Привязанный к массивному стулу коротышка с кляпом во рту и фингалом под глазом выглядел жалко. На коже, отдававшей зеленоватым отливом, проступило множество ссадин и порезов, а волосы, росшие только за ушами, были уложены в виде рогов.
Впрочем, у гномов, к которым и принадлежал привязанный, такая прическа считалась обычной. Почему этих появившихся на Земле несколько веков назад типов нарекли гномами, никто уже и не помнил. Сами они не возражали, а люди привыкли.
Мург, как звали пленника, уже мысленно простился с жизнью и готовился к мучительной смерти, увидев, на что способен тот, кого сами гномы наивно считали никчемным магом и послушным инструментом исполнения своих замыслов.
Сейчас же коротышке оставалось только мысленно проклинать коварного негодяя по имени Тадеуш, поскольку ничего другого он предпринять не мог. Связанные руки и ноги, кляп во рту и истощенный пытками организм не позволяли создать даже самое простейшее заклятие, хотя недостатка в магической энергии не ощущалось.
Боярин и глава торгового представительства шляхтич Тадеуш оказался далеко не тем, за кого себя выдавал. Он с легкостью сумел разделаться сразу с шестью асами, считавшимися непобедимыми бойцами, заставив четверых сражаться друг с другом. Оставшаяся не у дел пара скрутила самого Мурга, которому была обязана подчиняться. Гному быстро отрезали возможность прибегнуть к магии, но оставили в сознании.
Наблюдая за смертельной схваткой своих бойцов, Мург не мог поверить в происходящее, ведь каждого аса больше года готовили с помощью крайне сложного ритуала, включавшего жертвоприношение девятерых человек. Этой магии местные колдуны не знали, а потому считалось, что никто не способен переподчинить опасного бойца. Как теперь выяснилось – никто, кроме специалиста, обладающего могучим даром повелевать человеческой кровью.
Будучи высокоуровневым магом крови, Тадеуш являлся основным поставщиком живого товара гномам. У него хранились образцы крови всех будущих асов, что и позволило злодею моментально взять под контроль отряд, сопровождавший Мурга. Шляхтич с нескрываемым злорадством поделился планами проведения опытов по подчинению соплеменников Мурга. И гном понимал, что смерть легкой не будет…
Когда в комнату неожиданно зашел неизвестный молодой человек, освободил пленника от пут, вытащил кляп и молча пошел дальше, Мург буквально оторопел от изумления и даже не смог подняться со стула. За спасение гнома полагалось огромное вознаграждение, поэтому каждый абориген сначала обязательно должен был оговорить цену свободы, а лишь потом перерезать веревки. А этот, ничего не потребовав, двинулся по своим делам.
Коротышка еще не успел окончательно прийти в себя, как из комнаты, куда направился освободитель, сначала вышла девушка с окровавленным кинжалом, а следом за ней – костяной монстр, который, по всем законам этого мира, должен появляться не раньше захода солнца и кидаться на любое живое существо, в особенности – обладающее магическими способностями…
– Кто из нас сошел с ума? Я или они все? Меня просто так спасают от смерти, ночная тварь спокойно разгуливает днем и не обращает никакого внимания на могучего волшебника? – Гном непроизвольно дернул себя за торчавшие «рога». Несмотря на пережитое, укладка его оставалась безупречной.
Путь к выходу из злосчастной избушки теперь был свободен, однако идти за монстром Мургу не хотелось, и он направился в другую комнату. Следы крови привели к освободившему его молодому человеку, покоившемуся сейчас в заледеневшей луже алой жидкости. От парня исходило слабое сияние, что не могло не заинтересовать гнома.
– Эй, уважаемый, ты живой? Не, при такой потере крови – маловероятно. Но откуда идет необычное сияние? Такое ощущение, что магическая энергия свила здесь гнездо, как в природных магических источниках, – размышлял вслух гном.
Мург дотронулся до плеча своего спасителя и сразу ощутил, что начал стремительно терять энергию. «Источник» оказался со знаком минус. Гному с трудом удалось оторвать от плеча парня ладонь, когда собственные запасы магии практически иссякли.
