Продолжать движение становилось все сложнее.
Легкий прохладный ветерок вился вокруг меня, тихонько шептал, подсказывал… Советовал задержаться, еще раз все обдумать… А то и окончательно выбросить из головы глупые мысли… Вернуться под надежную защиту родных стен, забыть это утро, словно страшный сон…
Что самое неприятное, уговаривал меня не он один.
Кружившиеся над головой птицы внушали неясную тревогу, тяжелые иссиня-черные тучи навевали печальные мысли, пустынные улицы мрачного городка скалились темными проемами окон и подъездов…
Где-то за углом заливалась зловещим лаем собака. Делая тем самым унылую осеннюю картину по-настоящему цельной и завершенной.
В душу противным липким туманом начала вползать беспросветная тоска. Наверное, если бы все зависело только от меня, то этот путь так никогда и не был бы пройден. Нашлись бы причины для того, чтобы повернуть назад, снова ощутить уют родного дома…
Но сегодня мне пришлось идти вперед по воле высших сил. И, к сожалению, противиться их зову никак не получалось.
Осторожно свернув за угол очередного дома, я зябко поежился от неожиданного порыва ветра и остановился, обреченно рассматривая открывшуюся впереди картину.
– Че стесняешься, боец, проходи, – офицер, устроивший перекур рядом со входом в военкомат, метко бросил в урну бычок, приглашающе мотнул головой и скрылся за обшарпанной дверью с нарисованной на ней красной звездой.
Я вздохнул и последовал за ним.
Восемнадцатый день рождения наступил как-то неожиданно. Подарок в виде повестки появился в нашем почтовом ящике тоже не очень вовремя. А вернуть его отправителю, учитывая имевшиеся у меня на руках ресурсы, было невозможно.
Зайдя внутрь неприветливого здания, я разделся, получил на руки свое личное дело и в печальном обществе других таких же бедолаг принялся бродить по кабинетам с врачами.
– Головой об асфальт в детстве бился? Нет? Годен.
– “Ш” и “Б” видишь? Молодец! Годен!
– Поверь, даже если бы у тебя было плоскостопие, то ты все равно был бы годен, парень…
Долгий и нудный медосмотр, по большей части состоявший из бесцельной толкотни в узких коридорах, закончился довольно неожиданно – снятием с моих мозгов энцефалограммы.
Пришлось посидеть в кресле и потерпеть, пока закрепленные на голове датчики собирали информацию.
– Неплохо, неплохо, – пробормотал незнакомый мне седобородый врач, пялясь в экран компьютера. – А давайте-ка, Александр, мы вас еще и на МРТ отправим. Для полной уверенности, так сказать.
Из-за этой чертовой томографии мне пришлось одеваться и доказывать дежурному, что ухожу я действительно ради продолжения осмотра, а не для незаметного побега к русско-монгольской границе и дальнейшего акта преступной эмиграции.
Доказывать пришлось долго. Помогло только официальное направление, за которым пришлось возвращаться к доктору в кабинет.
Слава богу, сама процедура проводилась в соседнем с военкоматом госпитале и оказалась на удивление быстрой.
– Иди, мы результаты уже переслали.
Я потащился обратно, размышляя над тем, что же местные врачи пытались обнаружить в моих мозгах.
– Лучше бы ДНК проверили. Вдруг я вообще приемный, а мой батя – какой-нибудь олигарх…
Здание со звездой пустело на глазах. Практически все призывники к моменту моего возвращения уже ушли, доктора и офицеры тоже как-то незаметно рассасывались – закрывая кабинеты, прощаясь с дежурным и кидая на мою одинокую фигуру редкие любопытные взгляды.
Что за хрень здесь вообще творится?
– Александр Сергеевич? – Из кабинета военкома выглянул тот самый врач, который только что отправил меня в госпиталь. – Проходите, мы вас ждем.
Ждут они меня. Ну-ну.
Я поднялся с табуретки, зашел в комнату и, поздоровавшись, осторожно присел на жесткий неудобный стул.
Помимо доктора, напротив меня оказался еще и сам военком – упитанный и розовощекий майор Иванов. Если верить табличке с именем, конечно же.
