Алмаз в декольте. Русалочка в шампанском - читать онлайн

Глава 1

Иногда в течение жизни нам приходится решать множество вопросов, к которым мы бываем не совсем готовы. И даже не то что мы к ним просто не готовы. Порою попадаются такие задачки, к которым мы и не готовились-то никогда. И даже не думали, что придется с ними когда-либо столкнуться, и уж тем более, что придется каким-то образом решать их.

Но жизнь такая штука, что никаких оправданий она не приемлет. Это как в компьютерной игре. Либо ты решаешь поставленную перед тобой задачу и двигаешься в игре дальше, либо скатываешься на уровень ниже. Конечно, можно еще «сохраниться». Опытные пользователи этим всегда охотно пользуются и потом не устают хвалить самих себя за предусмотрительность. Но на то они и опытные, и пользователи. А таким наивным новичкам, какими были наши подруги Леся и Кира, это и в голову не приходило.

Сохраняться? Страховаться? От кого? Зачем это вообще нужно? Подруги искренне недоумевали, часто слыша рассказы о том, как, кто и где страхуется. Дело в том, что сами наши героини были неизменно добры к людям. И ожидали, что и те, в свою очередь, будут добры к ним. Только вот на практике все получалось не совсем так. Даже иногда совсем не так.

– Знаешь, у меня сегодня возникло какое-то очень странное ощущение, – сказала Леся как-то ранним весенним утром, обращаясь к своей подруге, которая сидела напротив нее за столиком в кафе.

– Да? И какое же?

– Очень странное и непривычное.

– Но какое именно?

– Я сегодня не смогла обналичить свою карточку. Как раз утром я пыталась купить то шелковое платье, которое мы смотрели с тобой в прошлую среду, и…

– Платье? – перебила ее Кира. – То самое? Розовое? В цветочках?

– Да.

– И хорошо, что ты его не купила!

– Почему это?

– Оно тебе совершенно не идет!

– Что? Много ты понимаешь! – немедленно надулась Леся, сразу же забыв, о чем собиралась рассказать подруге. – А то платье сидело на мне просто чудесно!

– Чудно оно на тебе сидело. Никто с этим и не спорит. Но вот цветочки…

– А что цветочки?

– И еще оборочки.

– А чем тебе оборки-то помешали?

– И цвет розовый, – продолжала критиковать платье Кира, а потом добавила: – Мне кажется, что это платье тебе не по возрасту.

Последнего аргумента Леся и вовсе не смогла стерпеть.

– Что-о-о?! – воскликнула она, гневно глядя на подругу.

– А почему ты возмущаешься? Между прочим, я старше тебя на целых три месяца. И ничего, как видишь, живу, не кашляю.

И пока Леся жадно хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя от нанесенного ей оскорбления, Кира продолжила:

– Не знаю, что у тебя там за проблема нарисовалась, а вот я сегодня обнаружила, что у нас дома нету денег, в тумбочке пусто. А у меня в кошельке осталась последняя тысяча.

– Как?! – ахнула Леся, мигом забыв про свою обиду и про розовое платье вместе с его оборками и цветочками. – Как? И у тебя тоже?

– Да, и у меня тоже. И в связи с этим я хотела тебя спросить: куда ты дела все наши деньги?

Леся задохнулась от возмущения – уже во второй раз за последние пять минут. Но на этот раз более основательно, потому что платье платьем, будут и другие варианты. Возраст возрастом, в конце концов его и подделать нетрудно, а вот потеря всей наличности – это вам не шуточки. За такое и в долговую тюрьму угодить недолго.

Надо сказать, что в тюрьму Лесе совсем не хотелось. А хотелось, наоборот, жить долго, счастливо и по возможности богато. Но вот эту-то самую возможность, жить богато, сегодня у нее и отняли. Кто? Этого Леся не знала, но очень хотела бы узнать.

Потому что к своей наличности девушка относилась со всей максимальной теплотой, отлично понимая, что только звонкая монета и полный банковский счет позволяют одинокой девушке достойно выглядеть в наше непростое время. Хотя мужчины знают об этом давно. Им деньги помогали выглядеть хорошо и привлекательно во все времена. Вот только женщины получили доступ к деньгам относительно недавно.

Раньше-то за них всегда распоряжались мужья, отцы, братья. Они и решали, как и на сколько будет выглядеть та или иная девушка. До чертиков унизительное положение! Мужики ведь такие скупердяи. Им кажется, что выражение «на булавки» означает именно то, что оно означает. А именно, что девушка будет покупать себе на эти деньги булавки и… и что потом она будет с ними делать? Наверное, подкалывать свои лохмотья, чтобы скрыть самые зияющие дыры.

Но теперь, в современном мире, ситуация изменилась к лучшему. Теперь девушки могли сами рассчитывать свои средства. Вот только, увы, наверное, с непривычки им это не всегда хорошо удавалось.

– Не понимаю, – покачала головой Кира. – Ты хочешь сказать, что все наши деньги куда-то улетучились?

– Не улетучились. Скорее всего, мы их просто истратили.

– Все равно не понимаю. Как это могло произойти? Мне казалось, что в последнее время мы тратили ничуть не больше, чем прежде.

– Тратили не больше. А вот получали гораздо меньше.

– Как это?

– А ты вспомни сама, сколько клиентов пришло к нам за последнее время?

– Ну… немного, – была вынуждена признать Кира. – Но ведь еще весна!

– Очнись, матушка! Весна-то уже когда началась! Давно открылся сезон на многих курортах. И что? Где клиенты?

– А где они? – похлопала глазами Кира, до которой стала доходить вся серьезность их положения. – Где?

– А нету их.

– Не понимаю.

– Сама не понимаю.

– Куда же они могли все деться?

– Вот в том-то и вопрос, – вздохнула Леся. – И сдается мне, что зря мы сидим в этом пафосном дорогущем местечке и ведем тут бесплодные разговоры. Сейчас мы нужнее совсем в другом месте.

– У себя в офисе?

– Чего у тебя не отнять, так это догадливости, – хмыкнула Леся, чувствуя себя хоть частично, но все же отомщенной за обруганное платье с оборочками.

Надо сказать, что делами в своей туристической фирме подруги в последнее время действительно несколько пренебрегли. Как-то вдруг очень быстро у них нашлось множество других дел, куда более приятных и интересных, чем сидеть в офисе и решать деловые вопросы. И к тому же девушки думали, что они наконец-то нашли толкового управляющего, на которого, казалось, можно положиться во всем.

Но, как показала жизнь, доверять свое детище постороннему человеку не только наивно, но даже опасно.

Явившись в офис своей турфирмы под названием «Орион», подруги были неприятно поражены царящей тут тишиной и даже запустением. Все столы, за исключением одного-единственного, были пусты. А ведь за ними полагалось сидеть пяти-шести сотрудникам! И еще один стол в небольшом начальственном закутке принадлежал главному менеджеру их фирмы – Светлане.

– А где Светочка? – обратилась Кира к совершенно незнакомой ей девочке, которая в одиночестве сидела в офисе и трудолюбиво тыкала пальчиками по клавиатуре компьютера.

Услышав чужой голос, девочка подскочила на стуле и от неожиданности даже вскрикнула. Киру несколько удивила такая реакция малышки. Чего она так испугалась? Ведь не кусается же Кира, честное слово! Но в данный момент Киру больше интересовал другой вопрос. И она повторила:

– Где Светлана, ты не знаешь, дорогая?

– Ее нету, – пробормотала девушка, заливаясь ярко-пунцовой краской.

У нее покраснели не только щеки, но даже шея, уши и нос!

– Эй! Ты чего? – удивилась Кира. – Не бойся. Ты наша новая сотрудница?

– Да… то есть нет…

– Так да или нет?

– Ой, я не знаю! Света привела меня сюда и сказала, что я могу поработать немного. Что никто сюда не придет. И что я буду тут совершенно одна. Меня никто не побеспокоит.

– Не побеспокоит?.. Хм.

Кира припомнила, что дверь офиса, когда они пришли, действительно была закрыта. Им пришлось воспользоваться ключом. И тем более странно было найти в офисе живого и дееспособного человека. Выходит, девушка закрылась изнутри. Но зачем? И где все остальные?

– Ты давно тут работаешь?

– Я еще не работаю.

Если эта девочка тут не работает, то зачем она тут сидит?

Но в это время Леся подошла поближе к компьютеру, на котором деловито стучала по клавишам девочка, и ахнула:

– Послушай, красавица, а что это у тебя здесь?

– Это… это моя курсовая.

– Курсовая?

– Ну да. Я учусь на третьем курсе в педагогическом. И нам задали написать курсовую по психологии.

– Ты пишешь курсовую работу на рабочем месте? – неприятно изумилась Леся. – Занимаешься своими делами в рабочее время, вместо того чтобы работать?

– Но я ничего плохого не делала. Я ничего не испортила, вы не подумайте. Я уже третий день печатаю. Всему научилась, вы не подумайте ничего такого.

– Третий день?! – ахнула Кира. – Как третий день? Но сегодня среда. Значит, ты сидишь тут с понедельника?

– Да.

– И за это время тебя никто не потревожил?

– Ни разу. Вы первые, кто сюда ко мне заглянул.

– А телефоны? Разве они не звонили?

– Нет. Ни разу. Они вообще отключены.

Потрясающе! Ни клиентов, ни телефонных звонков! Но так просто не бывает! И уж точно не бывает в разгар туристических разъездов!

– Вы не подумайте ничего плохого, – бубнила между тем девчонка. – Я очень аккуратная. Тетя Света это хорошо знает. И она сказала мне, что я могу тут делать все, что мне заблагорассудится.

– Тетя Света? – прищурилась Кира. – Ты имеешь в виду Светлану Незванову?

– Светлана Андреевна – моя тетя по папе, – всхлипнула уже вся совершенно красная, взъерошенная и вспотевшая от страха девочка. – Она сказала, что раз у меня дома нету ни принтера, ни компьютера, а курсовую нужно сдать вовремя и в напечатанном виде, то она может дать мне местечко. Только не у нее в офисе, там сейчас слишком шумно и много народу. А в другом офисе, где она тоже работает.

– Работает? И где она тут работает? Кроме тебя, тут никого нету!

– Ну, я не знаю! Тетя так сказала и…

– Где сейчас твоя тетя Света? – чувствуя, как в душе нарастает благородный гнев, воскликнула Кира.

– В своем новом офисе.

– Диктуй адрес ее нового офиса!

Девочка спорить не стала. Она быстренько нацарапала подругам какие-то цифры на бумажке и прошептала:

– Но вы ведь ничего не сделаете тете Свете? Честное слово, она очень хорошая. А этот офис все равно уже почти что закрыт. Тетя Света уже и арендодателей предупредила, что в следующем месяце фирме нечем будет платить за аренду и что хозяева могут подыскивать себе других съемщиков.

Услышав это, Кира почувствовала, что ее жгучее желание – придушить по очереди сначала эту девочку, а потом и ее коварную тетку, – возросло многократно. Ну Светлана Андреевна! Ну держись!

Кира вылетела из офиса своей разоренной фирмы в таком состоянии и так быстро, что Леся едва за ней поспевала.

– Постой!.. Ну куда же ты?!

– К этой… Светлане… Андреевне!

– Но что ты ей скажешь?

– Уж не переживай, найду что сказать!

Вести беседу на ходу было очень неудобно. Леся изрядно запыхалась, но сдаваться не собиралась. Она чувствовала, что подругу надо каким-то образом уговорить, успокоить или хотя бы дать ей время прийти в себя и остыть.

– Ты ведь не знаешь, возможно, Светлана просто сняла для нашей фирмы новый офис.

– Да? И забыла нас с тобой об этом оповестить? Как-то странно получается. Ты уж извини, но я в такое не верю!

Леся молчала. Она и сама понимала, что такое решительно невозможно. Чтобы снять новое помещение под офис, нужно личное присутствие хозяек фирмы или хотя бы их подпись. И, уж конечно, необходимо их согласие. Ну, хотя бы устное и телефонное. А Леся точно помнила, что никаких разговоров о вероятном переезде Светлана не вела.

– Но все равно не нужно делать поспешных выводов, – попросила Леся подругу. – Вдруг все не так страшно, как мы себе вообразили?

– Не страшно? Леся, я тебя уверяю, все гораздо страшнее, чем мы даже могли бы себе вообразить! Похоже, Светлана подставила нас! Кинула! Обобрала! Бросила!

И Кира так вдарила по педали газа, что бедный «гольфик» взвыл дурным голосом.

– Потише! Машина-то ни в чем не виновата!

Кира послушно потрясла головой, но скорость не сбросила. И газанула с места с таким видом, словно за ней по пятам гналась сотня чертей, а впереди намечалась еще добрая тысяча.

Лесе осталась нелегкая в такой ситуации роль штурмана. Она сверила адрес нового офиса, который открыла их менеджер Светлана Андреевна, с картой города и поняла, что офис находится совсем рядом с их собственной конторой. Ну буквально в двух шагах. Но, покосившись на злую Киру, Леся решила, что будет лучше об этом открытии подруге пока что не говорить.

– Ну, что там? Куда ехать-то? – нетерпеливо спросила у нее Кира. – Направо? Налево? Прямо?

– Пока что прямо.

– Далеко?

До офиса Светланы Андреевны было всего лишь десять минут ходу пешком. Но Лесе и такое расстояние казалось слишком близким. И поэтому она вздохнула и сказала:

– На ближайшем повороте поверни направо.

– Там только левый поворот.

Леся мысленно вознесла хвалу небесам и покорно сказала:

– Тогда поверни налево. Ничего страшного, я скажу тебе, как выехать к нужному месту.

Кира была слишком поглощена своими мыслями и тем, что она скажет предательнице Светлане, чтобы думать еще о чем-то. Она просто следовала указаниям Леси, удаляясь все дальше и дальше от нужного места. Рабочий день еще только начинался. Поэтому они скоро застряли в пробке, где Кира малость остыла, выплеснув свои эмоции на некстати подвернувшегося пузатого дяденьку, сидевшего в огромном джипе.

– Куда ты лезешь? – азартно вопила на него Кира, высунувшись из окна машины почти по пояс. – Куда ты прешь?! Не видишь, тут люди стоят? Женщины!

Дяденька поглядел на нее свысока и очень презрительно. Кажется, он всерьез размышлял, а не раздавить ли эту надоедливую голубую блоху и сидящую в ней горластую девчушку, но тут на светофоре загорелся зеленый. Стоявшие сзади автомобили негодующе загудели. И Кире пришлось вернуться в салон своей машины, лишь стукнув кулачком по висевшей на задней дверце запаске джипа.

Таким же образом она выпускала гнев еще дважды. И наконец Леся решила, что безопаснее уж действительно поехать к Светлане Андреевне «в гости», чем продолжать скитаться по пробкам, нарываясь на вероятные неприятности. Ведь если Кире на дороге попались уже целых три джентльмена, вовсе не факт, что и четвертый окажется им. И даже напротив, ведь статистика – вещь неумолимая. На трех благородных дяденек, которые не пожелали вступить в схватку, обязательно попадется один хам. И лучше Кире с ним не сталкиваться. В ее состоянии и до драки недалеко.

– Теперь надо свернуть направо. Потом, на следующем светофоре, – снова налево. По Фонтанке – и стоп!

– У меня такое ощущение, что мы с тобой все это время ездили по кругу, – сказала Кира, выбираясь из машины и подозрительно глядя на Лесю. – Поправь меня, если я ошибаюсь.

– Думай лучше о том, что ты скажешь нашей милейшей Светлане Андреевне, – посоветовала ей Леся, пытаясь отвести стрелки от себя.

И ей это удалось. Едва лишь услышав про свою бывшую администраторшу, Кира вновь преисполнилась самого яростного и праведного гнева и воскликнула:

– За это не переживай! Уж я найду, что сказать этой мерзкой жабе! Только бы она была в офисе! Только бы она там была!

Но, к немалому удивлению двух подруг, в офисе свежеиспеченной турфирмы «Кассиопея» находилась не только Светлана Андреевна, но и почти все другие сотрудницы, работавшие прежде не один месяц на подруг.

– Галя! Вика! Наташка! Как же так?.. Да как же это?! Ведь вы же… Ведь мы же…

В равной степени и бывшие сотрудницы фирмы «Орион» не знали, что сказать своим бывшим работодательницам. Они только испуганно пялились на них. Никто из них явно не ожидал, что бывшие хозяйки притащатся сюда, в их уютное новенькое гнездышко, чтобы лично продемонстрировать им свое возмущение.

Видеть это подругам было просто невыносимо. Смущенные и отчасти даже виноватые лица бывших сотрудниц лучше всяких слов доказали им, что все случившееся – никакая не шутка, не розыгрыш и даже не дружеская подначка. Это была типичная подстава, проведенная мастерски и со знанием дела.

И Кира лишь смогла выдавить вопрос:

– Как вы тут все оказались?

– Кира, прости, но бизнес есть бизнес. Светлана пообещала нам процент выше, чем платили вы.

– Так могли бы прийти ко мне по-хорошему! Спросить! Мы бы с Лесей обдумали ваши слова.

– Мы не могли.

– В смысле? Как не могли? Почему?

Наташа начала переминаться с ноги на ногу и мямлить нечто невразумительное. Кира поняла ее по-своему и воскликнула:

– Хорошо, пусть мы с Лесей в последнее время и нечасто появлялись в офисе, но ведь появлялись же! Ты могла к нам подойти и по-человечески объяснить, что уходишь!

Наташа в ответ продолжала мямлить. Но все же подругам удалось разобрать часть ее слов и сделать кое-какие выводы. Оказывается, высокий процент, сокращенный график работы, дополнительный отпуск и прочие радости жизни, которых сотрудницы не видели прежде, были им обещаны с одним-единственным условием: переход на службу к Светлане в ее новую фирму и при этом – полнейший информационный вакуум в отношении Киры с Лесей.

– Мы не должны были вам ничего говорить.

– Но раз уж вы все равно все откуда-то узнали, то вот…

– Не сердитесь на нас.

– Всем хочется жить лучше!

Кира оглядела виновато потупившихся девушек и молодых женщин и поняла, что нисколечко на них не злится. Словно овцы, они пошли на поводу у коварной обманщицы и мерзавки. Но она свое еще получит! Кира была уверена: человек, который начинает свой бизнес с того, что кидает кого-то, добром точно не кончит.

Поэтому она лишь сказала девчонкам:

– Дело ваше, как вам жить и как поступать. Но только учтите: сегодня Светлана кинула нас с Лесей, а завтра она обманет вас. Лично я не очень-то рассчитывала бы на обещанный ею для вас летом дополнительный отпуск. Вы же сами понимаете, лето – это разгар нашей работы. Скорее всего, если вы его и получите, то только вместе с записью в трудовой книжке о вашем увольнении.

Ответом ей были лишь смущенные взгляды девушек.

– Она и запись в трудовой вам еще не сделала? – поразилась Кира их наивности. – Ну и дурехи же вы все! Честное слово, мне вас просто жалко.

– Себя пожалей!

Это был голос Светланы Андреевны. И прозвучал он от самых дверей. Она, оказывается, стояла в дверном проеме и взирала на Киру с Лесей с явной издевкой.

– Явились все-таки? – ехидно поинтересовалась она.

– Не ожидала?

– Ну, племянница мне уже о вашем визите сообщила. Так что я успела приготовиться к вашему появлению. Заходите!

И Светлана Андреевна сделала приглашающий жест. В полной тишине подруги пересекли офис и оказались в кабинете самой Светланы. В отличие от того закутка, которым подруги довольствовались в качестве кабинета, их главный менеджер отвела для своего кабинета солидное помещение. Вот только дизайн, на взгляд подруг, подкачал. Лично они сами сделали бы обстановку повеселее.

Но Светлана явно не думала, что голым стенам, мраморному полу и потолку с незаметными, спрятанными под отделкой светильниками чего-то не хватает. Совсем даже напротив. Она явно гордилась своим кабинетом. И, кичливо указав подругам место на огромном кожаном диване, стоявшем у стены, сама устроилась в таком же кожаном кресле.

– Ну как? – с хвастливой ноткой спросила она у них. – Нравится?

– Не то слово.

– То ли еще будет! – похвасталась Светлана. – У меня большие планы. Огромные!

– И за чей же счет ты намерена их реализовать? – поинтересовалась у нее Кира.

– Да! Кого еще намерена обмануть? – поддержала ее Леся.

– Нас ты уже кинула, это мы поняли. Кто следующий у тебя на очереди?

Но Светлана на провокацию не поддалась.

– Можете говорить что хотите, мне плевать! – решительно заявила она. – А будете очень уж шуметь, вызову охрану!

– У тебя уже и охрана имеется?

– А то! С волками жить – по-волчьи выть!

– Это ты о ком?

– О вас! О тебе!

– Обо мне? А что плохого я тебе сделала?

– А то ты не знаешь!

Кира порылась в собственной памяти, но тщетно. На ум ей совершенно не шла ни одна возможная причина, по которой их главному менеджеру могло захотеться кинуть их с Лесей.

– Нет, я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ну, значит, ты не только гадина, но еще и тупая дура!

– Эй! – вновь вступила в диалог Леся. – Не обзывайся!

– А ты вообще молчи! – развернулась в ее сторону Светлана. – Тряпка! Гадина! Стерва!

Голос ее поднимался все выше и выше, так что у подруг даже заболели уши. И как они раньше не замечали, какая противная тетка их старший менеджер. Сидеть на кожаном диване и ругаться было крайне неудобно. Несмотря на свой великолепный внешний вид, он был чудовищно жестким, а еще – холодным и каким-то липким. Так что подруги с удовольствием отлепились от него и от нависавшей над ними Светланы, поднявшись на ноги.

Они намеревались уйти, но Светлана поняла их по-своему. Ее узкое, продолговатое лицо вытянулось еще больше. Глаза, наоборот, расширились. А рот искривился. Стали видны желтоватые зубы Светланы. И два задних зуба, которые отчаянно нуждались в услугах дантиста, потому что в них буквально зияли дыры процветающего на благодатной почве кариеса.

– Стойте! Не подходите ко мне!

– Да ты что, Светик? Неужели ты думаешь, что мы тебя бить будем? Вот еще! Станем мы марать руки о такую мразь вроде тебя!

– А зачем вы тогда сюда пришли? Мне племянница позвонила, вся в слезах! Довели девочку! Запугали!

– Ничего мы ее не пугали.

– А зачем адрес мой новый от нее требовали?

– Просто хотели посмотреть. Знаешь, ты можешь придумывать что хочешь. Но мы-то точно знаем, что никаких подлостей ни тебе, ни другим не делали.

– Суки вы! И лгуньи!

– Кого же мы обманули?

– Эрни! И остальных! Что уставились? Не помните, как вы поступили с бедным Лавриком?

– Кто это такие? – в полнейшем недоумении посмотрела на нее Кира. – Эрни? Это кто? Эрнест? А Лаврик? Это кто? Пес?

– Суки вы! – взвизгнула еще громче Светлана. – Бессовестные и бесстыжие!

– Это ты нас ругаешь? – поразилась ее наглости Кира. – Сама разорила нашу фирму, а еще на нас орешь?

– Да, я разорила вашу фирму, пустила ваш бизнес под откос, но я сделала это совершенно сознательно. Это была моя месть вам!

– Но за что?! Мы ничего плохого тебе не сделали!

– Скажите об этом Эрни! И Лаврику! Они-то знают, сколько подлости им пришлось вынести от вас! Обе вы суки, и я вас ненавижу!

Кира и раньше уже подумала, что пора им с Лесей уходить. А теперь она окончательно в этом убедилась. Светлана выглядела, мягко говоря, неадекватно. По ее подбородку потекла тоненькая ниточка слюны, глаза уже закатывались, а взгляд сделался совершенно безумным. Того и гляди, у нее мог начаться припадок.

– Надоело слушать весь этот бред. Мы пошли!

– Пошли вы на…

– Сама пошла ты…

Леся собиралась послать свою бывшую сотрудницу туда же, куда она «засунула» их, но Кира вовремя пресекла этот ее порыв.

– Леся! – осадила она подругу. – Не уподобляйся ей!

– Но я…

– Посмотри на нее, это же совсем больной человек.

– Больная-то она больная, а вот как нас разорить, так очень даже хорошо придумала! – не выдержала Леся. – И все у нее получилось! Посмотри: и кабинет у нее шикарный, и девчонок всех наших к себе переманила. И даже название у нас слизала! У нас – «Орион», у нее – «Кассиопея».

– Ну и пусть!

– И небось клиентам тоже про нас что-нибудь напела. Дескать, разорились мы или от дел отошли! Вышли замуж! Уехали в другую страну! Думаешь, почему к нам никто больше не звонит и не приходит? Зуб даю, это она все устроила!

– Да! Да! Да! Это я все организовала и устроила! – радостно подтвердила Светлана, хотя ее никто за язык не тянул. – И, надо сказать, вы обе – редкостные лохушки! Просто грех было вас не кинуть! Даже если бы вы Эрни с Лавриком дорогу не перешли, все равно бы вас надо было кинуть! Потому что вы обе – просто дуры! В офис являлись раз в неделю! Крутых начальниц из себя строили!

– Просто мы раньше много работали.

– И, найдя тебя, мы были рады немного отдохнуть.

– Мы тебе доверяли, а ты…

– А что я? Что я? У меня был план! Я и в фирму к вам устроилась не просто так! Помните, когда вы меня нанимали, то никак в толк взять не могли, что человек с двумя высшими образованиями забыл в вашей убогой фирмочке? И оклад ваш нищенский! И проценты несчастные! Да я бы и не посмотрела на такое ничтожное место, будь у меня хоть какой-нибудь выбор!

– Выбор? – уцепилась Кира за случайно сорвавшееся у Светланы с языка слово. – Выходит, тебя кто-то заставил? Скажи, кто это был?

Но Светлана уже окончательно впала в неистовство. Ее буквально понесло.

– Охрана! – громко завопила она. – Охрана! Сюда! Спасите! Помогите! Убивают!

И ладно бы просто завопила! Так нет же! Зараза эта еще и одежду на себе принялась рвать! А потом еще и полоснула ярко накрашенными алым лаком ногтями себя же по лицу! И своей бледной тонкой кожи не пожалела! Полоснула так, что кровь побежала по щекам.

– Светлана! – шагнула к ней пораженная Кира. – Не надо так… Ты что?!

Но женщина в ответ завопила еще громче:

– А-а-а… Не трогай меня! Убивают!

– Светлана, приди в себя! Очнись!

Кира схватила свою бывшую сотрудницу за руку, чтобы привести ее хоть немного в чувство, встряхнуть, дать отдышаться. Леся тоже подскочила поближе к месту происшествия. Не потому, что ей хотелось успокоить Светлану. Совсем даже наоборот. От этой змеюки она ожидала только лишь самого скверного. Очередной подставы, например.

– Кира, отпусти ее! Уходим!

– Не могу! Ты видишь, ей же плохо!

Светлану реально колотило, словно в ознобе. То ли у нее начался настоящий припадок, то ли она симулировала. Но если так, то Светлана была очень талантливой актрисой. Она упала на пол и корчилась, словно ее избивали ногами.

И, как назло, как раз в этот момент в кабинет ворвался здоровенный охранник в форме. Увидев окровавленную Светлану в разорванной одежде и цепко державшую ее за руку Киру, а также Лесю, замершую поблизости от них, он сначала громко ахнул, а потом кинулся на помощь Светлане.

Глава 2

В общем, из турфирмы «Кассиопея» подруги ушли не скоро. А могли бы и вовсе не уйти. Им еще повезло, что Светлана не захотела писать на них заявление и вообще отказалась от всяких штрафных мер. По мнению охраны бизнес-центра, она проявила удивительную незлобивость характера, а по мнению подруг, просто-напросто нашла еще один способ утонченно поиздеваться над ними.

Легко ли было девушкам осознавать, что они не попали в милицию или вообще за решетку только по милости своей врагини.

– Нет, ну ты только подумай, какая зараза!

– Сама на себе одежду разорвала, в истерику ударилась, а нам отвечать!

– А тебе не показалось, что она просто чего-то очень сильно испугалась?

– Чего же?

– Ну, я не знаю… Но эти ее корчи начались, когда ты завела речь об Эрни и Лаврике.