– Да что же это такое?! Лежит трупом и при этом умудряется… – Договорить он не успел – в комнату вбежала огромная страшная собака.
Мург побаивался любого местного зверя, а этот вообще внушал ужас – леденящий взгляд животного, казалось, пронизывал насквозь. Гном отодвинулся подальше от человека и замер, стараясь дышать через раз. Он увидел, как псина легла на грудь парня и уперлась носом в его подбородок. А затем…
Из глаз собаки к голове пострадавшего устремились потоки искрящегося света. Сияние становилось все ярче и ярче. Мург уже не мог без боли смотреть и закрыл глаза, однако свет больно бил даже через веки. Прошло еще секунд пять, давление ослабло и ушло совсем. Гном рискнул глянуть, что же случилось.
Собака продолжала лежать на груди парня. Сияние пропало, как и красная заледеневшая лужа на полу.
– Ты кто? – слабым голосом спросил очнувшийся, обращаясь к животному. – Какая еще Жучка? Не ври, мой питомец выглядит более экстравагантно.
Словно в ответ зверь поднес к лицу человека окровавленный серповидный отросток на конце хвоста.
– Так ты без меня тут успела прибарахлиться? Умница! Шкурка тебе очень идет. А хвост зачем вымазала?
Псина сразу слезла с человека и принялась облизывать не понравившуюся хозяину часть.
– Плохого мага наказала? Это правильно! – Молодой человек приподнялся на локтях и наконец обратил внимание на Мурга. – А ты кем у лешего служишь?
От подобного вопроса коротышка слегка опешил и не сразу нашелся с ответом.
– Я с нежитью дружбу не вожу, – гордо приподняв нос, ответил он.
– А мне показалось, что хозяин леса меня именно за тобой прислал. Ну да ладно… Девушку здесь не видел?
– Убежала вроде. – Странное поведение парня никак не укладывалось в представление гнома о здешних аборигенах, и он решил ограничиться краткими ответами.
– Жаль. – Оживший попытался подняться, но почувствовал, что пока не готов к этому. – Неужели у нее действительно комплексы? Не боярин – свободен. Прямо хоть бери и в короли записывайся, чтобы она на меня внимание обратила. – Похоже, он разговаривал сам с собой. – Осталось только выяснить, где тут очередь и сколько конкурентов впереди меня. Уважаемый, – человек снова обратился к Мургу, – у тебя среди царей, князей или лордов хороших знакомых нет?
– Вроде нет. – Гном покачал головой, не понимая сути вопроса.
– Плохо, придется самому что-нибудь придумывать. А пока… Не знаешь, тут что-нибудь пожрать найдется? С утра крошки во рту не было.
– Сейчас поищу.
Мург поднялся и направился к выходу, размышляя о том, не лучше ли ему прямо сейчас покинуть негостеприимный домик и попробовать выбраться из леса. Видимо почувствовав его настроение, псина отправилась следом, так что обладателю рогатой прически пришлось всецело переключиться на поиски ужина. К счастью, съестное удалось отыскать быстро. И пусть это были в основном дары леса, но их набралось на дюжину человек.
Мург взял корзины с малиной и яблоками, собака схватила зубами туесок с орехами.
Когда добытчики вернулись, пострадавший уже сидел на полу, опершись спиной о стенку.
– О, витамины! Неплохо. – Парень зачерпнул горсть малины и отправил в рот.
Псина снова ненадолго отлучилась и вскоре вернулась с большим казаном в зубах. Судя по запаху, в нем варили уху.
– Молодец, Жучка! – похвалил молодой человек и обратился к гному: – Тебя как звать?
– Мург.
– Интересное имечко. Каким ветром к Тадеушу занесло?
Недавний пленник не собирался никому рассказывать о своем провале, да и незнакомец вел себя так, словно никогда раньше не видел чужаков.
– Шел по лесу, нападение… и я оказался здесь.
– Ну да… Совершал променад, никого не трогал, и вдруг – такой казус! – Молодой человек еще не успел прийти в себя, а потому совершенно не следил за собственной речью.
