Пролог
– Алло! Алло! Скорая?! Да алло же!
Пустая проселочная дорога, обозленный дождь и она. Метавшаяся в свете фар девушка, истерично кричавшая в телефон.
На том конце трубки спокойный голос устало спросил:
– Оператор 112, что у вас случилось?
– Он… он… у него кровь! Он умирает! Скорее приезжайте!
Александра, или Алекса – как чаще звал ее ОН – металась и не могла собрать мысли в кучу. В машине издевательски играла жизнерадостная музыка и противно пищала автоматика, требуя закрыть дверь. А он, Сашка, ее Сашка, которого она только-только обрела, лежал на земле в неестественной позе. Алекса наклонилась и, увидев растекавшуюся по грязной земле кровь, взвыла еще сильнее.
– Быстрее! Он же умирает!
– Спокойно. Назовите вашу фамилию, имя, отчество.
– Вы серьезно? Машину высылайте!
– Девушка, – абсолютно металлическим голосом продолжила оператор, – представьтесь.
– Касаткина Александра Владимировна.
– Что у вас случилось?
– Они его избили и сбежали! – Александра села на корточки, стоять сил уже не было.
– Вам требуется медицинская помощь, я правильно понимаю?
– Нет, блядь! Я звоню в 112, чтобы суши заказать!
– Девушка, держите себя в руках. Переключаю вас на 103. Будьте на линии.
Только Алекса хотела возмутиться, как на нее посыпались гудки. Долгие, громкие гудки. Когда они прекратились, она аж подскочила с земли. И снова равнодушный, но уже другой женский голос.
– Скорая, слушаю.
Паника к тому времени уже сменилась на гнев. Александра, поглубже вдохнув, попыталась максимально, как ей казалось, спокойно объяснить.
– У меня избили парня. Сильно. Он без сознания, из головы кровь. – Голос предательски сорвался снова на крик. – Ему срочно – слышите?! – срочно нужно в больницу! Он умирает!
– Представьтесь, как вас зовут?
Ошарашенная Алекса убрала телефон от уха. Это все больше проходило на издевательство.
– Касаткина Александра Владимировна, – прорычала она в трубку.
Но голосу было все равно.
– Когда произошла драка?
– Вчера, твою мать! Я вас засужу всех, если сейчас же здесь не будет скорой!
– Где вы находитесь? – Хладнокровности этой мадам можно было позавидовать.
– Мы… – Александра беспомощно огляделась. Она понятия не имела, что это за дорога. – Мы за городом. Дорога на Грушовое. Мы где-то рядом. Трассу слышно.
Дальше пошла бюрократическая телефонная волокита с попыткой узнать точные координаты, состояние пострадавшего. Бесконечно долгая и ненужная.
Скорая приехала спустя такой промежуток времени, что совершенно не оправдывала свое название.
Водитель, грузный пожилой дядька с абсолютно лысой головой, выглядел очень спокойным. Даже слишком. Видимо, работа накладывает отпечаток равнодушия. Или хладнокровности. А Александра уже не знала – орать или падать в обморок от паники, ужаса, который сковал льдом все тело. Она с трудом говорила, с трудом соображала. Казалось, что они специально долго возятся, тянут время, поэтому она постоянно пыталась торопить врачей, кричала. Матом.
Женщина-врач, уже запрыгивая в скорую, попыталась сделать замечание:
– Девушка, я все понимаю, но можно поменьше матов?
– Вы мне предлагаете Пушкина цитировать? – огрызнулась Алекса в ответ. Уши заложило и, кажется, мозг тоже. Она в шоке смотрела на закрывающиеся двери.
– А я? А мне как?!
– Машина ваша? – неуклюжей «утиной» походкой подошел водитель.
– Да.
– Садитесь за руль, – с прежним спокойствием проговорил пожилой водитель скорой, – езжайте максимально близко, я буду заранее включать поворотники. Ехать будем быстро, старайтесь не отставать, чтобы не потерять нас из виду.
Алекса кивала, пытаясь уложить все в голове.
– Ну и чего замерла? По матрешкам – и погнали!
– К-куда? – Неожиданно непонятные «матрешки» вернули ее в реальность.
– В машину. – Легонько хлопнув растерянную и уже продрогшую Алексу по плечу, водитель поспешил в кабину.
Она рванула к машине, в которой продолжала противно пищать автоматика. Захлопнув дверь и выключив магнитолу, глубоко вздохнула. Все, истерить некогда. Теперь нужна полная концентрация.
Ехать за скорой, нестись на красный и пролетать перекрестки оказалось той еще задачей. Конечно, она и в обычной жизни часто пролетала на желтый, но тут все было на грани! Хотя спроси, какой дорогой они ехали или куда вообще – ничего не вспомнить! Александра, как бык за красной тряпкой, мчалась за пытавшимся убежать белым пятном скорой. В голове играла какофония из воя сирены, скрипа дворников и барабанившей дроби дождя. А в мозгу дробь выдавал стук сердца.
Нет! Он не может умереть. Нет. Не сейчас. Не так.
«Что там, внутри скорой? Он жив? Почему так долго едем?»
Она бубнила это всю оставшуюся дорогу, безуспешно вытирая с лица следы дождя. И собачонка, сидевшая на панели, привычно соглашалась, интенсивно кивая пластиковой головой.
…Кажется, не оттуда начался рассказ. Совсем не оттуда. Началось-то все намного раньше. Намного…
Год 2011
«Привет».