Лицо у Киры исказилось от досады.

– Вот еще тоже персонажи! – воскликнула она. – Ты таких знаешь?

– Эрни? Лаврик? Что-то не припомню. А ты?

– Я тоже.

– Но, похоже, Светлана очень близко к сердцу приняла их судьбу.

– А то! Ты же видела, как ее начало крючить при одном только упоминании о них!

– Ее начало крючить, когда ты предположила, что эти типы вынудили Светлану пойти на подлость.

– Ну да. А разве это не одно и то же?

Но Леся покачала головой.

– Не уверена, – произнесла она. – Мне показалось, что она этих двоих скорее дико боится, нежели жалеет их.

Но боялась ли Светлана неведомых подругам Эрни и Лаврика или нет, все равно, для девушек оставалось неведомым то, кем были эти люди. Несмотря на те обвинения, которыми сыпала в их адрес Светлана, сами подруги за собой никакой вины в отношении неких Эрни и Лаврика вовсе не испытывали.

Вернувшись к себе в офис, подруги с удрученным видом обозрели разруху и запустение. Племянницы Светланы уже не было. Она испарилась вместе со своей недопечатанной курсовой. И подругам даже стало на мгновение жаль, что девушки нету. Хоть какая-то живая душа у них в офисе… А так – совсем тихо и тоскливо.

– Как думаешь, это конец? – прошептала Леся. – Мы больше уже не сумеем возродить нашу фирму?

– Что ты такое говоришь? Мы должны снова встать на ноги! Просто обязаны! Мы не можем позволить этой противной тетке обойти нас!

– Но клиенты от нас ушли. Работников нету. Туроператоры, с которыми мы работали, я уверена, тоже уже проинформированы, что нас больше нет.

– Ну и что? У нас есть самое главное. У нас есть помещение офиса, где мы можем принимать людей! Наймем новых сотрудников и…

И договорить Кире не удалось. В этот момент к ним в дверь постучали, и через минуту вошли трое. Один – это был заместитель генерального директора, господин Борькин. А двоих других – миловидную молодую пару – подруги видели впервые.

– А мы к вам, – жизнерадостно проинформировал подруг господин Борькин. – Осмотреться люди хотят. Вы не против?

– Почему же мы должны быть против? Мы очень даже за!

Леся приняла эту супружескую пару за новых клиентов, которых к ним очень вовремя привел милый господин Борькин. И поэтому засияла самой гостеприимной из всех своих улыбок. В отличие от нее Кира отлично помнила, что весьма редкие визиты господина Борькина в их офис никогда не сулили им ничего хорошего. Либо это было повышение арендной платы, либо какие-то дополнительные сборы, либо другие неприятности, «купирование» которых стоило не только сил, но и немалых денег.

Поэтому Кира отнюдь не спешила демонстрировать свое гостеприимство. И отнеслась к появлению гостей у них в офисе более чем сдержанно. И, как показало самое близкое будущее, именно позиция Киры оказалась правильной. Ничего хорошего эти двое плюс господин Борькин для разоренного «Ориона» с собой не принесли.

– Ну что? – оживленно снуя по офису турфирмы, поинтересовался господин Борькин у подруг. – Когда съезжать будете?

– Съезжать? – неприятно поразились подруги. – Как это съезжать? Куда?

– Ну, я не знаю, – развел своими пухленькими ручками директор. – Это уж вам виднее. Вы от наших услуг отказываетесь, арендную плату не вносите уже второй месяц подряд, так что… как говорится, освобождайте помещение!

И, заметив недоумевающие лица подруг, он удивленно пожал плечами:

– А разве Светлана вас не ввела в курс дела?

– Нет.

– Хм, странно… Я неоднократно предупреждал ее, чтобы она связалась с вами и предупредила о ситуации.

– А она?

– Светлана сказала, что вы в курсе. И что вы не собираетесь продлевать договор с нами. Хотите отойти от дел, так я понял.

– Но это вранье! – вырвалось у Леси. – Мы никуда не собираемся уезжать из нашего офиса!

Молодая пара, услышав это, подошла поближе.

– Этот офис не свободен? – спросила девушка первой. – Как жаль! А именно он нам и понравился.

– Да, квадратура подходящая, – согласился с ней молодой человек.

– И тут так уютно! Цветы! Ковер!

– Ремонт сделан качественный, – внес конструктивное дополнение мужчина. – Окна большие, комнаты светлые. Кроме того, оборудованы санузел и кухня.

– Сплошные плюсы! – восхищенно добавила девушка и жалобно поинтересовалась у подруг: – Вы точно не хотите отказываться от этого помещения?

– Нет! – хором воскликнули Кира с Лесей.

Но господин Борькин не торопился отказываться от своего предложения.

– Минуточку, – вмешался он в разговор, – но если вы не отказываетесь от помещения, вы должны оплатить аренду!

– Мы заплатим!

– Когда? – алчно и быстро осведомился замдиректора. – Напоминаю, у вас не оплачен ни этот, ни прошлый месяцы. А вы знаете наши правила: помимо арендной платы, вы должны будете оплатить еще и штраф.

– Мы оплатим!

– И пени!

– Тоже заплатим!

– Когда?

И, так как девушки молчали, он произнес уже тверже:

– Повторяю свой вопрос: когда? Когда вы сможете внести арендную плату?

– Наверное, завтра.

– Завтра?

– В крайнем случае – послезавтра.

Господин Борькин с сомнением покосился на них. Чувствовалось, что в его душе борются противоположные чувства. С одной стороны – чувство долга. А с другой… с другой была некоторая симпатия к подругам. Только не надо думать, что господин Борькин испытывал к Кире или к Лесе нечто вроде сексуального влечения. Господин Борькин был, что называется, при исполнении, а стало быть, выше таких низменных побуждений своего организма.

Нет, подруги вызывали в нем симпатию исключительно как хорошие арендаторы, с которыми никогда прежде не возникало никаких проблем. И вот теперь господин Борькин прикидывал, на кого ему сделать ставку. На тех, новеньких, или на этих, стареньких?

Наконец он принял соломоново решение и произнес:

– Вот что, дорогие мои красавицы, я даю вам срок в три дня. То есть до конца этой недели. Если за это время вы не найдете денег, вам придется освободить помещение. Я ясно объясняюсь?

– О да!

– Более чем!

– Спасибо вам огромное!

– Пока не за что! – желчно отозвался господин Борькин, который, похоже, уже успел пожалеть о своем добром поступке. – Идемте, я покажу вам другие офисы. Уверен, мы с вами сумеем найти подходящее помещение.

Эти слова относились к молодым людям, которые покорно засеменили за Борькиным. Подруги остались в своем (пока еще своем!) офисе и, едва лишь за Борькиным закрылась дверь, растерянно переглянулись.

– И что ты думаешь по этому поводу?

– Надо срочно искать деньги на аренду. Все остальное может подождать.

– Это понятно. А у нас они есть? Эти деньги?

Это был хороший вопрос! Вот только ответ на него подруг не порадовал. Денег у них не было. Каким-то непостижимым образом все их деньги куда-то улетучились.

– Но такого не может быть!

– Очень даже может. Личных накоплений у нас не было. А те счета, которые были записаны на фирму… С ними и вовсе дело плохо! Их теперь тоже нету!

– Но как же такое… может быть? – переформулировала Леся свой вопрос.

– Светлана постаралась оставить нас ни с чем, – мрачно произнесла Кира. – Хотела бы я знать, какого черта она так взъелась на нас?

Но мысли Леси текли в другом направлении:

– Нам придется заложить наш коттедж.

– Что ты говоришь?! – ужаснулась Кира. – Заложить наш дом?!

– Иначе не получится. Нам нужны наличные, чтобы заплатить за аренду, чтобы нанять новых сотрудников, чтобы дать рекламу, чтобы… одним словом, нам нужны деньги!

– Но в банке с нас возьмут грабительский процент.

– И что ты предлагаешь? У нас просто нет другого выхода.

– Почему же нет? Мы могли бы занять деньги.

– Да? И у кого?

– У кого… м-м-м… Ну, например, у твоей мамы.

– Забудь! – решительно отвергла этот план Леся. – У моей мамы нету наличных денег, кроме тех, что дает ей Юсси.

Юсси был вторым мужем Лесиной мамы. К тому же, помимо того, что он был финном, он был скуповатым финном. И женился он на Лесиной маме, как подозревала Леся, лишь потому, что невеста сумела поразить его воображение, приготовив из кучки отходов, которые сам Юсси планировал выбросить в мусор, вполне удобоваримый обед из трех блюд, да еще и с десертом.

Сердце Юсси было пронзено такой экономностью невесты. И он немедленно отверг всех прочих претенденток, сделав предложение руки и сердца Лесиной маме. Надо сказать, что и саму Лесину маму также отличала завидная экономность во всем. Так что выпросить у этой нашедшей друг друга парочки жадин беспроцентную ссуду было невозможно, о таком нечего даже мечтать.

– Тогда у Лисицы займем ненадолго.

Лисица был самым близким приятелем двух подруг. Он неоднократно выручал их в трудную минуту. Но вот что касается его финансового положения… оно оставляло желать лучшего.

– Скажешь тоже! У него у самого никогда гроша за душой нету!

– Квартиру же он себе как-то купил.

– Так то когда было!

На всякий случай подруги позвонили Лисице, но приятель не смог их ничем порадовать.

– Столько денег, чтобы хватило вам на решение ваших проблем, у меня нет. Могу посоветовать человека, который ради меня возьмет с вас минимальный процент.

– И сколько? – начала Леся.

Но Кира ее перебила.

– Нет, сначала скажи, кто этот человек! – потребовала она.

– Я не могу назвать вам его имя.

Нет, у такого таинственного типа подруги деньги брать что-то не хотели. Деньги – это такая вещь, что лучше брать их в таких местах, куда не страшно будет потом вернуть.

– Слушай, а других вариантов у тебя нет?

– Возьмите деньги в банке, – посоветовал Лисица и отключился.

Подруги на него даже обиделись. Что это за друг такой? Ну ладно, деньгами помочь не может. Так хотя бы выслушал! Посочувствовал!

– Нет, на мужчин надеяться нечего. Надо самим выкручиваться. Надо ехать в банк.

Менеджер банка, в котором у подруг хранились их деньги, встретила девушек приветливо. Однако, услышав, что они хотят взять кредит, заметно потускнела.

– Девочки, а вы уверены, что сможете вернуть эти деньги, да еще и с процентами? Возможно, вам лучше подумать о том, чтобы продать какие-то свои инвестиционные пакеты?

– Инвестиционные пакеты?

На лицах у подруг было написано самое искренне непонимание. Про инвестиционные пакеты они что-то такое слышали, но вот почему-то никогда не думали, что это может коснуться их лично.

– У вас ведь есть какие-то акции?

– Нет.

– ПИФы?

А это еще что такое?!

– Тоже нет, – на всякий случай ответила Леся.

– Валюта? – продолжала допытываться менеджер. – Евро или доллары? Но если фунты или йены – тоже подойдет.

– Нет. Валюту мы всю истратили, когда летали на распродажу в Милан.

– Золото?

– О да! – оживилась Леся. – Золото у нас есть. У Киры не меньше трех браслетов, а также цепочки, сережки, и дома, как мне помнится, имеется даже одна диадема.

Но менеджер почему-то выглядела подавленной.

– Вообще-то, говоря про золото, я имела в виду обезличенные металлические вклады.

– Как это? – дружно разинули рты подруги.

– Неужели не знаете? Вы покупаете драгметалл по цене банка, но на счет вам идут не золотые, или серебряные, или платиновые слитки, а их денежный эквивалент. Процентов вы по этому счету не получаете. Но, продав через некоторое время свой металл, можно неплохо заработать на разнице.

– Серьезно? – заинтересовалась Кира. – И как много?

– Это зависит от того, насколько подскочит цена за выбранный вами металл. К примеру, сейчас вкладывать в золото я бы вам не рекомендовала. Оно и так уже превысило все мыслимые отметки. Сейчас выгодно вложиться в серебро или, к примеру, в палладий.

Леся осторожно дернула подругу за рукав. Ох, некстати охватила Киру страсть к накопительству. Сейчас бы разобраться с более насущными проблемами. Где уж им серебро слитками скупать!

– Нет, – опомнилась Кира. – Мы хотим не вложить деньги. Мы хотим их получить! У вас! Быстро!

Менеджер поскучнела еще больше. Но спорить не стала и продиктовала подругам список документов, который им необходимо предоставить в банк, чтобы их заявку на получение кредита рассмотрели.

– Так много разных бумаг? – изумилась Кира, когда менеджер закончила диктовать. – Нам это и за неделю не собрать!

– А потом, после подачи заявления, банк еще должен рассмотреть вашу заявку. На это тоже уйдет какое-то время.

– Но деньги нам нужны уже завтра. В крайнем случае, послезавтра.

– Ничем не могу вам помочь, – развела руками менеджер. – В такие сроки вам точно не уложиться.

Из банка подруги вышли в состоянии, очень близком к отчаянию. Что им теперь делать? Куда идти? К кому податься?

Менеджер им также объяснила, что, если они в качестве обеспечения возврата своего кредита предложат коттедж, машину или другую недвижимость, следует заручиться оценкой их банковского эксперта.

– А он вряд ли оценит ваше имущество так же высоко, как цените его вы сами. Так что если вы не сумеете вернуть кредит, то потеряете не только свои деньги, но и свое имущество. Банк продаст его за ту сумму, в которую вещь была оценена нашими экспертами.

Так что подруги чувствовали себя двумя попавшими в ловушку зверьками. И единственное, чего они не понимали, – за что Светлана так взъелась на них?

– Одно дело, если бы она просто намеревалась захапать себе наш бизнес. Но ведь он и у нас-то шел не очень прибыльно. Конечно, кое-какие деньги мы имели, но ведь не миллионы же! Разве стоили эти крохи той подлости, которую учинила Светлана?

Но получалось, что стоили. А еще у Леси из головы никак не хотели идти слова их бывшей сотрудницы о том, что, поступая на службу к подругам, она уже намеревалась кинуть их.

– И ведь не ради себя она, стервозина этакая, старалась! Ради каких-то Эрни и Лаврика!

– Кто хоть это такие? Из-за кого страдаем?

– Да, неплохо бы в самом деле это выяснить!

– А как?

– Как, как… Очень просто. Надо подкараулить эту гадину, нашу Светлану Андреевну, и спросить у нее, кто эти Эрни и Лаврик такие. И когда мы им дорогу успели перейти.

– А вдруг она не захочет с нами разговаривать? Ты только вспомни, какой концерт она сегодня учинила!

– Значит, надо сделать так, чтобы у нее не было возможности выступать на публику!

– И что ты предлагаешь? Похитить ее? Увезти в темный подвал и там пытать, пока не скажет правду?

Вообще-то обе подруги были до того злы на свою бывшую сотрудницу, что версия с подвалом пришлась им обеим по душе. Единственное, что отвращало их от этого плана, – отсутствие у них под рукой подходящего подвала.

– Если везти ее к нам в «Чудный уголок», так это себе дороже получится. Светлана вопить начнет, кошек наших перепугает.

– Соседи сбегутся, – вторила Леся. – Начнут вопросы задавать – кто это у нас в подвале истошным голосом орет, да почему орет…

– Таракан проснется.

При мысли о главе их поселка – строгом усатом Таракане – подруг пробил озноб. И они поняли, что допрашивать Светлану у себя в «Чудном уголке» не будут ни за какие коврижки.

– Тогда что же нам делать?

– Можно ее одурманить хлороформом, вывезти в лес и там уже, на природе, потолковать с ней по душам.

На природе – это хорошо. Особенно сейчас, весной. Природа пробуждается от зимней спячки. Всюду поют птички. Набухают почки. Вот только в лесу в такое время года еще очень сыро и неудобно вести допрос.

– Нет, в лес мы с этой дурой тоже не поедем.

– А куда же тогда?

Но обсудить этот вопрос подруги не успели. Им позвонил Лисица.

– Ну и где вы шляетесь? – очень недовольным тоном спросил он у них.

– А тебе какое дело?

– Такое, что я сижу у вас в офисе и ни хрена не понимаю.

– Чего именно?

– Что у вас тут происходит? Девчонок никого нету. Двери закрыты. И это в разгар рабочего дня! Безобразие! Распустили вы своих сотрудниц! Совсем они у вас от рук отбились!

Эх! Знал бы только Лисица, распекая подруг, насколько он прав. Каждое его слово было камнем в их сад-огород. Распустили они сотрудников! И сами тоже распустились! Бизнес – он чуткого руководства требует. А если хозяйки будут неделями в конторе не показываться, так работники точно начнут шалить.

Таков уж менталитет у нашего русского человека. Ничего тут не поделаешь. Если не стоять над работником, он обязательно что-нибудь да упрет. И если стоять – тоже упрет, как же без этого? Но если все-таки не стоять, то упрет он в десять раз больше.

Так что в случившейся с ними беде в первую очередь подруги должны были упрекать самих себя. Ну, и неизвестных им Эрни и Лаврика, конечно, тоже. Определенно, эти двое имели на подруг крепкий зуб, раз уж даже не поленились и наняли такую умелую пройдоху – Светлану Андреевну, чтобы навредить им.

– Да еще какое злопамятство! Светлана на нас почти целый год работала, прежде чем осуществить свой злодейский план. А эти Эрни с Лавриком даже и не подумали, чтобы скомандовать ей – отбой операции.

Но пока подруги еще плохо ориентировались в ситуации. И они лишь могли посоветовать Лисице дождаться их скорого возвращения в офис. И, заручившись его согласием ждать их столько, сколько понадобится, возле закрытого офиса, они помчались в обратный путь.

Лисица ждал подруг в кафе, располагавшемся в том же здании, где был и офис. Тут было очень даже симпатично. А главное – кормили всегда вкусно и недорого. Да и сотрудники кафе всегда выглядели чистенькими, приветливыми и были в хорошем настроении. А это ведь очень важно – в каком настроении находится человек, который тебя кормит.

Лисица пил травяной зеленый чай и жевал какие-то странные штучки, больше всего напоминавшие цветом – да и запахом тоже – сухие козьи какашки.

– Что это у тебя? – удивилась Леся, забыв на время даже о собственных неприятностях. – Что за гадость?

– Это не гадость! Это специальные биодобавки.

– А почему они так выглядят?

– Как?

– Как какашки!

– Потому что сделаны из сухих трав и мумие. Их надо рассасывать.

– Мумие? – изумилась еще больше Леся. – Но ведь оно очень горькое!

– Потому я и запиваю их зеленым чаем.

– Без сахара?

– Сахар – это яд, – серьезно пояснил Лисица и философски добавил: – Жить захочешь – и не такую дрянь слопаешь!

Это было что-то новенькое, что заставило подруг повнимательнее взглянуть на их приятеля. Похоже, они не только Светлану Андреевну из внимания упустили. В жизни их лучшего приятеля тоже произошли кардинальные перемены, а подруги их даже не ощутили.

С чего бы Лисице давиться этими гадкими пилюлями? Это было совершенно непонятно и даже немного пугающе. Прежде Лисица был ярым жизнелюбом, записным тусовщиком и пофигистом. Для того чтобы он стал жевать нечто горькое и противное, да еще запивать это зеленым чаем вместо хорошей порции грога, глинтвейна или, на худой конец, просто бокала вина, должно было произойти нечто экстраординарное.

– Лисица, милый, ты что, заболел?

– Да, есть маленько.

Подруги пришли в ужас. Лисица болен! Тяжело болен! Он жует мерзкие таблетки, похожие на какашки. Пьет зеленый чай! Он неизлечимо болен! Вот уж воистину правду говорят в народе: пришла беда – отворяй ворота. Но все их собственные проблемы – ерунда по сравнению с бедой их друга!

– Лисица, ты, главное, не переживай, – придвинулась поближе к приятелю Кира. – Сейчас есть очень хорошие специалисты.

– Может быть, тебе показаться им?

Лисица как-то особой радости от этого предложения не проявил. Даже напротив, засмущался и убрал подальше упаковку со своими странными пилюлями. Однако Кира все же успела заметить, что упаковка исписана китайскими иероглифами.

– А кто прописал тебе это лекарство?

– Никто! – огрызнулся Лисица. – И вообще хватит уже обо мне! Я сюда к вам через весь город не для того мчался, чтобы слушать ваше кваканье по поводу моей болезни!

Подруги изумленно переглянулись. Определенно, сегодня для них был день сюрпризов. И сюрпризов неприятных. Сначала их кинула женщина, которой они всецело доверяли. А теперь на них накричал Лисица. Их милый, веселый и чуточку легкомысленный приятель, которого они, кажется, никогда еще не видели озлобленным или, того хуже, злым.

Самым нижним градусом настроения Лисицы прежде была легкая грусть по поводу упущенной возможности оттянуться на славу. Но долго унывать он не мог – по своей природе. Проходило пять минут, и Лисица снова возвращался к своему обычному веселому и слегка издевательскому тону.

Поэтому сейчас подруги лишь переглянулись между собой и пожали плечами:

– Ну, хорошо. Как скажешь. Не хочешь говорить, не надо.

– Поговорим лучше о вас, – нервно произнес Лисица. – Я что-то не понял, что именно у вас случилось?

Подруги начали было рассказывать, но внезапно почувствовали какое-то странное недомогание. Головы их кружились, перед глазами все плыло. Руки и ноги холодели и слабели. Сначала они подумали, что в довершение всех своих бед они еще и заболели, но потом сообразили, в чем дело. У них с самого утра во рту даже маковой росинки не было, кроме тех двух чашечек кофе, которые они успели выпить в кафе. И поэтому они сейчас буквально ослабели от голода.

– Ты можешь давиться своим зеленым чаем с какашками, а я хочу чего-нибудь посущественнее! – сказала Кира. – Лисица, может, ты что-нибудь еще будешь? Могу тебе принести, правда, не уверена, подниму ли что-то тяжелее тарелки борща.

Но Лисица гордо заверил подруг, что ему предписано полное очищение организма. И поэтому зашлаковывать его такой вредной вещью, как борщ с телятиной, он не станет.

– А вы можете делать что хотите. Вам, как мне кажется, уже ничто не повредит.

Пропустив его странное замечание мимо ушей, подруги отправились к прилавку с раздачей. Кормили в кафе очень вкусно, и порции были по-домашнему обильными. Но единственный минус – тут было самообслуживание. Нужно было выставлять на свой поднос приглянувшиеся тарелочки, платить в кассе, а потом бодро топать назад, к своему столику.

Впрочем, если приноровиться, это было чем-то даже приятно. Возле вас никто не топтался, не навязывал свое мнение. И на чаевых, если вы человек скупой, можно было неплохо сэкономить. Впрочем, скупой умудрится сэкономить даже в самом дорогом ресторане. Но подруг теперешнее их бедственное финансовое положение обязывало экономить во всем.

Так что они взяли по половинке первого – окрошку – и еще тот самый, с презрением отвергнутый Лисицей, борщ с мясом, а на второе Леся взяла голубец, а Кира – жареную куриную ножку с гарниром из свежих овощей. Ну и, конечно, компот, который тут варили из черешни или клубники, и он получался до того насыщенным и сладким, что его можно было спокойно разводить водой еще три раза, и все равно получалось вкусно.

Всю эту вкуснятину подруги умяли прямо на глазах у Лисицы, который продолжал хранить стоическую верность своему зеленому чаю. И он даже сбегал и взял себе еще одну чашечку этого напитка. Пока он ходил, подруги вновь переглянулись. Определенно, с их Лисицей что-то не так. Никогда прежде он не пил зеленого чая. И отзывался о нем не иначе как о жуткой отраве.

А ведь в тот единственный раз, когда подруги попытались приохотить Лисицу к этому напитку, они предложили ему чай самого высшего качества, по триста рублей за десять несчастных граммов. Да еще и заварили его по всем правилам. И подали в качестве десерта целый поднос самых изысканных восточных сластей. И чай был в нарядном китайском чайничке.

И что бы вы думали? Стал Лисица пить этот великолепный напиток богов? Ничуть не бывало! Выплеснул его в раковину и попросил растворимого кофейку, раз уж нормального чая в доме у подруг не водится.

И что же случилось с ним сейчас?

– Если бы мы сами не были по уши в дерьме, я бы забеспокоилась о том, что творится с Лисицей.

– И не говори. Чем он мог заболеть, как по-твоему?

– Даже и не знаю. Определенно, что-то жуткое.

– Но двигается он довольно бодро…

– Да, на умирающего он не очень похож.

– Будем надеяться, что это всего лишь легкое недомогание.

Когда подруги утолили наконец терзавший их зверский голод, они смогли рассказать Лисице все от начала и до конца. И про вредную Светлану. И про ее истерический припадок. И про странные, если не сказать больше, инсинуации в адрес подруг.

– Она обзывала нас неблагодарными суками и еще кое-чем похлеще!

– И твердила, что мы сами виноваты!

– Зачем-то обидели каких-то Лаврика и Эрни!

На этом месте Лисица встрепенулся и спросил:

– А вы их действительно обижали? Этих Лаврика и Эрни?

– В том-то и дело, что нет! Мы их даже не знаем.

– Во всяком случае, если и обижали, то мы этого не помним, – проникновенно добавила Леся.

– Ну, это как раз таки ни о чем и не говорит. Вот, к примеру, я сам… Шел я тут на днях по улице, никого не трогал, жевал пирожок с мясом. Вдруг подлетает ко мне деваха, страшнее только после атомной войны может случиться, вырывает у меня из рук этот пирожок и с криком: «Какая же ты скотина!» – бросает его же мне прямо в лицо!

– И что?

– Кто была эта девушка?

– В том-то и дело, что не помню! Но она себя вела так, словно я ей изрядно досадил в свое время.

– А это не так?

– В том-то и дело, что я не помню! Точно так же, как вы не помните про этих ваших Лаврика и Эрни!

Кира задумчиво кивнула:

– Понимаю, к чему ты клонишь. Ты ту девчонку поматросил и бросил. С тобой это частенько случается. Неудивительно, что ты ничего не помнишь. Но уверяю, у нас тут дело совсем в другом.

– Да, да! – поддержала ее Леся. – Ты эту девушку, наверное, в свое время соблазнил и бросил. Вот она и затаила против тебя жгучую обиду. А мы всех своих кавалеров хорошо помним.

– И что? Среди них не было ни Лаврика, ни Эрни?

Подруги отрицательно помотали головами.

– Что? – не успокаивался Лисица. – Так-таки и ни единого?

– Нет!

– Очень жаль.

– Почему? – удивились девушки.

– Ну как вы не понимаете? Раз все ваши беды происходят в конечном счете от этих двух оболтусов, вам нужно с ними встретиться и поговорить. Очень многие проблемы решаются путем простых переговоров с людьми.

– Да? И ты с той девицей, которая напала на тебя на улице, тоже провел переговоры?

– Ну, если честно, я не успел. Заехав мне по физиономии жирным тестом, она тут же дала деру.

– А почему ты думаешь, что Эрни с Лавриком, кто бы они там ни были, захотят с нами общаться?

– Но попробовать-то можно?

Попробовать было не только можно, но и нужно. Это подруги тоже понимали. Но вот вопрос, где искать этих неведомых Лаврика и Эрни? Ведь сами девушки, сколько ни старались, не смогли вспомнить в своем окружении мужчин с такими именами. Это существенно затрудняло выполнение плана Лисицы.

И вся компания, обсудив положение, пришла к выводу, что надо для начала пообщаться с предательницей Светланой.

Ничего не поделаешь, противно, но надо. Такой уж день им выдался, тяжелый, но необходимый.

Глава 3

Домашний адрес своей бывшей управляющей подруги знали преотлично. Все-таки Светлана проработала у них в фирме почти год. И за это время успела стать не только незаменимым работником, но и хорошей подругой своим начальницам.

То есть до сегодняшнего дня Кира с Лесей считали ее своей подругой и просто палочкой-выручалочкой. А теперь-то они понимали, что Светлана для них была скорее сучковатой дубиной или, правильней сказать, граблями, наступив на которые, больно получаешь по лбу.

Но дом, где жила Светлана, подруги хорошо знали. Они бывали тут несколько раз в гостях. И Светлану у себя дома в своем коттеджном поселке под названием «Чудный уголок» тоже несколько раз принимали. Что называется, наносили друг другу ответные визиты. Делали это даже с удовольствием. И казалось, ничто не предвещало катастрофы.

