Лике не спалось. Звезды катались на листве цветущих яблонь и перемигивались друг с другом. Лике тоже хотелось кататься и перемигиваться. Но было не с кем. Артем, как в старинной песне Высоцкого, не вернулся из боя, навсегда оставшись двадцатилетним. Она теперь уже на четыре лет старше чем он. А когда-то была на два года моложе…
Лика вздохнула и отвернулась к стене. Нечего этим звездам так нагло светить в окно! Ночью надо спать. Надо! Спать! Вот только кому надо? Зачем? Утром никуда не вставать. Суббота. Дел срочных нет, бежать никуда не нужно. Можно хоть весь день проваляться в постели. Хотя, конечно, валяться Лика не привыкла. Да и ветеринар с местной фермы обещал с утра заскочить – посмотреть, что с Думкой.
Думкой звали Ликину собаку. За пару месяцев до гибели Артем приехал домой в короткий отпуск – на похороны к отцу. С отцом они никогда не ладили. Уж больно тот любил водку. Так больно, что на семью любви не оставалось совсем. Поэтому его смерть для жены и детей особой трагедией не стала. Но зато на несколько дней выдернула Артема из армии…
Схоронив батю, он пришел к ней, и они целый день провели вместе. Целый день и целую ночь. Так же смотрели в окно звёзды, перемигивались и катались на листьях. Только Лика с Артемом их не видели. Некогда было.
На следующий день ему надо было возвращаться в часть. Утром он ушел к своим. К матери, которая пеняла, что даже в такую трудную годину он «зависает у своей Ангелики». Прежде чем уехать на вокзал, он на минуту забежал к ней.
Не один.
Стукнув в окно, он запрыгнул на крыльцо и что-то достал из-за пазухи, сунув это в руки выбежавшей навстречу Лике. Они целовались прямо на пороге, жадно и крепко, в отчаянии влюбленной юности, ненавидящей разлуку. Вдруг Лика ойкнула и отпрянула. Мягкий комок, который она приняла за плюшевую игрушку, заерзал у неё в руках, стараясь устроиться поудобней.
Оказалось, что это крошечный живой щенок.
– Думай обо мне почаще, – сказал Тёмка, уходя. – Мне это очень важно! Чтобы ты думала. А псина пусть напоминает обо мне. Если, не дай Бог, забудешь!
Он подмигнул ей, улыбнулся, поцеловал ещё раз и побежал к ждущему в старом «Москвичонке» брательнику. Скрипуче бибикнув, машина сорвалась с места и повезла её любимого в сторону неминуемой гибели.
Больше они не виделись. Его даже хоронить не привезли.
Через два месяца к матери Артема приехали серьезные дядьки из райвоенкомата и какое-то областное начальство. Привезли медальку на красной подушке, его личные вещи и справку о смерти. И сберкнижку с небольшой суммой. Сказали, попал её Тема в плен и погиб там «смертью храбрых». Где и в какой плен можно было попасть в мирном, ни с кем не воюющем государстве – было государственной тайной. Мать повыла, покричала, побилась головой об стену и прямо при них превратилась в старуху. С того дня она всегда ходила с черной косынкой на голове, в душе отчаянно надеясь, что всё это окажется ошибкой.
Так прошло шесть лет.
Собака, которую Лика назвала Думкой, стала ей родной. Лохматый клубок был единственным напоминанием о том, что Артем был в Ликиной жизни. Каждое утро начиналось с того, что клубок залезал к ней в постель и весело облизывал лицо. Спасения не было нигде, даже под одеялом. Если Лика пряталась, клубок начинал скулить и туда-сюда сновать по одеялу.
Когда пришла страшная весть, именно Думка дала ей силы жить. Но сейчас дела у неё были плохи. Второй день она ничего не ела, не гоняла по двору, а только ползала на животе и тоненько скулила.