Совсем еще юная девушка лежала в огромной кровати и была уже в состоянии полудремы, когда на экране телефона высветилось сообщение. Соцсети тогда еще только набирали обороты и интернет у многих был с лимитированным тарифом, поэтому большинство пользовалось чаще обычными смс-сообщениями. Она сама еще никак не могла привыкнуть к этому дурацкому сенсорному телефону. Ее компактная красненькая раскладушечка была куда удобнее и понятнее. Но. Руслан, ее любимый, принес это новомодное чудо и вручил ей со словами, мол, ему уже перед приличными людьми стыдно, что его девчонка с этим старьем ходит.
Вот теперь приходится осваивать…
Но это «привет» пришло как раз в «Одноклассниках» – единственное, что было удобно листать именно с такого телефона.
Писал какой-то незнакомец. Подобных сообщений регулярно приходило штук по десять в день. Кто-то начинал с банального приветствия, кто-то сразу переходил к делу и предлагал «вдуть». Бегло глянув в смартфон – вдруг кто по делу – и увидев, что на фото какой-то солдатик, Александра спокойно убрала телефон в сторону.
Она, конечно, не собиралась отвечать.
Но следующее сообщение уже заинтриговало:
«Ты, возможно, меня не помнишь. Но это, думаю, напомнит тебе о далеком лете 2003».
Ого! Это уже интересно. 2003? Кто-то из детства? Уже несколько лет, как она потеряла всякую связь со старыми знакомыми, а тут вдруг такое. Стало любопытно и немного волнительно.
Александра присела, подложив под спину подушку и стала с нетерпением ждать, когда загрузится отправленный файл. Видно было, что что-то отправляется, но пока неясно, что именно.
Когда же файл открылся, Александра не могла поверить: с экрана смотрела она же! Тринадцатилетняя! Беззаботная, улыбающаяся и уверенная в своем блестящем будущем девочка с хвостиками.
Незнакомец прислал фото, сделанное на модный тогда «Полароид». Хотя теперь он перестал быть незнакомцем. Это не объяснить как, но она сразу вспомнила и где была сделана эта фотография, и кем. С холодного экрана дурацкого телефона внезапно повеяло детством и беззаботностью. Она как будто услышала свой же смех. Той девочки-подростка, что смотрела на нее сквозь пиксели смартфона.
«Сашка, это ты?» – написала она, улыбаясь и ни секунды не сомневаясь в ответе.
Ну, конечно, это был он. По фото совсем не узнать. Куда делся тот дрыщ, всегда причесанный и стеснительно посматривавший в ее сторону?
Год 2003
Уже тогда ее многие звали Александрой. Она сама так представлялась. Это звучало гораздо взрослее и серьезнее, чем просто Сашка.
Тем более, что Сашка у них в лагере уже был. Мальчишка. Такой весь из себя правильный, вежливый. Чуть что, постоянно извинялся. Это даже раздражало, но больше смешило. И, кажется, этот самый Сашка в нее втюрился. Так девчонки из его отряда сказали.
Александра смотрела на него с некой снисходительностью. Он, конечно, малолетка, аж на год младше. Но всегда оказывался рядом, когда ей нужно было помочь. Даже на День Нептуна согласился на роль, от которой все мальчишки отказались. А она попросила, и он сразу согласился. Правда, взамен попросил поцеловать его. В щечку. И потом два дня сиял от счастья.
Под конец заезда Сашке родители привезли фотоаппарат. Крутой. «Полароид». Там фото прямо сразу вылезали. Нужно было потрясти немного, и все проявлялось. Удивительно.
С появлением у него такого чуда техники Сашка стал звездой! Все хотели получить фото сразу, а не ждать проявки пленки, которую еще нужно было сначала отщелкать всю.
Александра тоже не раз позировала юному фотографу, хихикая и спрашивая, как ей сесть. Потом бежала к Сашке и отбирала еще вылезающий черный квадрат в белой рамке. Так хотелось именно самой помахать этой карточкой, это казалось чем-то на грани волшебства.
Год 2011
И вот она та, тринадцатилетняя, смотрела с экрана телефона и улыбалась абсолютно искренне. Последнюю пару лет она это делала в основном потому, что «так надо». Но не сейчас. Сейчас по обе стороны экрана была искренне счастливая улыбка. Одна – мечтала о будущем, другая – ностальгировала по прошлому.
«Надо же, столько лет прошло! Как ты сохранил его?»
«Не знаю, как-то случайно вышло. Нашел в домашних архивах».
«Как ты? Чем занимаешься? Где живешь?»
«Да я только недавно из армии вернулся, только привыкаю к жизни без режима. У тебя, слышал, все хорошо?»
Александра улыбнулась и поправила упавшую на глаза прядь волос. Посмотрела вправо, где стояло зеркало в полный рост – предмет зависти многих девчонок. Из отражения на нее смотрела длинноногая красотка в шелковой пижаме с шортиками. Да по сути вся ее сегодняшняя жизнь была предметом зависти и обсуждений. Всем рты не закроешь. И конечно, до нее долетали отголоски неприятных сплетен. Неудивительно, что даже до мальчишки из далекого детства дошли слухи. Поначалу она пыталась кому-то что-то доказать, но потом плюнула и приняла эти «правила игры». Так легче. Руслан вовремя объяснил, что она никому ничего не должна. И уже тем более оправдываться. Вся эта желчь от зависти. И чуть дашь слабину – задавят. Поэтому держим спину прямо, взгляд снисходительно-высокомерный. И только вперед.
