Сознание Дымовского медленно, как сквозь толщу мутной воды, вернулось в его измученное тело. Он был жив. Мало того, он сидел за рулем своего золотаря, но ощущал себя не водителем, а пассажиром в собственной шкуре. Рев двигателя, работающего на пределе, сотрясал кабину и оглушал, заставляя его морщиться от боли в висках. Густой сизый дым стелился за машиной, смешиваясь с ночным туманом над бескрайним темным полем.
Ледяной ветер, пахнущий прелой соломой, дул ему прямо в лицо через открытое боковое окно. Внешний мир казался чужим и враждебным. А грузовик, подчиняясь не его воле, дико буксовал в черной, липкой грязи, беспощадно воняя паленым сцеплением. Колеса бешено вращалась, выбрасывая фонтаны жижи, но тяжелая машина лишь глубже оседала. Казалось, земля сама тянула их вниз.
— Принимай управление на себя, Василий, — раздался в его голове голос, лишенный всякой эмпатии, лишь холодная констатация факта. — Иначе ты вскоре эмпирически познаешь весь спектр неприятных ощущений от процедуры, которую так красочно описал — «анальный зонд по самые гланды». Добьёшься своего.
— Я тебе уже сказал — НЕТ! — сквозь стиснутые зубы, с трудом выдавил Василий. Голос был хриплым, но в нем горела упрямая искра. Он решил стоять до конца, даже если придется терпеть адскую боль снова.
— Как пожелаешь, — равнодушно ответил Муд. Инопланетный разум, засевший не только в его теле, но и в «мозгах» автомобиля, не стал тратить время на уговоры. Сознание Василия вновь оттеснили на задворки. Его руки, словно чужие марионетки, резко вытянулись и легли на руль с неестественной жесткостью. Ноги, не слушаясь его, сами начали давить на педали — газ в пол, сцепление — резкий бросок. ЗИЛ, дергаясь как раненый зверь, натужно завыл изношенным двигателем, пытаясь вырваться из грязевого плена. Запах гари усилился.
— Что ты творишь, хрен инопланетный?! — закричал Вася мысленно, чувствуя, как его собственные мышцы сводит судорогой от чужеродного управления. — Ты сейчас спалишь сцепление в хлам! И мы тут останемся навечно, сидя по уши в этой чертовой грязи! И где мы вообще?! — он огляделся в панике сквозь грязное лобовое стекло. Беспросветная тьма, редкие силуэты мертвых подсолнухов. — Неужели это путь к твоему заброшенному аэродрому?!
— Нет, — сухо ответил Муд, не отвлекаясь от борьбы с грязью. Руки Василия резко крутанули руль, пытаясь найти хоть какое-то сцепление. — Обстоятельства изменились. Пришлось внести коррективы в маршрут. Оптимальный путь был перекрыт. Это объезд.
— Объезд?! Сквозь чистое поле?! Сквозь грязь?! Ты с ума сошел! — мысленно вопил Вася, чувствуя, как страх смешивается с яростью.
И в этот момент, как ледяной укол в спину, позади них, из темноты , среди редких кустов у края поля, показались два ярких, слепящих пятна. Свет мощных светодиодных фар, неумолимо приближающийся сквозь пелену дождя и тумана. Они резали тьму, высвечивая клубы пара из выхлопной трубы ЗИЛа и черную жижу под его колесами. Кто-то ехал. Быстро. Прямо на них.
— Муд… — прошептал Вася внутренним голосом, леденящий страх сковал его. — Кто это?
Они уже близко.
— Кто?! — испугано спросил Вася, сам зная ответ на свой вопрос.
— Гвардейцы Эрисмана.
— Как они нас нашли?
— Догнали на границе Саратовской области.
Теперь Вася понял почему Муд, упомянул анальные кары.
Свет фар становился все ярче, ближе. Двигателя приближающегося автомобиля пока не было слышно из-за рева ЗИЛа, но его неумолимое движение ощущалось физически. Нервозность достигла предела. Грязь, потеря контроля, боль, и теперь — угроза из темноты.
— Так, бляха тертая, хватит насиловать мой автомобиль! — прохрипел он в ответ и Муд в тот же момент ослабил влияние на его организм.
— Он любит ласку и нежность, а не твой сраный подход, — плавно включая заднюю скорость, произнес Вася.
Грузовик медленно тронулся назад, и тут же, сделав двойной выжим сцепления, Вася врубил первую и с раскачки тронулся вперед.
ЗИЛ медленно тронулся по жиже, раскидывая комья грязи по сторонам.