– Итак, Саша, мы здесь очень рады видеть такого ответственного человека, как ты, – покровительственным тоном начал майор. – От повесток не бегал, по универам ради отсрочек не мотался, даже откупиться от армии не захотел…
Мне почему-то показалось, что в его последних словах сконцентрировалась вся боль и несправедливость этого мира. Но это, конечно же, была иллюзия.
– Молодец, в общем. Поэтому…
– А почему вы в ВУЗ не поступили, кстати? – неожиданно влез доктор. – Судя по результатам, могли бы.
– Денег нет на эти универы, – пожал я плечами. – Знаете, не у всех ведь получается. Условия разные. Кому-то приходится работать.
– Понимаю, – седобородый кивнул и о чем-то задумался.
– Работать – это хорошо, Саша, – майор снова взял нити разговора в свои руки. – Армия любит тех, кто умеет работать. Но мне нужно задать тебе один вопрос. Ты когда-нибудь думал про альтернативную службу?
Еще бы я не думал. Каждый парень одного со мной возраста про нее думал.
– Да. Но решил, что лучше отслужу год и научусь обращаться с оружием и техникой, чем буду пару лет перекладывать письма на какой-нибудь почте.
Тут я слегка замялся, но все же собрался с духом и добавил:
– В общем, готов служить Родине, товарищ майор!
Мне показалось, что этот патриотический порыв никого в комнате особо не впечатлил. Врач лишь чуть-чуть улыбнулся, а вот майор недовольно поджал губы и вонзил в меня инквизиторский взгляд:
– А если подумать? Вдруг ты попадешь в дикие края… на Таймыр, скажем? И будешь там полгода расчищать снег возле командирского сортира, а остальные полгода – гонять от этого самого сортира белых медведей? Граблями?
– Э… – Я не сразу нашелся, что ответить. – А почему граблями?
– А потому, что там вокруг только камни и снег, – припечатал хозяин кабинета. – И грабли нужны лишь для защиты от медведей.
Совершенно не понимая, что за странная фигня происходит прямо здесь и сейчас, я лишь робко улыбнулся и промолчал. Хотя обрисованная перспектива мне и не понравилась. Совсем не понравилась.
– Так вот, – не дождавшись ответа, продолжил Иванов. – Разве мирная альтернативная служба не лучше?
– Наверное, да, лучше…
– Ну, вот и хорошо, – военком довольно откинулся на спинку кресла. – Он согласен, осталось только подписать бумаги.
Мне пришлось снова собрать свою волю в кулак:
– Товарищ майор, но я все-таки не хочу на альтернативную службу.
Наступило молчание, прерываемое только гневным сопением офицера.
– Александр, вы ведь даже не спросили нас, что это будет за служба, – мягко произнес врач. – А стоило бы.
– Хорошо, – я пожал плечами. – Расскажите.
– Для начала, ее срок составит все тот же год, что и на действительной воинской. Вам не придется терять много лишнего времени. Сумел я вас удивить?
Тут, похоже, все было как в фильмах. Для затравки злой майор с сортиром и медведями, а потом уже добрый доктор со своей конфеткой.
Пришлось кивнуть.
– Дело в том, что Министерство обороны активно занимается внедрением инновационных технологий в различные сферы своей деятельности…
Врач начал слишком торжественно, тем самым мгновенно погрузив мои мозги в некое подобие ступора.
Точно такими же фразами постоянно и с огромным апломбом бросался наш бывший премьер. Вот только, кроме слов, ни хрена нигде так и не происходило. Инновации, нанотехнологии, крипторубль… а потом оказалось, что стране нужны нанограбли и солдаты, способные гонять ими белых медведей. Вокруг криптосортиров.
– …в связи с этим был запущен глобальный проект по исследованию процессов обратной совместимости между виртуальными пространствами и центральной нервной системой человека…
Я сделал вид, что не пропустил только что половину пафосной речи и еще раз заинтересованно кивнул.
– В настоящий момент действует программа по отбору участников для проверки такой совместимости. И я должен вас поздравить – ваши биоритмы практически идеально подходят для участия.
Похоже, мне полагалось обрадоваться. Вот только я все еще практически ничего не понимал.
– Так что делать-то нужно?
– Играть, – с неожиданным отвращением в голосе произнес примолкший было майор.