Поправив волосы, Александра вернулась к мессенджеру. Стучала по ярко светившемуся экрану длинным ноготком и не знала, что ответить. Да, у нее все шикарно. Но почему-то казалось, что она образца 2011 года сильно разочарует мальчика, который помнит ее той, беззаботной, из их общего 2003.
Что ему написать? Я любовница местного авторитета? Многие почему-то думают, что именно он «серый кардинал» местной группировки. Но она-то знала, что он всего лишь помощник, исполнитель. Алекса не вникала в эти тонкости. Знала только, что вся «грязная» работа доставалась именно ему и Антону – такому же отмороженному, как ее Руслан.
Хотя чаще их называли Психолог и Якут. Почему у Руслана, у которого были совсем не якутские корни, такое прозвище, опять же не вникала. Она вообще научилась не задавать лишних вопросов.
Собеседник все еще светился зеленым огоньком. И Александра набрала:
«Да, все отлично, не жалуюсь. Ладно, ты не пропадай, пиши».
Она зевнула. Наверное, и правда, пора отключаться и ложиться спать.
Несмотря на то, что часы показывали далеко за полночь, Руслана все еще не было дома. Впрочем, его часто не было не только по ночам. Он мог несколько дней не появляться, присылать непонятных «приятелей» за вещами. Это означало, что ему можно сейчас не звонить и не писать. Он опять вляпался и «залег». Потом он возвращался и закатывал с дружками очень шумный банкет в очень дорогом ресторане.
Бедные официанты, они бледные ходили, обслуживая всю эту криминальную элиту.
Руслан любил, крепко выпив, зазывать сотрудников к столу и практически силой угощать.
– Ванек, пей! – совал он рюмку, из которой все разливалось, мальчишке.
– Я Андрей. – Бедный парнишка оглядывался по сторонам в поисках поддержки, но все отводили взгляд. – И я на работе не пью.
– Так я тебе организую. Станешь прям щас безработным. Хочешь? – и тыкал в испуганного официанта рюмкой.
Алекса смотрела на него с искренним сочувствием. Но остановить Руслана не решалась. Она, что называется, «знала свое место» и никогда не лезла под горячую руку. Как-то, еще в начале отношений, попыталась заступиться за одного паренька, но Руслан грубо оборвал и предупредил, чтобы не смела лезть. При этом взгляд его был в разы красноречивее слов. Взгляд – его основное оружие в отношениях. Им он одинаково красноречиво наказывал и делал комплименты. К сожалению, на словах он был куда более жаден до последнего.
Когда же он приносил очередную безделушку и дарил, нет – просто кидал на диван, бросая на нее хозяйский взгляд, Александра не визжала от восторга и уж тем более не задавала глупых вопросов типа: «Ой, откуда?»
Она прекрасно догадывалась откуда. Варианта два. Либо сами отдали, либо пришлось отдать. Зная Руслана, уж лучше вовремя отдать. Есть вероятность остаться почти невредимым. Но это уже больше зависело от темы «встречи».
Да, можно сказать, что Алекса добилась своего – она живет в дорого обставленной квартире, на шоппинг в местные магазины даже не заглядывает – слетать в ГУМ с Кейт или какой другой девчонкой – не проблема. Отдых в любых, в основном безвизовых, странах. Все есть…
Кроме спокойствия и, как бы банально не звучало, женского счастья.
Руслан окружил ее не только дорогими игрушками, но и кучей требований. Школьные подруги под запретом. Фото все строго через разрешение. В разговоры не вмешиваться, когда скажут улыбаться – улыбаемся. Скажут отойти в сторонку – молча выполнила. Лишнего не болтать. Хотелось иногда взбунтоваться, но если она и позволяла себе такое, то только когда они оставались вдвоем и если видела, что сейчас он в нормальном настроении. С папой…
Это было самое больное. Папа, который осмелился высказаться против их отношений, был под запретом. Благо он остался в городке ее детства, далеко от клешней Руслана. Но как же не хватало его. Самого родного человека на земле.
Именно он воспитывал ее с тех пор, как мама погибла в страшном ДТП. Поэтому она и была все детство завсегдатаем летних лагерей – папа боялся оставлять свою любимую хулиганку одну дома. А работать было нужно. Конечно, тогда она этого не понимала и каждый раз показывала характер, вредничала. Не хотела уезжать на целых три недели из дома. А папа крепко обнимал и обещал приезжать каждые выходные. И он почти всегда держал слово.
С мыслями об отце, Алекса и уснула.
…В это время, где-то, но гораздо ближе, чем она могла предположить, с нечеткой полароидной фотографией в одной руке и телефоном – в другой, сидел он. Тот самый Сашка, верный паж, как она звала его тогда, в детстве.
Собеседница уже несколько минут как перестала светиться в сети, но он продолжал смотреть на экран.
Это было каким-то чудом. По телу бежала дрожь. Хотелось сорваться и поехать к ней. Сказать, что это фото он совсем не случайно сохранил. Он берег его все эти годы. Как и нежное чувство, переросшее из детской привязанности в нечто большее.
Алекса…
Даже имя звучало, как само желание. Невыносимое и такое недоступное. Хотя все эти годы он был где-то неподалеку, незримо для нее и мучительно для себя.
Год 2003
Сашка заметил ее сразу. В день заезда.
