но статуса религиозного.
Со мной вот вышли некоторые затруднения. Пришлось показать фокус, чтобы не оставалось никаких возражений, что меня там ждут: воспользовался подсказкой Аменемхета и мы втроём вошли в храм сквозь строй почётного караула, составленного из змей и скорпионов. Кроме нас они (по моей указке) никого не подпускали, даже самых приближённых из охранников.
Точнее, они делали вид, что боятся - мы с ними неплохо поладили, я сделал им небольшие подарки в честь знакомства. Амулеты, отгоняющие ядовитых тварей. Бывалые воины, не боящиеся честного и даже подлого нападения, с опаской смотрят на этих мелких существ.
Как я узнал от них, разоткровенничавшихся во время попойки у костра, сейчас им работается намного легче, чем в столице. Царственный дед запретил брать с собой всю огромную свиту друзей-товарищей, которые вечно отираются вокруг принца.
За ними нужен глаз да глаз: они с улыбкой могут подлить яд в питьё подопечного. Хуже змей по характеру и такие же скользкие. А вот Аменемхет считает, что отлично разбирается в людях, и потому допускает к себе только верных друзей.
Я понял, что они намекают на какую-нибудь магическую вещицу, способную показать злые намерения или «хотя бы» яд в кубке, но я упорно делал вид, что не понимаю намёков: вдруг в какой-то момент этот прибор на меня укажет? Всякое бывает.
А прямо они не решились попросить.
Честно говоря, я не понимаю, чего это царские внуки такие напряжённый. Себек - это бог-крокодил, а не то зелёное бревно с зубами из Реки. Он благожелателен к людям, защитник богов, а страшный облик ему нужен, чтобы отпугивать силы зла.
Святилище довольно просторное даже при том, что сам храм относительно мал. Всё дело в том, что в нём находится часть бассейна, в котором плавают крокодилы. Не весь, стена проходит над ним, деля на две части - ту, что освещается лучами Ра, и ту, что находится в тени святилища храма.
Да и не так-то просто сделать бассейн крытым: самый крупный крокодил едва может развернуться в части, что выступает наружу: метров восемь-девять на вид, хотя, вроде бы, нильские до таких размеров не дорастают.
Откормили, наверное. Хлебушком с мёдом. Даже странно, что он до такого размера дорос и не помер раньше. Его реально кормят всякой человеческой пищей, видимо потому, что уверены, что это уже не речное чудовище, а воплощение божества. То есть не ест рыбу и животных, а предпочитает то, что вкусно людям.
Кормления мы не застали, но снаружи по краям бассейна, со стороны ближе к ниломеру (бассейн связан с ним по принципу сообщающихся сосудов) стоят золотые, серебряные и алебастровые блюда именно с такой пищей: в основном хлеб, овощи и фрукты. Мясо и рыба тоже есть, но в сыром виде совсем мало, в основном всё приготовлено со специями. Она почти мгновенно тухнет в египетском климате, но крокодилам это вроде бы даже нравится (авт.: распространённое заблуждение).
Интересно посмотреть, как это всё запихивают в рептилию, которая по идее плотоядная и предпочитает живое. Особенно любопытно, как поят вином, стоящим тут же.
Я в Ком-Омбо будущего не бывал, только видел картинки, когда решал, стоит ли тратить время на дальнее путешествие на юг страны. Так и не решился. Одним из факторов, побудивших отказаться, было то, что сохранившийся храм не столь древний, эпохи Птолемеев. Потому и не узнаю сейчас ничего.
На фотографиях в основном колоннады были, а сейчас их нет совсем, стены прямые, но высокие. Естественно, покрыты надписями и рисунками, но опять же не смогу сравнить, насколько они совпадают.
Скорее всего, другие, ведь сохранившийся храм двойной, Себек делит его с Гором. А тут только бога-крокодила. Хотя, есть изображение и Гора тоже. Или это Ра? Нужно подойти ближе, чтобы рассмотреть подписи, а сейчас не до этого.
Благодаря Книге Открытия Врат я отлично чувствую, где находится дверь в иной мир. С противоположной от изображения человека с головой сокола стороны.
- Здесь не так уж и темно, - Аменемхет указал на мою тень на каменном полу.
- Когда солнце опустится к горизонту, стены рассеют тени, - я принялся стелить циновки, взятые специально для важных людей.
