Глава 4. 18 лет.
[Я самокритичен, потому что не чувствую уверенности,
которой нет, потому что я себя критикую]
И молодость во мне бурлит и жизнь кипит. Я поступила в университет на факультет журналистики. Первый курс, влюбленность, общежитие. Солнце на моей улице светило до тех пор, пока не наступила сессия. Я завалила первый же экзамен. Та дам. Сейчас даже не помню, как он назывался, но отчетливо помню слова преподавательницы:
–Макроуз, бездельница, от тебя я такого не ожидала – и этот тяжелый взгляд, с вкраплениями осуждающе шутливой серьезности, нарочито выползающий из под ее очков. Наверное, с ним сталкивался каждый.
Одной фразой меня словно пришибло, и вмиг стало ясно, словно туман рассеялся. Ещё только первый курс, здесь никто не знает про мой ярлык средненькой троечницы без особых перспектив роста по социальной лестнице, здесь я могу начать с нуля, здесь в меня верят. Заметили да? Как мой мозг лихо трансформировал нереализованные ожидания преподавательницы в утверждение веры в мои силы. Эта преобразованная мысль возможно и не была символом ее безграничной веры в меня, но от чего-то, слова эти не были восприняты мною просто как посторонняя критика, совсем нет. В этом легком сомнении в моей глупости, я, словно молекулы кислорода, витающие в воздухе, вдохнула надежду. Незамысловатая фраза оставила место для размышлений, ведь, проблеск сомнения в чей-то глупости, пожалуй, оставляет место и для его разумности, стакан на половину полон, а не пуст, а это именно то, что мне тогда было нужно. В ту сессию и во все последующие, я больше не получила ни одной четверки, ни одного замечания. Сформировалось ощущение, словно я переехала в другую страну под программой защиты свидетелей и играла роль успешной студентки. Здравствуй, синдром отличницы. Что-то давалось тяжело, и для того чтобы поддерживать свой авторитет я работала вдвое больше других студентов боясь что они узнают, что мне не все под силу. Я много училась, и в конце концов все поверили в мою исключительную роль, включая даже родителей. Если вдруг кто-то, все-таки умудрялся усомниться в моих интеллектуальных способностях, ну скажем прямо, другом этот человек точно не становился. Тема больная, была, да и сейчас остается таковою. Сама с собой, я старалась быть объективной, настолько сильно, насколько позволяла сознательная форма отражения объективной реальности, познать все эти тайные аспекты своего «Я». И чем точнее, было мое представление о слабых сторонах своей личности, тем больнее ныла кровоточащая рана, задеваемая чужими мнениями, которые на самом-то деле были и не важны. А внутренний критик, тот еще работяга, никогда не расслаблялся.
Знаете, оказывается если очень удачно вжиться в роль, со временем в неё начнут верить даже те, кто был в курсе существования той изначальной, твоей бракованной версии с ярлыком. В моем окружении все стали считать меня очень умной, и я с жадностью заглатывала эту похвалу, только глубоко в душе ощущая бездонную черную дыру – эмоциональный голод, потому что, ты можешь обманывать кого угодно, но только не себя. Тем временем, мрачное, подавляющее ощущение, будто ты не в своей тарелке продолжало расцветать внутри словно сорняк. Все это смахивало на старательно выгравированную и идеально поставленную пьесу под грандиозным названием «ЛОЖЬ». Хреного чувствовать себя обманщицей, приходится трудиться вдвое больше, для того чтобы поддерживать планку на должном уровне ожиданий, своих и чужих. В определенный момент желание вызвать гордость за свои поступки у родителей, и других близких людей зажимает в тиски, что как следствие – убивает мечтательность. Потому что, пытаясь постоянно угодить всем вокруг, ты, в конце концов, рискуешь остаться ни с чем, поскольку, в погоне за чужими идеалами, абсолютно перестаешь слышать себя, свои потребности и желания. Вот так просто, отдаёшь свой голос другим. Классический невротический внутриличностный конфликт «я докажу им всем», себе доказывать нужно, а не другим. Короче было и такое. Благодаря этой части моего жизненного пути сформировалась еще одна тошнотворно иррациональная мысль: «я должна быть лучшей, если нет, это ужасно, ошибка фатальна». Кстати пьеса, в которую я бессознательно играла, будучи еще студенткой, имеет реальное название – «синдром самозванца», при котором человеку свойственно обесценивать свои достижения, качества и навыки. Это психологическое явление заключается в обесценивании собственной личности и замыкает круг дисфунциональности – Я самокритичен, потому что не чувствую уверенности, которой нет, потому что я себя критикую.
Тот год сильно повлиял на меня и на мое мироощущение. С одной стороны мне стало лучше, буквально освободившись от внешнего давления, я ожила, никаких школьных ярлыков, здесь как раз капкан и захлопнулся. Форма внешнего давления трансформировалась в постоянный внутренний прессинг. Ведь этот мерзкий ярлык, словно комок грязи, скомканный из оскорблений в школьные годы, был просто словами некомпетентных взрослых и грубых сверстников, прилипший ко мне словно паразит. Наивно полагая, что вкушаю свободу, на самом же деле я питалась лишь иллюзией, созданной разумом, потому как на самом деле, осталась в заложниках скрипучей и зыбкой значимости чужого мнения, зависимой, просто перешедшей на новый уровень самосознания. Меня больше не считали дурой, наоборот, меня стали считать умной, проблема в том, что я себя такой не считала, началась гонка из постоянных попыток стать кем-то другим. А может я просто становилась собой?