Долговязая, с огромными зелеными глазами и звонким смехом.
Папа держал ее за руку и хотел погладить по голове. Но она махнула густой шевелюрой и недовольно скривила губы.
– Пап, ну что ты со мной как с маленькой.
И мужчина в голубом поло лишь ласково улыбнулся. Видно было, что он очень любит дочь.
Худющая, руки-ниточки и густющие ресницы. Сашка видел ее смеющееся лицо каждую ночь. Это было такое непонятное, новое чувство. Когда хочется непременно быть рядом, случайно дотронуться, перехватить взгляд… и жутко стесняться что-то сказать.
Да, он никогда не был одним из тех мальчишек, которые чувствовали себя главными и во время дискотеки смело подходили к девчонкам, клали руку на плечо и несли всякую чушь. А девчонки смеялись и краснели.
Сашка смотрел на это со стороны. Иногда, он решался пригласить потанцевать какую-нибудь девочку, но совсем не ту, которую хотелось.
Тогда, в 2003, мобильные телефоны были настолько редкостью, что большинство все еще писали письма. Обычные, бумажные. И рисовали чертиков на обратной стороне конверта, вроде как чтобы было видно, если конверт вскрывали.
И дети, которые знакомились на летнем отдыхе, клялись в дружбе навечно и писать друг другу. Многие очень быстро забывали эти обещания.
Но не он.
Он писал письма и Алексе, и другим ребятам. Только если последние отвечали – она ни разу. Хоть жили они совсем не по соседству, но учитывая, что городок небольшой, дойти до ее двора занимало чуть больше часа пешком. Он точно знал, потому что приходил. Всю дорогу представлял, что они будут вместе гулять, что он позовет ее на речку ловить мальков. А она лишь махнула рукой, крикнула «Привет» и убежала куда-то с подружками. Даже не спросила, что он делает в этом дворе. Было обидно. Тогда он пообещал, что больше никогда! Никогда ей не напишет!
А фото, одно из тех, что они сделали в последний день, он аккуратно вложил в толстую зеленую тетрадь в клеточку и потом часто доставал его, когда никто не видел. Смотрел и улыбался в ответ этой девочке, смотревшей на него со снимка.
Год 2011
Прошло столько лет.
Он уже далеко не тот щуплый, стеснительный мальчик, а красивый, спортивного телосложения парень, к тому же хорошо воспитанный.
Да, на какое-то время он смог выбросить из головы эту детскую влюбленность, встречался с девушками. Но как-то всерьез не цеплял никто. Все ограничивалось либо сексом на пару раз, либо отношениями, но несколько странными, как это модно говорить «без обязательств». А он совсем не был против этих самых обязательств, но так, чтобы как у родителей – раз и навсегда. Но ни разу, просыпаясь с очередной девицей, не возникало этого ощущения, что вот она, та, с которой именно так все и будет.
Так получилось, что служить он попал далеко от их с Алексой родного города. По окончании службы приятель предложил остаться, жить с ним в одной квартире. И снимать дешевле, и не скучно. Новый город, новая жизнь. Подальше от дома. Любому молодому человеку хочется сбежать подальше от родительской опеки, и Сашка был не исключением. Да и какие там перспективы? Правда, этот город тоже не ждал его с распростертыми объятиями, как оказалось. Но ничего. Рабочие руки нужны везде. Вот и его пригодились. На заводе молодому, крепкому парню были только рады.
В тот вечер он сидел в местной шумной забегаловке, сделанной внутри в деревянном стиле. Хотя снаружи это был обычный панельный дом, в подвале которого и находился бар. На деревянной колонне, зачем-то впихнутой посреди зала, висел телевизор. Уже даже плоский, а не как у них с Мишкой в квартире.
В баре стоял невыносимый шум и нечем было дышать. Несмотря на отсутствие нормальной вентиляции, многие курили прямо за огромными деревянными столами, плюс запах дешевого пойла. Сашка уже пожалел, что пришел сюда. Совсем не его стихия, да и контингент тот еще.
По телевизору шла местная новостная программа. От нечего делать он периодически поднимал глаза, но особо ничего не было слышно. На экране пафосно, с кучей шариков и предоставлением слова очередному толстосуму, показывали открытие еще одного торгового центра. Сейчас просто бум на них. Можно подумать, что все подались в торгаши. Из челноков с клетчатыми сумками переквалифицировались в новомодных менеджеров.
К микрофону подошел мужчина лет тридцати, чем уже выделялся из этой толпы пожилых толстяков. Он слегка поправил галстук и начал что-то говорить о том, как много этот проект даст родному городу и бла-бла-бла…
Сашку больше привлекала совсем молоденькая, мило улыбавшаяся девушка, которую тот по-хозяйски держал за талию. Красивая, совсем юная. В кремовом платье, которое полностью повторяло изящные изгибы ее тела.
За кадром ведущий радостно вещал:
– На открытии торгового центра присутствует представитель главного инвестора этого грандиозного проекта. Сам Олег Павлович прийти не смог, но его помощник, Руслан Коломиец со своей прекрасной спутницей, Александрой Касаткиной…
Сашку словно током ударило! Хотелось, чтобы все заткнулись! Как он сказал? Как назвал ведущий эту девушку? Касаткина?! Не может этого быть! Уехать за столько километров, чтобы снова встретить ее. Боже, ну почему она?
Сашка смотрел в телевизор, ища ее глазами, но уже показывали следующего красноречивого гостя. И камера лишь изредка бегло показывала остальных.