— Тут уметь надо, а не просто давить на газ, высший ты разум! — натужно улыбнувшись, Вася направил машину по колее.
Позади раздался рев мощного мотора, и Дымовский увидел в зеркале, как черный геленваген ползет на пониженной прямо за ними.
— Черт, черт, черт! — закричал Вася, лихо выкрутив руль в небольшой прогал среди голых, хлеставших по бортам кустов.
ЗИЛ, подпрыгнув на ухабе, перевалился через бугор и пополз вниз по сырому склону. Фары дергано метались по мокрым стволам деревьев. Колея была накатанной, а значит эта дорога была не в один конец.
Мерседес неотступно следовал за ним; мощные фары осветили спуск, и сквозь натужный рокот двигателя Вася услышал автоматную очередь, которая разрезала ночное небо. Стрельба эхом раскатилась по ночному лесу.
Град пуль заколотил по бочке, которая надежно закрывала кабину. Звон ударяющихся о металл пуль оглушал, словно позади был адский колокол.
— Ааа, бляха-муха, это что творится! — Вася надавил на газ, и ЗИЛ резко дернулся вперед. Передние колеса заскользили по жирной глине, и вместо резкого поворота машина поехала дальше по прямой, пока не уткнулась в высокие кусты. Раздался жуткий хруст сминаемого железа. Фары погасли, погрузив место аварии в полную темноту.
Двигатель заглох, а из-под капота повалил густой, белый пар, клубящийся на холодном воздухе. Взгляд Дымовского зацепился за пистолет, который вылетел из-под сиденья. Холодная сталь тускло блеснула в слабом свете потолочного фонаря, пробивавшемся сквозь пар валивший в салон.
— Это не люди, Вася, — навязчиво бубнил он себе под нос, чувствуя, как пот стекает по вискам. — В их венах течет не кровь, а эта… фиолетовая хрень!
Стрельба внезапно прекратилась. Внедорожник с визгом тормозов остановился в нескольких метрах позади изрешеченного, дымящегося ассенизаторского грузовика. Тишина наступила зловещая, напряженная до предела.
В осколках бокового зеркала Вася бегло насчитал четверых парней в темных тактических костюмах, вылезающих из машины. Их движения были резкими, отточеными и казались неестественными. Двое из них, пригнувшись в стойке, у задних дверей внедорожника, уже держали ЗИЛ на мушке своих автоматов. Холодные прицельные точки светились в темноте.
— Это тебе не сайга сраная, сержант! — прошипел Вася, сжимая пистолет до побеления костяшек. — Какие предложения, Муд?!
— Нейтрализация противника. Побег исключается. ЗИЛ слишком важен для Миссии. Нельзя им оставлять артефакты, — без тени сомнения прозвучало в его сознании.
— Отличный план! — горько усмехнулся ассенизатор и резко перебрался на пассажирское сиденье.
— Дымовский! Выходи с поднятыми руками! — крик прорвал тишину позади «Золотаря».
— Ага, щас! Стать одним из ваших зомби я точно не собираюсь! — яростно прошептал Дымовский. Одним движением прихватив синий кристалл и ту самую непонятную хрень, отбитую у зомби-бомжа, он распахнул дверь и ломанулся в заросли, ныряя в спасительную черноту леса.
— Стой, тварь! — раздалось следом. Автоматная очередь снова прорезала ночь. Пули со свистом выбивали щепки из деревьев, срывая кору целыми пластами. Земля вздымалась фонтанчиками грязи у самых его пяток.
— Не стрелять, уроды! Он мне нужен живым! — раздался властный крик у мерседеса.
Василий инстинктивно резко перекатился через плечо и упал на живот. Колючие кусты больно стеганули по лицу, оставляя кровавые царапины, но адреналин глушил боль. Он вскинул пистолет, поймал в прицел темный силуэт, чудовищно увеличенный в свете фар, и спустил курок. Не дожидаясь результата, он тут же перекатился в сторону и, едва поднявшись на колени, выпустил еще два выстрела в сторону мерцающих огней.
Ответная автоматная очередь глухим гулом заглушила чужой крик. Толстые ветки в сантиметрах от его головы с треском разлетелись в щепки, осыпав его щепками. Едва не оглохнув, с заложенными ушами, Дымовский снова отчаянно рванул вглубь лесопосадки, спотыкаясь о корни и хоронясь за стволами. Он петлял как заяц, пытаясь сбить столку преследователей.
— Вам же сказали, — уроды, не стрелять, — хрен ли вы лупите на угад! На выдохе произнес Вася, соскользнув в неглубокую балку.