– Как вспомню, что Светлана бывала у нас в гостях, ела и пила наше угощение, прямо на душе гадко делается!

– И главное, какая хитрая гадина! Всех умудрилась обмануть. Даже наши кошки ничего не прочухали!

Дома у Киры с Лесей жили две кошки – пожилая, но верная им супружеская чета Фантик и Фатима. Обе кошки были на редкость наблюдательны, и их интуиции мог позавидовать кто угодно. Сколько раз кошки предупреждали свои хозяек о том или ином человеке, которому, по их кошачьему мнению, не следовало бы доверять.

И даже если вначале подруги не верили своим питомцам, то потом неизменно убеждались, что кошки были правы. А им самим следовало бы почаще прислушиваться к кошачьему «барометру».

Но в случае со Светланой ни одна из кошек не проявила ни малейшей тревоги. Даже совсем напротив: и Фантик, и Фатима с удовольствием принимали Светлану у себя в доме. Можно сказать, они ее даже любили. Забирались к ней на колени, а Фантик выводил мурлычащие рулады, чего он не делал даже для Леси, а исключительно для своей горячо обожаемой главной хозяйки – Киры.

Надо сказать, что кошки делились у подруг на Лесину и Кирину. Хотя обе кошки изначально были Кириными, но после переезда за город как-то так само собой получилось, что Кира больше баловала своего драгоценного Фантика, а Леся жалела и ласкала Фатиму.

– Ты несправедлива к бедняжке, – неоднократно говорила она Кире. – Раз твой Фантик выбрал себе в подруги именно ее, значит, ты тоже должна полюбить ее.

– Она помоечница! – презрительно фыркала в ответ Кира.

– Вовсе нет! Фатима жила в подвале. Да, у нее было трудное детство и не менее трудная юность, она не купалась в роскоши, как твой Фантик. Но посмотри, как кошки счастливы теперь!

– Все равно я ее не люблю! Она изменяла моему Фантику!

– Если уж его самого это не тревожит, то почему ты бесишься?

Кира в душе признавала правоту подруги, но ничего не могла с собой поделать. Старалась, но не могла. Противная ревность старой свекрови к молодой невестке давала о себе знать. И даже то обстоятельство, что речь шла не о сыночке, а всего лишь о коте, дела никак не меняло.

Но какими бы сложными ни были взаимоотношения между подругами и их кошками, как уже говорилось, последние полюбили Светлану всей душой.

– Ни Фантик, ни Фатима ни разу не дали нам понять, что у этой особы на уме неладное. Что ее следует опасаться. Что она враг нам! Почему?

Это было довольно-таки странно. И еще более обидно, потому что и сами девушки отнеслись к Светлане очень по-дружески. И им казалось, что и она тоже любит их.

– Как она могла? Уверена, ее заставили!

Но кто заставил? Как заставил? И что может произойти дальше, подруги не знали. Они лишь знали, что им позарез необходимо пообщаться со Светланой.

Однако соваться прямо в квартиру к предательнице было глупо. Она вряд ли открыла бы подругам дверь. А если бы и открыла, то еще не факт, что не вызвала бы при этом наряд милиции. Нет, уже наученные утренним выступлением Светланы, подруги решили действовать наверняка.

– Рано или поздно она вернется домой. Надо просто подкараулить этот момент. И когда она пойдет через двор, подойти к ней и объясниться.

Подруги знали, что Светлана всегда идет к дому одной и той же дорогой. От стоянки, где она оставляла свою беленькую «Ладу Калину», женщина шла через детскую площадку. Так она срезала приличный кусок дороги. Вот только пробираться ей приходилось по узкой тропинке, которая летом почти совершенно скрывалась из виду за разросшимися кустами и деревьями.

Но сейчас была ранняя весна. И деревья еще не успели обрасти кудрявой зеленой шевелюрой. Так что подруги не сомневались: они сумеют заметить Светлану еще издали. И перехватят ее как раз на детской площадке. Дело клонилось уже к вечеру. Погода заметно испортилась. Подул пронизывающий холодный ветер. И по небу побежали небольшие, но весьма мрачные тучки.

Так что всех детишек заботливые мамочки и бабушки увели по домам. В самом деле, к чему морозить дорогое дитя? Завтра тоже будет день. И ребятенок нагуляется еще всласть при хорошей погоде.

Увидев опустевшую детскую площадку, Лисица проявил первые признаки оживления.

– Так-так… – забормотал он, бегая кругами и нарезая «восьмерки». – Очень хорошо. Очень удачно. Просто идеальное место для наблюдения и нападения! Девчонки, только кто-то из вас должен забраться вон в ту башенку.

И Лисица указал на острую крышу детского домика.

– Оттуда местность видно как на ладони. Кто-то из вас будет высматривать Светлану. И когда эта тетка появится в поле видимости, наблюдатель даст знать тем двоим, которые будут сидеть в засаде.

– А в засаде – это где?

– Ну… Хотя бы вон в том домике!

И Лисица показал на еще один ярко раскрашенный домик, который отличался от первой башенки лишь тем, что стоял на земле.

– Думаешь, у нас получится?

– А отчего же не получится? Место тут уединенное. Затащим Светлану в домик и потолкуем с ней там по душам.

Подругам план Лисицы не особенно понравился. Во-первых, при таком раскладе им не избежать насилия. А еще им обеим казалось, что если Светлана начнет вырываться и громко протестовать, то ей все-таки могут прийти на помощь случайные прохожие и испортить таким манером друзьям всю малину.

Но так как самим подругам нечего было предложить взамен плана Лисицы, они лишь скромно промолчали и попрятались по указанным им приятелем домикам.

Сначала все было неплохо. Правда, Лесе, которой досталось дежурство наверху, было очень холодно. Как уже говорилось, погода к вечеру испортилась. Ветер продувал хлипкий домик насквозь, врываясь в одно окошко и со свистом вылетая из другого. Но Леся нахохлилась, сжалась в комочек и упорно ждала, когда на горизонте появится их врагиня. Пусть сама она при этом замерзнет или даже заболеет, плевать! Не то сейчас время, чтобы беспокоиться о таких пустяках.

У дежуривших внизу Киры и Лисицы был свой повод для страданий. Внизу дуть ветру мешали заросли кустов. Но зато домик, в котором оказались друзья, был очень маленьким и тесным. Да еще и забились они туда вдвоем. Так что получилось совсем скверно. У Киры ноги были длинные, а у Лисицы еще и жилистые. Они совсем перепутались друг с другом и затекли.

Но и высунуться наружу друзья не рисковали, потому что не знали, когда появится Светлана. И сигнал от Леси поэтому тоже мог поступить в любой момент.

– Как ты думаешь, у нас все получится?

– Конечно! А зачем мы иначе тут с тобой мучаемся? Всякое деяние заслуживает вознаграждения.

Лисица был твердо уверен в победе. А вот Киру что-то терзали смутные предчувствия беды. Но она благоразумно не стала сбивать боевой настрой приятеля. И лишь скрючилась в их неудобном укрытии совсем уж в три погибели, давая Лисице чуть больше места.

Сигнала им пришлось ждать очень долго. Погода ухудшилась еще больше. И с одной стороны, это было неплохо, потому что непогода прогнала с площадки всех других ее обитателей. Не было ни любителей выпить на природе, ни припозднившихся подростков. И даже хозяева с собаками гуляли, не отходя далеко от домов, дававших хоть какое-то укрытие от поднявшегося сильного ветра.

Но наконец перед Кирой шлепнулся кусок кирпича. Это был тот самый долгожданный условленный знак, который им должна была подать Леся. Светлана появилась на горизонте!

– Внимание, – прошептала Кира, обращаясь к Лисице. – Сейчас наш выход!

– Угу. Я понял.

И когда возле домика раздались шаги, Кира выскочила из укрытия, перегородив путь Светлане. Сверху с боевым кличем уже скатывалась по блестящей детской горке Леся. И Светлана оказалась зажатой между подругами, словно в тисках.

– Снова вы! – простонала она, увидев их. – Ну, чего вы опять хотите?

– Это ты у нас спрашиваешь?! – изумилась Леся.

– Это ты нам ответь, почему ты прицепилась к нам и к нашей фирме?

Но Светлана и не думала пугаться или сдаваться. Напротив, она пошла в атаку на подруг.

– Вы совсем, я вижу, совесть потеряли! – заявила она им в глаза.

– Мы?!

– Да! Вы! Я же вам все популярно объяснила, почему я так поступила и кто меня об этом попросил! Вы, в свою очередь, кинули хороших людей! И теперь извольте за это расплачиваться!

– Ты это говоришь про Эрни и Лаврика?

– А про кого же еще! Нет, может быть, вы и еще кого-нибудь кинули, с вас станется. Но мне известно только об этих двоих. Об Эрни и Лаврике. – И, уставившись на онемевших подруг, она гневно воскликнула: – Нет, ну какие же вы обе гадины! Когда я с вами познакомилась, сначала даже сомневалась, а правда ли то, что мне про вас рассказали? Вы внешне производите совсем другое впечатление.

– И какое же впечатление мы производим?

– Милых и порядочных женщин!

– Но мы такие и есть!

– Враки! – воскликнула Светлана с гневом. – Вы обе – лживые и лицемерные гадины!

– С чего ты это взяла?

– Мне все о вас рассказали! О-о-о!.. Меня предупреждали, какие вы бесстыжие лгуньи! А теперь я и сама вижу, что это правда. Надо же, подвели ни в чем не повинного человека под статью, а теперь даже глазом не повели, когда я вас в этом уличила! Суки вы! Суки!

Выпалив это в лицо окончательно онемевшим подругам, Светлана повернулась и, внезапно резко толкнув Лесю, кинулась бежать.

Кира сначала бросилась к упавшей Лесе, чтобы помочь ей подняться. Но Леся махнула рукой:

– За ней! Быстро за ней! Догони ее!

Кира побежала. Но вскоре сообразила, что Светлану она не видит. Кира в растерянности остановилась, не зная, в какую сторону двигаться. Светлана побежала в противоположную от своего дома сторону. Она явно раздумала возвращаться к себе. И где ее теперь искать?

Но внезапно Кира услышала шорох в кустах неподалеку. А потом там мелькнуло что-то красное. Плащ Светланы!

– Стой! Поговорить надо! Стой!

У Киры было преимущество перед Светланой. Та напялила сегодня высокие сапоги на шпильках. Возможно, рассекать в офисе в них было и нарядно, но вот при движении по пересеченной местности и влажным газонам эти шпильки сильно уступали Кириным кроссовкам.

Да еще и опомнившаяся Леся тоже присоединилась к подруге. И подскочила к продиравшейся сквозь кусты Светлане.

– Стой, я тебе говорю!

– Объясни нам толком, кто такие эти Эрни и Лаврик!

– Чем мы им насолили?

И, схватив наконец Светлану за рукав, Кира крикнула:

– Говори! Где их можно найти?

На лице Светланы вновь промелькнул страх:

– Я не могу вам этого сказать!

– Почему?

– Не могу, и все!

– Ты их боишься?

– Вот еще! – горделиво распрямила плечи Светлана. – С чего это мне их бояться?! Это вы должны их бояться!

– Почему? Мы ничего им не сделали. Мы даже не знаем людей с такими именами!

– А вот и врете! Я видела ваши фотографии с Лавриком! И Леонид тоже их видел!

Леонид? А это еще кто такой?! Еще одна жертва «злодейских действий» невинных подруг? Но пока что подруги собирались разобраться с Лавриком и его приятелем.

– Это его мы подвели под статью?

Но Светлана не пожелала продолжать диалог.

– Отстаньте от меня! – рванулась она, так что затрещала ткань ее плаща. – Пошли прочь!

– Мы от тебя не отстанем!

– А я пожалуюсь на вас Эрни!

– Очень хорошо! – обрадовались подруги. – Нам это как раз и нужно!

– Он-то не станет с вами разговаривать! – угрожающе произнесла Светлана. – Он сразу же возьмется за дело! Он-то знает, что вы обе за штучки!

И Светлана внезапно выхватила из кармана плаща пистолет, направив его на подруг.

– Лучше дайте мне пройти, – с угрозой произнесла она.

– А иначе что?.. Ты в нас выстрелишь? Пистолет-то у тебя – простая пневматика!

– Пневматика, – подтвердила Светлана. – Ну и что? Вам мало все равно не покажется! Дайте мне пройти!

Но тут же ее лицо вновь исказилось. Она быстро сунула руку с пистолетом в карман и жалобно, со слезой в голосе, воскликнула:

– Помогите! Дядя Леша, сюда! Помогите мне, пожалуйста!

Что за история? Что за дядя Леша еще новый выискался? И откуда он тут взялся?

Но, обернувшись в ту сторону, куда смотрела Светлана, подруги увидели и дядю Лешу, и его пса – огромную кавказскую овчарку, которая кровожадно поглядывала на подруг своими налитыми кровью глазами. Вид что у лохматого пса, что у дяди Леши, одетого в камуфляжную форму, был достаточно угрожающий.

– Светланка, ты, что ли? – спросил он ласково.

– Я, дядя Леша! Дядя Леша… А вы домой идете?

– Да уж нагулялись мы с Казбеком. Ему-то что, у него шуба. А меня ветер аж до костей пробирает.

– Дядя Леша, а можно я пойду с вами?! – плаксиво проныла Светлана, с притворным страхом глядя на подруг.

Вот артистка! Подруги даже зубами от злости заскрипели. Только что сама угрожала им оружием, да еще так нагло себя с ними вела. А теперь посмотрите на нее! Дрожит, словно желе на блюдечке. И не подумаешь, что она может быть опасной! Наоборот! Светланочку нужно защищать и оберегать от всяких подозрительных личностей, которые за ней по кустам шныряют!

И дядя Леша подумал именно так. Он кинул на подруг угрюмый враждебный взгляд и сказал:

– Ну, пойдем, Светланка! Проводим тебя с Казбеком прямо до твоей квартиры. Или хочешь, может, сразу милицию вызовем? Если эти две пройды к тебе приставали, то я и свидетелем могу стать!

– Нет, нет! Не надо, дядя Леша! – тоненьким жалобным голоском прохныкала Светлана. – Спасибо вам огромное! Я сама разберусь со своими проблемами.

– Как скажешь, дочка. Только если что, учти – и я, и мой Казбек всегда придем к тебе на помощь. Пусть там всякие пройды не думают, что ежели ты, девочка, сиротой осталась, то уж за тебя и заступиться-то некому!

И что было делать подругам? Не драться же со Светланой и ее защитником. Особенно с тем, зубастым и в шубе. Хотя, если честно, подругам очень хотелось накостылять Светлане – мерзкой кривляке и притворе.

– Проходи, – буркнула Кира, с ненавистью глядя вслед Светлане и с трудом сдерживаясь, чтобы не влепить ей пинок пониже спины. – Но учти, мы так просто от тебя все равно не отстанем.

– Точно, точно! Нам терять нынче нечего! – крикнула Леся. – Фирму ты у нас почти отняла. Доброе имя опорочила. Так что мы будем мстить! До Эрни с его Лавриком мы добраться не можем. Так что веселую жизнь мы обеспечим именно тебе!

По спине Светланы трудно было понять, вняла ли она угрозам подруг. Но, во всяком случае, двигаться она начала заметно быстрее. И походка ее потеряла прежнюю уверенность. Пару раз Светлана даже оступилась на влажной земле. Но не упала. А при поддержке дяди Леши выпрямилась и продолжила вместе с ним путь к своему дому.

Вернувшись на детскую площадку, разочарованные подруги первым делом заглянули в тот домик, где они оставили Лисицу. Но домик был пуст. Лисица куда-то подевался. И подруги преисполнились самым что ни на есть праведным гневом. Вот еще один обманщик на их голову! Обещал, что будет рядом, а сам смылся при первой же опасности!

– Уж от кого, от кого, а от Лисицы я такого не ожидала!

– И не говори! Сам все спланировал, а в наиболее ответственный момент удрал!

– Если бы он был с нами, Светлана не посмела бы так размахивать у нас перед носом оружием.

– А что бы сделал Лисица?

– Уж не знаю, но что-нибудь бы он придумал. Как ни крути, а он ведь мужчина!

В другое время Киру умилила бы эта трогательная вера подруги во всемогущество противоположного пола. Но сейчас она лишь рукой махнула:

– Бог с ним. Поехали домой!

– Домой?

– А куда еще? Я так устала.

– Да, день был тяжелый.

– И все равно, мы ничего не добились. Светлану разговорить нам не удалось. Лисица пропал. Что нам делать еще?

Но прежде чем подруги добрели до своей машины, им позвонил пропавший Лисица.

– Будьте наготове! – произнес он сдавленным, едва слышным голосом. – Я следую за Светланой в сторону центра на своей тачке. Двигайтесь за мной, но так, чтобы она вас не заметила!

Подруги восторженно переглянулись и едва удержались, чтобы не захлопать в ладоши. Оказывается, Лисица вовсе их не бросил и не удрал!

– А куда она едет? – спросила у Лисицы Кира. – Ты это знаешь?

– По телефону она разговаривала с неким Эрнестом. И я подумал, может быть, это и есть ваш Эрни?

– Точно! Наверняка это он! Она договорилась с ним о встрече?

– Вроде того. Она ревела в трубку так, что я едва не оглох! И он сказал, чтобы она подъезжала к нему.

– Здорово! Погоди, а как ты об этом узнал? – спохватилась Кира.

И Лисица, очень гордый своим подвигом, не стал скрытничать. Воспользовавшись суматохой, когда подруги набросились на Светлану, он прошмыгнул к дому бухгалтерши. И когда женщина прибежала домой, то ее там уже ждал Лисица.

Открыть дверь, справиться с двумя простенькими замками ему было нетрудно. У тертого жизнью Лисицы имелось множество талантов. И умение проникать сквозь запертые двери являлось одним из них. В том мире, в котором привык кружиться пронырливый Лисица, такие умения не то чтобы поощрялись, но частенько бывали востребованы.

– В общем, ничего плохого я ей не сделал. Просто забился под кровать и стал свидетелем ее разговора с этим Эрнестом. Кстати, под кроватью у нее такая пыль, что вы должны мне за химчистку!

– Купим тебе новые джинсы! Только расскажи подробнее, о чем еще говорила Светлана с этим Эрни?

Но оказалось, что ни о чем серьезном Светлана по телефону не говорила. Она просто добилась от Эрни встречи. И сразу же помчалась к нему.

– Даже не переоделась. И сапог не сменила. Так на шпильках и поцокала. Видимо, очень торопилась.

Лисица тоже не стал долго ждать. Едва за хозяйкой захлопнулась дверь, как он выбрался из-под кровати – и едва не оказался застигнутым врасплох.

– Она вернулась обратно, я едва успел спрятаться за вешалкой.

– А зачем вернулась?

– Вы не поверите! Она закрыла дверь и сняла картину со стены.

– Картину?

– Ага.

– Какую картину?

– Насколько я мог рассмотреть из своего укрытия, это какая-то довольно-таки нелепая мазня в дрянной рамке. Какие-то косорылые человечки закапывают что-то в землю.

– Что за человечки?

– Гномики или эльфы. Какие-то зелененькие и в дурацких костюмах. Не знаю, где уж она такую «красоту» откопала! Либо на помойке, либо сама нарисовала в детстве. Вид у картины именно такой.

– И она потащила эту картинку с собой?

– Я бы не сказал, что это была картинка. Рамка шестьдесят на восемьдесят. Весьма массивная.

– Значит, нести ее было неудобно?

– И нести, и снимать, – подтвердил Лисица. – Пока ваша знакомая возилась у стены со своей картиной, я даже успел незаметно прошмыгнуть к двери.

– И Светлана взяла эту картину на встречу с Эрни?..

– Я видел, как она сунула ее к себе в машину на заднее сиденье.

– Странно, – только и смогла отреагировать Кира.

– Странно – это не то слово! То ли еще будет! – оптимистично пообещал ей Лисица и на какое-то время отключился.

В следующий раз он позвонил подругам, чтобы сообщить, что Светлана миновала центр и сейчас находится в районе парка Челюскинцев.

– Это ведь где-то на проспекте Энгельса? – уточнила у него Кира.

– Ага. И знаете, что самое интересное?

– Нет. А что?

– Светлана вышла из машины и идет в парк.

– Что же тут странного?

– Она тащит свою картину с собой!

– Куда?

– В лесопарк! Вот чокнутая, да?

Но Кира уже устала от всех странностей этой особы. Она даже начала подумывать о том, а здорова ли психически женщина, которую они с Лесей так неосмотрительно приняли к себе на работу год назад? Вдруг она вообще сумасшедшая? Придумывает себе таинственных знакомых, таскается к ним в парк на позднее свидание, да еще и картину с собой тяжеленную таскает.

– Картина-то ей зачем? – пробормотала сидевшая рядом с Кирой Леся. – Того и гляди дождь пойдет. А картины не любят дождя. Она что, хочет отдать ее Эрни?

– Поживем – увидим. Лисица поклялся, что будет следовать за Светланой буквально по пятам. Глаз с нее не спустит.

– Это хорошо. Раз обещал, значит, действительно не спустит.

Подруги знали, что если уж их приятель брался за дело, то выкладывался на полную. Лисицу было трудно раскачать и уломать что-либо сделать. Но если он все же вникал в суть дела, то дальше уже на него можно было положиться на все сто процентов.

Девушки подъехали к парку Челюскинцев и встали у того входа, о котором сказал Лисица. Они знали, что прибыли именно туда, куда нужно. Чуть дальше стояла машина Лисицы. А еще ближе ко входу в парк маячила белая «Лада», принадлежавшая Светлане.

От подруг лишь требовалось встать так, чтобы оставаться незамеченными. И ждать, когда Светлана, а за ней следом и Лисица появятся у выхода из парка.

Время шло, а ничего подобного не происходило. Звонить Лисице подруги остерегались. Вдруг он как раз в этот момент окажется поблизости от Светланы и ее спугнет даже слабый звук вибрации телефона? Нет, рисковать подруги не собирались. И хотя они изнывали от нетерпения, но покладисто сидели на своих местах. Лишь время от времени вздыхая и озвучивая риторический вопрос:

– Сколько же можно?

– Что она там делает в этом парке?

– О чем она столько времени разговаривает?

– Когда же это кончится?

Погода была не ахти. В парке было малолюдно. Но все же кое-какие посетители там имелись. Они входили и выходили. А вот Светланы видно не было. И Лисицы тоже не было видно. Когда прошел час и стало темнеть, подруги всерьез забеспокоились.

– Что же это такое? – воскликнула Кира. – Надо идти за ними!

– А может, не надо? Времени прошло уже порядочно. Они вот-вот появятся. Не могут же они гулять по парку часами напролет?

– Хорошо. Будь по-твоему. Подождем их еще десять минут.

Девушки подождали десять минут, потом для верности еще пять минут. А когда прошло четверть часа, терпение у них лопнуло окончательно.

– Все! Надо идти!

– Но куда? Парк очень большой!

– Ничего. Кто ищет, тот всегда найдет.

Кира держалась бодро. Но Леся ее настроя не разделяла. Конечно, кто ищет, тот всегда что-нибудь да найдет. Вопрос только в том – что?

Сначала подруги прошли по центральной аллее, минуя редких отдыхающих. Даже не гуляющих, а тех, кто хотел срезать путь от автобусной остановки и спешил пройти через парк. Девушек пугало, что с каждой минутой даже этих случайных прохожих становилось все меньше и меньше. Так что обратно к выходу девушки возвращались уже в одиночестве.

Конечно, они не просто гуляли по аллее взад и вперед. Они то и дело звонили Лисице. Но, хотя звонок проходил, Лисица упорно не брал трубку.

– Что он вытворяет? Сколько времени прошло! – сердито шептала Кира после очередного неудачного звонка. – Где он?

– Снова его фокусы! Не надо было и связываться с Лисицей. Будто мы не знаем, какой он легкомысленный!

Но все же в глубине души подруги не верили, что Лисица просто удрал. Не мог он так поступить. Но если он не удрал и все еще находится в парке, то где он? И почему не берет трубку?

На ум им приходили самые нехорошие подозрения. И, добравшись до выхода из парка, подруги переглянулись. Им предстоял выбор: либо вернуться в свою машину, либо прогуляться в ту часть парка, где они еще не были. Машина Светланы стояла на месте. Их собственный «гольфик» – тоже. И щегольское «БМВ» Лисицы тоже никуда не делось.

– Значит, он в парке. Он где-то там.

И значит, подругам не оставалось другого выбора, кроме как пройти в ту часть парка, куда они еще не ходили.

– Брр!.. – передернуло Лесю при виде темных, угрожающе раскачивавшихся от порывов ветра верхушек деревьев. – Как не хочется туда соваться снова.

– Сама о том же думаю. Но что же делать? Лисица явно попал в беду.

– Придется идти.

– Придется.

И, взявшись за руки, подруги осторожно двинулись вперед.

– У тебя есть оружие?

– Перцовый баллончик. А у тебя?

– Шокер. Ты же знаешь.

Кира только вздохнула в ответ. Шокер и перцовый баллончик против угрожающего темного лесопарка – это было очень и очень мало.

Продолжая набирать номер Лисицы, подруги двигались вперед. Ничего. Ни просвета. Ни даже редких прохожих.

– Мне страшно.

– И мне тоже. Ой! Слышишь?

– Да. Музыка играет.

– Мелодия какая-то знакомая…

– Танец маленьких лебедей из «Лебединого озера». Ты что, не узнаешь?

– Узнаю. Но кому могло прийти в голову слушать классическую музыку ночью в парке?

– Глупая, это же звонок!

– А помнишь, у кого-то из наших знакомых на телефоне установлена эта мелодия!

– У кого-то! – воскликнула Леся. – Да у Светланы и была на трубке эта мелодия!

И, переглянувшись, подруги уставились на набранный Кирой номер. Это не были цифры номера Лисицы. Лисица всегда пользовался прямым номером. А сейчас Кира машинально набрала номер другого оператора. Одна и та же мысль пришла в голову подругам, и они воскликнули:

– Светлана! Бежим! Она там!

Бежать на звук музыки было довольно-таки трудно. Земля под ногами хлюпала и чавкала. Пару раз девушки поскользнулись и чуть было не упали. Но, поддерживая друг друга, они все так же пробирались на звук звонка.

Только бы не села батарейка! Только бы им удалось добраться до Светланы! Почему женщина не берет упорно трезвонивший телефон и не отключает его, подругам осмыслить было некогда. А зря. Очень зря! Потому что, остановись они на минутку и немного прикинь мозгами что к чему, не были бы так поражены, когда выбрались наконец на небольшую прогалину, где и лежала Светлана.

Женщина лежала ничком, уткнувшись головой в сгиб локтя. И издалека казалось, что она просто крепко спит. Вот только место и время для такого отдыха были в высшей степени неподходящими.

– Светка! Вставай! – кинулась к ней Кира.

– Ты что тут разлеглась? – подскочила следом и Леся. – Холодно же! Простудишься!

Но Светлана не шевелилась и вообще не подавала никаких признаков того, что она слышит подруг.

– Пьяная, что ли?

– Нет, непохоже. Запаха нет.

– А что же тогда с ней?

– Не знаю, – вздохнула Кира. – Ой!

– Что там?

– Картина!

– Картина?

– Ну да, похоже, та самая мазня, о которой нам говорил Лисица.

– А где он сам? – завертела головой по сторонам Леся. – Светлана тут, картина ее тоже тут, а где же наш герой?

– Не знаю, – прокряхтела Кира, пытавшаяся перевернуть Светлану. – Помоги мне.

Лишь совместными усилиями подругам удалось перевернуть Светлану на спину.

– Худая, а какая тяжелая!

– Угу. Слушай, а где Лисица?

– Да не знаю я, – отозвалась Кира, с недоумением разглядывая свои руки, испачканные чем-то густым и липким. – В чем это я так измазалась? Вино, что ли? Или краска?

Леся посветила фонариком из своего сотового на руки подруги, и глаза у обеих девушек расширились от страха. Руки у Киры были красными. И пахли они совсем не вином!

– Кира! Это же… Это…

– Да, кровь, – угрюмо согласилась Кира. – Сама вижу. Но откуда? Ты не ранена?