В висках застучало. Она. Как он мог не узнать ее сразу? Те же глаза, улыбка… Но теперь она еще больше недосягаема. Где он, вчерашний срочник, и где она – девушка… А чья она девушка? Кто он вообще такой, этот мужик?
– Слышь, Миха? – Он, словно проснувшись, толкнул сидевшего рядом крупного розовощекого парня. – А что там за Руслан сейчас вещал? С девчонкой симпатичной.
За столом немного стихли, Миха хмыкнул и дружески похлопал Сашку по плечу.
– Забудь. Это не наш уровень.
– А все же?
– Руслан этот безбашенный, – наклонившись к приятелю и стараясь говорить не очень громко, продолжил Мишка, армейский товарищ. – Он работает на Щегла.
Про банду Щегла Сашка уже кое-что слышал.
Группировка, державшая не только городские рынки и вообще местный бизнес, но и потихоньку расползалась на остатки ближайших фермерских хозяйств.
– Так вот, именно Якут…
– Кто? – перебил приятеля Сашка.
– Якут. Ну этот, – Миха кивнул в сторону телека, – чья телочка тебе приглянулась.
– Это не телочка, – грубо оборвал Сашка.
– Ой, да ладно. – Мужики за столом засмеялись. – Та еще принцесса. Живет с отмороженным, а строит из себя чуть ли не саму невинность. Этот Якут и еще один как раз и решают дела. Сам-то Щегол не светится. Типа законопослушный бизнесмен. Только спроси, сколько налогов заплатил этот бизнесмен?
Но тут Миха осекся и поглядел по сторонам.
– В общем, просто забудь. И разговор, и девчонку. Понял?
Сашка кивнул.
Но как заставить себя забыть ту, которая засела где-то глубоко. Настолько, что судьба сама свела их снова. Ну не могло это быть случайностью.
Полночи, приехав домой, он искал в интернете информацию о ней, об Алексе. О той девочке с фотографии.
Точно!
Где же он? Тот снимок. Сейчас…
Вот, точно. На месте. В старом альбоме, спрятан под другой фотографией, чтобы лишний раз не попадался на глаза.
Сашка радостно заулыбался, достал снимок и долго сидел, разглядывая его. Такое забытое, ноющее чувство внизу живота нахлынуло снова.
Затем, взяв телефон, начал искал ее через соцсети. Ну не может молодая, современная девушка не быть в интернете. Никак не получалось найти ее страницу.
Вот дурак.
Ну, конечно, она не станет лишний раз светиться. Нужно искать через знакомых. Нет, не через друзей детства. А с кем она может сейчас дружить? Он стал вбивать в поиск фамилии местных «шишек», листать их фото, искать среди кучи фальшивых улыбок ее. Единственную настоящую.
Глаза уже устали от этого мерцания, когда наконец нашел ее.
И что теперь? Ну кто он такой? Что он ей напишет? Да и зачем?
Перед глазами всплыло воспоминание из того лета.
Алекса танцует с другим мальчишкой, выше ее на голову. А он стоит возле стенки и смотрит. Молча.
Нет, хватит!
Хотя бы просто написать. Что-то сделать. Судьба сама толкает его, а он опять молча будет смотреть?
Саша сжал кулак правой руки. И, резко разжав, написал:
«Привет»…
…Собеседница уже давно перестала светиться в сети, но он никак не мог заставить себя убрать телефон. Лег лицом к стене и подолгу рассматривал каждое ее фото. Правда, почти везде она была с этим Русланом. У него даже взгляд волчий.
Глупо, наверное, выглядел взрослый парень, лежащий на узкой кровати и вместо того чтобы выспаться перед рабочим днем, листающий фото девушки, которая успела и забыть о его существовании. Сейчас он для нее не больше, чем случайный призрак из прошлого. Она же никогда не выходила у него из головы. Да, он смог себя убедить, что это была детская влюбленность, которая давно прошла. Но, как выясняется, не очень-то и убедил.
Адреналина было слишком много. Сашка никак не мог уснуть. Он встал, пытаясь сделать это так, чтобы кровать при этом не сильно скрипела. Ведь на такой же кровати напротив спал Миха. Вообще непонятно, как этот громила умещался на полуторке. Сашка глянул на приятеля, засунул ноги в тапочки и вышел на балкон.
Только покурив и вдохнув ночного воздуха, смог немного успокоиться. Хотя в голове крутилось столько вопросов.
С одной стороны – он прекрасно понимал, что Алекса уже не та веселая хохотушка, которую можно было чмокнуть в щечку и самое страшное, что за это могло быть, – пощечина. И то если догонит.
Теперь, если его начнут догонять, это будут совсем другие люди. И совсем другие последствия.
В городе все всё прекрасно знают, но если и говорят об очередном «исчезновении» или «несчастном случае», то шепотом и без имен.
***
Солнечные лучи переплетались с разбросанными по подушке волосами юной красавицы. Но та спала крепко. Не слышала она ни пения птиц, ни звука шагов. Темноволосый мужчина в белоснежной рубашке и дорогих часах, которые он то и дело поправлял, подошел к кровати и сел на краешек.
Погладил девушку по спине, затем, взяв за плечо, повернул к себе. Александра недовольно нахмурилась, не открывая глаза. Мужчина поцеловал ее прямо в губы. Девушка, почувствовав знакомый запах духов, лениво потянулась, отрыла глаза и уже с нежной улыбкой обняла того, кто сидел на кровати.