Чувствовалось, что открывшиеся передо мной возможности наполняли его душу праведным негодованием. Что, в свою очередь, давало обширную пищу для размышлений.
Может быть, во всем этом предложении действительно имелась хорошая сторона?
– Точно, – подтвердил доктор гораздо более доброжелательным тоном. – Эта альтернативная служба заключается в том, что вам придется проводить время в специально разработанной капсуле виртуальной реальности, а система будет считывать происходящие с вашим организмом перемены. И, возможно, стимулировать какие-либо из происходящих процессов.
– Вот момент со стимуляцией мне как-то не очень нравится…
– А ты сравни это с той стимуляцией, которую тебе способны обеспечить белые медведи, – злобно ухмыльнулся Иванов. – Через годик безо всякой виртуальности чемпионом мира по бегу станешь.
И не поспоришь, блин.
– А что за игра? Какие-нибудь “Забытые земли”? – Мне невольно вспомнилась постоянно крутившаяся по всем каналам реклама. – Она, вроде как, давно вышла.
– Нет…
– “Забытые земли” – для изнеженных школьников!
Сообщив это, майор со всей дури рубанул по столу ребром ладони, отбил себе мизинец, на секунду скривился и уставился на меня таким взглядом, словно это именно я был во всем виноват.
– Иными словами, “земли” не совсем подходят под требования Министерства обороны, – дипломатично произнес доктор. – Но, поскольку бюджет страны предусматривает траты на развитие и внедрение инновационных технологий во все сферы жизни, “Роботек” по специальному заказу разработал совершенно новую игру, полностью подходящую для наших целей.
– Она уже запущена?
Мне наконец-то стало по-настоящему любопытно. Денег на капсулу у нас в семье никогда бы не набралось, так что я о ней даже не мечтал. Но ролики с картинами восхитительных виртуальных миров все-таки трогали мое сердце. Не все же книги читать и в третью часть “Цивилизации” рубиться. Пусть и на божественном уровне.
– Около полугода назад. Называется “Альтернатива”. Слышали?
– Да, кажется. Что-то типа постапокалипсиса?
– Что-то типа того, – согласился врач. – Ну так что, вы согласны?
Во всем этом до сих пор просматривался непонятный подвох. Вот только какой…
– А подумать можно?
– Думай, мы тебя не торопим, – майор демонстративно взглянул на сверкавшие золотом и драгоценными камнями часы. – У тебя есть целая минута. Дальше будет Таймыр. А еще – грабли и медведи.
Вот сволочь.
– Я рад, что вы согласны, – улыбнулся доктор, когда я все-таки обреченно кивнул. – Осталось только подписать несколько бумаг.
На стол передо мной легла стопка листов величиной с “Войну и мир”. Я смерил ее взглядом и поднял на врача удивленные глаза.
– А почему так много?
– Бюрократия, – грустно вздохнул тот, легонько пододвинув бумаги в мою сторону. – Знаете же, как чиновники на все это смотрят. Нужно получить ваши подписи буквально на каждый случай, даже самый фантастический. Да вы не беспокойтесь.
Я вздохнул и начал подписывать.
– Э… а почему здесь говорится, что я согласен на стандартную страховку в случае необратимого поражения центральной нервной системы? Что это значит?
– О, я же говорю, это всего лишь формальности, – не очень убедительно улыбнулся седобородый. – Наши капсулы создавались под контролем специалистов “Роботека”, а они, сами знаете, выпускают абсолютно идеальный продукт. Да и страховка у вас все равно будет, не переживайте.
Ладно, если уж назвался груздем…
Ручка продолжала скользить по бумаге, оставляя мои инициалы под все новыми и новыми условиями. Хрен бы я на это все согласился, если бы не призрак огромного белого медведя, притаившегося позади заснеженного покосившегося сортира…
– Отлично, рядовой, – кисло улыбнулся майор, когда я закончил рисовать свои закорючки. – Завтра в семь утра отправляешься в Москву. Если не понял, то в семь утра с личными вещами нужно быть на пороге военкомата.
– Э… то есть как? Призыв же позднее…
– Ты только что подписал согласие на вступление в ряды вооруженных сил. Начиная с завтрашнего дня.
Я уставился на кучу бумаги. Может быть, действительно подписал… фиг его знает.