– Я цела!

– Я тоже. Выходит, это кровь Светланы. Мы испачкались, когда ворочали ее.

– Ой-е-ей! Кира, что же это, выходит… Светлана ранена?

– Если не хуже того! Ну-ка… помоги мне еще чуть-чуть. Надо ее осмотреть.

Кира попыталась прощупать пульс на руке Светланы. И ей показалось, что какое-то слабенькое дрожание в запястье ощущается.

– Похоже, она жива. Нужно вызвать врачей.

Даже не вытерев окровавленных рук, Кира схватилась за свой телефон. Но второпях снова нажала не на ту кнопку. Звонок пошел Лисице. И прежде чем Кира сообразила, что ей делать дальше и как отключить аппарат, в трубке внезапно раздался глухой голос их приятеля.

– Да, – хрипло произнес Лисица. – Кто это?

– Это мы! Мы! – закричала Кира, узнав голос.

– Девчонки! – слабо обрадовался Лисица. – Хорошо, что вы позвонили.

– Ты где сейчас?

– Шут его знает. Тут темно и вокруг деревья… Похоже, я в парке. Что со мной произошло?

– А ты ничего не помнишь?

– Нет. Только что от вашего звонка очухался. Телефон в кармане загудел, я и пришел в себя.

– А что с тобой было-то? Где ты болтался столько времени?

– Ни хрена не помню, – признался Лисица. – Знаю только, что башка у меня так гудит, что того и гляди прямо лопнет. О дьявол!

– Что? Что такое?

– У меня голова вся в крови!

– Откуда?!

– Похоже, кто-то основательно дал мне по черепу, пока я следил за нашей дамочкой. Вот черт! Девчонки, простите меня. Нет, о чем я прошу! Я вас подвел. Такое не прощается!

– О чем ты?

– Упустил я вашу дамочку.

– Не упустил, – угрюмо произнесла Кира. – Она тут.

– Тут? Где тут?

– Тут, в парке. Погоди, думаю, ты тоже где-то рядом с нами. Давай я тебе сейчас покричу, а ты послушай. Может быть, мы находимся совсем близко. Просто сами об этом не подозреваем.

– Ага, – согласился Лисица. – Кричите. Я бы и сам покричал, но не могу. Голова прямо разрывается от боли.

И подруги закричали:

– Ау! Мы тут! Ау-у-у-у!

Вскоре неподалеку от них раздались шаги. И подруги с радостью уставились в том направлении. Но радость их оказалась преждевременной. Вместо Лисицы из-за деревьев к ним вышли какие-то незнакомые люди. Мужчины. Много. Лица у них были угрюмые и ничего доброго одиноко стоявшим на полянке подругам не сулившие.

Глава 4

Впрочем, если сначала девушки струсили, решив, что к ним явились преступники, напавшие на Светлану в этом страшном месте, то вскоре недоразумение разъяснилось.

– Милиция! Капитан Кораблев! Что тут у вас происходит?

Капитан оказался самым настоящим. У него и удостоверение имелось. И подруги страшно обрадовались его появлению, даже не сразу смекнув, чем оно чревато для них лично. В отличие от них капитан радость от встречи проявлять не торопился. И даже совсем напротив. Его брови были грозно нахмурены. А увидев тело Светланы, все еще лежавшее на поляне за спинами подруг, капитан и вовсе свел брови в одну линию.

– Та-а-ак! – многозначительно произнес он. – И что тут у вас происходит?

Так как подруги молчали, по-прежнему не зная, что ему ответить, он добавил:

– И кто это у вас тут лежит?

– Это Светлана! – обрадовались конкретному вопросу девушки.

– Ваша знакомая?

– Наша бывшая сотрудница!

– Бывшая?

– Да, сегодня мы узнали, что она открыла на свое имя фирму и больше у нас не работает.

– И что же?.. Почему вы все трое оказались тут? Наверное, вы за ней следили?

– Просто хотели потолковать с ней по душам.

– Вот тут? – поинтересовался капитан таким тоном, что девушкам сразу же стало ясно, что он таким их желанием сильно недоволен.

– Да.

– Ночью? В лесу? – продолжал недоумевать капитан.

– А что тут такого? Днем Светлане было некогда с нами поговорить.

– Ах, так вы и днем ее пытались достать?

– Ну а как вы думаете? – не выдержала и воскликнула Леся. – Конечно, пытались! Она ведь нас кинула! Открыла на свое имя точно такую же, как у нас, фирму. Переманила к себе всех наших сотрудников. И клиентов. Взяла наши деньги. И…

Леся осеклась, заметив взгляды Киры и капитана, которыми они буквально просверливали ее. Но было уже поздно. Как говорится, слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Теперь капитан намотает себе на ус, что у подруг был мотив желать зла Светлане. Ведь она причинила им много неприятностей. И у них запросто могло появиться желание прикончить ее.

– Молчи! – сквозь зубы прошипела Кира, когда капитан отвлекся на врачей, прибывших к месту трагедии. – Леська, молчи! Ничего ему не говори без адвоката!

– Без какого адвоката? – оторопела Леся и тут же ахнула: – Ты что, думаешь, нам с тобой понадобится адвокат?!

Именно так Кира и думала. И, увы, оказалась права. Капитан, отправив все еще пребывавшую без сознания Светлану и врачей в госпиталь, вновь повернулся к подругам. И ясно дал им понять, что без подробного объяснения ситуации он их никуда не отпустит. А возможно, что и вовсе не отпустит.

Объяснение затянулось на несколько часов. Сначала девушки объяснялись прямо на полянке, потом в машине, потом в отделении, куда их привез бравый капитан Кораблев. Затем к их беседе присоединился старший следователь, спешно вызванный по такому случаю из дома. Затем появились еще какие-то люди. И всем им подруги повторяли одно и то же.

Да, Светлану они не любили. Были возмущены ее подлым поступком. Но убивать ее они не убивали.

– Зачем нам ее убивать, если Светлана еще должна была объяснить, для чего она все это затеяла?

Но капитан возразил, что мотивы самой Светланы более чем очевидны и лежат прямо на поверхности.

– Ваша фирма приносила доход. И, вполне вероятно, Светлана захотела присвоить этот доход себе.

– Ей не было нужды так поступать.

– Мы платили ей достаточно.

– Видимо, ей так не казалось.

Но подруги держались твердо:

– Посмотрите наши ведомости о зарплате. Светлана получала зарплату лишь немного меньше той, что была выписана и нам тоже.

– Но ведь у вас была прибыль и помимо заработной платы?

– И она почти вся целиком шла на расширение штата, ремонт помещения, рекламу и прочие расходы.

Но чувствовалось, что весьма далекий от мира предпринимательства капитан все равно им не верит и продолжает считать их чуть ли не миллионершами, которые в один момент превратились в нищенок и поэтому могли воспылать лютой ненавистью к женщине, по чьей вине они обеднели.

Подругам же было обидно не столько за свой потерянный доход, сколько за саму фирму, за их драгоценный и нежно любимый «Орион», который они вместе поднимали на ноги, возились с ним, как с младенцем, а потом с тихой гордостью наблюдали за ним в пору процветания, длившуюся вплоть до появления Светланы.

И само поведение Светланы, которая сначала притворялась их подругой, а потом коварно их кинула, тоже не укладывалось в рамки понимания подруг. Возможно, Светланой манипулировали? Ее заставили так поступить. И Кира попыталась внести ясность:

– Светлана проговорилась, что поступить подобным образом ее вынудили двое – некие Эрни и Лаврик.

– Это что? Клички?

– Мы не знаем. Светлана сказала, что мы досадили этим людям, и очень сильно.

– Но вы сами этого не помните?

– Нет.

И тут один из оперов, который также присутствовал при беседе, недовольно хмыкнул и сказал:

– Вот интересно у вас, дамочки, память устроена! Ничего-то вы не помните! Ни того, какую подлость учинили этим Эрни с Лавриком, вы не помните. Ни как убивали свою жертву, тоже не помните. Удобно устроились, ничего не скажешь!

Из всей его тирады подруги уловили только одну фразу и дружно запротестовали:

– Мы никого не убивали!

– Скажете тоже!

– И вообще!.. А разве Светлана уже умерла?!

С того момента когда бледную, без сознания, Светлану увезли врачи, прошло уже порядочно времени. И вполне могло случиться, что женщина скончалась в дороге или по приезде в больницу.

Кира чувствовала, как сильно бьется у нее сердце. Пусть они с Лесей и возненавидели сегодня Светлану, но смерти они ей ни в коем случае не желали. Да, Светлана поступила очень плохо по отношению к ним. Но, вполне вероятно, у нее была своя правда. И она поступила так не из желания прибрать к рукам бизнес подруг. Ну, во всяком случае, не только исходя из этого желания.

Опера переглянулись между собой. А потом один из них нехотя произнес:

– Ну, допустим, потерпевшая еще жива. Но что это меняет? Вы напали на нее, желая убить!

– Мы этого не делали!

– А кто? Кто это сделал? Мифические Эрни и Лаврик?

– Да! Если хотите знать, у Светланы была назначена в лесопарке встреча с одним из них!

– Вы это придумали, чтобы отвести подозрения от самих себя!

– Мы говорим правду!

Допрос тянулся и тянулся. С девушками беседовали по очереди, вместе и снова поодиночке. Но ничего нового они сказать не могли. Арестовать девушек немедленно менты тоже опасались. Ведь хотя руки Киры были испачканы кровью Светланы, никакого холодного оружия, которым можно ударить и ранить человека, при подругах найдено не было.

Самым острым предметом, обнаружившимся в их сумочках, была пилочка для ногтей. Но ею им пришлось бы тыкать Светлану очень долго. И вряд ли бы физически неслабая женщина долго терпела бы такое с собой обращение. И все же подруги чувствовали, что, несмотря на недостаточность улик, на этот раз им двоим визита в камеру не миновать. Хотя бы одну из них, но менты обязательно «закроют». Пусть не навсегда, а только на трое суток, но точно «закроют».

И еще один вопрос не давал им покоя. Кто вызвал в парк ментов? Сами подруги этого не делали. Они только собирались вызвать врачей и милицию, но вместо них попали на Лисицу и отвлеклись на разговор с ним. Но между тем из нескольких фраз, которыми перебросились оперативники между собой, подруги поняли, что они не просто так оказались в лесопарке. Им насчет Светланы поступил анонимный звонок. И звонивший четко назвал место, где произошло преступление.

Вот только кто мог позвонить? Версий у подруг было две. Во-первых, мог позвонить неизвестный прохожий, оказавшийся невольным свидетелем преступления, но, убоявшись ответственности, не пожелавший назвать свое имя. Или же это был сам преступник, напавший на Светлану. Но если это был он, зачем ему сообщать в милицию факты против самого себя? Или преступник знал, что подруги тоже находятся в парке и своим звонком хотел подставить их?

Но как бы там ни было, подруги угодили в очень неприятную ситуацию. И с каждой минутой тучи над их будущим все больше сгущались и сгущались. Того и гляди допрос закончится, их отправят на жесткие тюремные нары.

– Такая уж у них практика. «Закроют», попрессуют, глядишь, кто-то из нас и расколется. Ну, или улики дополнительные найдутся.

А их, этих улик, как чувствовали подруги, будет очень даже много.

– Ситуация у нас – хуже некуда, – вздыхала Кира. – Во-первых, мы с тобой засветились утром в офисе Светкиной фирмы. Охранник наверняка запомнил нас. Да и девчонки охотно расскажут, как мы истерзали с тобой Светку. И ее разорванную одежду нам припомнят. И окровавленную физиономию.

– Да, и еще этот дядя Леша…

– Это уже номер два! Если менты его найдут, мы вообще пропали. После общения с дядей Лешей они сразу же скажут, что мы преследовали Светлану весь день. И к ночи, загнав ее в лес, там и прикончили.

В общем, подругам было отчего затосковать. В этом преступлении все было против них. У девушек имелся мотив. Они оказались на месте преступления почти в тот же момент, что и настоящий преступник. И их застигли, что называется, с поличным менты. Ситуацию хуже этой трудно было себе даже представить.

– Похоже, на этот раз мы с тобой крупно влипли.

– И не говори, подруга. Как думаешь, нас хотя бы посадят в одну камеру?

Нет, Кира так не думала. Напротив, она считала, что менты сделают все от них зависящее, чтобы сломить волю задержанных и склонить их к чистосердечным показаниям. А значит, их разделят.

– Наверняка поместят нас в камеры с самыми жуткими и злостными рецидивистками! – сказала она, сама ужасаясь тому, что ждет их с Лесей в самом недалеком будущем.

И неизвестно, чем бы закончился этот день для подруг, вполне возможно, что их действительно определили бы в камеру вплоть до выяснения всех обстоятельств дела, но их спас добрый ангел-хранитель. А если быть более точными, их спас ангел в обличии адвоката.

Откуда он появился, подруги долго не могли понять. Просто он внезапно возник в дверях отделения, где измученные подруги то ли в десятый, то ли уже в сотый раз объясняли, как они оказались на месте преступления. Как долго расхаживали по парку Челюскинцев, пытаясь найти Светлану. И как, в конце концов обнаружив ее, они растерялись и не знали, что им следует предпринять дальше.

Девушки устали и измучились до такой степени, что уже были близки к тому, чтобы признаться в том, чего и не делали, лишь бы от них хоть на время отстали.

Адвокат, словно из воздуха, возник и сразу же заявил:

– Какие улики имеются против моих клиенток? Орудие преступления найдено? Имеются отпечатки моих клиенток на теле жертвы? Ах, экспертиза еще не готова? Ну что же, в таком случае извольте их отпустить. По какой причине? По причине отсутствия в их поведении угрозы для безопасности общества. Вот характеристики с места работы и от председателя коттеджного поселка, в котором живут девушки. Всюду они характеризуются в самых лучших выражениях. А вот, кстати, также и сам председатель их поселка. Прибыл, чтобы лично завизировать свою подпись под характеристикой.

И тут в дверях появился Таракан собственной персоной, да еще и не в скромном костюме или затрапезных джинсах, в которых он обычно обходил свои владения, залезая в каждую дырку и в каждую щелку. Нет, сегодня он был в своей генеральской форме. Да еще и все свои награды нацепил, не поленился! А наград у Таракана имелось столько, что они весили как целые рыцарские доспехи. И звенели очень грозно.

– Эти девчонки – мои подопечные, – заявил он. – Забираю их под свою личную ответственность!

И что мог противопоставить бедный капитан такому совместному натиску генеральского авторитета и юридического крючкотворства? Он лишь развел руками и произнес:

– Хорошо. Сам не верю, что они преступницы. Но если потерпевшая скоро очнется и назовет их имена… Сами понимаете, я буду вынужден их в ту же минуту задержать.

– Когда очнется, тогда и поговорим.

И подруги оказались на свободе!

Был уже рассвет, когда они вышли из отделения. Всходило солнце, которое они уже приготовились увидеть лишь через зарешеченные окошки камеры. И от вида этого великолепного весеннего восхода у подруг на глазах навернулись слезы.

– Спасибо! – кинулись они благодарить Таракана.

Но глава их поселка благодарностей не принял.

– Пока что не за что! – сухо отрезал он. – Благодарить будете позже. А пока можете порадоваться, что у вас есть хороший друг, который не побоялся поднять меня среди ночи на ноги, заставил облачиться в этот костюм и приволок в тот околоток, где вас держали.

– Друг?

– Ваш противный рыжий приятель, против которого я вас столько раз предостерегал.

– Неужели к вам прибежал Лисица?

– Он самый, – еще суше подтвердил Таракан, который не то чтобы недолюбливал Лисицу, но все же не мог простить последнему того, что он был единственным правонарушителем, кому удалось вывернуться из цепких рук бывшего генерала разведки. – Ваш приятель в очередной раз продемонстрировал чудеса ловкости. Но все же должен предупредить вас: не доверяйте этому человеку. Кстати, вы уверены, что это не он замочил ту дамочку?

– Ну что вы!

– Они прежде даже никогда не были знакомы!

– Так ли уж? – нахмурился Таракан. – Лично я припоминаю эту дамочку. Она ведь бывала у вас в гостях, и неоднократно? Или я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаетесь.

– Ну, а Лисица тоже частый гость в вашем доме. Или я снова ошибаюсь?

– И снова вы не ошибаетесь.

– Значит, хотя бы шапочно, но он со Светланой был знаком?

– Ну… да. Был.

– Вот с этого и следовало начинать, – удовлетворенно хмыкнул Таракан. – Никогда не следует спорить со мной! Потому что я в отличие от вас всегда думаю, прежде чем сказать, а тем более, прежде чем что-то сделать. – О чем это он? Подруги тоже всегда сначала думают.

– Сейчас мы поедем к нам домой и хорошенько побеседуем с вашим приятелем.

Подруги удивились и спросили:

– А Лисица до сих пор в «Чудном уголке»?

– Когда меня будят среди ночи и заявляют, что речь идет о жизни и смерти, я на всякий случай придерживаю гонца у себя. Никогда не знаешь, насколько глубоко увяз в деле человек, принесший дурную весть.

Ясно, Таракан просто не мог упустить возможности хоть немного подпортить жизнь Лисице, который посмел показать ему нос. Но и сами подруги были изумлены тем, что Лисица сунулся ради них к Таракану, который его, мягко говоря, недолюбливал.

Лисица встретил своих приятельниц с распростертыми объятиями и перевязанной головой. Неважно, как относился к парню сам Таракан. Но домоуправляющая Таракана – милейшая Наталья Сергеевна – расположилась к милому молодому человеку всей своей широкой и любвеобильной душой простой женщины.

– У меня у самой такой же сынок на Украине остался, – утирая слезы кончиком белоснежного фартука в крупный красный горох, заявила она. – Масик, ты уж будь с мальчиком поделикатнее! А то он и так едва головы не лишился в том страшном лесу.

Масик, то есть Таракан, при всех своих регалиях смутился и смущенно засопел. А затем строго произнес:

– Наталья, идите к себе! У нас тут будет сугубо мужской разговор!

Тот факт, что, помимо Лисицы и адвоката, при этом «сугубо мужском разговоре» будут присутствовать еще и две молодые девушки, Таракан во внимание явно не принимал. Да и сама Наталья Сергеевна не стала «заостряться» на этом.

– Ну, я тебя предупредила, Масик, – ласково произнесла она.

И подруги не без удивления услышали в ее голосе, помимо ласки, еще и угрозу. Лично они сами, хоть и не были робкого десятка, ни за что в жизни не согласились бы угрожать Таракану. А вот Наталья Сергеевна держалась со своим хозяином запросто.

– Наташа, идите к себе!

– Да уж ухожу я, ухожу! – проворчала домоуправляющая. – Чайку зеленого для успокоения нервов заварю и уйду.

– Наташа…

– Зеленый чай с мятой – это первое средство от всякого стресса!

И домоуправляющая уплыла к себе на кухню, шагая степенно и важно, как и подобает настоящей хозяйке большого дома. Таракан проводил ее странным взглядом. Подруги затруднились бы сказать, что именно в нем читалось. То ли обожание, то ли ужас, то ли то и другое вместе. Но было и еще какое-то чувство, о котором подруги предпочли не задумываться, потому что у них из-за своих собственных забот голова шла кругом.

Примерно к девяти часам утра они выработали план своих дальнейших действий. У каждого в нем была своя, строго определенная роль. Таракан должен был проверить Светлану по своим каналам. Лисица должен был расспросить про Светлану и ее странных приятелей Лаврика и Эрни по своим знакомым. Адвокат с забавной фамилией Рябинка обещал, что костьми ляжет, но не допустит произвола в отношении девушек.

Так что теперь, сказал он, подруги могут дышать свободно. Никто их без веских улик за решетку не отправит.

– И пока что у следствия таких улик нету. Это я вам точно говорю. Иначе вас бы никогда не отпустили, несмотря на все звания и регалии нашего уважаемого генерала. Ну а чтобы эти улики у следствия не появились и впредь, вы должны действовать на опережение официальных структур.

Действовать подругам предлагалось сразу в нескольких направлениях. Во-первых, они должны были прошерстить родных и знакомых Светланы – на предмет выяснения личностей Эрни и Лаврика. А во-вторых, им предписывалось узнать вообще всю правду о личной жизни Светланы.

– Пожалуй, это самое главное. Муж или любовник может знать о женщине куда больше, чем она сама о себе знает.

Ну, положим, усмехнулись про себя девушки, в этом Лисица, Таракан и адвокат Рябинка наивно и чисто по-мужски заблуждаются. Но подруги даже не стали их переубеждать, а просто напомнили своим друзьям:

– Но Светлана была одинока.

– Точно! Она ни с кем не встречалась.

Однако Лисица тут же внес свои коррективы в это заявление подруг. Он сказал:

– Это вам Светлана могла не рассказывать о своем бойфренде. А вот я точно знаю, что у нее кто-то был!

– Откуда?!

– От верблюда! – огрызнулся Лисица.

– Нет, ну все-таки… Скажи!

– От этого может зависеть ход нашего расследования. Ты что, сам пытался к ней клеиться?

– Отстаньте!

– Нет, ну серьезно!

Лисица недолго помялся, но потом все же признался:

– Было такое. И она меня отшила. Да еще так решительно, что я сразу же понял: тут ловить нечего!

– И только поэтому ты решил, что у Светланы есть другой мужчина?

– А вы бы так на моем месте не подумали?

– Ну… Ты ведь мог ее просто не заинтересовать.

Но Лисица такую версию даже рассматривать не пожелал.

– Кто угодно, но только не я! – решительно заявил он. – У меня осечек еще не случалось. Если я вижу перед собой женщину и ставлю цель – переспать с ней, то своего добиваюсь!

– Всегда?

– В девяноста девяти случаях из ста.

– А со Светланой у тебя облом приключился?

– С ней – да. Она меня отвергла. А ведь она уже не девочка. Знает, что к чему. Но все равно не захотела приятно провести со мной несколько ночей. И это могло значить только одно…

– Что ее не привлекали такого рода отношения.

– Или что ты ей не понравился!

Но Лисица и тут не внял доводам подруг.

– Я не могу не нравиться, – с потрясающим хладнокровием и «скромностью» произнес Лисица. – У меня девяносто девять попаданий из…

– Да, да! – дружно закричали подруги, перебив его на середине фразы. – Мы все это уже слышали. Но со Светланой-то что у тебя получилось?

– А с ней не получилось. И больше того, при мне она звонила какому-то типу и называла его Бельчонком.

Бельчонок? Это еще кто такой? Определенно, неизвестные величины, вращавшиеся на орбитах общения Светланы, все множились и множились. Сначала Эрни с Лавриком. Потом некий Леонид, который мог оказаться вместе с ними на фотографиях или видеть их. А теперь вот еще и какой-то Бельчонок присоседился к этой веселой компании!

– И заметьте, все они мужчины.

– Положительно, наша Светлана – какая-то шкатулка с двойным дном. Мы-то думали, что она чуть ли не старая дева, вся такая в работе по уши, а оказывается, вокруг нее крутилась целая пропасть интересных мужчин!

И кто-то из этих мужчин бедную Светлану запросто мог пожелать укокошить. Ведь когда мужчинам становится тесно, они принимаются истреблять тех, кто оказался рядом с ними. Иногда при этом случаются и досадные ошибки. Правда, этого никто из собравшихся вслух не сказал, но подумали об этом абсолютно все.

– Вы, девчонки, поройтесь в личной жизни Светланы, – завершил общее обсуждение Таракан. – Ну а мы со своей стороны тоже поспособствуем поимке настоящего убийцы.

– Светлана еще жива, – сочла нужным напомнить всем Леся. – Она в больнице и скоро придет в себя.

Но мужчины к ее словам отнеслись как-то странно. Похоже, они всерьез сомневались, будет ли для подруг лучше, если Светлана останется жива и придет в себя.

– И ведь еще неизвестно, что эта особа наплетет следователю, коли очухается.

– Вы думаете, она продолжит настаивать на том, что мы ее преследуем и желаем ей зла?

– Как я понял со слов ребят, видевших пострадавшую, удар пришелся под лопатку. Но нанесен он был в спину.

– То есть Светлана не могла видеть нападающего?

– Могла и не видеть. А могла и видеть. Или могла вообразить себе, что видит. И угадайте, кого она назовет в качестве напавших на нее людей?

Гадать долго не приходилось. И подруги приуныли. Если Светлана умрет, все будет очень плохо. Но оказывается, если она и выживет, все может обернуться не лучше.

– И все же мне не дает покоя одна вещь, – сказала Леся уже напоследок, прощаясь с Тараканом и Лисицей.

– Какая?

– Зачем Светлане понадобилась в лесопарке картина? Она тяжелая и неудобная. С какой целью Светлана поперла ее туда?

И снова мужчины выглядели разочарованными словами Леси. Они явно надеялись услышать что-то другое, более конструктивное, что ли. А вот Лесе казалось, что важнее, чем ответ на ее вопрос, ничего и нету. Если они поймут, что собиралась делать в лесу Светлана со своей картиной, то поймут и многое другое из того, что ее окружало по жизни.

Но пока что подругам предстояло покопаться в личной жизни их бывшей служащей. И, придя наконец домой, покормив и успокоив своих кошек, которые места себе не находили, потому что их хозяйки явились домой лишь под утро, даже не соизволив предупредить их о такой отлучке, девушки приступили к обмозговыванию того, как им лучше приступить к возникшей перед ними задаче.

– С кого начнем?

– Может быть, с племянницы?

Леся имела в виду ту девчонку, которую они обнаружили в своем разоренном офисе, печатавшую там свою курсовую. Но Кира версию подруги не приняла.

– Что девчонка может знать о делах своей тетки! Вот скажи, ты бы сама, к примеру, стала бы рассказывать такой малявке о своих мужчинах?

– Нет. Не стала бы. Это неудобно. Но вдруг у Светланы были с ее племянницей совершенно особые – доверительные отношения?

– С чего бы это?

– Ну…

– И потом, адреса этой племянницы мы тоже не знаем, – перебила подругу Кира. – Где нам ее искать?

– Тогда с кого начнем?

– С подруг!

Это звучало совершенно ясно и предельно просто, но вот только беда… Ни Кира, ни Леся не знали подруг Светланы. На ум им пришло всего лишь одно имя – Маруся.

– Если по паспорту, то Мария. А Светлана называла ее Марусей.

– Такая милая пухленькая дамочка, она еще пару раз приходила к нам в офис.

– И у нее еще есть двое мальчишек, которых она мечтала отправить на лето в какой-нибудь лагерь поближе к морю. Она их с собой приводила.

– И куда в итоге они у нас поехали?

– В Болгарию, на Золотые Пески. Мы дали этой Марусе приличную скидку. Да еще сама Светлана полдня просидела за компьютером, стараясь подыскать тур для ее мальчишек подешевле и получше.

– Но у меня отнюдь не сложилось ощущение, что Светлана с этой Марусей были такими уж задушевными подругами.

– Все равно. Они вместе учились в школе. А это что-нибудь да значит!

Кто бы спорил! И подруги решили: первым делом, как только они немного придут в себя после этой бурной ночи, поискать данные Маруси у себя в документах.

Однако когда они приняли душ и немного перекусили, то внезапно почувствовали такую слабость и сонливость, что едва смогли добрести до своих постелей. Ничего удивительного, если разобраться, в этом не было. Подруги провели ночь в отделении, потом долго обсуждали со своими друзьями ситуацию, а перед этим целый день мотались по городу. Так что теперь, когда запас адреналина в их организмах окончательно иссяк, их тела потребовали отдыха.

– Подремлем полчасика, – сонно зевая, взмолилась Кира.

– Ага, – тоже зевая, ответила ей Леся. – А то я вся словно вареная муха.

И, разойдясь по своим комнатам, девушки заснули, едва только их головы коснулись подушек. Они проспали все утро, не слыша ни звонков будильника, ни звуков за окном. Измученные вчерашними приключениями организмы требовали сна и покоя. А может быть, где-то глубоко на клеточном уровне их тела «предвидели», сколько девушкам еще предстоит выдержать впереди, и поэтому запасались силами заранее и впрок.