– Я не понимаю…
– Не бери в голову. – Парня больше интересовало содержимое казана. – Лучше найди ложки да перекусим немного.
Мург все ждал, когда спаситель заговорит о плате за освобождение, но тот все никак не начинал разговор на эту тему. Минут двадцать он молча поглощал варево и думал о чем-то своем. Насытившись, подвинул казан ближе к собаке.
– Жучка, уху будешь?
Псину два раза звать не пришлось, громкое чавканье наполнило комнату.
– Что делать будем, уважаемый Мург? – наконец снова заговорил странный молодой человек.
– Ты вправе выдвигать любые условия. – Гном успокоился – освободитель все-таки определился с ценой.
– Условия чего? – не понял тот.
– Моего освобождения, – напыщенно произнес Мург.
– А кто тебя держит? – Парень даже оглянулся в поисках замков или решеток.
– Но ты ведь меня от смерти спас.
– И что? – Отяжелев от еды, спаситель соображал медленно.
– Я в долгу.
– Ну и ладно, значит, будешь должен. Даст бог, когда-нибудь и ты меня от чего-нибудь спасешь.
– И все? – теперь не понял спасенный.
– Считаю этого вполне достаточно. У тебя другое мнение?
– То есть я прямо сейчас могу уходить? Ты уверен?
– Если тебя не пугает лес – пожалуйста. А я ночь лучше здесь проведу, не готов пока с лесными обитателями разговоры вести. Хотя с одним из них предстоит очень серьезная беседа.
– С кем?
– Да леший меня нынче подставил, сволочь! Теперь заставлю его ответ держать, я предательство прощать не намерен.
Мурга на время заклинило. Леших боялись и местные, и пришлые.
– Ты справишься с хозяином леса? – Гном снова обрел речь. Ему показалось, что молодой человек не в себе. – Может, тебе и костяные монстры нипочем?
Дотошному типу парень ответил кратко, чтобы тот отстал с вопросами:
– Там видно будет.
Мург ничего не понял из слов собеседника, однако переспрашивать не стал.
– Пожалуй, ты прав. Утром светлее, и дорога безопаснее.
– Точно. А сейчас кое-кому пора в койку. Не поможешь? – Парень кивнул в сторону обнаруженной у дальней стены лежанки.
– Конечно, конечно, – поспешно согласился гном, однако прикасался к молодому человеку с большой опаской – вдруг тот опять начнет отбирать энергию?
На этот раз обошлось. Без происшествий паренек добрался до лежанки.
– Благодарствую, Мург, – сказал он, уронив голову на подушку.
– Прошу прощения, что не спросил сразу, – спохватился помощник, – а тебя как величать?
– Данилой кличут, – уже в полусне ответил молодой человек.
– Данила-купец? – Гном непроизвольно дернул себя за волосяные «рога» за ушами.
«И этот откуда-то мое имя знает – вон как заволновался, чуть «рога» свои с корнем не выдрал. А еще у него цвет глаз изменился – сначала они были зелеными, а сейчас вдруг пожелтели. Может, резкий приступ гепатита? С желтухой шутки плохи, наверняка прививку не делал».
После неожиданной реакции коротышки сон как рукой сняло, но все равно назвавшийся Данилой Александр Еремеев чувствовал слабость во всем теле.
«Месяца не прошло, как я тут очутился. Тихо умирал себе на больничной койке в Москве, почти никого не трогал, пока не приперлись головорезы Виктора, обнаглевшие до такой степени, что пришлось их перестрелять. И закрутилось… Лысый седобородый дед вдруг одарил звездочкой, а та возьми и перебрось меня в здешний мир, прямо в тело молодого волшебника, которого как раз в тот момент прикончили. То-то дед обмолвился, что на принятие решения у меня всего десять секунд, – лишь сейчас Александр нашел для себя объяснение еще одной загадки из прошлого. – Вот обломались местные гады, когда увидели того парня, то есть уже меня, живым. И сразу взялись за «работу над ошибками» – чуть не угрохали. И все, как оказалось, из-за компромата на господина Тадеуша, чтоб ему в аду на самой горячей сковородке жариться. Обложил, гад, со всех сторон – даже лешего привлек, лишь бы от меня избавиться. И не просто так, а еще и поиздеваться собирался, прежде чем убить. Позерство его и погубило».
