Проскочив через дырку в заборе, я замерла, припоминая, что именно слышала про магическую защиту, установленную на эти земли. Она работала только после отбоя, а в дневное время за порядком здесь следил сторож. Ему на глаза мне никак нельзя было попасться. По крайней мере не раньше, чем я отыщу белобрысого. И, возможно, устрою ему скандал.
Потому что напугал. Потому что я правда за него волновалась.
Впрочем, пока волноваться не перестала. Мне еще предстояло его найти, и я понятия не имела, где он мог скрываться. На всякий случай проверила берег озера и свой дуб, беседки и даже непаханое поле растительности по другую сторону от главного здания. Бродила, наверное, с полчаса, живо представляя, какое разочарование настигнет Нирэла, когда их или поймает сторож, или всей дружной компанией перекинет пред разноцветные очи директрисы. Я бы на это даже посмотрела. В конце концов, не все коту сметана.
Обойдя каждый куст вдоль и поперек, я в итоге оказалась у той самой бытовки, на крыше которой мы с Бэкривом прятались целую ночь. Но проблема заключалась в том, что сама я туда попасть не могла. Просто не умела прыгать так высоко как третьекурсники.
– Перси? – негромко окликнула я парня, прислушиваясь к звукам вокруг.
Мне естественно никто не ответил. Как бы я ни напрягала зрение, а увидеть кого бы то ни было на крыше тоже не смогла. С того места, где я стояла, она казалась пустой.
– Персиди? – произнесла я чуть громче, тверже, неимоверно злясь на то, что не могу его отыскать.
Мне снова никто не ответил. Зато в кустах где-то за забором послышался неясный шелест, будто трава приминалась под чужими ногами.
Или мощными лапами.
Медленно сделав несколько шагов назад, я вошла в высокие кусты, скрываясь в них целиком. Сердце стучало быстро-быстро. Миг, секунда, и вот мне уже кажется, что я здесь не одна, что за мной следят, а чужой взгляд впивается в мою спину, затылок и…
Я лишь чудом не заорала, когда мой рот зажали горячей ладонью, а меня саму обняли поперек тела. Крепко схватив, кто-то рванул вместе со мной в воздух и приземлился ровно на крышу бытовки.
Сердце подступило к самому горлу. Один тихий вдох, один шумный выдох. В тот момент когда я уже собиралась от всей щедроты души ударить ногой позарившегося на мою красоту в колено, меня наконец отпустили.
На краю крыши. От неожиданности я качнулась и едва не полетела вниз. Но схватив меня за локоть, кто-то придержал мою тушку. Не очень крепко. Даже на миг подумалось, что сейчас с такой высоты свалимся мы оба. Однако дернув за руку, парень впечатал меня в крышу. Я на нее фактически упала, черканув ладонями о шероховатое покрытие.
Поворачиваясь в положении лежа, все еще оставалась настороже. Но с облегчением выдохнула, увидев под черным капюшоном толстовки знакомое лицо.
– Как ты меня напугал! – прошипела я возмущенно. – Ты чего здесь ходишь один? Тебя там все обыскались!
– Кто меня обыскался, Саламандрочка?
Поскользнувшись на скате, Перси неожиданно приземлился рядом со мной. Грузно упав на бок, судя по всему, ударился локтем, но никак этого не выказал. Под капюшоном сверкнула довольная белозубая улыбка.
В этот самый момент я вдруг поняла, что он до невозможности пьян.
Сомнения тут же заскребли сердце. Говорить правду или нет? Разум подсказывал, что не стоит, и я решила послушать внутреннее я. Наверное, впервые в своей короткой жизни.
– Я. – ответила тихо, даже не солгав.
– Ты.
Протянув ко мне свою ладонь, он прижал ее к моей щеке. Пока не понимала, как мне себя вести. Видела много разных парней в этом неприятном состоянии и ничего привлекательного в нем не находила.
Но ведь это был мой Персиди. Тот самый Персиди, пообещавший добиться моего расположения. Пообещавший терпеливо дождаться, когда я буду готова к отношениям с ним.
Невесомо гладил мою щеку, шею, а я замерла, застыла, впитывая новую ласку каждой клеточкой тела. До чего же было приятно не отказывать себе в этой маленькой радости. Но я пришла сюда не ради себя. Сегодня я не могла и не хотела быть эгоисткой, жадно вбирающей чужое внимание.
– Знаешь, Саламандрочка, а тебе даже четыре глаза чертовски идут. – вдруг усмехнулся он, укладываясь на спину.
– И два носа мне тоже идут? – спросила с понимающей улыбкой.
– Они особенно. – тяжело вздохнул парень и замолчал.
Полежав немного в тишине, как и он рассматривала звезды. Они проявлялись на Темной стороне только ночью. Это единственное, что отличало ее от дня.
Отыскав его ладонь, я переплела наши пальцы и крепко сжала. Чем дольше мы лежали, тем сильнее меня охватывала злость. На себя.
– Персиди, я не знаю, что тебе сказать. – честно призналась я, решившись на правду. – Я должна тебя как-то поддержать, найти правильные слова, но я не знаю.
– Тебе не нужно ничего говорить. – отозвался он монотонно.
– Нет! В том-то и дело, что нужно. – воскликнула я, усевшись с ним рядом. – Нам нужно поговорить о том, что ты узнал. Понимаешь, я бы, наверное, тоже злилась, как и ты. Возможно даже сильнее. Вероятно, устроила бы скандал директрисе, порвала бы какие-нибудь очень важные бумаги на ее рабочем столе, а еще… А еще что-нибудь подожгла бы, представляешь?
– А ты умеешь быть душой компании, Саламандрочка. Что подожжем? – попытался он тоже сесть, но я уложила его обратно.
Во избежание! Отчего-то только сейчас вспомнилось, что он вообще-то умеет превращаться в дракона. В самого настоящего, у которого голова упирается в ангар, высотой в два этажа.
– Да нет же. – возразила я. – Это я, понимаешь? Я бы сделала именно так, а потом бы очень жалела о том, что натворила. Потому что я вспыльчивая. Необдуманные поступки – мое кредо. Но не твое. Ты у меня разумный, понимаешь? Ты всегда принимаешь взвешенные решения. Ты видишь самую суть, самую сердцевину, правду. Ты…
– Продолжай в том же духе, и мы прямо сейчас пойдем отвоевывать трон. – усмехнулся Персиди, перебив мою и без того сбивчивую быструю речь. – Агитация – твой конек. Твоя бабка сегодня утром мне, кстати, предлагала перейти из статуса твоего любовника в принцы-консорты. Когда прилетала читать нотации о твоем разгульном образе жизни.
– Она и тебе нотации успела прочесть? – поразилась я повсеместной деятельности мадам Драгон.
– Больше того. Она стребовала с меня слово, что я на тебе женюсь. А ты выйдешь за меня, Саламандрочка?