Так что проснулись подруги, когда солнце уже перешло на закатную сторону неба. Первой проснулась Кира. Ее разбудило мягкое прикосновение к своему лицу чьих-то лапок. Вздрогнув, она открыла глаза и увидела сидевшего рядом с ней Фантика. Это он разбудил свою заспавшуюся хозяйку и сейчас, мурлыкая, терся о нее мягкой щечкой.

– Мальчик мой! – умилилась Кира. – Какой ты внимательный.

Но, взглянув на часы, она тут же слетела с кровати, спугнув заодно и Фантика.

– Леся! Леська! Вставай скорей! Уже три часа дня! Мы с тобой жутко проспали!

Когда Кира волновалась, она умела быть очень громкой. А сейчас она завопила так, что и мертвый бы проснулся. Что уж там говорить про Лесю, которая скатилась с кровати, словно ее пружиной оттуда выбросило.

Одевшись, подруги помчались к себе в офис, чтобы отыскать бумаги, касающиеся подруги Светланы – Маруси, а также ее отпрысков.

– Если мы отправляли ее мальчишек через нашу фирму, должны были сохраниться их имена и другие паспортные данные их матери.

– Да. Ты не помнишь, в каком месяце это было?

– Кажется, в июне.

– Точно, в июне! А пришли они к нам еще в мае. Маруся еще сказала, что ждет не дождется окончания учебного года. И что мечтает отправить своих хулиганов на отдых сразу же, как только они закончат учебу.

– Ага! Она еще просила выбрать лагерь, где «надзиратели» были бы построже.

– Помню! Она так прямо и выразилась: «надзиратели»! Я чуть со стула не свалилась!

– А потом, во второй раз, она пришла уже вместе со своими чудными мальчиками, чтобы окончательно определиться и с туром, и с ценой, и нам все стало понятно.

– Таких отъявленных хулиганов и драчунов я прежде никогда не видела. За те полчаса, что они провели у нас, они подрались не меньше пяти раз.

– И сломали ксерокс!

– И разлили кофе, и разбили две чашки с блюдцем.

– И перевернули цветочный горшок.

– И рассыпали землю по ковру!

– И они…

– И еще…

В общем, уже через четверть часа общения с подростками весь персонал тогдашнего «Ориона» проникся к Марусе горячим сочувствием и жалостью. А еще через четверть часа все сотрудники дружно мечтали, чтобы Маруся исчезла отсюда навсегда и забрала бы с собой своих мальчишек.

– Именно тогда мы и сделали ей солидную скидку, – угрюмо вспомнила Кира.

– Мне даже казалось, а не специально ли Маруся прихватила с собой мальчишек? Ну, так сказать, в качестве морального давления. Ведь сначала мы вовсе не собирались отдавать ей тур почти даром.

– Ну, это уж слишком! – не согласилась с ней Кира. – Нельзя всех подряд подозревать в коварстве. Даже если Маруся когда-то и дружила с предательницей Светланой, это еще не повод, чтобы подозревать бедную мать в эксплуатации дурного воспитания своих детей в корыстных целях.

Леся промолчала. Она вообще не любила спорить. И особенно в тех случаях, когда была почти уверена в собственной правоте. К чему спорить, если она и так знает, что права? Совершенно ни к чему. Истина в данном случае стоит не где-то рядом, а находится прямо тут, на своем законном месте – у Леси в голове.

Глава 5

Какой бы гадиной ни была Светлана по отношению к подругам, но надо было отдать ей должное: как бухгалтерский работник и главный менеджер фирмы, Светлана была безупречна. Все бумаги у нее хранились в идеальном порядке. Так что подруги без труда нашли адрес Маруси. И уже через час стояли у дверей ее квартиры.

По телефону подруги лишь сказали женщине, что на Светлану было совершено нападение и она в больнице. А больше ничего не прибавили. Поэтому Маруся встретила подруг очень взволнованной.

Впрочем, как сразу же заметили девушки, волнение за Светлану не помешало женщине наложить на лицо толстый слой жирного крема и нанести на волосы питательную маску.

– Бога ради, скажите мне, что Светланка жива!

– Да, пока что она жива. Но состояние у нее крайне тяжелое.

– Что же с ней случилось? Вы сказали, что на Светлану было совершено нападение?

– Да. Преступник напал на нее поздно вечером, когда Светлана прогуливалась по лесопарку.

– Ну, слава богу! – воскликнула Маруся, всплеснув своими пухлыми, тщательно ухоженными ручками с безупречным маникюром. – Как я рада!

– Рады? Чему рады?

– Сначала-то я подумала, что на Светлану напал тот страшный человек, который преследовал ее все время. Но раз вы говорите, что это был грабитель, то…

Маруся осеклась, и ее большие выразительные глаза наполнились слезами.

– О! – простонала она. – Я только сейчас сообразила… Светланке совершенно без разницы, кто на нее напал! Она в больнице! Страдает! Ранена! О! Я должна поехать к ней! Немедленно!

– Вас не пустят.

– Да? Тогда не поеду, – быстро дала уговорить себя Маруся. – Впрочем, это и к лучшему. У меня на сегодня еще запланирован визит к остеопату. А он такой капризный! Стоит один разочек хоть даже самую чуточку опоздать, в следующий раз он обязательно отомстит.

– Сделает плохо нужную процедуру? – испугалась Леся. – Не ходите к такому врачу!

– Ой, нет! Я совсем не это имела в виду. Он назначит мне крайне неудобное время и ни за что не согласится поменять его! Один раз мне даже пришлось из-за него пропустить визит к парикмахеру. А что вы хотите? Здоровье важнее!

Маруся болтала и болтала, ни на мгновение не замолкая. И подруги стали вспоминать, что и в прошлый раз она вела себя точно так же. Кажется, ее сыновья получили почти даром путевку не только за свое «отличное» поведение, но еще и потому, что всем не терпелось избавиться не только от них, но и от их мамули.

Но сейчас у подруг выбора не было. Приходилось слушать всю ту чепуху, которой щедро делилась с ними болтливая до ужаса Маруся, явно скучающая бездельница.

– А где же ваши замечательные мальчики? – улучив наконец паузу в монологе Маруси, вклинилась с вопросом Кира.

– Они оба учатся.

– Сейчас? Но ведь уже почти вечер!

– Они у меня в интернате. Я забираю их домой только на выходные. То есть один раз в месяц их забираю я, один раз бабушка, один раз отец, и один раз… еще кто-нибудь!

Судя по всему, Маруся совсем не страдала в разлуке с сыновьями. И одни выходные за месяц казались ей вершиной материнской любви и опеки.

– Их отец платит на содержание мальчиков хорошие алименты. И он согласился со мной, что мальчикам будет лучше в интернате. Сначала он возражал против этого шага, но, когда мне пришлось лечь в больницу и мальчики пожили у своего отца несколько дней, согласился, что интернат – это самое лучшее, что можно для них придумать.

А эта Маруся совсем не так проста, какой кажется вначале. Ловко же она крутит окружающими ее людьми! Муж платит своей бывшей жене алименты на содержание сыновей, которые почти не видят мать. Куда же тратит Маруся эти денежки? Ответ очевиден: на себя, любимую. А точнее, на парикмахера, на остеопата, наверное, еще и на маникюршу, массажистку, солярий, бассейн и так далее. Ну и отдыхать тоже не забывает – ездит к морю. А как же? Какой солярий или СПА-салон заменит красивой женщине настоящий полноценный отдых у моря?

– К тому же я очень занята. Я много работаю, – важно произнесла Маруся. – Пишу статьи в журнале!

– Статьи? – удивилась Кира, которой Маруся никак не показалась опытной журналисткой. – И сколько же их у вас уже вышло?

– Пока что всего одна. Но я писала ее очень долго, почти полгода!

Кто бы сомневался!

– И важно не количество, а качество производимого материала, – еще более важным тоном произнесла Маруся. – А редактор сказал, что моя статья произведет фурор! И я планирую к выпуску еще одну статью.

Ага, еще этак через полгодика! Подруги уже поняли, что скучающей бездельнице Марусе надоело совсем уж ничего не делать. Да и перед знакомыми неудобно. И она нашла себе занятие по душе. Творческая работа ей подошла идеально. Ведь она оставляет богатое поле деятельности для всякого рода околотворческих личностей.

– Но мы хотели поговорить с вами о Светлане.

– Да-да, я с удовольствием.

– Вы сказали, что на нее однажды напал какой-то ее знакомый?

– Знакомый? – Глаза Маруси округлились еще больше, то ли от ужаса, то ли от предвкушения интересной сплетни, которую ей предстояло поведать подругам. – О нет! Я бы так его не называла. Это был настоящий бич божий! Кошмар! Ужас! Светлана так настрадалась из-за него! Столько вынесла! Столько перетерпела!

– И кто же он такой?

На какое-то время Маруся замолчала, словно прикидывая, сказать подругам имя злодея или повременить. Но потом не выдержала и выпалила:

– Он! Леонид!

– Леонид?!

Подругам уже доводилось слышать это имя. И теперь они почувствовали себя так, как хорошая гончая, напавшая наконец на след зверя.

– Вы тоже слышали про Леонида? – воодушевленно спросила у подруг Маруся. – О-о-о! Бывший муж Светланы был настоящим деспотом. Хорошо, что Светланка развелась с ним!

– Светлана была замужем?

– Ну да! Как и все мы! Конечно, с мужем ей катастрофически не повезло. Но замужем она была. Что да, то да.

– И дети у нее есть?

– Вот нет! Да и зачем ей дети? От ее Леонида ни алиментов, ни другой помощи не увидишь! Совершенно никудышный муж!

– Он обижал Светлану?

– Он не давал ей денег! – припечатала Маруся таким тоном, словно это решало абсолютно все и снимало любые вопросы. – Представляете себе?!

– Нет.

– Страшно даже представить!

– Вот именно! – кивнула Маруся. – И еще, он не хотел давать Светлане развод. Он, видите ли, любил ее! Вранье! Он просто привык жить за счет Светланкиного кошелька. Сам не умел зарабатывать, а на ее деньги не стеснялся и вкусно кушать, и красиво одеваться. Ничтожество! Полное ничтожество! Жить за счет другого человека – это отвратительно! Такие люди заслуживают презрения!

Странно, но относительно себя самой Маруся явно такого мнения не придерживалась. А ведь она тоже жила за счет мужа, да к тому же еще и бывшего. И только потому, что она была женщиной, а неизвестный подругам Леонид – мужчиной, он заслуживал презрения? В жизни ведь бывают разные обстоятельства. Не всегда именно мужчина является добытчиком в семье. Иногда его роль – как раз хранить и оберегать домашний очаг.

– А можно поподробнее расспросить вас про этого человека?

– Про Леонида? Но мне нечего вам сказать. Он был мне совершенно неинтересен. И поэтому я не рвалась к общению с ним.

– Но вы хотя бы знаете его фамилию?

– Фамилию?.. Да, знаю! Конечно, знаю! Запомнила ее на всю жизнь, потому что в свое время немало сил потратила на то, чтобы отговорить Светлану от опрометчивого поступка. Представьте себе только, она хотела взять себе фамилию мужа! А знаете, какая у него была фамилия? Собакевич!

– Собакевич? Как у Гоголя?

– У кого? – искренне удивилась Маруся. – Не знаю, кого вы имеете в виду. А только я сразу же сказала Светланке, что она будет последней дурой, если сменит свою фамилию – Незванова – на этого Собакевича! Да по-хорошему, это Леониду надо было принять фамилию жены. Ведь с его собственной фамилией только в собачьем питомнике и работать!

– Почему именно в питомнике?

– Да потому, что Леонид именно там и работал, когда познакомился со Светланой!

– В питомнике?

– Ну, что-то вроде того. Делал там опыты на бедных собачках! Колол им разную гадость, от которой они, наверное, болели и ужасно мучились.

– Значит, Леонид – ученый?

– Какой он ученый! – презрительно процедила Маруся сквозь зубы. – Ученые – все люди солидные, с бородами. Ходят в костюмах или, в крайнем случае, в белых халатах. У них машины, конференции за рубежом, встречи и симпозиумы! А видели бы вы этого Леонида! Маленький, невзрачный, вместо бороды – жалкие усики и какие-то клочки на подбородке. Посмотреть совершенно не на что!

– А где он трудился?

– Понятия не имею. Раньше сидел в каком-то НИИ. Мучитель! Ни собачек, ни Светлану совершенно не жалел!

– В каком именно институте работал муж Светланы?

– Говорю вам, я не интересовалась работой Леонида. Как-то раз он попытался мне объяснить суть своих изысканий, но он такой зануда! Я едва не уснула уже через пять минут разговора с ним! Ни единого понятного слова не произнес! Недотепа!

Ну да, вряд ли ученый муравей и эта яркая стрекоза могли найти между собою общий язык. Наверняка Леонид тоже не пришел в восторг от знакомства со школьной подругой своей жены. Но все же девушки могли себя поздравить. Кое-что им удалось узнать. Они ухватили хотя бы кончик этой веревочки. И теперь следовало осторожно тянуть за нее, чтобы распутать весь клубок.

– Скажите, а с другими своими мужчинами Светлана вас знакомила?

– С мужчинами? Да у нее только один Леонид и был! Она в него была влюблена… Ну, я не знаю, как вам это объяснить… Нельзя так любить мужчин! Они от этого наглеют!

– А Светлана любила своего мужа? Но ведь они развелись?

– Давно. Уже года три прошло с тех пор, как Светлана ушла от этого дурачка.

– И у Светланы все это время никого не было?

И, припомнив слова Лисицы, Кира произнесла:

– Бельчонка, например?

– Кого? Бельчонка? Нет, Светлана не любила домашних животных. Она вообще к животным относилась едва ли терпимо. Говорила, что их ей и на работе более чем достаточно. Видеть кого-то из них еще и у себя дома – это все равно что школьной учительнице поселить у себя худших из своих учеников и наслаждаться их выходками, да еще и разгребать за ними грязь.

– Почему она так говорила?

– Понятия не имею. Наверное, из-за тех животных, на которых Леонид постоянно ставил свои ужасные опыты!

– Значит, Светлана тоже работала вместе со своим мужем?

– Ну да! А разве вы этого не знали?

Нет, подруги этого не знали. И теперь были немало удивлены и озадачены этим известием.

– Но ведь Светлана по образованию – экономист. Она показывала нам свой диплом.

– Да, Светланка окончила финэк. И что с того?

– Как же она могла работать со своим мужем в лаборатории? Ведь он, если мы правильно вас поняли, химик?

– Биолог, – поправила их Маруся. – И что с того? Разве в лаборатории для экономиста не найдется работы? Всякие там зарплаты, выплаты, льготы… Ну, я даже не знаю, что именно. Никогда не интересовалась этими вещами. На мой взгляд, это еще хуже, чем делать уколы подопытным свинкам. Но у Светланки работы всегда был вагон и маленькая тележка. А когда она ушла от Леонида…

– В смысле, развелась с ним?

– Нет, развелись они позднее. Сначала Светланка ушла из лаборатории. И правильно сделала, должна я вам сказать! Какие у нее в этой лаборатории были перспективы? Да никаких! Тихо досидеть до старости. А после нищенской зарплаты получать еще более нищенскую пенсию! Ну а Светланка поступила умно. Она ушла в бизнес.

Да, правильно. В трудовой книжке, которую продемонстрировала подругам Светлана, значились три места работы, которые она сменила за последние два года. Подруги тогда еще насторожились – к чему такая частая смена мест работы? И поэтому сначала Светлану они взяли к себе с испытательным сроком. Да и промежуток между окончанием института и началом трудового стажа у Светланы был более чем десять лет.

Подруги тогда не спросили у Светланы, что она делала все эти десять лет. Они просто решили, что Светлана после окончания вуза сначала нигде не работала. Да она и сама поддерживала подруг в этом убеждении. А теперь выясняется, что долгое время она работала в некоей лаборатории вместе со своим мужем. И лишь затем, уволившись и уйдя на вольные хлеба, она сначала сменила три малоизвестные фирмочки, чтобы затем прийти в «Орион» к подругам.

– Страшно даже представить, целых десять лет она у Леонида в его лаборатории и проторчала! Ни денег, ни машины, ни гардероба приличного не завела. Стоило так мучиться?

Маруся явно не одобряла такую преданность подруги ее мужу. А вот Киру с Лесей волновал теперь другой вопрос.

Но почему же тогда трудовая книжка Светланы не хранила в себе никаких отметок об этом трудовом подвиге? Или Светлана сознательно скрывала свой трудовой стаж в лаборатории мужа? Но почему? Зачем?

И еще одна мысль одновременно пришла в головы подруг. Перед тем как прийти к ним в «Орион», Светлана поработала еще в трех маленьких фирмочках. Две из них разорились, как она сказала. А в третьей о Светлане дали самые положительные характеристики. Но, возможно, там, в этой последней фирме, у Светланы остались какие-то друзья или знакомые, которые могли бы дополнить ее «психологический портрет».

Как показалось нашим сыщицам, Маруся принимала в жизни Светланы весьма скромное участие. Возможно, скучающая Маруся и тянулась к деловитой и целеустремленной подруге. Но вот у Светланы вряд ли находилось много времени для своей бездельничавшей подружки.

Но Маруся представляла собою ценного информатора о юности и детстве Светланы, когда обе девочки ходили в одну школу и учились в одном классе.

– А какая у Светланы была семья?

– Нормальная, – пожала плечами Маруся. – Честно говоря, я не очень-то хорошо знала ее папу и маму. Бабушку Вику знала. А родителей – нет.

– Почему?

– Они много работали. Редко бывали дома. То ли геологи, то ли еще какие-то ученые. Они вечно были в разъездах. А когда Светланка оканчивала десятый класс, то ее родителей и вовсе не стало.

– О! И что с ними случилось?

– Не знаю. Светланка не особенно распространялась об этом. Просто на какое-то время она исчезла, а потом вернулась и сказала, что у них в семье горе. Что ее родители погибли, и они с бабушкой ездили на их похороны. Десятый класс Светланка оканчивала, живя с одной бабушкой. Впрочем, она и раньше большую часть времени жила с ней. Да и денег у них не стало меньше. Как жили, так и жили. Просто родители совсем перестали навещать Светланку.

Это для Маруси было все просто. А для юной Светланы наверняка гибель родителей была тяжелым ударом. Да еще и десятый – выпускной класс. Оставалось только позавидовать целеустремленности девушки, умудрившейся с блеском сдать все экзамены и получить аттестат с одной лишь обидной четверкой по физкультуре.

– Физкультурник наш, мы его звали Козлом, такой противный мужик, он всегда к Светланке придирался. Уж даже и не знаю, чем она ему досадила, только он всегда норовил вкатить ей пару. Такой противный мужик, меня всегда начинало тошнить, когда я его видела. Даже издалека! Настоящий Козел! Воняло от него, мама дорогая! И всегда держал у себя дома собаку. И не просто какого-нибудь пуделя или болонку, а обязательно большую и лохматую. Овчарку или еще какую-нибудь страшилу зубастую. Жены у него не было. Да оно и понятно, кому мог приглянуться такой вонючий урод?

Но подруги не вслушивались в болтовню Маруси. Они уже поняли, что женщина она не слишком блестящего ума. Все отпущенные ей природой скромные умственные способности Маруся тратит на то, чтобы придумывать разнообразные ходы и способы добывания и выкачивания денег из окружающих. Вот в этом она достигла совершенства! Можно было только позавидовать или восхититься ею. Ну, и пожалеть редактора, который согласился опубликовать статью Маруси. За свою одну-единственную статейку она небось вытрясла из мужика столько же, сколько он платил другим за десять аналогичных статей.

Но жизнью своих близких Маруся интересовалась лишь поверхностно. В том плане, насколько это могло повредить или помочь ей самой. Ничуть не глубже.

– Но, с другой стороны, если бы наш Алексей Петрович выбрал себе в качестве жертвы какую-нибудь другую девочку, например, даже меня, разве это было бы лучше? Так уж пусть Светланка отдувалась за весь класс одна. По крайней мере, физкультурник никого больше не трогал. То есть почти не трогал. Но это уже так, не всерьез, а потому не считается.

Оказывается, Маруся все еще переживала по поводу школьных уроков физкультуры и противного физрука, который придирался к Светланке. Но опять же на свет вылезла эгоистичная сущность Маруси. Хорошо, что физкультурник приставал к Светланке, а не к ней самой. Да, Светлане не повезло, но зато повезло ей – Марусе.

– А какие-то еще родственники у Светланы были?

– Ну, были, наверное. Но жила она с бабушкой.

– Где сейчас ее бабушка?

– Как где? Умерла. Давно на кладбище. Да! Вспомнила! У Светланки была еще тетка и, кажется, дядя. У них тоже были дети. Я помню Юлю и еще мальчика Витю. Или Васю? А может быть, Ваню? Он тогда был маленький, мы не принимали его в свою компанию.

– А Юля?

– Юля была старше нас. У нее уже тогда был бойфренд. И она очень быстро вышла за него замуж, нарожала кучу детей и совершенно потерялась в них.

Ну еще бы! Сама-то Маруся в своих детях теряться не собиралась. У нее была своя жизнь, а у них своя – интернатская.

Но все же кое-какой информацией подруги от Маруси разжились. И они были благодарны женщине и за это.

– Так вы мне сообщите, когда Светланка придет в себя? – безмятежно осведомилась Маруся, провожая своих гостий к дверям. – Хочу навестить ее. Давненько мы с ней всласть не болтали. А ведь были такими задушевными подружками!

Ой, что-то слабо подругам в это верилось! Вряд ли такая закоренелая эгоистка способна с кем-то бескорыстно дружить. Что-то она либо путает, либо фантазирует. И еще подруги невольно пожалели Светлану, которая, едва выкарабкавшись с того света и все еще стоя одной ногой в могиле, будет вынуждена выслушивать трескотню этой неумолчной сороки.

– Так сообщите, правда?

– Конечно, конечно, – пообещали Марусе подруге, ни одной минуты не сомневаясь в том, что вовсе не станут этого делать.

Как ни сильно насолила им Светлана, они не хотят ее смерти. А если такую сороку пустить в палату к тяжелобольному человеку, так и до летального исхода недалеко.

Выйдя от Маруси, девушки позвонили Лисице и сообщили ему новость о бывшем муже Светланы.

– Знаю, знаю, – сказал им приятель. – Леонид Аркадьевич Собакевич. Забавная фамилия! В нашем городе человек с такой фамилией всего лишь один. В этом вам повезло. Куда хуже, если бывший муж Светланы звался бы Сергей Иванович Петров. Ну, или Михаил Петрович Смирнов. Таких людей пруд пруди. А вам вот повезло.

– Нам? А почему именно нам?

– Ну а кто же поедет в гости к этому Собакевичу? Разве не вы?

– Наверное, мы.

– Не наверное, а точно вы! – радостно заверил их Лисица и быстро продиктовал им адрес бывшего мужа Светланы.

И он сразу же начал прощаться. Подруги едва успели попросить его навести справки о семье Светланы.

– Узнай, как погибли ее родители. Где они похоронены, тоже выясни.

– Такие вещи лучше поручать нашему генералу, – хмыкнул Лисица. – Его хлебом не корми, дай порыться в чьем-нибудь грязном белье. Но это не его вина. Все разведчики такие. Это у них профессиональная болезнь.

– Хорошо, с Тараканом мы сами разберемся. А ты обязательно выясни насчет других родственников Светланы.

– Как только приеду домой от врача, сразу же этим займусь.

От врача? Кира мимолетно удивилась, что никогда не болевший Лисица вдруг обратился за помощью к врачу. Но Леся уже вырвала у нее трубку:

– По словам ее школьной подруги, у Светланы должны быть тетя, дядя, а также двоюродные брат и сестра.

– И племянница, – подтвердил Лисица. – Вы мне про нее рассказывали.

– Да! И племянница. Про нее тоже узнай.

– Будет сделано, – весело отчитался Лисица. – Разрешите заняться выполнением вашего приказа?

– Разрешаем.

Дав задание Лисице, подруги почувствовали себя значительно лучше. Нет, все-таки насколько важно ощущение, что они не одни! Что где-то рядом с ними находятся их верные друзья. Что они их не бросят, помогут девушкам в беде. И спасут их от тюрьмы, куда с таким фанатичным упорством толкала Киру с Лесей вредная Светлана.

– В том, как этой бабе хотелось навредить нам, есть что-то ненормальное.

– Целиком и полностью согласна с тобой. Желать зла ближнему своему – это ненормально!

– Нет, я не о том! Вспомни, Светлана упомянула о том, что она пришла к нам в фирму по наводке этих Эрни и Лаврика.

– И что?

– Возможно, эти двое – ее сослуживцы с прежнего места работы?

Кира задумалась. Насколько она помнила, последнее место работы Светлана покинула сама, сугубо добровольно. Если первые две фирмы разорились и закрылись, то с последнего места службы Светлана ушла сама.

– Ушла оттуда и пришла к нам.

– А почему?

– Ее попросили об этом Эрни и Лаврик!

– Попросили! – фыркнула Леся. – Они надавили на нее. Сделали ей предложение, от которого, как говорят мафиози, Светлана уже не смогла отказаться.

– Ну вот, теперь ты сваливаешь вину на каких-то Эрни с Лавриком! А Светлану пытаешься обелить!

– Не пытаюсь я! Но согласись, Светлана и так уже достаточно пострадала за свое коварство. Она сейчас при смерти, лежит на больничной койке. Разве одного этого недостаточно, чтобы нам простить ее?

Кира взглянула на ситуацию под иным углом зрения – глазами человеколюбивой Леси – и была вынуждена признать, что да, в этом случае Светлану действительно становится жаль.

– И к тому же, кто бы ни пырнул ее ножом, этот человек – преступник. Опасный преступник! Нельзя допустить, чтобы опасный преступник разгуливал на свободе.

– Все это хорошо и очень возвышенно. Но что ты предлагаешь нам сделать конкретно?

– Разве это не очевидно? – пожала плечами Леся. – Помимо беседы с мужем Светланы, мы также должны съездить в ту фирму, откуда Светлана перебралась к нам.

Это было в самом деле очевидно. Но вот как узнать, в какой фирме трудилась Светлана? Да, тогда, год тому назад, когда Светлана пришла в «Орион», она сообщила подругам и название фирмы, и контактный телефон. И Кира даже звонила по этому номеру и разговаривала с заместителем генерального директора, который описал ей Светлану в самых похвальных выражениях.

– Очень жаль, что ей приходилось тратить на дорогу до офиса слишком много времени. Но что поделаешь, мы никого не держим силой. Светлана проработала у нас больше полугода. И мы были всецело ею довольны.

Тогда Киру эта характеристика вполне удовлетворила. Хотя лично она за большой зарплатой поехала бы и в другой город. Но все люди разные. Видимо, Светлана слишком высоко ценила свое время, чтобы тратить его на стояние в многокилометровых пробках.

– Ну надо же! – воскликнула Кира. – Ну и дурехи мы с тобой!

– Ты это о чем?

– Так ведь мы с тобой много раз бывали в гостях у Светланы.

– И что?

– Могли бы понять, что от ее дома до нашего офиса ехать ничуть не меньше, чем до ее прежнего места работы.

– Ну, поняли бы мы это… И что дальше?

– Мы могли бы уже тогда насторожиться.

Но Леся лишь рукой махнула. Светлана так мастерски запудрила им мозги, что они бы не заподозрили с ее стороны ничего дурного, даже если бы им об этом сказали прямо.

– Ты помнишь название фирмы, откуда Светлана явилась к нам?

– Нет. Но оно должно быть записано у нее в трудовой.

– А трудовая ее где?

– Была у нас в сейфе.

– Сильно сомневаюсь, что Светлана оставила ее там, – вздохнула Кира.

Подруги немного растерялись, не зная, в каком направлении им двигаться дальше. Поэтому они просто зашли в маленькое кафе, которое очень кстати подвернулось им по пути, и уселись там за столик с двумя порциями десерта.

В кафе их и настиг звонок Лисицы.

– Записывайте! – приказал он подругам. – Адрес муженька я узнал! Варшавская улица, дом… квартира номер…

И, дождавшись, когда подруги все запишут, он воскликнул:

– Все! Езжайте. В данный момент господин Собакевич находится у себя дома.

– Это точно его адрес?

– А то чей же? Или ты думаешь, что я посылаю вас к Михаилу Боярскому?

– Почему именно к Боярскому? – удивилась Кира.

– А к кому вам нужно?