Я-то парень деревенский, и на полу полежу. Не простыну, наверное. С тех пор, как во мне проснулся хека, ни разу не болел.
- Нужно будет лечь, закрыть глаза, а дальше всё будет зависеть от ваших способностей и от желания Того, кто ест, одновременно спариваясь (авт.: один из эпитетов Себека) видеть вас.
Послушались. Альтернативы-то я не предложил.
- Сначала попросим Владыку восточной горы, дающему взойти солнцу, принять нас. А потом слушайте и делайте, как я говорю.
Ничего особенного не творил с детьми царя, не применял хека. Сначала рассказал, как полностью расслабиться от ногтей на пальцах ног до кончиков волос. Потом раскачивали точку восприятия. То есть то же самое, что я проделывал в гробнице Пен-абу. Другой методики у меня нет.
До заката оставалось около часа, так что пришлось постараться. Нефрусебек довольно быстро поняла, что нужно делать, а вот её брат оказался не таким терпеливым, и это ему очень мешало.
Пришлось начать тихо бубнить подобие гимна, а скорее простой речитатив, но вибрирующим голосом, чтобы экзальтированный, но нетерпеливый сын Ра проникся мистическими настроениями и настроился на нужный лад.
Нараспев я декламировал чистую околесицу, вроде такого «О, Заострённые зубы, Тот, кто любит грабёж! Подскажи сыну и дочери Ра как найти путь в обитель твою, что расположена на Восточной горе».
Хорошо ещё не стал расспрашивать меня, почему мы идём к Князю востока на закате, а не утренней заре. У меня и ответа-то толкового нет.
Уж не знаю, это мои речи помогли собраться принцу с занозой в заду или Себек помог, приглашая его, но едва солнце начало заходить, я почувствовал, что в форме шуит покидаю тело. А когда солнце почти-почти исчезло, заметил и две другие тени.
- Не отходите далеко, - «сказал» я царским детям, от чего они вздрогнули.
Мой «голос» они не узнали, да и тень не похода на меня в новой жизни. Всё-таки это существование нематериально, значит, и душа принимают ту форму, которая соответствует моему «я». А египтянин Афарэх - это не я. Не больше, чем одежда или конспиративная личность, созданная по шпионской легенде. Я тут работаю под прикрытием, как говорят о полицейских, внедрённых в преступную среду, в голливудских боевиках.
- Что нам делать? - голос Нефрусебек я тоже не узнал. Более грубый, с хрипотцой.
- Теперь-то и вы должны видеть Дверь, - я указал теневой рукой на светящийся прямоугольник на стене.
Он был частью рельефа, на котором изображались последовательно сразу несколько версий творения мира.
Первая сцена изображает, как Себек в образе крокодила в короне из страусиных перьев и бараньих рогов выползает из предвечных вод Нун, а потом из его рта появляется Нил. Чтобы не напрягать фантазию, объяснение дано иероглифами.
На второй картине он вылезает из Нун и откладывает яйца на берегу, что тоже соответствует рождению мира.
Между этими двумя картинами и изображена сцена, где Себек сопровождает ладью Ра как воин-охранник.
Врата являются частью этой сцены, ведь солнечная ладья, то есть солнце, перемещается из мира людей в Дуат.
- Так вот, что ты имел в виду!
Я проследил за теневым пальцем Аменемхета. Он указывал на наши тела, лежащие на полу. Не знаю, что видел он, а в моём теневом зрении разница действительно грандиозная: они с сестрой как светлячки на фоне костра на моём фоне. Сила их душ не идёт ни в какое сравнение с моей. Видимо, не зря магичил без устали, тренируя волшебную мышцу.
Сехем (или мангу, как говорили колдуны Нубии) растёт от постоянного применения магии.
- Значит, дверь вы тоже видите, Ваши Высочества? - я не стал комментировать соотношение сил не в их пользу.
Шуит Нефрусебек уже стола рядом и тянулась теневой рукой к проходу в иной мир. Хотя, с чего я это взял? Неизвестно, куда приведёт эта Дверь. Может, просто окажемся на улице, за этой стеной, если Себек не пожелает нас принять.
- Будет лучше, если мы коснёмся друг друга перед тем, как входить. Так будет больше шансов оказаться в одном и том же месте. Если вы, конечно, не возражаете, Ваши Высочества.
Как и в предыдущих случаях, проход не был чем-то особенным в смысле ощущений. Просто место мгновенно изменилось.