Ветеринар пришел ровно в девять – сразу после утренней планерки на ферме. Аккуратно перевернув Думку на спину, он потрогал ей пальцами живот. Потом открыл пасть, осмотрел язык и задал пару уточняющих вопросов. Думка терпеливо поскуливала, давая себя осмотреть. Как будто надеялась, что большой человек с шершавыми руками её обязательно спасет.
Наконец, он поднялся с корточек и сказал Лике совсем неутешительные слова.
– Не помогу я твоей собачке, Анжелика. Похоже, кто-то сильно пнул её, отбил внутренние органы. Могу только усыпить. Если доживет до завтра, приноси на ферму, укол сделаю, чтобы не мучилась. Сегодня не смогу – начальство всё на местах. Светиться незачем. Но скорее, она сегодня подохнет. Так что, копай могилку… И не плачь, ей уже не поможешь ничем…
Лика проводила его до калитки и вернулась к Думке. Собака не шевелилась, а её черные глазки-пуговки стали мутными, как будто покрылись пленкой. «Кто могу её пнуть? Кому она помешала? Маленькая добрая собачка», Лике было обидно до невозможности. Думка иногда выбегала за забор, встречая и провожая каждого прохожего радостным вилянием хвоста. Местные жители знали её дружелюбный характер и часто брали с собой всякие вкусности, чтобы побаловать псину. Наверное, в тот день мимо проходил какой-то чужак. Жестокий и обозленный на весь мир…
Погладив собаку по голове, девушка пошла в сарай за лопатой. Обливаясь слезами, она выкопала ямку у забора, отгоняя непрошеные тоскливые мысли.
Вечером, положив едва дышащую Думку на мягкое кресло, она легла спать. И опять долго не могла уснуть, глядя на перемигивающиеся звёзды в окне. А когда уснула, ей приснился Артём.
Раньше он часто снился ей, но потом эти сны прекратились, сменившись ночными провалами в пустоту. И вот сейчас она снова видела его. Видела таким, как в тот день, когда они расстались. В полосатой «десантной» майке, с загорелыми накачанными руками. Он сидел на корточках у калитки её дома и гладил Думку. Она хотела подойти ближе, но что-то как будто не пускало. Ей хотелось разглядеть его лицо, но он смотрел на собаку. Собрав все свои силы, Лика сделала шаг в его сторону. Не поднимая головы, он вдруг протянул к ней руку. В руке был маленький букет оранжевых цветов.
«Ноготки… Это же ноготки», – подумала она и проснулась. Сердце отчаянно билось. Как будто не со сна, а после стометровки. Первым делом Лика бросилась к креслу с Думкой. Глаза у собаки были закрыты, но она была жива. Тусклая шерсть на впалых боках колыхалась в такт слабому дыханию.
Лика умылась, сбегала к соседке за парным молоком. Вернувшись, сорвала несколько цветков календулы, которые росли у неё вдоль стежки. На лепестках ещё блестела утренняя роса, когда Лика бросала их в плошку с теплым молоком, предварительно поставленную на конфорку газовой плиты. Рецепт вспомнился ей сразу, как только она проснулась. Когда-то бабушка так лечила деда, когда у того обострялась язва. Бабушка говорила, что этот отвар – лучшее, что можно сделать при внутренних кровотечениях…
Лика думала, что давно забыла «бабушкин рецепт», но странный сон воскресил в памяти его компоненты. С полчаса поколдовав над плитой, она остудила отвар и влила несколько капель Думке в горло. Собака лишь чуть приоткрыла глаза. У неё не было сил даже скулить…
Когда через пару часов Лика влила ей в пасть ещё отвара, Думка лизнула ей руку.
Всё воскресенье Лика отпаивала собаку бабушкиным отваром из ноготков, вспоминая детство, в котором не было родителей, а были только бабуля с дедулей. Самые любимые на свете. Родные люди. Вырастившие сироту, давшие ей образование, или, как говорили тогда – путевку в жизнь.