– Ну… К этому… К Леониду Собакевичу.

– Так чего же ты придираешься? Я вас к нему и направляю!

Кира окончательно впала в ступор. Манера общения у их приятеля с годами становилась все своеобразнее и своеобразнее. И как он только находит дурочек, готовых терпеть его? Впрочем, они-то с Лесей ведь его терпят. Хотя Лисица им не бойфренд, не жених и даже не любовник. Он им просто приятель. А это, согласитесь, совсем другое дело. Те недостатки, которые можно с легкостью простить своему знакомому, в родном муже или близком друге никакая женщина бы не потерпела.

И, чтобы прекратить этот дурацкий диалог с Лисицей, Кира спросила у приятеля:

– А у какого врача ты был?

– Я? У врача? А откуда ты знаешь, что я у него был?

– Ты сам сказал.

– Ну да, был я у врача.

– И что он тебе сказал? – спросила Кира, чтобы показать свою заботу.

Но Лисица вместо того, чтобы обрадоваться, что к нему проявляют сочувствие и внимание, неожиданно разозлился.

– Слушай, какое вам-то дело? – воскликнул он. – У вас что, своих проблем мало?

– Нет. Вполне достаточно.

Забота и внимание были Лисице явно не нужны. И Кира, надувшись, спросила:

– А откуда ты знаешь, что Собакевич сейчас дома?

– Вот уж это вовсе легче легкого. Он сидит за своим домашним компьютером и чатится на мейле. Слышала о такой Сети?

– Не совсем уж я отсталая! – буркнула Кира.

Спрашивать, каким образом Лисица за столь короткий срок сумел узнать не только домашний адрес Собакевича, но и его электронный адрес, а также сумел найти его на безбрежных просторах Интернета, Кира даже не стала спрашивать. Ни за что! Если спросить, Лисица окончательно загордится. И разговаривать с ним станет совершенно невозможно.

Поэтому Кира ограничилась тем, что просто поблагодарила приятеля. И поторопила Лесю доесть ее десерт с вишенками и шоколадом.

Глава 6

Леонид Собакевич жил в добротном кирпичном доме, неподалеку от станции метро «Московская». Уже не центр, но еще и не окраина города. Варшавская – улочка небольшая и относительно тихая. Но если пройти дворами, то вскоре можно было выйти на широкий Московский проспект, со всеми его магазинами, ресторанами, парками и прочими радостями жизни городского жителя.

– Неплохо устроился наш господин Собакевич, – оценила преимущества его жизни Леся. – Хотя я после нашего «Чудного уголка» уже ни за что не согласилась бы жить в городе.

Кира с ней молча согласилась. Даже сейчас, хотя весна еще только подступала к городу, дышать на улицах становилось с каждым днем все тяжелее и тяжелее. Выхлопные газы многочисленных машин, которых с каждым годом становилось все больше, загрязняли городской воздух. В летние месяцы казалось, что и деревья не дают прохлады, и вода не может утолить жажды, и что кругом одно лишь парящее и давящее марево.

Но сейчас подруг больше интересовал сам господин Собакевич. Атмосферу города они отметили лишь мимоходом.

– Нам на четвертый этаж, – сказала Кира, протягивая руку к кнопкам домофона.

И тут Лесю неожиданно охватил приступ паники.

– Постой! – повисла она на руке у подруги. – А что мы ему скажем?

– Что скажем?.. Правду и скажем.

– Нет, нет! Был бы он «действующим» мужем, тогда понятно. А так… Еще неизвестно, как он отреагирует на упоминание имени Светланы.

И Кирина рука замерла сама собой. Действительно, очень часто бывшие супруги не то что слышать друг о друге не хотят, их бесит даже одно упоминание имени человека, которого они когда-то так сильно любили, что даже согласились пойти с ним в ЗАГС. Вспоминать о своих ошибках не любит никто. А бывшие мужья – в особенности.

– И что же делать?

– Представимся работниками жилконторы.

Тут очень кстати дверь открылась, и из нее вышла дородная дама с крохотной собачкой на поводке. А подруги прошмыгнули в подъезд, постаравшись проигнорировать подозрительно-враждебный взгляд дамы и истошное тявканье ее собачонки.

Нужная дверь нашлась быстро. И на традиционный вопрос: «Кто там?» – Кира крикнула:

– Мы из жилконторы!

Эффект превзошел самые смелые их чаяния. Без дополнительных справок и вопросов дверь в ту же минуту распахнулась, и на пороге возник маленький и какой-то несуразный человечек. Очки криво сидели на его длинном и тонком носу. Волосы были всклокочены. А в тощих усах застряли какие-то крошки. К тому же и одет он был неряшливо. Рубашка мятая. Штаны едва держатся. Носки от разных пар.

Перед подругами был классический пример холостяка-неудачника, к тому же холостяка небогатого.

И первые же слова этого смешного человечка заставили подруг убедиться в том, что они поставили ему диагноз совершенно правильно.

– Гражданин Собакевич?..

– Я все заплачу! Честное слово! – прошептал мужчина сдавленным шепотом, даже не дав Кире договорить заготовленную фразу. – Ну, прошу вас! Что вам стоит? Поверьте мне! Я порядочный человек, не какой-нибудь там ханыга или бездельник! Я работаю. Скоро мне должны перевести крупный гонорар, и я расплачусь по всем квиткам!

Ага! Мужчина задолжал жилконторе и теперь трясется, как бы к нему не применили карательные санкции. Но в намерения Киры совсем не входило пугать доверчивого Собакевича. И поэтому она обратилась к нему как можно более ласково:

– Ну как же так получилось, господин Собакевич? Вы ведь известный ученый, а за квартиру уже год не платите.

– Всего десять месяцев!

– Вот видите, десять месяцев задолженности! Это же какие пени набегут! Вы сами подумайте!

– Я все понимаю. Жена тоже постоянно мне об этом говорила… Но видите ли, то нужен новый микроскоп, то препараты, то… Не угодно ли чаю?

Вопрос был настолько неожиданным, что подруги даже не сразу поняли, о чем говорит Собакевич. Но затем до них дошло, и они с восторгом согласились.

Собакевич провел их по порядком грязному и захламленному коридору в еще более грязную кухню, буквально заставленную немытой посудой, коробками из-под пиццы, лазаньи, готовых котлет и других блюд быстрого приготовления. В этом оазисе мужского беспорядка странным диссонансом выступала удивительно чистая и нарядная кастрюля с цветочками, в которой еще виднелись остатки заботливо приготовленного домашнего борща.

Видимо, какая-то женщина к Собакевичу все же приходила. Но, судя по его бедственному финансовому положению, вряд ли это была приходящая домработница.

Ученый разгреб небольшой чистый пятачок на столе, просто скинув весь мусор на пол. Но вот чай он заварил по всем правилам. Сначала ополоснул чайник кипятком, потом налил заварку, потом слил первую воду, снова залил кипятком. И, пока чай настаивался, произнес:

– Чай – это единственное блюдо, которое я научился готовить хорошо. Поэтому позвольте угостить вас именно им.

Подруги не протестовали. Хотя они и заметили, что, разливая чай, Собакевич положил себе вместо сахара три ложки соли с горкой. Хорошо, что подруги пили чай без «сахара». Предложенная им коробка шоколадных конфет оказалась вполне свежей, конфеты были сделаны из отличного шоколада. Чай с ними пить было сплошным удовольствием.

Собакевич тоже любил шоколад. Он взял одну конфетку, откусил от нее кусочек и запил его большим глотком приготовленного напитка. Тут же на его лице отразилось откровенное недоумение. И он, отставив чашку подальше от себя с выражением самой искренней обиды и разочарования, внимательно ее осмотрел со всех сторон, словно надеясь отыскать на фаянсе указания к странному вкусу своего напитка.

Но, так ничего и не найдя, он сказал:

– Раньше всеми бытовыми делами ведала моя жена. А после развода я как-то так растерялся… Я даже не знал, что это за листочки такие попадают в мой почтовый ящик, и что с ними нужно делать, тоже не знал! Светлана выделяла деньги на квартплату из нашего семейного бюджета, но эти квитанции… Их так много! И, понимаете, у меня всегда столько неотложных трат! Мне кажется, они куда важнее какой-то там квартплаты.

Прелесть какая! С женой он развелся уже больше года тому назад, а до сих пор не удосужился разобраться со счетами.

– Господин Собакевич, но должна же быть у вас уважительная причина, по какой вы не платите по счетам?

– Денег катастрофически не хватает, – признался ученый. – Раньше всеми этими вопросами занималась моя жена. А когда Светлана ушла… Я как-то даже не сразу понял, почему денег стало не хватать.

Нет, он не просто прелесть, как вначале подумала о нем Кира! Он – больше! Он очаровашка! Лапочка! Душка! Ну действительно, и как это так получилось, что жена ушла – и денег вдруг перестало хватать? Выходит, раньше жена зарабатывала на жизнь, а теперь придется самому попыхтеть, другого варианта тут нет.

Но господин Собакевич, слишком погруженный в свой научный мир, таких выводов, похоже, до сих пор сделать не сумел. Он моргал на подруг своими доверчивыми глазами, казавшимися излишне большими из-за сильных диоптрий в его очках. И подруги начали понимать Светлану, столько лет прожившую с этим человеком. Он был словно большой ребенок, нуждавшийся в постоянной опеке, заботе и ласке. К такому человеку привыкаешь. И нужна большая сила воли, чтобы сбросить ласкового паразита со своей шеи.

– Скажите, вы давно виделись со своей бывшей женой?

– Со Светланой?.. Дайте-ка немного подумать…

Ученый совсем не удивился заданному ему вопросу. Хотя любой другой на его месте поинтересовался бы или как минимум задумался – с чего это вдруг работникам жилищно-коммунального хозяйства расспрашивать о его отношениях с бывшей супругой.

– Да, мы виделись со Светланой всего лишь на прошлой неделе.

Это была неслыханная удача! И подруги даже не сразу в нее поверили.

– В самом деле? Вы не ошибаетесь? Не может так быть, что это была какая-нибудь другая неделя?

– Или месяц?

– Или год?

Собакевич обиделся:

– За кого вы меня принимаете?

За того, хотели было ответить подруги, кто по рассеянности надевает носки от разных пар и кладет себе в чай соль вместо сахара. Но вслух они ничего такого не сказали. И Леонид постепенно перестал на них дуться.

– В быту я немного рассеян, признаю. Но в том, что касается моей работы, я никогда и ничего не забываю.

– Встреча с бывшей женой касалась вашей работы?

– У меня пропала флешка с важными исследованиями. Они не вполне еще закончены, но тут подвернулась возможность продолжить изучение проблемы. Я был уверен, что результаты лежат у меня на жестком диске в моем домашнем компьютере. Но, когда я обратился к справке в своем компьютере, я узнал, что данные были скопированы, а мой файл удален. Я был уверен, что сам не делал эту операцию. И поэтому я обратился за помощью к Светлане.

– К бывшей жене? Но ведь вы с ней уже давно разведены!

– Ну да. Но эти исследования я проводил еще в то время, когда мы были вместе. Поэтому я и думал… полагал… хотел верить, что Светлана сохранила их у себя, в своем компьютере, и теперь вернет мне мою работу.

– И что вам сказала ваша жена?

– Она наотрез отказалась. Заявила, что не прикасалась к моим исследованиям. И более того, они ей глубоко безразличны. Но она лгала мне!

– Почему вы так в этом уверены? Только потому, что в свое время вы с женой трудились бок о бок?

– Нет, совсем не поэтому, – задумчиво помешивая ложечкой соленый чай, произнес ученый. – Дело в том, что у Светланы имеется одна особенность организма. Когда Светлана лжет, у нее непроизвольно начинает подергиваться правое веко.

– Что?!

– Светлана прекрасно осведомлена об этом своем недостатке, но ничего не может с ним поделать. Этот нервный тик сильнее ее. И поэтому Светлана, говоря неправду, либо прикрывает глаза совсем, либо прячет их за темными очками, либо поворачивается к собеседнику таким образом, чтобы он не увидел ее правый глаз.

– Вы очень наблюдательны!

– Я биолог. Я привык замечать важное в мелочах. Но об этом нюансе жена рассказала мне сама. И когда мы со Светланой встретились в кафе…

– А почему не дома?

– Не знаю, это она настояла на встрече на нейтральной территории, хотя я предлагал ей вначале встретиться у нее дома, потом у меня дома… Но она отказалась и настояла на кафе. Так вот, сначала мы со Светланой сидели лицом к лицу. Но когда речь зашла о скопированных файлах, она внезапно изменила позу, пересела на другой стул. Села ко мне левым боком.

– Чтобы вы не увидели ее глаз!

– Именно, – кивнул ученый. – Сначала я не придал этому большого значения. Светлана поменяла стул, так как сказала, что ей дует. Сквозняк, объяснила она мне, и я не увидел в этом ничего странного. У Светланы слабое здоровье, любой сквозняк может стать для нее причиной затяжной простуды.

Странно! Когда Светлана работала в фирме у подруг, она ни разу не то что не взяла больничный, но даже не чихнула. И во время эпидемии гриппа, когда болезнь косила всех подряд, Светлана оставалась на ногах и была бодрой и вполне дееспособной.

Похоже, то ли подругам еще много чего нового предстояло узнать о своей бывшей подчиненной, то ли Светлана ловко крутила своим доверчивым и весьма рассеянным в быту мужем, обманывая его не только в мелочах, но и в серьезных вещах.

– И лишь позднее, когда я анализировал наш с ней разговор, мне показалось странным такое ее поведение. Сквозняк сквозняком, но почему в таком случае Светлана ни разу больше не посмотрела мне прямо в лицо? Так и сидела все время в профиль. Сказала, что у нее болит шея. Но не могло же ее продуть всего за десять минут нашего общения? Ведь в кафе Светлана пришла совершенно здоровой! Так быстро шейный нерв не воспаляется!

Подруги тоже так считали. И поэтому захотели выяснить как можно больше о том файле, что пропал из компьютера ученого.

– В принципе катастрофы не произошло. При наличии некоторого времени я мог бы за несколько дней восстановить весь ход моих исследований. Но дело в том… Дело в том, что я опасался, как бы те люди, которые вначале были заинтересованы в моих исследованиях, внезапно не переменили бы свое мнение. Такое уже бывало на моей памяти.

– Вот как? Какие-то люди отказались от сотрудничества с вами?

– Не напрямую. Они сказали, что должны еще подумать, посоветоваться. Одним словом, я в своей жизни достаточно наслушался завуалированных отказов, чтобы научиться их узнавать незамедлительно.

– И вы думаете, что ваша жена в обход вас могла продать ваши исследования?

– Светлана?! – Ученый выглядел потрясенным. – О нет! Такая мысль мне даже в голову не приходила!

– Почему? Вы так уверены в порядочности Светланы?

– Нет, это тут ни при чем. То есть, конечно, моя жена… моя бывшая жена – порядочный человек. Но тут дело даже не в этом. Исследования были мною еще не завершены. В том состоянии, в каком я их оставил, они вряд ли могли принести кому-то пользу. Хотя тема была, безусловно, весьма перспективная. Весьма!

– А что это была за тема?

– Не знаю, насколько вы хорошо знаете химию и биологию, – заколебался ученый, вопросительно поглядывая на подруг.

– На школьном уровне.

– Что же… Тогда попытаюсь объяснить вам в самых общих словах. Вы, конечно, знаете, что сейчас главная тема для всех ученых мира – это сохранение природных ресурсов и использование для жизни человечества тех отходов, которыми мы уже успели изрядно загрязнить нашу планету.

– Экология – да. Мы знаем об этой науке.

– Так вот, в ходе моей основной работы, о которой я также не хотел бы распространяться, была получена колония весьма любопытных бактерий. Они были способны перерабатывать отходы нефтеперерабатывающей промышленности, выделяя при этом воду и тепло. Тепло могло пойти для дальнейшего использования. А вода после дополнительной очистки вполне годилась для нужд сельского хозяйства и других отраслей промышленного использования.

– Это же замечательно! – воскликнула Кира.

А Леся все же спросила:

– И чему же была посвящена ваша основная работа?

Но Собакевич словно бы и не услышал вопроса Леси. Он смотрел на восхищенную Киру и кивал головой:

– Да, да, перспективы эти бактерии открывали громадные. Но вот беда, в нашей стране мои исследования не нашли поддержки. Мне было сказано, что моя основная работа важнее. И что бактерии могут подождать.

– В чем заключается ваша основная работа?

На этот раз вопрос задала уже Кира. Но ученый снова сделал вид, что не слышит его.

– И вот Светлана ясно дала понять мне, что результатов этих исследований, посвященных росту и развитию колонии полезных бактерий, у нее нет. И она даже понятия не имеет, о чем идет речь.

– И что же? Вы пытались поговорить с ней об этом снова?

– О да! Пару раз я звонил ей, просил о новой встрече. Но она отказывалась, ссылаясь на неотложные дела.

– А потом вы отступились?

– Потом я узнал, что заинтересованная сторона желает еще немного подумать. И нужда во встрече со Светланой пропала сама собой.

– Вы не очень-то рвались к общению с вашей бывшей супругой, – не упустила случая подколоть его Кира.

В ответ на ее реплику ученый снял очки и начал задумчиво протирать стекла. Как ни странно, без очков его глаза казались еще более доверчивыми и наивными, чем прежде. Как-то с трудом верилось, что этот маленький человечек способен причинить зло другим. Хотя бы даже своим бактериям, не говоря уж о любимой им некогда жене.

– Видите ли, дело тут не столько во мне, сколько в ней.

– В Светлане?

– Да. Ведь инициатором нашего развода явилась именно она.

– И как она объяснила вам причину?

– Сказала, что устала все тянуть на себе. Сказала, что хочет другой жизни. Что ей со мной скучно. Что когда-то она меня любила и потому мирилась с моими недостатками. Но затем, сказала она, любовь ушла, а мои недостатки остались при мне. И она больше не намерена жить с ними.

– И вы не протестовали?

– Нет, а какой в этом смысл? Светлана – взрослый человек. И к тому же во многом она права. Я не идеал. Я честно пытался измениться, стать лучше, стать таким, каким ей хотелось меня видеть. Но не смог. Светлана ушла и при разводе заявила, что не хочет больше ни видеть, ни слышать меня. И чтобы я не искал с ней личных встреч. Это было тяжелое для меня время. Мне очень не хватало жены. Я привык к ее обществу. И к тому же… Светлана везла на себе груз всех бытовых проблем нашей семьи.

И, водрузив наконец свои драгоценные очки на нос, Собакевич взглянул на подруг и с обезоруживающей непосредственностью произнес:

– Как видите, я вполне откровенен с вами.

И снова девушки подумали о том, что понимают Светлану, которая столько времени провела рядом с этим человеком. Пусть он и не был миллионером, и даже вовсе не умел зарабатывать деньги, но его присутствие грело как-то по-иному. Собакевич был на редкость наивен, доверчив и человеколюбив.

Но в то же время подруги помнили, что Светлана все же ушла от мужа. И пусть наивный Собакевич считал и считает, что Светлана ушла от него, испугавшись бытовых проблем, – Кира с Лесей знали совершенно точно, что это было не так. Женщина редко уходит в пустоту. А уж от мужа, который пусть и не зарабатывает миллионы, но при этом не пьет, не курит, пашет с утра и до ночи, да еще и жене своей не изменяет, ни одна женщина в здравом уме никогда не уйдет. Если только…

– Вы не знаете, у Светланы, помимо вас, были другие мужчины?

Этот вопрос Собакевича смутил до крайности. Он даже вспотел. Снова снял очки и начал протирать стекла.

– Ну и вопросики вы задаете! – пропыхтел он наконец. – Откуда же я знаю? Наверное, до свадьбы у Светланы случались романы с молодыми людьми. Как же без этого? У меня самого был один роман, да… м-да… Ну, словом, я не интересовался личной жизнью моей супруги. Интересоваться, с кем она была связана до нашего знакомства, казалось мне… неэтичным, так, что ли?

Но Кира покачала головой:

– Нет, нет! Мы спрашиваем, не было ли у вашей жены романов уже после того, как вы поженились?

– Я всегда доверял Светлане!

– Вы не слышали, ваша жена назвала кого-нибудь Бельчонком?

– Возможно, она так называла именно вас?

И только тут до Собакевича начала доходить вся нелепость подобного рода беседы с работниками ЖКХ.

– Позвольте! – взъерошился наконец он. – А по какому праву вы задаете мне все эти вопросы? Ведь вы, если не ошибаюсь, пришли ко мне по поводу просроченного платежа по квитанциям?

Подруги молчали.

– Почему же вы в таком случае, – наступал на них Собакевич, – задаете мне все эти странные вопросы? Вас интересует моя жена? Но почему?

И что они должны были ответить? Они выбрали лучшее, что только было возможно в такой ситуации. И сказали Собакевичу правду.

К чести последнего, услышав о том, что его бывшая жена подверглась нападению, находится в больнице и, возможно, даже не выживет, Собакевич и не подумал злорадствовать. Напротив, он схватился за свою кудлатую, давно не стриженную голову и воскликнул:

– Светлана может погибнуть!

И, помедлив какое-то мгновение, он вскочил на ноги:

– Как это случилось?! Где она находится сейчас?

– В больнице.

– В больнице?! Я должен мчаться к ней!

И ведь действительно помчался! Перевернул чашку со своим соленым и так и недопитым чаем, опрокинул большую груду коробок, чуть не свалился сам, но из кухни все же вырвался! А через пару минут девушки услышали топот ног великого ученого уже на лестничной площадке. Он убежал из дома, даже позабыв про своих гостей, оставшихся у него на кухне!

Девушки поймали Собакевича уже на улице. Несуразный мужчина метался взад и вперед, пытаясь остановить попутку и размахивая обеими руками. Делал он это вовсе не потому, что надеялся таким образом привлечь к себе внимание водителей. Просто второпях Собакевич засунул обе руки в один рукав куртки. И теперь у него получалось жестикулировать ими лишь синхронно.

Вообще оделся Собакевич весьма своеобразно. На ногах у него были домашние тапки. На голове – ушанка. А разнокалиберные носки он так и не переодел. Один красный, второй синий, они вызывающе посверкивали из-под слишком коротких брючин домашних штанов ученого.

Неудивительно, что водители отнюдь не спешили притормозить возле странного пассажира и со свистом уносились подальше от разочарованного Леонида. Видимо, подруги на своем «гольфике» были первыми, кто остановился. Он так обрадовался, что даже не понял, кто именно перед ним оказался.

– К жене! – воскликнул он, плюхнувшись на сиденье. – В больницу!

– И адрес подскажете? – ехидно поинтересовалась у него Леся.

– Адрес? – растерялся ученый, которому этот вопрос, похоже, раньше в голову даже и не приходил. – А-а-а… адреса я и не знаю!

– Да неужто?! – еще ехиднее произнесла Леся, поворачиваясь к ученому лицом.

– Ах! Это снова вы! – вырвалось у него. – Ну что вам от меня надо?

– Хотим сообщить вам адрес больницы, в которой лежит ваша жена. Вы ведь к ней собрались, не так ли?

– Да, к ней!

– А хотите, мы отвезем вас туда? – повернулась к нему и Кира. – Честное слово, нам это нетрудно. А денег, я думаю, у вас на такси все равно нету. Ведь так? Нету?

Леонид повернулся к окну. Вид у него был гордый и страдальческий одновременно. Денег на такси у него, конечно, не было. Но идти на попятную он тоже так вот сразу не собирался.

– Только если вы скажете мне правду о том, кто вы такие, – пробурчал наконец он. – И не станете мне при этом лгать. Ненавижу, когда мне лгут!

– Договорились! – весело согласилась Кира. – Мы с подругой тоже не любим лгать. Расскажем вам всю правду, как есть. Все равно дорога нам предстоит длинная.

Кира не ошиблась. В этот вечерний час машин на улицах города было очень много. Кто-то ехал домой, кто-то отправился по магазинам, а кто-то ехал развлечься с друзьями. Пока «гольфик» подруг пробирался через скопления городских пробок, девушки успели рассказать ему историю своего знакомства со Светланой с самого начала. Не скрыли они и того, как обошлась с ними Светлана.

Леонид был поражен рассказом подруг:

– Если бы вы мне не сказали, что речь идет о моей Светлане, я бы подумал, что вы говорите о какой-то другой женщине! Та Светлана, которую я знал, не могла так поступить!

– Видно, вы недостаточно хорошо знали свою жену.

– Нет, нет! Напротив! Я слишком хорошо знаю свою Светлану! Она не могла! Конечно, они ее заставили! Как вы сказали? Эрни и Лаврик? А вы знаете, теперь я припоминаю: жена как-то упоминала эти имена!

Это было уже кое-что. И подруги приготовились внимательно выслушать рассказ Леонида.

Глава 7

– Мы со Светланой целых десять лет жили душа в душу, – так начал Леонид. – И мне казалось, что нашему браку ничто не угрожает. Мы с женой были заняты любимым делом. Работали в одной организации. Я занимался наукой. Жена вела отчетность в бухгалтерии. Мы были довольны и счастливы. А потом вдруг в один момент все изменилось.

Начало краха своего брака Леонид запомнил очень точно. Несмотря на всю свою бытовую рассеянность, мужчина умел подмечать некие мелочи, действительно важные для него. Намазать бутерброд вазелином вместо масла – это было для Леонида в порядке вещей. Посыпать котлеты вместо перца пудрой своей жены – тоже. И надеть в разгар дождливого сезона на одну ногу сандалию, а на вторую зимний замшевый ботинок – тоже. Все это было для Леонида совершенно неважно. И поэтому он просто не обращал внимания на свои досадные оплошности.

Но вот Светлана и их совместная жизнь были для Леонида дороги не меньше, чем его наука. А в тот день Светлана впервые открыто заявила, что эта жизнь лично ее не устраивает. Тот роковой день вообще для Леонида оказался очень неудачным. Его очередную научную идею зарубили на корню. Недостаточно финансирования, сказали Леониду.

– И в то же время деньги для Юрия Петровича нашлись!

Светлана восприняла обиду мужа куда ближе к сердцу, чем он сам.

– Она прямо так и сказала: «Не хочу дальше так жить! Если мы останемся тут, то окончательно погрязнем в нищете и убожестве! Ты – гений, но все деньги достаются этой посредственности, у которой лишь одно достоинство – то, что он приходится шурином нашему руководителю. Выбирай: либо из лаборатории ухожу я, либо ты!»

Уйти из лаборатории для Леонида в тот момент было смерти подобно. У него как раз пошел эксперимент, который все как-то стопорился уже почти полгода. И в этот момент Леонид с трепетом дожидался результатов своей почти трехлетней работы. Конечно, в такой ситуации он только и мог что кротко произнести:

– Дорогая, если перед тобой стоит такой выбор, конечно, можешь уходить.

Но, как ни странно, его слова рассердили Светлану еще больше.

– Я так и думала! Тебе на меня абсолютно наплевать! Ну что же! Ты сам напросился!

И она вышла из кабинета мужа, гневно хлопнув за собой дверью. Леонид некоторое время чувствовал изрядную растерянность. Но затем лабораторные мыши что-то забеспокоились, хотя должны были пребывать в глубоком трансе, в который их погрузили введенные им препараты, и ученый тут же позабыл про странное поведение своей супруги.

– Дурак я тогда был! – терзался Леонид, сидя в машине подруг и вспоминая свое прошлое. – Честное слово, толстокожий и черствый дурак! Должен был понять, что Светлана неспроста завела весь этот разговор! Ее перестала устраивать не только наша жизнь, ее перестал устраивать я сам!

– Вы хотели рассказать нам про Эрни и Лаврика, – перебила его Кира, которой уже надоело слушать исповедь брошенного мужа.

А еще она начала опасаться, что как ни велики встречающиеся им по дороге пробки, даже они не смогут конкурировать с пространным описанием краха личной жизни Леонида. Но у Собакевича имелась еще одна особенность характера, которая уж никак не могла нравиться окружающим. Он умел начисто отключать слух, когда ему казалось это невыгодным или неудобным.

Вот и сейчас он проигнорировал замечание Киры, продолжая сетовать на собственную глухоту и черствость по отношению к супруге. После еще нескольких неудачных попыток вернуть Леонида к сути рассказа девушкам оставалось лишь смириться и слушать дальше, молча надеясь, что рано или поздно ученый все же доберется до сути своего повествования.