– В общем, свободен, рядовой.
– Удачи вам, Александр.
Оказавшись за дверями военкомата, я остановился и неуверенно почесал затылок, в очередной раз задав себе все тот же вопрос:
– Что это вообще было, едрена вошь…
Остаток дня прошел в какой-то неразберихе. Сначала пришлось долго и упорно объясняться на работе – доказывать, что мне действительно придется служить, отметать намеки на происки конкурентов, убеждать, что я на самом деле не смогу отработать обязательные по закону две недели… дурдом. Затем начались суматошные покупки носков, футболок и прочих предметов личной гигиены. Черт его знает, что мне на этой службе могло понадобиться, но я старался предусмотреть все.
Батя воспринял новость с присущим ему пофигизмом. То есть, произнес здравицу в мою честь, опрокинул стаканчик и сообщил, что гордится сыном.
Трое его собутыльников согласились с тостом и присоединились к поздравлениям, хором сообщив мне, что армия – единственное достойное занятие для настоящего мужчины. С учетом того, что все они в свое время хитрыми способами откосили от службы, прозвучало это несколько странно.
А вот мои приятели, которым я рассказал о грядущих переменах в жизни, восприняли мои слова с некоторой завистью.
– Везунчик. Шпилить эльфиек по кустам, пока остальные траву красят и лужи вычерпывают… норм тема, короче, – заметил Васян.
– Там не эльфийки, там мутантши страшные, – не согласился Жорик. – Но они все равно лучше медведей. И покраски травы.
– Это точно. Твое здоровье, братан!
– Натяни там всех, пусть знают наших!
– Натянет…
Утро нового дня было таким же гнусным и холодным, как и предыдущее. Но, в отличие от него, оказалось наполнено настоящими приключениями.
Майор Иванов, до отвращения бодрый и румяный, встретил меня возле кабинки дежурного, проверил документы, окинул скептическим взглядом тощий рюкзак, а затем направил в распоряжение угрюмого простуженного лейтенанта.
Тот, источая флюиды болезни и недовольства, привел меня в автопарк, где мы забрались в новенький зеленый джип. И поехали к военному аэропорту.
Здесь пришлось ждать почти час – пока опять проверяли мои документы и пока готовились другие участники перелета. Затем я все-таки попрощался с лейтенантом, оказавшись внутри серого транспортника. А еще спустя десяток минут он поднялся в такое же серое и неприветливое небо.
В столице все повторилось в обратной последовательности. Меня выпустили из самолета, изучили предъявленные бумаги и куда-то повезли. Как оказалось позже – к расположенному где-то в Подмосковье исследовательскому центру. Красивому, новому и буквально сверкавшему чистотой.
Наверняка где-то внутри него имелись даже те самые инновационные нанотехнологии…
– Вам в третий корпус. Первый этаж, лаборатория номер девяносто один, – сообщила очень милая девушка, обнаружившаяся за стойкой администратора.
Мне сразу же стало интересно, работала ли она здесь просто так или тоже находилась на воинской службе. Впрочем, лезть с подобными расспросами было рановато.
– Спасибо, – я вежливо кивнул и отправился искать девяносто первую лабораторию, продолжая при этом думать о милашке-администраторше.
Возможно, у меня здесь найдется немного свободного времени… тогда, может быть…
Нужный корпус располагался чуть в стороне от центрального здания и до него пришлось идти по длинному застекленному переходу. Повсюду виднелись аккуратные лужайки, ровненькие елочки, сияющие машины…
В хорошее место я попал, однако. Только чувствую себя при этом, словно таракан, тонущий в банке сгущенки. Вроде бы вокруг все хорошо и сладко, но какое-то легкое палево все равно присутствует.
А вот и лаборатория…
Я вежливо постучался, открыл дверь и оказался в небольшом уютном кабинете. Единственный его обитатель, белобрысый худощавый парень в белом халате, сидел за здоровенным монитором и смотрел на меня через стекла аккуратных круглых очков.
– Добрый день. Меня сюда отправили… вот.
Парень перевел взгляд на экран и неожиданно хмыкнул.
– Крабов, значит? Александр Сергеевич?
– Так точно.
