Шёл Аяврик по широкой лесной дороге — хвост трубой, уши настороже, в зубах — палка, трофей после утренней тренировки по перетягиванию каната.
И вдруг — откуда-то из-за кустов раздался хрипловатый голос:
— Эй, парень, далеко ли путь держишь?
Аяврик остановился и осторожно направил нос на куст, потом поднял глаза. Перед ним стоял... огромный серый волк с хитрым прищуром и акцентом, которого в тайге раньше не слышали.
— Я — Тамбовский волк, — представился незнакомец. — Говорят, ты тут главный по волчьим делам?
— Ну… не главный, но волк, — скромно ответил Аяврик. — А ты, выходит, тот самый? Про тебя люди всё время говорят!
— Правильно говорят, — гордо поднял хвост Тамбовский. — Только говорят-то, что я «тебе товарищ». А я, между прочим, давно в отставке — живу спокойно, никого не ем, разве что пару пирожков, если плохо спрятаны.
Аяврик заволновался:
— У нас пирожков нет, но есть печенье. Хочешь?
— С печеньем я не встречался... Но, раз зовёшь — попробую, — важно произнёс старый волк.
Они уселись у костра, который иногда можно развести, если аккуратно и под присмотром, и начали беседу за жизнь.
Тамбовский рассказывал, как раньше охранял леса от жуликов и браконьеров, как гонял лис — «тех ещё хитрюг».
Аяврик слушал, раскрыв пасть от восторга:
— А правда, что ты когда-то одного охотника заставил на сосну залезть?
— Было дело, — ухмыльнулся старый волк. — Но теперь я мудрый. Смотрю на людей: они всё время бегут куда-то, а пирожки у них остывают!
Аяврик кивнул серьёзно:
— У нас тоже. Только вместо пирожков — рыба уплывает.
Потом старый волк и юный волчонок устроили соревнование «Кто дальше завоет».
Тамбовский выдал протяжный, могучий вой, от которого где-то вдалеке собаки уронили миски.
Аяврик же старался изо всех сил, но у него получился… писк, больше похожий на чайник, который закипает.
Оба расхохотались так, что иголки с ели посыпались вниз. Среди иголок затесалась оглушенная белка, которая решила прикинуться веточкой и тихонько полежать, пока волки не навоются.
— Учись, Аяврик, — сказал Тамбовский. — Главное в волке не зубы и не вой. Главное — не терять волчьего достоинства, даже если ты выглядишь как котёнок с ушами.
— А если я улыбаюсь? — спросил Аяврик.
— Тогда ты особенный волк, — подмигнул старший. — Волки, которые умеют смеяться, живут дольше.
Они попрощались у реки. Тамбовский волк пошёл дальше — «в сторону заката, где пахнет пирожками», а Аяврик ещё долго стоял, глядя ему вслед и повторяя про себя:
«Главное — не терять достоинства и не давать остыть пирожкам».