– Данила? – Малорослый тип с рогатой прической на этот раз обратился вкрадчивым голосом. – Не гадал, что встречу здесь, но именно тебя я и искал.
– Вполне допускаю, – сказал Еремеев, усмехнувшись. – Обычно все, кто меня ищет, находят бо-о-ольшие неприятности. Как видишь, ты не исключение. – Александр действительно ничуть не удивился и сейчас не испытывал желания выяснять, почему этот зеленокожий искал с ним встречи. Общая слабость от кровопотери и перенесенное потрясение заметно пригасили его любопытство – не каждый день тебя убивает любимая девушка.
– Неужели ты не хочешь узнать причину? – еще таинственнее произнес Мург.
– И зачем я тебе понадобился? – смирился с неизбежностью объяснений Еремеев.
– Могу предложить очень выгодную работу.
«Вот же мир попался! Либо убить пытаются, либо работу предлагают. И каждый раз – с гарантированной путевкой на тот свет в качестве премии за выполнение плана».
– Торговля? – для вида решил уточнить молодой человек, поскольку считался здесь купцом.
– И она тоже.
– Что продавать предлагаешь?
– Алтарные камни, уважаемый. Представительство находится в самом центре Смоленска. Жалованье более чем достойное, почет и уважение гарантированы. Думаю, месяца не пройдет, как станешь боярином, – Мург поспешно начал один за другим выкладывать козыри, – и не простым, а очень важным. Все девки будут спать и видеть, как в твоей постели очутиться.
«Алтарные камни? Если не путаю, их делают гномы. Этот хочет… А уж не из гномов ли ты будешь, благодетель? Никто ведь не говорил, что здешние тоже носят бороды и пьют крепкий алкоголь. Так что же получается? Тадеуш им не угодил, собирались дать ему «полный расчет», а шляхтич возьми, да и щелкни хозяев по носу. А ведь за ним наверняка торчали как раз те рога, которые я сейчас вижу. Молодец, пан, хоть и гад! Теперь понадобилась замена, а я – тут как тут! Дескать, раз сумел ему укорот дать, знать, получше буду? Согласиться, что ли? А потом…»
– Я так понимаю, дела мои будут связаны не только с торговлей? – решил уточнить Александр, изображая заинтересованность.
– Изредка мы прибегаем к помощи людей, которым оказываем доверие. Сам понимаешь, пришлых опасаются, хотя мы всегда только с добрыми намерениями…
– «Мы» – это кто? – Еремеев не стал прибегать к уловкам и задал вопрос напрямую.
– Те, кого вы называете гномами. Или не признал?
«Да какой из тебя гном? Даже на жалкую пародию не тянешь. Ни стати, ни бороды, ни мощного голоса. Тебе дай кирку, так ты ее и не поднимешь. Только на гоблина и тянешь», – подумал Александр, а вслух произнес:
– Почему не признал? Просто хотел узнать, кого лично ты представляешь.
– Ну не эльфов же? – скривился Мург.
«Ну да, про появление эльфов мне вроде тоже говорили. Даже не хочу гадать, как они тут у них выглядят. Этого рогатого принял за лесную нежить, а он пришлым оказался. Красавец, нечего сказать».
– А почему именно я? Неужели не нашлось более опытного и уважаемого торговца или боярина? Чтобы продавать алтарные камни, нужна особая хватка, а у меня ее нет.
– Человек, сумевший найти и одолеть Тадеуша, заслуживает уважения. К тому же ты меня спас, почему бы не отплатить добром за содеянное?
«Ну да, на него как глянешь, сразу видно – типичный альтруист, – размышлял Александр, изучая собеседника. – Не нравится мне ни он сам, ни его предложение. И все-таки сразу отказываться не буду, а то обидится, во враги запишет, и как знать, чем ночка обернется?»