– После тех моих слов Светлана лишь ненадолго задержалась в лаборатории. Она была хорошим специалистом. И без труда нашла себе новую работу.

– В трудовой книжке вашей жены не было записи о том, где она проработала целых десять лет после окончания института. С чем это было связано?

– Я работал на частного заказчика, – ответил Леонид после некоторого колебания. – Моя жена работала вместе со мной, но без оформления.

– То есть с нарушением трудового законодательства?

– Кажется, она была оформлена у нас по трудовому договору.

Но подруги уже поняли, что всякие бытовые мелочи проскальзывают мимо внимания Леонида, как конькобежец по скользкому льду. Не уследишь. Леонид даже и не пытался их «преследовать». Бегут – и пусть себе бегут. У него есть занятия поважнее.

– А что же все-таки насчет Бельчонка? Вы знали, кого ваша жена могла называть этим ласковым прозвищем?

В ответ Леонид укоризненно взглянул на девушек:

– Всему свое время. Доберемся и до этого.

Сначала Леонид не придал большого значения тому, что жена больше не работает вместе с ним. Они и прежде были заняты каждый своим делом. Светлана возилась с отчетностью, Леонид и другие его коллеги трудились в лаборатории. Супруги даже не всегда ездили на работу вместе. Их рабочие часы не совпадали.

– И все же, хотя дома мы по-прежнему проводили время вместе, я начал ощущать, что Светлана с каждым днем отдаляется от меня все больше и больше. И дело тут было не в том, что теперь она работала в другом месте. Просто у нас оставалось все меньше тем для общения.

После ухода Светланы в мир большого бизнеса она стала появляться дома лишь поздно вечером. Сама женщина объясняла это большей нагрузкой, нежели была у нее в лаборатории с мужем.

– Что ты от меня хочешь? Я зарабатываю деньги! А деньги, чтобы ты знал, просто так не даются!

Леонид это понимал, он восхищался умением своей супруги добывать средства для их существования, и все же ему казалось, что жена чего-то недоговаривает.

– Жена стала почасту уходить в другую комнату, чтобы поговорить по телефону. Она отговаривалась тем, что ей необходимо вести деловые разговоры без помех, но ее глаз…

Правый глаз Светланы снова начинал предательски дергаться, заставляя Леонида смутно подозревать, что дело вовсе не в деловых переговорах, которым он может помешать. Дело совсем в другом.

– У Светланы появился какой-то мужчина! Сначала я не хотел в это верить, потом мне пришлось поверить, но я хотел думать, что у Светланы просто временное помрачение рассудка. Что это всего лишь случайная связь. Что Светлана скоро разочаруется в своем избраннике, и у нас с ней все будет как прежде.

Но как прежде не получилось. А получилось даже очень плохо. Светлана заявила Леониду, что не хочет больше жить с ним и подает на развод. Вот тогда-то Леонид и понял, что тот мужчина, к которому его жена обращалась ласковым прозвищем Лаврик, успел завоевать не только сердце Светланы, но и все прочие ее чувства. Например, разум.

– И вы ничего не сказали Светлане?

– У нас с ней состоялось несколько тяжелых разговоров. Но они ни к чему не привели. Жена ушла от меня. И, насколько я понял, возвращаться ко мне она не собиралась.

– А этот Лаврик?..

– Не знаю, кто он такой. Светлана так и не познакомила меня с моим преемником.

Однако, похоже, Светлана поступила так вовсе не из желания потерзать своего мужа. Ей просто не с кем было его знакомить. Пусть Лаврик где-то и существовал, но он не пожелал соединить со Светланой свою судьбу. Лаврик добился, чтобы Светлана ушла от мужа. Но при этом он ровным счетом ничего не предложил ей взамен.

И все же Светлана сохранила к этому человеку теплые чувства. Их роман не прервался. Ведь люди слышали, как Светлана разговаривала с кем-то и называла этого человека Бельчонком. Или у нее была привычка ко всем подряд обращаться с этим ласковым словечком? Бывает ведь и такое.

Не только мужчины называют своих подружек не по имени, а эдак ласково – мусечка, кошечка, лапочка или заинька. Женщины тоже используют эту уловку, называя своих многочисленных дружков одним и тем же ласковым именем. Это очень удобно, потому что так никогда не запутаешься и не ошибешься, назвав, к примеру, Мишу – Сашей, а Костю – Колей.

– А Эрни? Он был другом Лаврика?

– Честно говоря, эти люди мне оба неизвестны. Я лишь слышал их имена в разговорах моей жены с кем-либо из них. И понял, что эти двое являются ее работодателями.

Если в отношении Лаврика у Леонида имелись ревнивые мысли, то Эрни не вызывал в нем таких чувств. И все же мужчине очень не нравилось, что эти двое повадились звонить его жене в любое удобное им, но не ей время.

– Представляете, выходной день, мы с женой сидим и обедаем. Тот редкий случай, что Светлана сама приготовила свой фирменный венгерский гуляш, испекла пирог с яблоками, а я купил в магазине бутылочку вина. Обед в самом разгаре, но тут вдруг звонит этот Эрни или его приятель Лаврик, и моя жена внезапно срывается с места и появляется дома лишь поздно вечером, вся измученная, издерганная и, как следствие этого, злая и недовольная.

И все же Светлана не желала расставаться со своей новой жизнью. Даже такая жизнь казалась ей лучше, чем бессмысленное прозябание в лаборатории вместе с мужем.

– Ты пойми, – пыталась объяснить мужу Светлана, – сейчас в мире крутятся огромные деньги. Ты себе даже не представляешь, какие именно! А я финансист с дипломом. И я отлично разбираюсь, что из этих денежных речек, ручейков и потоков куда течет, откуда вытекает и куда в конечном итоге приплывет.

– Но это же чужие деньги! – пытался возразить ей муж. – Какая тебе разница, куда и откуда они текут? К твоим берегам они не принесут ничего, кроме твоей зарплаты.

В ответ Светлана лишь досадливо фыркала и отмахивалась от мужа как от назойливой неприятной мухи.

– Ты ничего не понимаешь! Возишься со своими мышами, вот и возись с ними дальше! Я ведь не советую тебе, как их лучше использовать? Вот и ты не суйся в мои дела!

Разумеется, после такой отповеди Леонид больше не пытался указывать супруге, как ей вести себя в бизнесе. Тем более что он отдавал должное ее оборотистости. После того как жена подалась в бизнес, их материальное положение существенно улучшилось. Это не мог не отметить даже весьма далекий от бытовых проблем Леонид.

– А как называлась фирма, куда устроилась Светлана после ухода из лаборатории?

– «Феникс», – без запинки ответил Леонид.

– Вы это так хорошо запомнили?

– По странному стечению обстоятельств мой тогдашний эксперимент носил такое же название. Но если вы мне не доверяете, то у меня дома даже сохранилась визитка этой фирмы.

– И там ваша жена и познакомилась с Эрни и Лавриком?

– Наверное. Во всяком случае, их имена я стал часто слышать приблизительно в то же время.

– А почему «Феникс» развалился, вы не в курсе?

– Нет, – удивился Леонид. – А он развалился?

– Ваша жена ушла оттуда в связи с закрытием или даже банкротством фирмы.

– Странно! Мне Светлана ни о чем таком не говорила. Она лишь обмолвилась, что сменила место работы, потому что прежнее себя уже исчерпало.

К этому времени машина уже подъехала к приемному отделению больницы, в которую отвезли Светлану. Выбираясь из «гольфика», Леонид прибавил:

– И знаете, что самое странное? Светлана перешла на работу в другую фирму, а эти Эрни и Лаврик перешли туда вместе с нею!

– Как?!

– Да, они продолжали звонить моей жене и давать ей какие-то указания. Мне это совсем не нравилось, но к тому времени я уже окончательно утратил влияние на Светлану. Моих советов она больше не слушала. А если все же слушала, то лишь раздражалась и приказывала мне заткнуться.

Леонид, справившись наконец с дверными замками в «гольфике», выбрался из машины и поспешил к больничным корпусам. Подруги последовали за ним, недоумевая в душе, что же за странные личности были эти Эрни и Лаврик, кочевавшие следом за Светланой с одного ее места работы на другое. Кем они были для нее? И в чем заключалась их власть над Светланой, что женщина выполняла их указания даже вопреки собственной воле и запретам законного на тот еще момент мужа?

В больнице порыв Леонида повидаться с раненой супругой был грубо пресечен толстой горластой теткой в окошке справочной.

– К пациентам в реанимацию не пускаем! Еще чего! Там людям чистота и стерильность нужна. Они, можно сказать, из последних сил за жизнь цепляются! А вы к ним со своими бактериями? Нет! Не положено!

Леонид растерялся. Кира незаметно оттерла его плечом в сторонку.

– Уважаемая, – вкрадчиво произнесла она, оказавшись лицом к лицу с цербером в белом халате. – Пойдите нам навстречу! Нам очень-очень нужно повидаться с нашей дорогой тетушкой.

Кира могла сделать Светлану и мамочкой – ради благого дела пойдешь на любую ложь, но побоялась, что возраст пациентки заставит цербера усомниться в правдивости этих слов.

– А никаких бактерий у нас при себе нету, – продолжала Кира. – Вот и паспорт об этом свидетельствует.

И она просунула документ в окошко. В паспорте лежала сложенная пополам голубенькая бумажка. И Кира очень надеялась, что ее вид смягчит сердце грозной тетки. Так оно и оказалось.

– Хм, – произнесла дежурная уже куда более снисходительно. – Ну, не знаю. Тут написано, что пройти может только один из вас.

Ну тетка! Ну хапуга! Кира сунула ей еще одну бумажку и произнесла:

– Видите, муж пациентки находится в невменяемом состоянии. Он обезумел от горя. Если вы его не пропустите, боюсь, он что-нибудь с собой сделает.

– Ну нет! Суицидника тоже не пущу!

– Но мы же пойдем с ним вместе! И не допустим никакого безобразия.

Тетка изучающее посмотрела на Киру, потом на деньги, потом сняла трубку и набрала короткий местный номер.

– Хирургия? – спросила она. – Нюрка, ты? Привет, это я, Ленка. Да чего мне сделается, тружусь! Слушай, сейчас к тебе придут три товарища. Муж вашей пациентки из реанимации. Надо их пропустить. Да знаю я, что не положено. Но кто у вас там сегодня дежурит? Николаич? Ну, так чего ты ломаешься? Будто бы я не знаю, что он уже к этому времени дрыхнет где-нибудь в уголке! Ну сделай доброе дело, пропусти их! С меня причитается.

И, прикрыв рукой трубку, она повернулась к подругам:

– Как фамилия вашей больной?

– Незванова, – быстро сказала Кира.

– А зовут?

– Светлана.

Дежурная повторила Нюрке эту информацию, выслушала ответ и сказала:

– Ну, не повезло вам. У вашей пациентки сейчас следователь сидит.

– Так она пришла в себя?!

– Видать, пришла, коли следователя к ней запустили, – пожала плечами тетка. – Иначе-то с чего бы его к ней пускать? Он ведь не муж, чтобы по ней слезы лить.

Кира растерялась:

– Что же нам делать?

– Подождать придется чуток. Следователь уйдет, и Нюрка нам звякнет. Только вы уж своего суицидника попридержите! Как бы он от радости концы не отдал. У нас и такое бывало.

Долго ждать им не пришлось. Звонок от неизвестной подругам Нюрки последовал буквально через несколько минут. И дежурная, сияя самой приветливой из всех возможных улыбок, пригласила всю троицу пройти. Улыбка, которую, наверное, не могли выдавить из этой тетки все служебные инструкции, появилась в мгновение ока при воспоминании о полученных ею двух тысячах. Вот какие чудеса делают деньги!

Положите медицинским работникам нормальный оклад, и они станут куда любезнее со всеми пациентами. Почему же государство этого не понимает? От приветливого врача куда больше пользы, чем от угрюмого и мрачного, который, не стесняясь, вымещает на бедных пациентах свое дурное настроение, орет на них и всячески унижает при каждом удобном случае.

Возле лифта подруги и Собакевич столкнулись нос к носу со следователем. Впрочем, если подруги его и узнали, то он не обратил на них никакого внимания. Следователь выглядел весьма озабоченным и недовольным. И подругам показалось, что это каким-то образом связано со Светланой.

Так оно и оказалось. Едва все трое вошли в палату к больной, как Светлана вся передернулась от негодования и засипела:

– Снова вы! Зачем явились? Опять будете меня стыдить и мучить?!

– Светлана, мы…

– Ну да, я поступила скверно по отношению к вам. Ну и что? Жизнь вообще сволочная штука! Не нужно меня за это ненавидеть!

– Светлана, мы хотим помочь тебе.

– Не нужно мне помогать! У меня все отлично!

– Светлана, но на тебя напали и…

– И что?

– Ты видела напавшего на тебя человека?

– Нет! – выдохнула Светлана. – Не видела! У вас все? Тогда проваливайте! И этого тоже заберите с собой!

Произнеся эту фразу, Светлана указала рукой на безмолвного Собакевича. Но выброс адреналина, который помог Светлане продержаться в боевом настроении почти целую минуту, иссяк. И раненая снова ослабела.

– Никого не хочу видеть, – прошептала она еле слышно, опускаясь на подушки. – А уж меньше всего – его!

Собакевич встрепенулся.

– Это ты про меня? – воскликнул он. – Но что… Почему?.. Что я сделал?! Светлана, ты только скажи мне, я на все готов ради тебя!

Но его слова не впечатлили больную и не сделали ее мягче.

– Пошли все вон! – пробормотала Светлана, отворачиваясь к стене. – Никого не хочу видеть! Никого!

– Светлана, мы хотим помочь тебе!

– Хотим найти преступника, напавшего на тебя.

Странная ухмылка искривила губы Светланы.

– Ищите, – пробормотала она. – Далеко ходить не нужно…

– Что ты имеешь в виду?

– Отстаньте!

– Но мы не можем от тебя отстать! – воскликнула Кира. – Ты нас так подставила! Нам нужно платить за аренду и…

– Отстаньте! – с удивительной для недавно почти умиравшего человека твердостью произнесла Светлана. – И убирайтесь! А будете приставать, я вызову следователя и расскажу ему, что это вы всадили в меня нож!

Такой подлости подруги точно не ожидали. И даже ахнули.

– Что?!

– Что слышали! Проваливайте! Дайте мне отдохнуть! Мне нужен покой! Ясно вам?

И с этими словами она окончательно отвернулась от посетителей и нажала на кнопку в изголовье кровати. Тут же в палату вошла медсестра и выпроводила друзей в коридор.

– Завтра приходите, завтра, – ласково говорила она, подталкивая их в спины. – Дайте же нормально человеку с того света обратно на этот вернуться. Одной ногой в могиле, бедняжка, стояла! Уж мы и не думали, что выживет. А вы посмотрите, очухалась да еще сегодня и на следователя успела накричать.

– А что кричала-то? – угрюмо поинтересовалась Кира, которой было до смерти жалко двух тысяч, потраченных впустую.

– Что ничего не видела. Что со своими проблемами она разберется сама. А потом прогнала его. Судно в него швырнула, едва не попала! Откуда только силы взялись!

Теперь ясно, почему следователь вышел из лифта с таким перекошенным лицом, никого не видя вокруг себя. Когда вам в голову швыряют больничную утку, тут уж не до того, чтобы расшаркиваться со знакомыми.

Подруги доставили Собакевича до его дома, попрощались с убитым горем мужчиной и отправились дальше по своим делам.

– Тебе не показалось странным, что Светлана не только отказывается говорить о произошедшем, но откровенно дает всем понять, что не хочет, чтобы кто-то вмешивался в ее дела?

– Напротив! Мне показалось, что она активно вмешивает в них нас с тобой! Ты ведь слышала, она грозилась наврать про нас следователю, что это мы на нее напали!

– Ну да, слышала. А как ты думаешь, почему она так себя ведет?

– Я не знаю. А ты?

– Думаю, она кого-то выгораживает. Кого-то очень хорошо ей знакомого и даже близкого.

– И кого же?

– Может быть, своего мужа?

– Леонида?!

– А почему бы и нет? Он сам признался нам, что подозревает Светлану в краже какого-то своего открытия. Он мог пожелать отомстить обманщице.

– Ну, не знаю… Леонид выглядел таким раздавленным! И об этом своем открытии он как раз как-то не очень сожалел. Ему больше было жаль Светлану.

– Правильно! Сначала пытался ее убить, потом осознал и горько раскаялся. Отсюда и его слезы, и общее взвинченное состояние, и… И вспомни, как вела себя с ним Светлана?

– Как? По-хамски, точно так же, как с нами и со следователем.

– Нет, я заметила ее взгляд, который она кинула на Леонида. Там было такое… такое… Одним словом, я лично подозреваю в нападении Собакевича!

Леся возражать Кире не стала. Хотя лично ей ученый казался скорее жертвой обстоятельств, нежели жестоким убийцей. Но, с другой стороны, кто знает, что делается у человека в душе? Вполне возможно, что мягкий и обходительный снаружи Собакевич становится настоящим бультерьером, когда дело касается его драгоценной науки. Возможно, он прощал Светлане и предательство его интересам, и измену, но не сумел простить кражи его изобретения.

– Кстати, еще один момент касательно Собакевича мне показался странным, – продолжала Кира.

– Какой?

– Он ни разу не обмолвился о том, где именно они работали со Светланой.

– Да, я тоже заметила! И над чем работал, тоже не сказал. Молчал, словно воды в рот набрал! Мы его спрашиваем, как называлась организация, где вы работали со Светланой, – а он молчит!

– Делает вид, будто бы не слышит!

И подруги переглянулись между собой. Итак, поведение Собакевича вызвало у них ряд вопросов. А расследование – такая вещь, что ни один вопрос не должен остаться без ответа. Если это произойдет, то расследование может пойти совсем не по тому пути, по какому нужно. И завести сыщиков в такие дебри, откуда потом и не выберешься ни в жизнь!

И поэтому девушки решили, что без посторонней помощи им точно не обойтись. И позвонили Таракану.

Тот был дома. И, услышав, по какому вопросу звонят ему подруги, тут же велел им подъехать к нему.

– Порылся я тут у себя по сусекам, поскреб по закромам и наскреб для вас немножко информации, – сказал бравый отставник. – Так что приезжайте, жду. Да и Наталья Сергеевна с утра тесто на пироги поставила, напекла и нажарила столько, что нам с ребятами из охраны вовек не съесть. Приезжайте, поможете нам немножко.

Стоило старику сказать про домашние пирожки, как подруги моментально почувствовали, как рот у них наполняется слюной. Еще бы, сегодня они еще ничего толком не ели. Нельзя же считать чашку ароматного чая у Собакевича полноценной едой. Да и конфеты, какими бы вкусными они ни оказались, никогда не заменят домашних пирожков с пылу с жару.

Повеселев, подруги двинулись в обратный путь. Что бы ни ждало их в дальнейшем, сегодня судьба решила, что на чай с пирожками они точно заработали. А раз так, то дело за малым. Поехать и съесть как можно больше тающей во рту сдобы, кулебяк и ватрушек, которые у Таракановской домашней хозяйки получались особенно сочными, пышными и ароматными.

Подруги позвонили и Лисице.

– Поедешь с нами на пирожки?

Но, к их удивлению, любитель вкусно и много покушать на сей раз даже слышать про пирожки не захотел.

– Ни в коем случае! – воскликнул Лисица, словно подруги предлагали ему яд. – Ни за что!

– Но почему? Ты же всегда любил пирожки?

– Любил, – не стал спорить Лисица. – Но после того пирожка со снулой сосиской… Глядеть на них больше не могу!

– С какой еще снулой сосиской?

– Не ваше дело! – разозлился Лисица. – Спасибо за приглашение, но пирогов я больше не ем!

И он прервал связь, больше ничего не пожелав объяснить подругам. И что было им думать? Видимо, Лисица отравился некачественной выпечкой и поэтому был вынужден поехать сегодня к врачу. А снулая сосиска… Наверное, приятель имел в виду, что сосиска была не первой свежести. И именно ею он и отравился.

Глава 8

Таракан уже ждал их. Об этом свидетельствовал и накрытый стол, и теплые пирожки, которых было превеликое изобилие.

– Кушайте, детоньки, – потчевала подруг добродушная толстуха – Наталья Сергеевна. – Вот эти с рыбкой и яичком. Эти – с мясом и грибами. Эти сдобные – сладкие. А вон там ватрушка. Но ее мы оставим к чаю. А сейчас, с супчиком, я вам вот этих положу, попробуйте и скажите, как они вам?

Девушки попробовали и чуть языки не проглотили. Тесто было нежным и с румяной корочкой. А начинка… Нет, это было невозможно описать словами, до чего хороша была начинка!

– Это что такое? – спросила Кира с набитым ртом.

– Это начинка для рассольника.

– Что?

– Рис тут, соленые огурцы, жареный лук, морковочки чуть-чуть. Ну, и мяска вареного, естественно, добавлено. Мы же не венегретцы какие-нибудь, чтобы без мяса жить!

– Кто?! – поперхнулась Кира.

– Венегретцы, – простодушно пояснила домработница. – Ну, это которые мяса ни в жизнь не едят. А я слышала, что некоторые даже и яичек с молочком не приемлют!

– Наталья! – подал голос Таракан. – Иди-ка ты, матушка, к себе на кухню!

– А я что? Я и пойду, – тяжело топая, провозгласила Наталья. – Только они ведь сами интересуются. А мне никогда не жалко кругогозонт хорошему человеку помочь расширить!

Она утопала на кухню, а подруги принялись уплетать пирожки, молча поглядывая на Таракана.

– Ну что? – спросила наконец Леся. – Вам что-то удалось узнать про Светлану?

– И про нее, и про ее бывшего мужа, – кивнул Таракан. Хотя при них к пирогам и не притронулся, но усы у него лоснились и блестели от жира.

А как на усы мог попасть жир? Ясное дело, что только с пирожков. Да и сам Таракан, как заметили подруги, за последнее время существенно раздался в размерах. У него даже появилось брюшко. И его парадный мундир, в котором он явился спасать их, как-то странно топорщился, явно не сходясь на раздавшихся боках генерала.

– Эти двое трудились в одном закрытом НИИ, которое в советское время работало на оборону, – произнес Таракан, когда подруги наконец наелись.

И правильно сделал, что сперва дал девушкам поесть всласть. После такой новости кусок уже не полез бы им в горло.

– На оборону? Но Леонид сказал, что он химик. Вернее, биолог!

– И он не соврал. До распада Советского Союза этот «ящик» занимался разработкой бактериологического оружия. После окончания холодной войны и распада СССР гриф секретности был с него снят. Прежние сотрудники уволены. А «ящик» был передан агропромышленному комплексу, который не придумал ничего лучше, как использовать бывшие заводские лаборатории с целью выращивания бактерий для нужд сельского хозяйства.

– Как это?

– Деталей я не знаю. Но проинформирован, что именно в этих лабораториях, которые сейчас не поймешь какие – то ли секретные, то ли обычные, – выращена первая колония бактерий, способная уничтожать загрязненную нефтепродуктами почву. То есть они жрут солярку, бензин и прочие гадости.

– Так это же прекрасно!

– Прекрасно-то прекрасно, но вот только со статусом этой лаборатории никакой ясности нет! – пожевал свои усы Таракан.

Он был человеком старой закалки. И любил, чтобы все было разложено по полочкам. И еще Таракан любил, чтобы день был четко расписан согласно распорядку.

Во вверенном его попечению поселке Таракан ввел жесткие ограничения, которые сначала воспринимались новичками в штыки, но впоследствии оценивались как благо. Да, в «Чудном уголке» было строго, и после одиннадцати вечера въехать или выехать из поселка можно было только с пропуском, на котором красовалась личная резолюция Таракана. Но зато и просматривать каналы для взрослых в поселке могли только сами взрослые. Ни воровства, ни хулиганства, ни пьяного мародерства или скандалов тут не было и в помине.

Таракан был вездесущ. Он оказывался в каждом доме, где, по его мнению, требовалось его присутствие. И множество семей было спасено благодаря его своевременному вмешательству и строгому отцовскому слову.

– Вот вы цапаетесь между собой, а того не понимаете, что на вас ответственность огромная возложена. У вас двое детей подрастают! Вы им теперь и пример, и подражание. Ведите себя тихо, иначе найдется управа и на вас.

И скандалы в семье затухали очень быстро. Потому что все прекрасно знали: старый усатый Таракан не потерпит распущенности у себя в поселке. Дети должны вести себя примерно. Взрослые должны быть строги, но справедливы.

Дорожки должны быть засыпаны гравием и обсажены строго регламентированным количеством кустов. Цветочные клумбы должны быть разбиты строго по плану. А фонари будут гореть именно в тех местах, где они нужнее всего.

Но зато и фонари горели всегда. И цветы цвели. И кусты вовремя подстригались. Порядок у Таракана в поселке был образцовый. А кому такая жизнь была не по вкусу, тех тут не держали. Но «побегов» почти не случалось, потому что, хлебнув свободы и вседозволенности, что в нашей стране частенько заменяет демократию и гласность, многим теперь хотелось стабильности и надежности.

Подруги лучше многих других знали о любви их старейшины и управляющего к порядку и железной дисциплине. Сами этого хлебнули, когда только поселились в «Чудном уголке». Но с тех пор прошло много времени. Девушки успели не только привыкнуть к своему Таракану, но и полюбить его. Ведь за стальной внешностью этого закаленного вояки скрывалось нежное сентиментальное сердце. Однако сентиментальность – сама по себе, а порядок и организованность – отдельно.

– И я считаю вопиющим безобразием, что такой важный объект до сих пор еще не засекречен! – услышали подруги слова Таракана.

Оказывается, пока они витали мыслями в прошлом, Таракан уже успел рассказать им о том смутном перестроечном времени, когда гриф секретности с лаборатории сняли, прежний штат сотрудников разогнали, а на их место в начале нового тысячелетия были набраны новые люди.

– Кого они там понабрали, я даже думать не хочу. Ваш Леонид – еще не самый худший вариант. Но, видимо, были среди них и толковые специалисты, потому что кое-какой результат эта лаборатория все же стала выдавать.

Ну, а появился результат – появились и заинтересованные стороны. Лаборатория получила кое-какие дотации на расширение своих мощностей, на покупку нового оборудования. Результаты стали лучше, но все же в настоящий момент лаборатория находилась, что называется, в свободном плавании.

– Номинально у лаборатории имеется владелец, но этот человек не вникает в то, что происходит внутри организации. Он получает свои дивиденды и вполне доволен.

– А кто же там заправляет?

– Группа ученых – костяк из тех, кто остался верен былым идеалам. Они вынуждены приспосабливаться к новым реалиям. Но я уверен, если возникнет такая необходимость, эти люди еще не раз послужат на благо родины.

Подругам все это было интересно, но звучало сие как-то очень отстраненно. Вроде бы смотришь по телевизору передачу о жизни племени зулусов. Ну, живут они там себе, ну, забавно. А дальше-то что?

И поэтому Леся спросила:

– А что же наш Леонид?

– Да! Ваш Леонид – фигура необычная. Я побеседовал с некоторыми людьми, которые хорошо знают этого человека, и они все в один голос заявили, что Леонид очень талантлив, но при этом его талант… Он как бы оторван от реальности.

– В смысле?

– Все его проекты не имеют шансов на осуществление в нашей стране. Они чересчур грандиозны и глобальны. Выгода от их реализации может наступить в лучшем случае лет через десять-пятнадцать. А в худшем – так и через пятьдесят. Так долго никто из инвесторов, разумеется, ждать не хочет. Те же проекты, которые могут принести прибыль уже в скором времени, самому Леониду неинтересны. И поэтому вашему Леониду ничего не светит. Ни признание, ни известность, ни слава.

– Но он сказал нам, что кто-то заинтересовался его изысканиями.

– Да? И чем все это закончилось? Люди поинтересовались, а потом дали отбой? Ну, так это нормально! Так уже бывало не один раз, и случится, я думаю, еще многократно!

– Значит, Светлана тут ни при чем? Она не крала изобретения своего мужа?

– Светлана? А вы ее заподозрили еще и в воровстве?