Руслан гладил ее по волосам и пристально рассматривал, словно изучал. Алекса, обхватив его за шею, притянула к себе.
– Я соскучилась, – успели прошептать губы, прежде чем их захватили в плен.
…Уже после, когда они лежали обнявшись, Алекса поцеловав зататуированное плечо Руслана, легла ему на грудь. Провела тонким указательным пальцем по густым черным бровям и поцеловала в кончик носа.
Это для других он был бандитом, «правой рукой», кем угодно еще. Но не для нее. Возможно, это странно, но она действительно любила этого мужчину.
Ей нравилось это всегда немного хмурое лицо с глубокими морщинами на лбу. Нравилась его брутальность. Даже то, как он в нетерпении срывал с нее белье, только заводило еще больше. Порой он был слишком груб, даже делал больно и оставлял следы на ее теле. Но потом всегда очень красиво извинялся. И она, конечно, прощала.
В его дела она не лезла. Вот и сейчас видела, что он явно напряжен. Опять проблемы. Но сейчас он с ней.
– Ты сегодня останешься со мной? – Она призывно изогнула спину.
– Не получится. Кстати, – он потянулся к тумбе за часами, – который час? Мне нужно будет отъехать по делам.
– Но ты же сегодня вернешься?
– Не задавай глупых вопросов. – Руслан раздраженно отодвинул Алексу. – Ты же знаешь, что это не от меня зависит.
– И от тебя тоже. – Александра села на кровати, подставив солнечным лучам обнаженное тело. Протянула руки к уже стоявшему возле нее Руслану. – Ну хоть немного побудь еще со мной.
И он сдался, вновь окунувшись в объятья той, которая его искренне любила. Возможно, единственная, кто делал это искренне, а не из страха.
Но вскоре Руслан уехал. Алекса накинула коротенький халатик, щекотавший коленки, и, распахнув окно, закружилась по комнате. Было такое хорошее настроение. Жаль, конечно, что Руслан умчался. И неизвестно, вернется он через пару часов или пару недель. Это всегда так злило и обижало. Но что поделать, одно из условий, которые поставил Руслан еще в начале их отношений: она ни во что не лезет и беспрекословно слушается во всем. А она и не хотела лезть.
Конечно, она не настолько глупа и примерно понимала, как зарабатывал ее любимый. Но упорно гнала от себя эти мысли. Хотя в городе ее и других родственников, друзей и всех, кто имел какое-то отношение к Щеглову, мягко сказать, не очень любили. Но вслух этого не демонстрировали.
Иногда в ней будто спорили две Александры.
Одна, понимавшая, что жить с бандитом опасно, пыталась уговорить порвать с этими отношениями и вернуться к прежней, пусть и небогатой, но размеренной и спокойной жизни. Другая – искренне любила именно такого Руслана.
Да и возвращаться к жизни, где перед походом в магазин нужно было посчитать копейки в кошельке… Нет уж. Пусть Руслан и бандит, но он дает ей все и даже больше. Да и чего скрывать, ей нравилось, что перед ней открывались любые двери по одному щелчку изящных пальчиков.
А благодаря тому, что Руслан не требовал отчета по расходам, она даже имела возможность отправлять небольшие суммы папе. К сожалению, позвонить и узнать, получил ли он их и хватает ли ему, она не могла…
И снова грустные мысли о папе испортили настроение.
Но в реальность ее вернул телефонный звонок.
Кейт – одна из так называемых подруг в этой новой жизни, тоже девушка одного из щегловских. Но, в отличие от Александры, твердо стояла на земле и не питала иллюзий. Она, девчонка, выросшая с родителями-алкашами, не раз изымавшаяся из семьи, прекрасно понимала, что к чему. Без нормального образования, без поддержки родственников. Что ее ждало? Поэтому в своего Глеба она вцепилась крепко. Прощала измены, которые тот и не скрывал, периодические побои из-за плохого настроения. Зато была чуть больше в курсе дел своего любовника. Тот любил по пьяни пооткровенничать. Да и она «свой парень» – с Глебом, Русланом и многими другими знакома еще с тех времен, когда они были шпаной, прогуливавшей школу.
К тому же, Кейт тоже далеко не дура. И пьяные речи благоверного никогда никуда не выносились дальше их спальни.
Что могло связывать эту безбашенную, выросшую на улицах девчонку и Александру – образованную, уверенную в себе девушку? Мужчины. Их мужчины, их секреты и их же круг общения. Который, надо отметить, тоже приходилось сильно фильтровать.
Да, к сожалению, обеспеченная жизнь на деле оказывалась не такой веселой, как это представлялось в детских розовых мечтах. Но ключевое слово все же «обеспеченная».
Александра приняла входящий, и по ту сторону трубки зазвучал хрипловатый голос Кейт.
– Здоров, подруга. Чем занята?
– Привет. – Алекса зашла на кухню и включила чайник. – Да как обычно…
– Короче, ничем, – хрипло засмеялась Кейт. – Анжелка в свой СПА нас зовет, пойдем?
Александра аж скривилась. Благо, телефон еще не научился передавать эмоции. Вот кого она терпеть не могла, так эту напрочь засиликоненную Анжелу. Но та была из разряда тех, с кем «нужно дружить». Любовница самого Щегла. И, что уже и не удивляло, чуть ли не лучшая подруга его же жены. Алекса на секунду убрала телефон от уха, выдохнула свою брезгливость и спросила:
– А прям надо, да?