– Не привык я браться за работу, ежели не уверен, что потяну. Надо хорошенько подумать. А пока расскажи, в чем конкретно она будет заключаться.
Гном воодушевленно начал излагать, стараясь убедить, что работа непыльная, а деньги платят чуть ли не просто за то, что приходишь в здание и находишься там около семи часов… Еремеев слушал его вполуха, а сам думал о другом:
«Стоило прикорнуть малость, как сразу столько перемен! Надо будет у Жучки поспрашивать, что без меня стряслось. Хорошо, что она говорливый телепат. Одно неясно – она только мои мысли читать умеет или еще и чужие ей доступны?»
Он прекрасно помнил, как Зарина ударила кинжалом в грудь, как появилась Жучка в своем прежнем, костяном обличье… Потом наступила темнота, а когда открыл глаза, увидел обычную собачью морду. Если бы не приметный серповидный наконечник на хвосте животного и чужие слова в голове, вряд ли бы он признал в лохматом звере костяного питомца, даже после того, как тот сам назвался Жучкой.
Доев уху, собачка улеглась возле выхода из комнаты – взяла помещение под охрану.
– …наша раса из лучших побуждений явилась сюда, чтобы облегчить путь людей к развитию, однако многие из вас ведут себя неразумно, сводя все наши усилия на нет. В результате – войны, убийства… – Гном продолжал вешать лапшу на уши.
«Будь я действительно семнадцати лет от роду, может, и принял бы его бормотание за чистую монету. Ну да, золото, девочки, высокое положение, но в своем мире я прожил сорок два года и о подобных «доброхотах» слышал столько… Как богатые и сильные «заботятся» о слабых и убогих, знаю прекрасно, какие слова при этом говорят, тоже представляю, так что подобными посулами меня не проймешь. Но пусть он пока думает, что я купился и готов за мзду примерить на себя роль спасителя неразумных обитателей Смоленска».
Чей-то незнакомый голос прервал и речь гнома, и размышления Александра:
– А это что еще за тварь здесь разлеглась? – Появившийся в дверном проеме неказистый мужичок уже собирался наступить на хвост Жучке, но стоило собачке повернуть голову, и наглец резко переменился в лице. – Прощения просим, обознался малость. – Он вжался спиной в стенку и осторожно двинулся вдоль нее. – Господин Мург, мы тут вроде в себя пришли. Какие будут указания?
– Сколько вас?
– Двое осталось.
– Где Тадеуш?
– Во дворе отдыхает. Отдельно от головы.
– Дружинники?
– Забрали девку и умотали вроде.
– Хорошо, дождемся утра и возвращаемся в город. Пока свободен.
Так же по стеночке мужчина добрался до выхода и поспешно скрылся с глаз.
Александр сообразил, что это один из асов, вот только не понял, чем его так напугала Жучка. В новом обличье от обычных собак она отличалась только кончиком хвоста.
– Твой боец? – спросил Еремеев.
– Телохранитель. – Гном махнул рукой. – Тадеуш нашел способ взять его под контроль, иначе бы меня так легко не повязали.
– Это знакомо, – кивнул Александр. – Не знаю, как ты, а я устал за сегодня и хочу спать.
Собака словно ждала именно этих слов. Она поднялась с места и приблизилась к низкорослому собеседнику, а затем просто посмотрела ему в глаза.
– Да-да, прошу прощения. Ежели чего, я в соседней комнате. – Он ушел.
«Какая благодать! – обрадовался Еремеев, оказавшись в одиночестве. – Надеюсь, хоть в эту ночь меня никто не потревожит».
«Я посторожу», – мысленно успокоила его Жучка.
Леший видел, как быстро его недавний должник Данила разобрался с проблемой, которую сам хозяин леса разрешить не сумел. Все это время за опасным подворьем наблюдала мелкая пичуга, служившая хозяину леса и глазами, и ушами. Она и в избу проникла, чтобы присмотреть за победителем. И когда освобожденная девка проткнула парня кинжалом, коварный дедок даже не знал, радоваться ли, что не придется держать ответ за сотворенную подлость, или огорчаться – ведь больше никто не расскажет короткие истории, которые так нравились кикиморе. Однако везунчик неожиданно выжил, и теперь сам здешний хозяин был ему вроде как обязан.