Позади неотступно слышался тяжелый топот ботинок по мерзлой земле и слепящие, ненавистные лучи тактических фонарей, которые как щупальца то и дело выхватывали его из ночного мрака, заставляя сердце бешено колотиться. Они были близко. Очень близко.
Вася рванул за толстый, спасительный ствол дуба. Прижавшись спиной к шершавой коре, он перевел дух на мгновение, выглянул из-за укрытия и выстрелил почти наугад, целясь в один из ближайших, мечущихся среди кустов фонарей.
Луч света взметнулся вверх, осветив голые верхушки деревьев и низкое, свинцовое небо, а затем исчез. Чей-то глухой стон смешался с проклятиями в темноте.
Сухой щелчок. Затвор пистолета зловеще отъехал в заднее положение.
— Дерьмо, твою мать, патроны кончились! — сдавленно выругался Вася, швыряя бесполезный пистолет в грязь. Отчаянье сжало горло. Он снова рванул дальше в лес, чувствуя, что силы на исходе.
Внезапно рев мощного двигателя, уже знакомый, как предсмертный хрип, оглушил Дымовского, заглушив все остальные звуки. Справа, с ужасающим треском ломаемых кустов и молодых деревьев, напролом, прямо на него выехал внедорожник, ослепив его снопом света своих мощных фар. Свет сковывал, как парализующий луч.
Вася инстинктивно зажмурился от невыносимо яркого света. Полная дезориентация. Он замер, как загнанный зверь под дулом. Пространство смешалось, земля ушла из-под ног.
— Стой, тварь! На месте! — прозвучал торжествующий крик водителя Мерседеса. Тот высунулся в окно, и черный силуэт пистолета был четко направлен прямо в грудь Дымовского.
— Все, Вася… — обреченно, почти шепотом, сдавленно произнес Дымовский, беспомощно прикрывая глаза ладонью от света, который подчеркивал безвыходность.— Отбегался…
Позади, с хрустом ломая ветки под тяжелыми ботинками, выскочил один из преследователей. Без предупреждения, он со всей силы ударил прикладом автомата в затылок Дымовского.
Яркий свет который слепил его, взорвался белыми искрами. Ноги сами подкосились, и он рухнул на колени. Мир закачался, звуки приглушились до звона в ушах, взгляд затянулмя серой пеленой. Его сознание, цеплялось за обрывки мыслей, но он все еще не отключился. Боль растекалась огненной волной от затылка по всему черепу.
Холодное, безжалостное дуло автомата грубо уткнулось в пульсирующий затылок.
— Ну что, ублюдок, отбегался?! — злобный, хриплый голос с акцентом прозвучал прямо над ним, сопровождаемый тяжелым дыханием.
Вася не успел ответить. Раздался ровный, холодный, как сталь на морозе, голос перед ним:
— Я говорил этому старому маразматику, что тебя нужно было завалить еще тогда, на заводе! Ты оказался куда живучее крысы.
Вася, превозмогая тошноту и боль, заставил мышцы шеи напрячься, поднял тяжелую голову, пытаясь сквозь пелену в глазах рассмотреть говорящего. Фигура в темном дорогом пальто вырисовывалась на фоне слепящих фар внедорожника. Это был один из троицы, тех самых, кого он видел в тот роковой день на заводе «САНЕФ». Тот самый молодой, с глазами, лишенными всякого человеческого тепла, который тогда рвался выстрелить в него. Теперь в его взгляде читалось лишь холодное удовлетворение и властное превосходство.
— Где энергокуб, мразь?! Не смей лгать мне! — не повышая тона, но с такой ледяной яростью, что кровь стыла в жилах, произнес мужчина в безупречном пальто. И, не дожидаясь ответа, с короткого размаха, со всей силы отвесил удар остроносым ботинком в лицо Василия.
Удар был точен и жесток. Ассенизатор с глухим стоном рухнул навзничь на мерзлую землю. Звезды снова вспыхнули перед глазами. Из разбитых губ потекли тонкие струйки крови, смешиваясь с грязью на подбородке.
— Я… не знаю… — выдавил Вася сквозь сжатые зубы, попытавшись перевернуться на бок.
— Все ты знаешь, мразь! — мужчина сделал шаг вперед, его тень накрыла Дымовского. — Где этот чертов хуггардец?! — он произнес это слово с ненавистью и презрением.— Он же руководит тобой? Дергает за ниточки, как марионеткой и отдает приказы? Не притворяйся идиотом! Говори!