– Мы здесь не совсем на службе, так что можешь без всяких этих армейских штучек, – отмахнулся он. – Меня зовут доктор Эдвард Трухан и я, получается, теперь твой куратор в этом институте.
– Куратор? Доктор?
А с виду – обычный ботан…
– Ну да, – пожал плечами куратор. – Некоторые, знаешь ли, МГУ уже к двадцати годам заканчивают.
Однозначно, ботан. Только не совсем обычный.
– Хорошо, куратор – так куратор. Что делать-то надо?
– Для начала – полное обследование на томографе, – посерьезнел доктор.
– Но я уже…
– Это обязательно, пойдем, – он даже не стал меня слушать.
Пришлось подчиниться. Впрочем, обследование прошло в соседней лаборатории и закончилось очень быстро. Еще быстрее, чем в нашем госпитале.
– Ну, все действительно отлично, – выдал итог этот очкарик. – Тем не менее, проверить было нужно. Зато теперь я могу официально сообщить, что ты принят в наш проект.
– Здорово…
– Не то слово, – кивнул он. – Мало кто подходит по параметрам и не все соглашаются на столь жесткие условия.
– Э… а какие именно там условия? – Его слова вызвали у меня очередной приступ тревоги.
Доктор уставился на меня внимательным четырехглазым взглядом.
– Ты что, не читал, что подписывал? – В его голосе послышалось искреннее удивление. – Вот дятел.
– Сам такой, – немного беспомощно произнес я.
Хорошо, конечно, когда твой непосредственный начальник ведет себя так вот свободно и дружелюбно, но сама ситуация…
– Не, меня сокурсники анаблепсом звали, на дятла я не похож… ладно, не важно. В общем, ты в курсе, что придется застрять в капсуле на год?
– Что, прям без перерывов, что ли? – Тревога обрела новую силу и мощь.
– Почти, – радостно кивнул доктор. – Перерывы будут раз в месяц. Но не беспокойся, тело получит все необходимые вещества, массаж и все остальное. Поиграешь, а потом выйдешь таким же, каким был. Или, если наша теория подтвердится, то не таким же, а гораздо более крутым.
– Отказаться нельзя, да?
– Пять лет тюрьмы, а потом год обычной службы, – если бы что-то в этом мире можно было назвать квинтэссенцией истинного счастья, то прямо сейчас ей был бы доктор Трухан.
Сволочь.
– А что ты там говорил про крутость? – Я постарался отвлечься от неприятной темы.
– У нас же проводятся исследования обратной нейронной связи, – посерьезнел белобрысый. – Это означает, что твое тело будет стимулироваться в прямой зависимости от развития твоего же виртуального “я”. Само собой, это щадящая стимуляция. Если, скажем, в игре ты сможешь поймать пулю на лету, то здесь – максимум увернуться от какой-нибудь стрелы.
– Но это пока что только теория. Всего лишь.
– Верно, – скривился доктор.
Я, похоже, задел его больное место. И это неожиданно наполнило мою душу радостью. Так тебе, аба… абпсе… ботану четырехглазому.
– Когда ел последний раз? – Очкарик быстро сменил тему.
– Э… вчера вечером.
– Отлично. Выпей-ка вот эту таблеточку и заселяйся. Вон там твоя комната. Есть и пить больше нельзя, понял?
Как оказалось, долбаная таблетка была чем-то вроде могучего очистительного средства. По крайней мере, организм мой она прочистила жестоко и беспощадно. Причем в обоих направлениях.
Ненавижу ботанов…
Когда мы встретились на следующее утро, я был отвратительно слабым, бледным и беспомощным. А вот док все так же горел энтузиазмом:
– Ну что, начнем? Ник себе уже придумал?
– Нет… в задницу ник…
– Ник нужен, – не согласился со мной Трухан. – Звучный какой-нибудь, мужественный. Например, “Краб”. Звучит же.
– Да ладно, – сил спорить практически не было, но предложенное слово мне почему-то не понравилось. Такое впечатление, что в нем был скрыт какой-то очередной подвох. – Меня так даже в школе не звали. Несмотря на фамилию.
– Точно тебе говорю, – доктору почему-то явно хотелось меня переубедить. – Это ведь чисто по-пацански звучит. Йо, чувак, дай краба! Ну?