Любого другого леший бы попросту проигнорировал, но Данила-купец уже показал себя крайне опасным чародеем. С ним даже кикимора считалась, а той палец в рот не клади – откусит по пятки.
Настораживала лешего и лохматая тварь, в которую превратился неожиданно появившийся прямо из груди раненого костяной монстр. Зверь оказался тайным оружием Данилы-купца, которое в итоге и обезглавило опасного мага.
Хозяин леса всю ночь думал, как поступить с победителем Тадеуша, а наутро сам отправился в избушку. У порога его встретили два аса.
– Дед, какого лешего приперся? Тебя сюда никто не звал.
– Я вас, голубчики, тоже к себе в лес не звал, но пока еще и пальцем не тронул.
– А ты попробуй… – начал было тот, что помоложе, но другой его сразу одернул.
– Прощения просим, уважаемый, не признали спросонья. Проходи, – сказал он, отодвигая напарника дальше от крыльца.
Леший вошел в комнату, где спал Еремеев. Жучка остановила раннего гостя в трех шагах от лежанки. Тот окинул стражницу внимательным взглядом, осознал, что власти над ней не имеет, и кашлянул, дабы привлечь внимание спящего.
Молодой человек открыл глаза.
– Утро доброе, Данила, – поздоровался первым леший.
«Сон или явь? – подумал Александр. – Он никогда сам не приходил, обычно гонца присылал. А тут… Неужели вину за собой почуял?»
– Кому доброе, а кому может и злым оказаться. – Еремеев припомнил свою первую встречу с лешим. – Чем обязан столь великой радости видеть тебя ни свет ни заря?
– Пришел сказать – доволен я тобой, Данила. Прытко ты свой долг исполнил. Даже у меня вряд ли бы лучше получилось. Так что нынче мы в расчете, никаких претензий к тебе не имею.
Александру многое хотелось высказать раннему гостю, причем в емких выражениях, которых тот и понять бы был не в состоянии, но он сдержался. Подбирая слова, задумался, почему леший притащился именно сейчас.
«Наверняка решил – я вспылю спросонья, натворю глупостей, потом еще и виноватым окажусь. Он обидится, хлопнет дверью – и поминай как звали. Оно, конечно, хорошо бы его мордой лица по столу повозить, но пользы от внеплановой протирки пыли мало, зато напакостить дедок может еще не раз, причем капитально. А у меня и без него заклятых друзей хоть отбавляй».
– И тебе большое человеческое мерси, что помог к колдуну близко подобраться. А то сбежал бы, гад, и ищи его потом среди твоих лесов.
– Я так и помыслил, что без моей помощи не обойтись. – Леший лишь на пару секунд завис, похоже, на такой мирный ответ он не рассчитывал, но сориентировался быстро. – Злодей, тот сразу подумал, будто я ему добрую службу сослужил. Тут тебе и карты в руки.
– Токмо по башке ты уж больно изрядно приложил. Я ведь мог после такого вообще не оклематься.
– Это я натурализму ради. Враг – он же не дурень, ему правдивость надобна. Вот и пришлось… Однако то дело прошлое, главное, долгов за тобой боле не значится, а все почему? – Леший сделал многозначительную паузу в ожидании ответа.
– Потому что я не люблю в должниках ходить, – понимая, куда клонит дедок, выдал свою версию Еремеев.
– Не то говоришь. Я бы мог такое задание найти, кое за год не всяк выполнить горазд. А тебе поручил дело быстрое и по силам.
– Вон оно как… Хочешь сказать, я тебя еще и благодарить должен? Ну уж нет, любезный, лохов ищи в других местах.
– Кого искать?
– Да есть такие люди – чего им ни скажешь про дармовые деньги, сразу на веру берут.
– Это как?