Кейт засмеялась.
– Малыш, вот за что я тебя люблю. Но, походу, вариантов мало. Пошли, засветимся на гламурной тусовке в белых полотенчиках.
Кейт была одной из немногих, чуть ли не единственной, с кем Александра могла разговаривать искренне, без напускного лоска.
– Надо так надо.
Щелкнул чайник.
– Во сколько этот змеиный сбор? – спросила, наливая в дорогую фарфоровую кружку кипяток.
– Ближе к пяти вечера. За тобой заскочить?
– Ой, нет. Я на своей. Чтоб в любой момент сбежать по-тихому. Я это высшее общество долго не выдержу.
– А я тем более! Ладно, встречаемся в пять. До вечера.
– Пока, – обреченно вздохнула Александра и положила телефон.
Провести вечер в клубке змей – перспектива так себе. Но Руслан твердит, что она должна держаться поближе ко всему и всем, от чего исходит запах денег. А чем ближе к Щеглу, тем этот запах сильнее. Придется идти. Руслан будет доволен.
С этими мыслями она вышла на просторный балкон, держа чашку с кофе, от которого еще шел пар.
Вечером перед отъездом она написала Руслану смс, куда и с кем уехала. В ответ тут же прилетело, что она умничка и он сам ее заберет, чтобы не брала машину, ехала на такси. Пришлось так и сделать.
Как и ожидалось, вечер был до невыносимого приторным. Обмен улыбочками и сплетнями о том, чья сумочка уже не в тренде. Руслан приехал на два часа позже обещанного. Чуть ли не полчаса рассыпался в любезностях драгоценной Анжеле, у которой вместо лица были губы, а вместо тела – грудь пятого размера.
Когда они все же сели в машину и поехали домой, Руслан в какой-то момент снизил скорость, убрал звук на магнитоле и спросил, правда, больше утвердительно, чем спрашивая:
– На завтра планов еще не строила? Ты мне вечером нужна будешь.
Александра повернулась.
– Тебе лично? Или опять куклу играть?
– Не начинай. Завтра у нас важная встреча с московскими в администрации. Ты должна выглядеть так… – Руслан бросил на Александру оценивающий взгляд. – В общем, как умеешь только ты.
И положил огромную ладонь на колено влюбленно смотревшей Алексы. Она обхватила его руку и прижалась.
Руслан никогда не был щедр на комплименты. Он вообще далек от образа романтичного принца. И в такие редкие моменты, когда он все же замечал, что рядом с ним красивая, между прочим, девушка – она была счастлива. Чаще самым большим признанием в любви от него было: «Ты моя».
Что поделать. Завтра опять придется улыбаться и терпеть слащавые взгляды морщинистых толстосумов, у которых, как выражается Кейт, «в каждом кармане по Виагре». Фу! Так мерзко, когда слюнявые губищи очередного «кошелька на ножках» лезут к ее ладони, а их хозяин пытается заглянуть поглубже в декольте.
Александра отвернулась к окну и ехала молча, глядя в никуда.
Пиликнул телефон. Она неторопливо глянула.
Черт. Сашка. Александра постаралась оставаться с таким же равнодушным выражением лица и отключила интернет. Если Руслан увидит, что ей кто-то пишет, да еще и парень…
– Кто там? – вполне ожидаемо спросил Руслан.
– Кейт. Поболтать хотела.
– Завтра и наболтаетесь. – Он по-хозяйски снова положил руку ей на колено и слегка сжал его. – Сегодня ты уже только моя.
***
Утром Александру разбудил горячий… Нет, не поцелуй. А спор. Рой возмущенных мужских голосов доносился откуда-то из недр квартиры. Она еле заставила себя открыть глаза. Пытаясь отогнать сон, нащупала на прикроватной тумбе телефон и посмотрела на время. Десять утра! Такая рань! Что можно не поделить в это время?
Присела на кровати и попыталась прислушаться. Одним из голосов, самым возмущенным, был голос Руслана. Он за что-то отчитывал два других голоса. Алекса поправила волосы, потихоньку встала с кровати и, накинув шелковый халат, подошла на цыпочках к двери.
По обрывкам фраз поняла, что речь о каких-то заезжих журналистах. Вроде что-то не то сняли. Во всяком случае, Руслан кричал:
– Ты меня понял, придурок?!
– Да, Якут. Я…
– Головка ты от патефона! Чтобы сегодня же! Ты слышал? Сегодня этого Мальцева не было в городе. Без материала!
– Но он… – пытался робко вставить некто, чей голос был значительно менее решительным.
– Без! Без «но» и без материала. Остальное меня должно волновать или ты еще чего не уяснил?!
– Понял, – смирился другой голос.
– Пошел отсюда.
Послышались торопливые шаги, и хлопнула входная дверь. Александра вздрогнула и поспешила к постели.
Ох, не завидовала она этому неизвестному Мальцеву. Легла в кровать, безуспешно пытаясь сделать вид, что спит. Тело было все напряжено. В такие моменты, когда Руслана что-то бесило, гнев мог перекинуться и на нее. За дверью спальни было слышно какую-то возню. Затем она резко распахнулась. Алекса вздрогнула и зажмурила глаза.
Мужчина подошел к кровати. Она слышала его тяжелое дыхание.