– Хрень какая-то, – поведение ботана, пытавшегося изобразить что-то вроде танца обкуренного афронегра, казалось мне все более и более странным. – Лучше буду Следопытом.
– Почему? – Док искренне удивился. – Ты охоту любишь?
– Нет, это литературный персонаж такой. У Фенимора Купера.
– А, опять стимпанк какой-нибудь, – поскучнел он. – Терпеть не могу современную графомань. Сплошные наркотические бредни.
– Ага, типа того, – вежливо согласился я.
– Ладно, хочешь быть Следопытом – будешь. Собственно, все равно имя при подключении выбирается. Я просто помочь хотел… точно не передумаешь? Ты крабов вообще видел? Злые такие, броня непробиваемая, клешни острые. Звери, а не крабы.
– Не-не, мне и так сгодится.
– Ну ладно… пошли тогда.
Новое помещение оказалось довольно просторным. И в его центре находилось нечто огромное. Капсулой это сооружение назвать язык точно не поворачивался.
– Передовая разработка, гордись, – доктор принялся возиться со стоявшим возле стены компьютером и крышка на здоровенном непрозрачном ящике начала медленно подниматься. – Надежная, как топор.
В следующий миг открывшаяся было панель снова захлопнулась и на корпусе высокотехнологичного топора замигала тревожная красная кнопка.
– Дерьмо, – совершенно спокойным голосом произнес мой куратор. – Не обращай внимания, это единственная ошибка, она никак не влияет на работоспособность.
– Ага, – я печальным взглядом проследил за тем, как чертов ящик снова принялся раскрывать свое нутро. – Мне так и показалось.
– Ну, тогда давай, забирайся.
Внутри капсулы оказалось неожиданно уютно. Теплый гель, мягкое ложе…
– А теперь самое главное, – доктор Трухан принялся вытаскивать из стенок капсулы многочисленные страшные вещи. – Питание и обратная связь.
– Ох ты ж мать твою, – не сдержался я, когда мне в вену вонзилась охрененно толстая игла. – Вивисектор!
– Есть немного, – с гордостью кивнул куратор. – Вообще, вивисекция очень много дала медицине. Очень. Иногда я прямо-таки жалею, что ее запретили…
Перед моими глазами неожиданно снова появился белый медведь – пушистый, теплый и забавный. Блин, живут ведь люди рядом с ними. Годами живут…
Очкарик тем временем споро закреплял по всему моему телу какие-то датчики, втыкал маленькие иголочки, что-то проверял и перепроверял на компьютере…
– Сейчас тест устроим. – неожиданно заявил он и тут же щелкнул большим зеленым рубильником, устроившемся на вынесенном чуть в сторону пульте.
Вокруг все пропало. Осталась только абсолютная, полная чернота.
Впрочем, я даже не успел испугаться – нормальный мир вернулся практически сразу же. Капсула, комната, довольный ботан.
– Все работает и готово к эксперименту. Ваше последнее желание?
И ржет, сволочь…
– Подожди. Я так и не понял, что мне делать-то? Что там вообще будет?
– Да ничего особенного, – немного удивленно пожал плечами доктор. – Тебе разве не говорили? На данном этапе исследований проверяются возможности обратной связи и отрабатываются механизмы, позволяющие с ней работать. Задачи сделать из тебя супермена не стоит. Так что гуляй по миру, делай, что хочешь. Развлекайся, в общем.
– Понял.
Не такая уж и плохая перспектива. Может, зря я нервничаю…
– Ну, раз понял, то увидимся через месяц. Давай, до свидания.
– А…
Мир снова выключился, оставив вместо себя абсолютную черноту.
Гадство.
Некоторое время я сидел в этой черноте и злился на наглого ботана. Затем начал беспокоиться. А потом перед моими глазами вспыхнула странная двойная эмблема.
“Роботек” и Министерство обороны.