– К примеру, про такое поле чудесное, где кинешь один злотый, а через день дерево вырастет, и вместо листьев – золотые монеты. Представляешь?
– Вранье! – махнул рукой дедок. – Никакое дерево само за день не вырастет, а монетами могут быть токмо плоды, но никак не листья. Возьми тот же орех…
– Вижу, вижу, – перебил собеседника Александр, – ты в ботанике разбираешься, значит, не лох.
– А где же то поле чудесное находится, далече? – как бы между прочим поинтересовался «не лох».
– Далече. – Еремеев уже и не рад был, что затеял этот разговор. – Скажи, ты девушку не видел, которую мужики в красных мундирах сопровождали?
– Ту, которая клинком тебя пырнула?
«И все-то он знает, словно рядом стоял!» – Осведомленность собеседника не слишком понравилась Александру.
– Ее, – пробурчал он.
– Из моего леса девка вышла еще вчера, в сторону города, который Ельней назван. Куда дальше делась, мне неведомо.
– Жаль, пообщаться с ней хотелось. А то начал говорить…
– А надо было действовать, она же связанная сидела! Зачем ее рукам волю дал, когда надо было своим?
– И все-то ты знаешь, и все-то ты видишь! Только не стоит меня уму-разуму учить. С женщинами никогда не угадаешь, что лучше, а что хуже. Как будто сам не ведаешь!
– Твоя правда, Данила, странные они существа. Иной раз убить охота, а другой, глядишь, такая тоска нагрянет, что ради них на все готов. – Дедок махнул рукой, и прямо из пола вырос пенек, на котором леший и разместился.
– Да ты, дед, романтик. – Еремеев приподнялся и сел на краю лежанки.
Жучка, поняв, что беседа носит мирный характер, вернулась к хозяину и расположилась возле его ног. Размерами и внешним видом она походила на земных собак породы зенненхунд, только окрас был пепельный да на хвосте красовался серповидный нарост.
– Опять загадками говоришь. Кто таков? – приподняв брови, спросил гость.
– Это тот, кто, завидев смазливое личико, не сразу руки распускает, а сперва слова красивые говорит да делами доказывает, что он лучше других.
– Слова – это не по моей части, разве что чужие истории сказывать. Кстати, твоя про русалок кикиморе больно понравилась, смеялась долго. Еще парочку не подкинешь?
– Не сейчас, устал я малость. Отдохну немного да в обратную дорогу собираться нужно. Проведешь?
– Тебя одного – запросто, а гнома… пусть и не надеется. Терпеть их не могу. Прибыли сюда гостями, а ведут наглее хозяев.
– Мне он тоже не понравился.
– То есть ты на этого зеленого работать не будешь? – с надеждой в голосе произнес леший.
«И об этом он знает! Наверняка подслушивал и подглядывал», – подумал Александр, а вслух произнес:
– Не имею подобного желания.
– Вот и хорошо. Тогда у меня деловое предложение. Хочешь стать моим личным порученцем?
– Другими словами – выполнять любую прихоть задарма? – Александр вспомнил одно из любимых словечек лешего, которое пока ни разу не прозвучало.
– Поручение не долг, выполнишь, ежели договоримся. Зато в лесу тебя ни зверь, ни нежить какая пальцем тронуть не посмеют, еще и содействие при случае оказать должны, когда меня увидеть понадобится.
– Заманчивое предложение. Надеюсь, оно без подвохов?
– Неужели ты мне не доверяешь? – с возмущением в голосе спросил леший.
– Один раз доверился – по башке получил. И хоть сделано сие было для натурализму, черепушка до сих пор болит.
– Боле не повторится. По рукам? – Хозяин леса заторопился.
– Хорошо. – Еремеев пожал протянутую корявую ладонь.
– Тогда слушай первое поручение: ты мне парочку небылиц поведаешь, а я тебя к деревне назад выведу короткой дорогой. Лады?
– Одну историю. – Данила решил поторговаться. – А вторую расскажу, ежели пообещаешь сообщить, когда та девушка, что ножом меня пырнула, в твоих угодьях объявится.