Он резко сорвал одеяло и грубо повернул к себе. Александра испуганно посмотрела в почти черные от гнева зрачки. Так и есть – он еще не отошел от неприятного разговора.
– Я тебе сколько раз говорил, не цеплять эти тряпки, когда я дома! – Он двумя руками схватил за надетые на ней кружевные трусики и рванул вперед. Она вскрикнула от боли. Белье врезалось сзади, причинив совсем неприятные ощущения.
– Руслан, не надо, – умоляюще глядя, она попятилась. Но ее уже никто не слушал. В эту же секунду он грубо развернул ее спиной к себе…
После он просто вышел из комнаты, успев бросить, чтобы она не опаздывала на сегодняшний прием. И уехал. Александра лежала без сил. Слезы текли сами. Как же она ненавидела и себя, и его в такие моменты. Почему так? Она же не дешевка. Она ведь действительно любит его. А он с ней так…
И снова звук входящего сообщения в соцсетях.
Не поворачиваясь, лежа на животе, Алекса стала нащупывать телефон. Нашла. Повернула голову.
«Привет».
Снова Сашка. Надо же. Стал настойчивее, чем был тот мальчишка в лагере.
Алекса убрала волосы с лица, повернулась на бок и неохотно набрала:
«Привет. Не могла говорить».
Общаться настроения не было. Но и просто послать внезапно появившегося из счастливого детства человека не смогла. Слово за слово, через несколько минут она уже ходила по квартире, абсолютно нагая, с телефоном в одной руке и бокалом полусладкого – в другой. Настроение улучшилось, несмотря на укоризненные взгляды пожилой домработницы.
Сашке удалось своими немного наивными шутками и историями из их общего детства сделать так, что она снова улыбалась. Как же ей не хватало этого простого, расслабленного общения, без пафоса, без боязни сказать лишнее.
Но когда Сашка предложил:
«Может, встретимся? Столько лет не виделись», – настроение испортилось.
Алекса подошла к большому окну, чем вызвала недовольный вздох Анны Георгиевны, усердно протиравшей листья монстеры. Но Александра словно не замечала ни наигранно громких вздохов, ни саму женщину. Взгляд ее был направлен в окно, но смотрел в никуда.
Нет, она была не против увидеться, даже рада бы, но… Этим большим «но» был Руслан. Он упорно отсекал все ее прежние связи. А уж тем более мужского пола.
она задумалась. Но не надолго.
«А давай. Не сегодня, конечно. Я тебе напишу, как буду посвободнее. Ок?»
И в другом конце города, сидя на лавочке в рабочей курилке, широко улыбающийся парень с выразительно голубыми глазами ответил:
«Конечно, ок».
Радостный смайлик в конце не мог передать, насколько Сашка был счастлив. Даже просто надежде на встречу.
Окурок уже обжигал пальцы, и Сашка бросил его, правда, мимо урны, потому что не мог оторвать взгляд от телефона.
Но собеседница уже была офлайн. У нее сегодня очередной «выгул» в свет. Нужно подготовиться.
Александра облокотилась на подоконник, подставив уже парившему вовсю летнему солнцу свою спину. И набрала номер.
– Виктория? Мне нужно, чтобы к двум ты была у меня. Нужен make-up на вечер.
– Просите, Александра Владимировна, у меня уже запись…
– Ты не расслышала? – О да! Включать режим суки она уже научилась. – К двум у меня. Или за тобой прислать?
– Нет, – обреченно сдалась визажист, – я сейчас отменю записи.
Алекса нажала на кнопку «сброс» и вновь взяла бокал. На душе было немного гадко. Да, она всегда умела быть немного стервой, показывать дерзкий характер. Еще с детства. Это в свое время и привлекло Руслана. Ее своенравность. Но ведь никто не знал, как ей хотелось порой просто забиться в дальний угол и никого не видеть. Чтобы никто не трогал. Как же в такие моменты хотелось стать той капризной девочкой, которую папа ласково гладил по голове, как бы она ни вредничала.
Бокал был пуст. Алекса подняла его на уровень глаз и сквозь хрустальное стекло стала смотреть вокруг себя.
Все такое чертовски идеальное. Дорогая белоснежная кухня, стулья с золотистой обивкой по краям. Люстра за сколько-то там тысяч долларов. Дорогущая картина над столом, подаренная заезжим депутатом в благодарность за что-то. И она. Дорогая игрушка, которая, как и подобает любимой игрушке, не ломается и открывает рот только тогда, когда это требуется.
Виктория пришла без опозданий. «Еще бы», – мысленно хмыкнула Алекса, открывая дверь.
Сама Виктория выглядела так, будто была хочящей рекламой всех сфер в бьюти-индустрии. Всех и сразу. В боевом раскрасе на лице, с напрочь заперегидроленными волосами, добитыми химией. И «вишенкой» были губы. Старательно накачанные и накрашенные ярко-красной помадой. Зрелище то еще.
Но она считалась супертоповым мастером в этой глуши. А позвать к себе нормального, но недорогого визажиста означало показать себя бедной. Как бы каламбурно ни звучало, но позволить себе выглядеть бедной было непозволительной роскошью.
С собой Виктория привела чуть менее раскрашенную помощницу. И вдвоем они долго колдовали над Алексой, которая еле сдерживала смех, глядя на этих представительниц гламура.
Спустя почти два часа образ был готов. Пока помощница собирала инструменты по сундучкам, Виктория ахала, довольная скорее не клиенткой, а сама собой.