— Кто? Хренадец? — сплюнув комок кровавой слюны и грязи, с вызовом спросил Вася, пытаясь купить время, чтобы Муд подсказал хоть что-то, но в ответ получил лишь новую, безжалостную порцию ударов тяжелыми ботинками в ребра и живот. Каждый удар выбивал воздух, заставляя тело сжиматься в спазме.
— Хуггардец! — резко остановив избиение, словно выключив тумблер, продолжил допрос бизнесмен. Он присел на корточки рядом с корчащимся Дымовским, его лицо, искаженное ненавистью, было теперь в сантиметрах от Васиного. — Тот, паразит, кто заставляет тебя ползать по помойкам и искать обломки его посудины, корабля, который мы так удачно подбили на орбите.
В его глазах вспыхнуло нечто инопланетное — фиолетовый отсвет, мелькнувший на долю секунды.
— Эта тварь украла то, что ей не принадлежит! И теперь мы обязаны ее вернуть. А ты, ничтожество, должен мне в этом помочь, — сказав это, он резко встал и наступил каблуком на грудь Василия, придавив его к земле с такой силой, что тот захрипел, не в силах вдохнуть. Над ним, как темный монумент бесчувственности, возвышался силуэт в дорогом пальто.
— Да не знаю я, где этот сраный энергокуб! — закричал Вася, задыхаясь под тяжестью. — Эта тварь… он словно паразит сидит прямо во мне! В моей голове! И сам руководит его поисками! Я просто… болванка, тело для исполнения его прихотей!
Последние слова повисли в ледяном, ночном воздухе. Мужчина замер. Давление каблука на грудь Василия слегка ослабло.
— Он… в тебе? — неожиданно тихо, но с жуткой, хищной заинтересованностью переспросил мужчина. В его голосе исчезла ярость, остался только холодный, аналитический расчет. Он медленно, с преувеличенной аккуратностью, поправил складки на безупречном пиджаке, не сводя с Дымовского пристального, изучающего взгляда. Фиолетовые искры в его глазах вспыхнули ярче, голоднее. — Интересно… Очень интересно. Значит, не просто контакт… Симбиоз? Или… захват тела? Я не знал, что они так могут, — он произнес это не Василию, а скорее самому себе, Его губы растянулись в лишенной всякого тепла, расчетливой улыбке. — Это меняет… всё.
— Ахмед! — властно, отчеканивая каждый слог, скомандовал гвардеец, не отрывая пронизывающего взгляда от Васи. — Грузи эту помойную тушу в багажник. Повезем говновоза на базу. Там попробуем аккуратно вытащить Хуггардца из этого... отброса общества, — он произнес это с таким ледяным цинизмом, будто говорил о вскрытии лягушки. Резко развернувшись к внедорожнику, его пальто взметнулось, как крылья хищной птицы.
Слова обрушились на Дымовского, как удар обуха.
— Эээ?! — из горла Васи вырвался нечеловеческий, перекошенный ужасом вопль. — Куда вытащить?! Ты что, угораешь?! Это же моя башка! Он там! Вырвете — я сдохну! — он забился в руках бойца, как загнанный зверь, глаза дико бегали, выискивая спасения.
Гвардеец даже не повернул головы, продолжая идти к машине. Его голос донесся, как приговор из вечности:
— Ты нам абсолютно не нужен, червь. А вот он... Он нам расскажет, где искать наш энергокуб. Добровольно или... иначе. Методы есть.
Боец по имени Ахмед грубо ухватился за шиворот потрепанной кофты Дымовского и мощным рывком, заставившим хрустнуть позвонки, поднял его на ноги. Вася пошатнулся, мир снова поплыл.
— Шуруй, давай к машине! — прошипел Ахмед, тыча стволом автомата в спину. — Быстро! Или я тебе сейчас же колени прострелю.
Отчаяние и паника парализовали мысли. Вася инстинктивно сделал шаг, потом еще один, волоча ноги по влажной земле. Он бегло оглянулся в поисках спасения. Лес манил его своей темнотой, но бежать он больше уже не мог. Муд подозрительно молчал и даже ни на секунду не усилил его тело, словно вообще исчез из его жизни.
Замешкался он всего на секунду. Ровно на столько, чтобы Ахмед, разозленный неповиновением, с короткого замаха всадил приклад автомата ему между лопаток.
Удар! Боль пронзила позвоночник, выбив остатки воздуха из легких. Вася с хриплым стоном рухнул вперед, едва удержавшись на коленях. Боль, страх, унижение — все смешалось в кровавый коктейль. Мир сузился до точки боли в спине и слепящих фар внедорожника.
— Сожми кристалл!— голос Муда ворвался в сознание громкой командой, сокрушительной волной неоспоримой воли.