Вот только кому теперь нужна её жизнь, если ни бабушки с дедом, ни Тёмы давно уже нет на земле. А теперь вот и Думка погибает…
Лика то плакала, то суетилась вокруг собачки, то надолго задумывалась, глядя в одну точку. Наконец наступила ночь. Время, когда звезды катаются на листьях яблонь. Лика ворочалась из стороны в сторону, пытаясь уснуть и прислушиваясь к дыханию Думки. Как-то незаметно вдруг забрезжил вкрадчивый рассвет. Лика поднялась и стала собираться на работу. Выходные вдвоем с больной собакой показались ей бесконечными.
Бросив рассеянный взгляд на кресло, девушка вдруг увидела, что в нем никого нет.
– Думка, Думка, – позвала она встревоженно.
На голос из сенцев приковыляла Думка. На пошатывающихся ногах, но живая! С блестящими глазами!
– Думка, ну как ты, малыш? – спросила Лика, присев и протянув к собаке руку, которую Думка тут же лизнула.
Через два дня она уже выходила из дома. А к концу недели начала потихоньку есть из миски. Все эти дни Лика делала ей свежий отвар ноготков, поглядывая время от времени на вырытую у забора ямку. «Надо засыпать её!» – думала она каждый раз, но руки всё не доходили.
И вот опять настала суббота. Лика проснулась со странным чувством. Ей казалось, что она снова видела какой-то важный сон, но только никак не могла его вспомнить. Думка лежала в ногах и мирно посапывала.
Лика умылась, сварила кофе и вышла на улицу. Под большим тополем стоял стол со скамейкой, на которой она любила сидеть по утрам, когда никуда не спешила.
Утро было свежее, солнечное. Взгляд снова наткнулся на яму у забора. «Выпью кофе и засыплю её!» – решительно подумала Лика. И вдруг кто-то кашлянул.
Вздрогнув всем телом Лика повернулась к калитке. За ней стоял незнакомый мужчина с бородой, в потертой джинсовой куртке, явно слишком теплой для ясного солнечного дня.
В сердце у Лики заклубилась тревога. Не он ли – тот злой незнакомец, чуть не отправивший в собачий рай её собаку?
– Девушка, здравствуйте, – сказал незнакомец и Лика вздрогнула.
Что это?! Может это всё ещё сон? Она спит и ей только снится, что она сидит на скамейке под тополем?
Из дома выбежала Думка, повиливая хвостом. Посмотрев по сторонам, она вдруг взвизгнула и побежала к калитке. Бородатый незнакомец открыл её и шагнул во двор. Думка тут же начала прыгать на задних лапах и с интересом обнюхивать его ботинки.
– Смотри, какая ты выросла, Думка, – сказал незнакомец, нагнулся и взял собаку на руки.
Лика встала сама не своя и на ватных ногах пошла к калитке, где её собачка радостно облизывала бороду и лицо незнакомого и одновременно знакомого мужчины. Сквозь текущие по щекам слёзы Лика совсем не различала его лица. Просто шла к синему силуэту у калитки, повторяя как молитву:
– Тёма, Тёмочка, Тема… Ты вернулся! Вернулся!..
****
Через месяц они сыграли свадьбу. Скромное, но по-настоящему счастливое застолье расположилось прямо во дворе Ликиного дома, под тополем, куда соседи принесли ещё два стола, чтобы рассадить всех гостей. Думка, возбужденная суетой, бегала вокруг молодых, стараясь лизнуть ногу то одному, то другому. Совсем седая, но враз помолодевшая мать Артема улыбалась и плакала, глядя на жениха и невесту.
У всех троих жизнь началась заново. История о том, как Артем получил в контузию, как попал в плен, а потом в рабство, как бежал и два года добирался до родины, получила широкий резонанс. Местные власти подарили молодым машину, помогли Артему с работой. Счастье, наконец, пришло в дом, где по ночам звёзды катаются на яблоневых листьях.
А в вырытую для Думки ямку Артем посадил саженец черешни.
Местный агроном пообещал, что через три года она начнет плодоносить. Но что такое три года для того, кто ждал счастья намного дольше?