– Да. И мы думали, что Леонид тоже.

Таракан пожал плечами:

– У Леонида богатый опыт отказов. Думаю, он уже успел привыкнуть к тому, что в нашей стране его знания и энтузиазм никому не нужны.

– А что Светлана? Что с ее семьей?

– Вот с ней сложнее. Светлана, я бы так выразился, – темная лошадка.

– Что с ее семьей?

– Нет, с семьей у нее как раз порядок. Родители были геологами. Погибли в экспедиции. Над внучкой оформила опеку бабушка. Она же получала на девочку пенсию. Да и кое-какие накопления у них имелись. Нет, я о другом.

– О чем же?

– Сама Светлана никакого отношения к науке никогда не имела. Леонид пристроил супругу, тогда только что окончившую институт и сидевшую без работы, к себе в лабораторию. У Светланы был неплохой, а главное – стабильный заработок. Но ей захотелось большего.

– Да, она ушла в бизнес.

– Ну, я бы сказал, что бизнес у нее был весьма своеобразным. Куда бы ни приходила Светлана, все фирмы в самом скором времени терпели банкротство.

– Вероятно, ее приглашали в такие фирмы, которые уже и сами стояли на грани разорения.

– Это вы говорите себе?

– Нет, наш «Орион» до прихода Светланы твердо держался на ногах!

– Представьте себе, что и те фирмы тоже.

– Но как же тогда?.. – растерялись подруги, и вдруг их озарило. – О господи!

– Вижу, до вас стало доходить, – кивнул головой Таракан. – Мир бизнеса очень жесток. Конкуренты не брезгуют никакими средствами для достижения лидерства в той или иной отрасли. И среди маленьких фирм конкуренция ничуть не меньше, чем среди крупных гигантов. И даже выше! Ведь к крупным гигантам приковано внимание многих людей, там одному человеку подрыв структуры изнутри не осуществить. А вот в маленькой фирме, где работают всего-то человек десять-пятнадцать и в большей степени все держится на доверии и взаимной симпатии, такое очень даже возможно.

– Значит, Светлана сознательно организовывала крах тех фирм, куда устраивалась работать?!

– Совершенно верно. И об этом наглядно свидетельствуют акты аудиторской проверки. Но…

И Таракан поднял указательный палец. Его узловатый палец выглядел до того внушительно, что подруги уставились на него в немом почтении.

– Но в одиночку Светлане все равно было не провернуть подобную махинацию. У нее обязательно должны были быть союзники в налоговой инспекции и независимой аудиторской компании. Как минимум двое.

И тут у Киры сорвалось:

– Эрни и Лаврик!

– Кто такие?

– Знакомые Светланы, ее коллеги. Леонид рассказал нам, что они могли позвонить ей даже поздно вечером и буквально выдернуть женщину из постели. При этом никакими амурами там и не пахло. Светлана, по словам ее мужа, всегда возвращалась с таких встреч крайне нервной, издерганной и измотанной физически и морально.

И тут же мысли подруг приняли новое направление:

– А что, если Светлане отомстили владельцы тех фирм, которые она уже разорила?

– Допустим, не все, а кто-то один из них!

Это направление с проработкой прежних мест службы Светланы и раньше казалось девушкам весьма перспективным (чего-чего, а одного положительного качества у Светланы было не отнять – она буквально горела на работе). Ну а теперь, получив поддержку Таракана, подруги до того воодушевились, что буквально засыпали его градом вопросов:

– В каких фирмах работала Светлана?

– Как они назывались?

– Где нам найти бывших владельцев этих фирм?

– Как их фамилии?

Таракан в ответ только улыбался. Ему явно нравился боевой задор двух подруг. Но в то же время он счел необходимым немного остудить пыл девушек.

– Завтра, все завтра! – важно произнес он.

– Как завтра?

– Почему завтра?

– Все завтра, – повторил Таракан. – Или я непонятно изъясняюсь?

Спорить со стариками – все равно что биться головой о глухую стену. Не только бесполезно, но еще и чревато последствиями для вас самих – травмами и обидами. Поэтому подруги покорились решению старейшины. И лишь поинтересовались у него:

– А что же нам делать сегодня?

– Как что? – удивился Таракан. – Отдыхать! Ведь уже одиннадцатый час. А если мне не изменяет память, вчера вы провели почти всю ночь на ногах. Сейчас вы должны спать!

И стоило ему произнести эту фразу, как подруги и сами почувствовали, как их тянет прилечь и поспать. Как все-таки Таракан хорошо знает, что нужно другим людям! Цены нету такому его умению. Позевывая, подруги добрели до своего дома, до которого, к счастью, было совсем недалеко, и, наспех приласкав и покормив соскучившихся кошек, отправились на боковую.

Но заснуть им не удалось. Едва они прилегли и задремали, как раздался телефонный звонок.

– Вас беспокоит Геннадий Алексеевич! Как там у вас с деньгами?

– С деньгами? – произнесла Кира, спросонок не очень-то понимая, кто такой Геннадий Алексеевич и почему он вдруг интересуется ее деньгами.

– Я потому спрашиваю, что арендаторы меня торопят. Им очень приглянулся именно ваш офис. И если вы не сможете завтра уплатить арендную плату, то…

Киру моментально пробил пот. Испарина выступила даже на лбу и над верхней губой. Потом девушку, напротив, кинуло в холод. Сон покинул ее. И она окончательно проснулась.

– Это господин Борькин! – прикрывая рукой трубку, прошептала она, увидев в дверях возникшую Лесю. – Спрашивает, заплатим ли мы ему завтра за аренду?

Леся тоже побледнела и пролепетала:

– Скажи ему, что мы не можем.

– Тогда он грозится заселить в наш офис тех двоих… Помнишь парочку молодоженов? Оказывается, им очень приглянулся наш офис.

Леся в ответ только выразительно хмыкнула. Мол, ну еще бы! Кому бы не понравился их офис. Вылизанный, словно конфетка! Цветочки! Занавесочки! Коврики! Просто красная светелка, а не офис!

– Скажи, что мы в отъезде, – прошептала она. – Приедем и расплатимся с процентами!

Кира кивнула и пропищала в трубку:

– Алло, алло… Геннадий Алексеевич, вас не слышно… Вы пропадаете… Алло!

– Нет, я никуда не пропадаю, я тут.

– Вас не слышно!.. – надрывалась Кира. – Понимаете, мы сейчас не в городе. Мы вернемся через два дня!

– Но вы должны заплатить за аренду!

– Деньги у нас есть! – соврала Кира, сама содрогаясь от такой лжи. – Мы все заплатим! И даже неустойку в виде процентов тоже.

Проценты с них господин Борькин брать отказался. Но строго предупредил, что если через два дня деньги не будут лежать у него в бухгалтерии, то нечего даже и думать о продлении контракта.

– Вам еще повезло, что те двое, кто нацелился на ваше помещение, сейчас тоже вынуждены уехать.

– Значит, два дня у нас точно есть?

– Да. Но потом вы должны будете все оплатить.

– Непременно! – пообещала ему Кира, чувствуя, как с ее плеч словно свалилась целая горная гряда. – Обязательно заплатим! Не сомневайтесь в нас!

Прощание с господином Борькиным получилось теплым и даже душевным. Но все равно после этого разговора сна у подруг уже не было ни в одном глазу. И, не сговариваясь, они накинули халаты и спустились в кухню, чтобы выпить чего-нибудь горячего, а лучше – так еще и горячительного.

Леся, которую трясло нервной дрожью, сварила себе глинтвейн из красного вина, с сахаром, пряностями и мускатным орехом. А Кира отдала предпочтение чашке растворимого кофе с молоком, куда она влила приличную порцию «Бейлиса». Может быть, кого-то другого такой напиток бы и взбодрил, но Кира после него неизменно погружалась в сонное дремотное состояние, а волшебная смесь действовала на нее лучше любого снотворного.

– И что будем делать? – спросила Леся, слегка согревшись и перестав так дрожать. – Надо платить, а платить нам нечем.

– Да, платить нам нечем. Все наши деньги оказались у Светланы.

– Судиться с ней – себе дороже. Даже если мы что-то и получим, пройдет слишком много времени.

– Наверняка мошенница умудрилась так спрятать концы в воду, что и не найдешь ничего.

– Недаром она хвасталась, что у нее по всем предметам в институте были сплошные пятерки.

– Отличница, блин! – фыркнула Кира. – Всегда я недолюбливала круглых отличников.

– Точно! От них только и жди подставы! За свою вожделенную пятерку они и сами удавиться готовы, и других потопить!

Отругав всласть ни в чем не виноватых отличников, подруги неожиданно почувствовали себя лучше. Но все же – не до конца. Окончательно прийти в норму им мешал огромный долг, висевший над ними.

– А еще налоги, – тоскливо произнесла Кира.

– Наши счета пусты.

– Налоговую это не успокоит.

– Мы должны еще раз поговорить со Светланой!

– А толку? Ты же слышала, что она нам сказала. Если мы будем ее преследовать, то она скажет следователю, что это мы на нее напали!

– Вот стерва какая!

– А мне кажется, что она просто очень испугана.

– Испугана! Но следователю про нас наврать догадалась!

– Она еще пока что никому и ничего про нас не рассказала. Не преувеличивай!

– Для нее это дело одной минуты! Завтра возьмет и набрешет следователю, что это мы напали на нее в парке. И что тогда?

Подруги вновь поежились. А с другой стороны, если их посадят в тюрьму, тогда и деньги за аренду помещения «Ориона» им не придется искать. Как говорится, каждая медаль всегда имеет две стороны. И во всем нужно уметь видеть свою положительную сторону. Вот только что-то нынешняя оборотная сторона нравилась подругам еще меньше, чем лицевая.

Глава 9

На следующее утро отлично выспавшиеся, несмотря на все свалившиеся на них невзгоды, подруги проснулись от звука дверного звонка. Часы показывали только восемь утра. И, удивившись, кому они могли понадобиться в столь ранний час, девушки скатились вниз и открыли дверь.

– Лисица! – хором воскликнули они, увидев на пороге своего приятеля. – Это в самом деле ты?

Их удивление легко можно было понять. Лисица, полностью оправдывая свое прозвище, вел преимущественно ночной образ жизни. То есть просыпался он часа в три дня. Потом некоторое время приходил в себя. И активный период у него начинался часов с шести-семи вечера. Длился он до четырех утра. После чего Лисица плавно переходил в состояние анабиоза. Застать его бодрствующим в восемь часов утра было практически нереально. Поэтому подруги так и удивились сейчас.

– Ты чего вдруг?

– Отстаньте, – мрачно пробубнил Лисица. – Из-за вас страдаю!

– А почему из-за нас?

– Но вас же угораздило влипнуть в очередную историю? Да еще Таракан в нее посвящен. А вы же знаете, как он к вам относится. Как к своим дочкам!

– Скорей уж как к внучкам, – поправила его Леся.

– Дочки-внучки, – не пожелал развеселиться Лисица. – А мне-то это все за что?

– Не понимаем, что ты тут страдаешь на пороге? Раз уж пришел, заходи в дом.

– И кофе дадите? – оживился Лисица.

– Даже чаю с пирожками.

– Пирожки я не буду! – снова стремительно помрачнел Лисица. – Сказал ведь вам уже вчера! Сколько можно надо мной издеваться?!

Подруги переглянулись. Да, похоже, их приятель отравился не на шутку.

И Леся осторожно осведомилась:

– А ватрушку?

– Ватрушку?.. Ватрушку… да, буду.

Вчера, перед их уходом, Наталья сунула подругам увесистый, чудесно пахнущий сверток, в котором оказалась половина недоеденной ими ватрушки, а также несколько пирожков с маком, изюмом, орехами и курагой. Все это великолепие подруги доесть не смогли. И сегодня охотно угостили подогретой сдобой своего приятеля.

Лисица поглощал один кусок за другим, одну булочку за другой и добрел на глазах. Нет, все-таки правильно говорила Алиса. От сдобы люди точно добреют! Взять хотя бы того же Лисицу: явился к ним злой и издерганный. А теперь посмотрите на него! Сидит довольный, глаза блестят, губы лоснятся, и толстеет просто на глазах. Прямо любо-дорого посмотреть на такого красавчика!

– А чего я к вам пришел-то! – спохватился Лисица, когда сдоба закончилась. – По указанию главы вашего поселка я должен сопровождать вас на экскурсии по местам службы вашей бухгалтерши.

– Ты это о чем?

– Таракан вбил себе в голову, что раз на Светлану напали, значит, это дело может быть куда опаснее, чем мы себе представляли. Он так и сказал, что в дело могут вмешаться незапланированные силы.

– Незапланированные? И что он имел в виду?

– Откуда я знаю? Он всучил мне список адресов и сказал, чтобы я проводил вас туда.

– А что, мы сами не можем съездить?

– Мне велено вас сопровождать, – произнес Лисица, но уже без прежней агрессии, и вдруг зевнул.

– Ты же спишь на ходу! Оставайся и ложись. Мы и сами съездим, без тебя.

– Нет. Я обещал быть рядом с вами!

– Поспи, проблем не будет.

– Нет, я так не могу! Я вот что… Лягу на заднем сиденье в машине и немножечко там посплю.

И что было делать подругам? Не могли же они силой прогнать Лисицу. Так что они собрались, выпили «пустого» кофе, потому что все сливки сожрал Лисица, макая в них сладкую выпечку, и сказали, что готовы отправиться в путь.

Уже устраиваясь на заднем сиденье, Лисица попросил:

– Только вы кондиционер не включайте, потому что я во сне сильно мерзну.

– А что? Вчерашний врач не выписал тебе лекарство?

– Лучше отстаньте! – застонал Лисица. – Кондиционер меня погубит!

– Какой нежный! – хмыкнула Кира, но кондиционер послушно выключила.

В конце концов еще только раннее утро, да и особо яркого солнца за окном что-то не видно. Так что впору было не охлаждать салон, а включать печку.

Лисица захрапел сразу же, едва подруги тронулись в путь. И безмятежно проспал всю дорогу. Не проснулся он, даже когда девушки остановились возле первого пункта из адресов своего списка.

– В этом здании располагалась фирма «Феникс».

– Леонид тоже упоминал о ней.

Бизнес-центр располагался в бывшем здании гостиничного комплекса у станции метро «Черная речка».

– Неплохое место. Не центр, конечно, но зато метро рядом.

Девушки вылезли из машины и двинулись вперед.

Конечно, за эти годы про фирму «Феникс» могли благополучно позабыть. Но девушки надеялись, что сумеют найти их деловых соседей или других людей, помнящих незадачливых предпринимателей и их загнувшуюся фирму.

– Еще бы знать, чем занимался этот «Феникс»?

– Тут написано, что они торговали медицинским оборудованием.

– Что же, тогда название вполне закономерно, – решила Кира.

Первым, кого встретили подруги на своем пути, был бравый молодой охранник. Но увы, несмотря на всю свою могучую внешность, широкие плечи и гордую осанку, парень стоял тут всего вторую неделю. И, конечно, не мог знать ни про какой «Феникс».

– Сейчас в здании такой фирмы нет.

– Мы и сами это знаем.

– Так вам в какую фирму?

– В ту, где могут нам рассказать про «Феникс».

– «Феникс» съехал.

– Знаем. Но, возможно, остались люди, которые работали в «Фениксе», а потом перешли в другие фирмы в этом же здании.

– Мне об этом ничего не известно. Куда вам выписать пропуск? Скажите название фирмы.

Подруги едва сдержались, чтобы не пнуть тупицу. Ну, ясное дело, если ты стоишь тут без году неделю, то не можешь знать всего того, что происходило до тебя! Но нетрудно сообразить, что нужно обратиться к старшим и более опытным товарищам за советом. Ведь для этого тебе голова и дана!

Но, похоже, охраннику голова была без надобности. К чему ему голова, если у него такие плечи, грудь, ноги, а также накачанные бицепсы и трицепсы? В них вся сила и ушла. На мозги ни капельки не осталось.

– А кто тут работал до тебя?

– Без понятия.

– А кто может знать?

– Не знаю!

– Может быть, в отделе кадров знают?

– Наверное, – поколебавшись, признался охранник. – Так вам в отдел кадров выписать пропуск?

– Да, – устало произнесла Кира. – Пиши.

Охранник радостно накорябал на двух бумажках какие-то значки, больше похожие на китайские иероглифы, чем на буквы алфавита, и протянул их подругам.

– А паспорта?

– Паспорта останутся у меня, – произнес охранник. – В качестве залога, что вы покинете здание до его закрытия, а также не натворите каких-нибудь противоправных дел.

– Как у вас строго!

– А то! Дядя Федя – он у меня еще в органах служил – знает толк в конспирации!

Но подруги уже торопились уйти от поста охраны, поэтому пропустили слова парня мимо ушей. Им нужно было попасть в отдел кадров. А для этого его еще предстояло найти в запутанных лабиринтах коридоров. Наконец подруги нашли помещение, где скучали две пожилые тетеньки. Получив от подруг коробочку шоколадных конфет, тетеньки охотно пустились в воспоминания. А одна даже полезла в компьютер, чтобы найти там сведения об учредителях сгинувшего «Феникса».

– Ничего нет! – разочарованно произнесла она. – Не понимаю… Как же так? Ведь была же у нас такая фирма. Это я помню точно.

– А что тут понимать? – с удовольствием запивая конфеты чаем, заявила вторая. – Помнишь, у нас был сбой в системе? Тогда многие файлы в компьютерах были утеряны. Наверняка этому «Фениксу» не повезло. Он был среди потеряшек.

Подруги опечалились. Не только «Феникса» преследовали неудачи. Они и сами оказались в трудной ситуации.

– А вы не помните, кто там работал, в этой фирме?

На что тетеньки охотно объяснили подругам, что лично со всеми сотрудниками арендуемых у них помещение фирм они дела не имеют. Сведения об арендаторах вносят в компьютер, но отношения к их сотрудникам не имеют.

– У нас числятся лишь те работники, которые имеют отношение к самому бизнес-центру – уборщицы, мойщики окон, охрана. Ну и мы, головной офис. А тех людей, которых нанимают в свои фирмы арендаторы, мы и в глаза не видим!

В принципе ничего удивительного в этом не было. Схожая система существовала и в том здании, где арендовали помещение сами подруги. Спроси у господина Борькина, кто работает в «Орионе», пожалуй, он бы затруднился с ответом.

– Нечего было и слушать дурака-мальчишку! – бурчала Кира, двигаясь к выходу.

Подруги узнали названия фирм, арендовавших помещение дольше трех лет. И старательно обошли их все. Но ни в одном месте им не улыбнулась удача. Люди не помнили ни «Феникса», ни тех, кто в нем работал.

Внизу подруги обнаружили все того же парня, бдительно отбиравшего у всех проходивших их паспорта. Но теперь он был не один. Рядом с ним стоял невысокий дядечка, наблюдавший за тем, как идет процесс. Дождавшись своей очереди, девушки отдали пропуска и получили обратно свои документы.

– Ну как? – с любопытством поинтересовался у девушек охранник, узнав их. – Нашли свой «Феникс»?

– Нет, – вздохнула Леся. – Никто не помнит эту фирму.

Подруги уже собрались уходить и даже повернулись, но внезапно их остановил голос усатенького дядечки, стоявшего рядом с охранником:

– Как вы сказали? «Феникс»? А зачем вам нужна эта фирма?

Переглянувшись, подруги объяснили, почему они ищут бывших хозяев «Феникса», а также других сотрудников, которые могут помнить Светлану.

– Хм, – произнес дядечка, выслушав девушек. – А ну-ка… пойдемте со мной!

Голос у мужчины был таким властным, что Леся сразу же направилась за ним. А Кира на секунду притормозила возле охранника, чтобы тихо спросить у него:

– А кто это такой?

– Это же мой дядя Федя! – с благоговением в голосе и тоже шепотом ответил ей парень. – Я вам про него рассказывал!

– А-а-а… Бывший разведчик! И он…

– Кира!

– Бегу, бегу!

И Кира поспешила за терпеливо ожидавшей ее Лесей.

На сей раз далеко им идти не пришлось. Личный кабинет дяди Феди находился буквально за углом. На нем не имелось никаких табличек или других опознавательных знаков. Даже номера и то не было. Верный самому себе, дядя Федя избегал любых отличительных особенностей, которые могли бы навести кого-либо на след его берлоги.

Небольшое помещение было совершенно пустым. Голые стены, шкаф, закрытый на ключ, а также сейф в углу. И все. Ни чашки, ни ложки, ни разбросанных бумаг. Чистота и порядок, гарантирующие сохранность того, что спрятано под замком.

– Присаживайтесь, девчонки, в ногах правды нет, – произнес дядя Федя, подходя к сейфу и колдуя над замком.

Подруги послушно присели, мимоходом отметив, что стулья для посетителей стоят таким образом, что им никак не удастся разглядеть не только сам кодовый замок сейфа, но и те манипуляции, которые производил над ним хозяин этого кабинета.

Из сейфа дядя Федя извлек ноутбук и водрузил его на стол. Машина послушно загудела, и дядя Федя наклонился почти вплотную к экрану.

– Так, так, – пробормотал он спустя пару минут. – Ну, пишите! ООО «Феникс», учредитель: Клюев Николай Сергеевич. Генеральный директор: Симонов Петр Евгеньевич. Оба они 1980 года рождения. Мальчишки!

Ничего себе мальчишки. Обоим уже хорошо за тридцать!

– Наняли черт знает кого! – ворчал между тем дядя Федя. – Взяли с улицы бабу, доверили ей свои деньги. А разве так поступают?

– А как поступают?

– Нужно сначала человека проверить, кто он и что он. А эти уличные торопыги бизнес с нуля начинали, ни знаний, ни умений, одно желание – поскорее заработать, вот и поплатились за свою жадность, – неожиданно произнес дядя Федя. – Хороший бухгалтер денег стоит. А они эту свистульку наняли, она им всю отчетность и запутала. Да так запутала, что съезжать ребятам пришлось.

– Они разорились?

– Да уж, крови им эта история немало попортила! Но насчет того, чтобы разориться… Нет, я так не думаю. Обычно ведь как у нас в стране дела делаются? Если проблемы с фирмой возникают, то решают их просто. Одну фирму закрывают, другую открывают. Ну а если уж приставы заинтересовались, тогда, конечно, на новое место со всем имуществом съезжать приходится.

– И они съехали только по этой причине? – удивилась Кира. – Потому что открыли новую фирму в новом месте?

– Ну да, – пожал плечами дядя Федя. – А вы что вообразили?

Вообще-то подруги мысленно видели хозяев «Феникса» где-нибудь на паперти, с протянутой рукой и с жаждой мести в сердце. Но, оказывается, все было совсем не так страшно. Да, владельцы «Феникса» понесли определенные убытки. Но они остались на плаву. И, вполне возможно, в скором времени совсем оправились от того удара, который нанесла по их благополучию Светлана.

И все же девушки решили, что надо им самим побеседовать с этими Симоновым и Клюевым. Одно дело, что думает по этому поводу дядя Федя. Он – лицо незаинтересованное. И совсем другое, что думают сами разорившиеся хозяева «Феникса» по поводу свалившегося на них несчастья.

– Лично я, если бы мне пришлось съезжать с насиженного места, все равно была бы недовольна. Переезд – это такая морока.

– И лишняя трата денег! – поддержала ее Леся. – Вполне возможно, что ребята все же затаили зло на Светлану.

И, уже уходя, девушки поинтересовались у дяди Феди:

– Как же так получилось, что у работниц отдела кадров вся информация пропала, а у вас сохранилась? Как же так вышло?

Дядя Федя на этот вопрос девушкам ничего не ответил, но крякнул с самым довольным видом. Всегда приятно быть чуточку выше окружающих! И дядя Федя не был исключением из общего правила.

– Могу дать вам телефоны ребят, – сказал он вместо ответа на их последний вопрос.

Вот так за совсем маленькую лесть, которая не стоила им ровным счетом ничего, подруги без дополнительных просьб получили телефоны господ Симонова и Клюева.

Так держать! Теперь их расследование может продолжаться!

Как ни странно, телефонные номера Симонова и Клюева остались прежними. Но, с другой стороны, оно и понятно. Деловые люди обрастают различными знакомствами, связями и прочими деловыми отношениями, которые зачастую основываются исключительно на телефонном номере. Пропал телефонный номер – пропал и сам человек.

Частенько что мы знаем о наших знакомых? Только их номер телефона и ту степень полезности, которую они могут нам принести. В гостях мы бываем все реже, к себе зовем еще реже. В музеи и то ходим все чаще лишь на виртуальные экскурсии. В кафе еще иногда встречаемся, но что это за встречи? Привет, привет! Как дела? У меня неплохо. А у тебя? Тоже неплохо? Ну, пока! Надо бежать дальше.

И как мы в результате держим связь с нашими близкими? Правильно, исключительно через телефон или электронную почту.

– Николай Клюев? Это вы? Очень приятно. Нет, мы с вами знакомы лишь заочно, через одну нашу общую знакомую. Какую знакомую? Светлану Незванову. Хотя, возможно, вам она известна под фамилией своего мужа – Собакевич.

Мгновение – и в трубке раздались короткие гудки. Не поняв, что произошло, Кира повторно набрала тот же номер. Но на этот раз Клюев сбросил звонок, едва лишь увидел высветившийся номер Киры. В третий раз оказалось, что телефон его просто выключен.

– Вот так, – растерянно произнесла Кира. – Оказывается, он вовсе не жаждет пообщаться по поводу Светланы. Странно!

– Ничего и не странно. Она им столько крови попортила, они теперь даже ее имя слышать не хотят. А еще, наверное, думают, что ты такая же гадина, раз рекомендуешься знакомой Светланы.

– Точно! – огорчилась Кира. – Ну, ладно! У нас в запасе остался еще Симонов. С ним я поведу разговор иначе.

И Кира повторила попытку.

– Товарищ Симонов? – строгим официальным тоном произнесла она, дождавшись, когда мужчина ответит на звонок. – Вас беспокоят из прокуратуры. Нет, нет, лично к вам у нас никаких претензий нет. Но в поле нашей деятельности попала одна особа, которая может быть вам знакома. Как имя этой особы?

Кира уже открыла рот, но, заметив предостерегающую гримасу Леси, быстро передумала и сказала:

– Извините, но это я могу вам сказать лишь при личной встрече. Где встретимся? Где вам удобно? У нас повсюду есть свои люди… Вам удобна будет станция метро «Старая деревня»? Через час? Нет проблем!

Леся схватилась за голову:

– Ты с ума сошла! «Старая деревня» – это же такая глухомань!

– Но у меня не было выбора, – оправдывалась Кира. – Он мог вообще отказаться от встречи.

– И как мы туда доедем? Всюду пробки!

– В метро пробок нету.

– Еще не хватало на метро кататься! И Лисицу с собой тащить!

– Тогда поехали, как обычно, на машине, и не ной.

Леся надулась. И дулась всю дорогу. Еще больше ее настроение испортило то, что пробок по дороге почти не встретилось. И у нее не оказалось решительно никакого повода, чтобы с торжеством сказать своей подруге: «Вот видишь, а я говорила!»

– И как мы его узнаем? – хмуро спросила она, когда девушки подкатили к нужной им станции метро минута в минуту. – Ты знаешь, как выглядит этот Симонов?

– Понятия не имею. Но сейчас узнаем!

И Кира набрала номер, одновременно жадно обшаривая глазами толпу ожидающих. Никто из них не разговаривал по телефону. Но когда у Киры пошел звонок, один из мужчин – рослый блондин – внезапно засуетился, сунул руку в карман и поднес трубку к уху. И Кира в ответ на свой вопрос услышала:

– Да, это я.

– А это мы! – помахала рукой Симонову Кира, радуясь в душе, что он оказался таким симпатичным.

Но при ближайшем рассмотрении ее радость несколько поблекла. При ближайшем рассмотрении у Симонова, что называется, проступили некоторые дефекты. К примеру, один глаз у него немного косил. Нос был слегка поврежден. А кожа покрыта какими-то микроскопическими дырочками. К тому же сам Симонов никакой радости от встречи с подругами явно не испытывал. И сразу же заявил:

– Покажите мне ваши служебные удостоверения!

Какой зануда! Удостоверения ему! И где их взять бедным девушкам, если они к прокуратуре не имеют никакого отношения?