Шикарно. Куда, блин, катится этот мир…
Картинка исчезла, а в ушах зазвучал торжественный голос:
– Человечество с незапамятных времен пыталось найти во вселенной братьев по разуму. Египетские жрецы, колдуны майя, философы древней Греции, персидские мудрецы – все они постоянно смотрели на небо и ждали, когда же оттуда прилетят посланцы иных цивилизаций. Средневековые алхимики, ученые двадцатого и двадцать первого веков тоже стремились к такому контакту. Полет человека в космос, миссии на планеты Солнечной системы, телескоп Хаббла, проект SETI…
Наступила тишина и чернота вокруг меня начала расцветать мириадами звезд и галактик. Ничего так, красиво…
– Человечество было услышано. В две тысячи девяносто восьмом году долгожданная встреча с инопланетной цивилизацией все-таки произошла. Но, увы, из глубин космоса на Землю пожаловали не мудрые друзья, а безжалостные и непостижимые враги…
Голос слегка дрогнул и прервал свой монолог, нагнетая напряжение. Затем продолжил, на сей раз буквально вибрируя от переполнявшей его искренней радости:
– К счастью, пришельцы высадились на территории страны, наиболее подготовленной к инопланетному вторжению. Благодаря многочисленным фильмам, книгам и телевизионным шоу практически каждый житель Соединенных Штатов Америки с самого детства обладал всеми необходимыми знаниями для победы над вероломным противником…
Снова тишина. И еще один виток трагизма.
– Но что-то пошло не так. Коварный враг отказался покоряться воле мужественных американцев. Экспансия пришельцев продолжалась все возраставшими темпами, армия и флот США терпели одно поражение за другим… Настало время для жесткой реакции мирового сообщества.
Новая пауза. Похоже, создававший заставку человек искренне наслаждался своим творением.
– Лидерам России и Китая пришлось взять на свои плечи непростое решение. И четвертого июля две тысячи девяносто восьмого года по врагам человеческой цивилизации был нанесен глобальный ядерный удар. Раковая опухоль, упорно разраставшаяся по телу Земли, была остановлена. Дорогой ценой. Не до конца. Но все же остановлена.
Тяжкий вздох декламатора. Наверное, переживал за трагическую судьбу чужих, бедолага. Интересно, а кого он вообще имел в виду, говоря про “врагов”…
– С тех пор прошло сто двадцать семь лет. Оставшийся вне контакта с пришельцами мир постепенно оправился от последствий катаклизма. Но большая часть Соединенных Штатов Америки по-прежнему остается непригодна для жизни. Это – дикая территория, навсегда изолированная от остальной Земли силами мирового сообщества. Это – странная область, где остатки инопланетных технологий варварски используются сумевшими выжить людьми. Это – аномалия, пропитанная радиацией и живущая по своим собственным законам. Добро пожаловать в альтернативную реальность!
Голос затих на торжественной ноте, а передо мной появилось окошко, требовавшее указать игровое имя.
Ну, как раньше и говорил…
– Следопыт.
[Для вашей личности создан профиль “Следопыт”, идентификационный номер #001934410.]
Следом за этим информационным сообщением возникло еще одно:
[Поздравляем! Вам достался уникальный инопланетный артефакт, позволяющий восстанавливать личность и физическое тело после утраты. Ваши шансы на выживание увеличились.
Воспользуйтесь открывшимися возможностями для достижения своих целей. Развивайтесь, стройте, торгуйте, сражайтесь, исследуйте оставшиеся доступными территории Северной Америки.
Кто знает, возможно где-то там, среди смертельно опасных земель, находятся знания и технологии, которые до сих пор безуспешно ищет вся остальная планета?
Возможно, именно вам суждено отыскать панацею для исстрадавшейся Земли?
Или же проложить путь в мир чужих?
Удачи, Следопыт!]
А затем мир мигнул и я оказался на какой-то куче мусора. Самого обычного мусора, никак не инопланетного. Обломки кирпичей, обрывки бумаги, расплющенные пластиковые бутылки, здоровенная ржавая арматурина…
Вдалеке можно было рассмотреть очертания полуразрушенного города. Чуть поближе валялся заросший травой и мхом самолет с обломанными крыльями.
Несколько лысых кривых деревьев, одно – стройное и красивое, с сочной зеленой листвой…
Запах дыма и какой-то химии…
– Ну… – Я почесал затылок, рассматривая самолет. – Да…
Сложно было поверить, что все вокруг – нарисованное. Какое там. Полный реализм, однако…
– Р-р-р, – послышалось у меня из-за спины.
Я вздрогнул и очень-очень осторожно повернулся.
– Твою же мать…