Настроения отца Ника не почувствовала ни в момент разговора, ни когда уходила из тренировочного зала. Он показался ей уставшим и напряженным, но состояния эти, как и их причины, лежали на поверхности, а заглядывать в родителя глубже она пока не научилась. К тому же ее занимали собственные мысли и заботы. И одной из них было не опоздать на назначенную встречу с друзьями: разговор с отцом занял чуть больше времени, чем она рассчитывала.
Однако она все же успела заглянуть на этаж, где находилась аудитория Ламберта. Тот как раз выходил из нее, поскольку его занятия на сегодня тоже закончились. Жених радостно улыбнулся, заметив ее, обнял и быстро поцеловал в губы. Подобные проявления симпатии между преподавателем и студенткой, конечно, не очень-то поощрялись местным обществом. Даже с учетом того, что Ника и Ламберт были официально помолвлены уже несколько месяцев. Но коридор был пуст, поэтому они могли позволить себе чуть больше, чем обычно.
– Если ты уже закончила, можем вместе пообедать, – предложил Ламберт, направляясь с ней к лестнице и теперь лишь незаметно держа за руку, так что даже самые строгие поборники морали не смогли бы их упрекнуть.
– Вообще-то, именно поэтому я и решила к тебе заглянуть, – призналась Ника, ступая нарочито медленно.
Ей, конечно, еще предстояло заскочить в семейную башню, чтобы взять куртку – на улице даже днем пока прохладно, – а планировка замка до того замороченная, что добираться из одной точки в другую всегда непросто, но она решила, что поторопиться можно будет и после того, как их с Ламбертом пути разойдутся. Даже пробежаться, раз уж ей теперь стоит налегать на физподготовку.
– Мы с ребятами договорились прогуляться до Бордема, – продолжила она. – Пообедать, соответственно, собираемся тоже там.
– Вы с ребятами? – переспросил Ламберт, и его тон похолодел сразу на несколько градусов. – Полагаю, среди ребят будет и Редек Линт?
Ника удивленно покосилась на него. Ей казалось, что они этот момент давно проехали: когда отец познакомил ее с сыном своего друга, студентом третьего курса, отношения Ники и Ламберта только начинались и последний всячески старался удержаться от них. Считал, что его тлеющее после гибели пары сердце не способно по-настоящему полюбить вновь. Редек же, напротив, сразу продемонстрировал к Нике живой интерес. Однако она сама воспринимала его только как друга.
– А ты имеешь что-то против него? Он хороший парень.
– Именно этим он мне и не нравится, – криво улыбнулся Ламберт, пытаясь взять свой тон под контроль. Видимо, почувствовал недовольство в ее голосе. – Когда он рядом с тобой, а я нет…
– Ты мне не доверяешь? – возмущенно уточнила Ника. Впрочем, она не отняла руку, продолжая сжимать пальцы жениха в своих, чем выдавала несерьезность негодования.
Ламберт посмотрел на нее и улыбнулся на этот раз шире и искреннее. Остановившись, потянул ее руку к своим губам, нежно коснулся ими кожи на тыльной стороне ладони.
– Тебе я доверяю. Я не доверяю ему. Он все время крутится рядом с тобой, хотя знает, что ты обручена. И не с кем-нибудь, а с лордом Ардемом…
Ника непочтительно фыркнула и закатила глаза, но улыбка все же озарила и ее лицо.
– Ну да, конечно, а будь я помолвлена с кем попроще, то можно было и попробовать меня увести. Так, что ли?
Ламберт привычно подобрался, еще больше выпрямляя и без того прямую спину, и высокомерно заявил:
– Да, вообще-то, у нас не принято переходить дорогу драконам.
Ника заметила в его глазах знакомый блеск: так выглядел Ламберт Рабан, когда у него включался режим драконьего лорда. Чаще всего это заканчивалось их ссорой, чего сейчас ей совсем не хотелось, поэтому она поторопилась примирительно заявить:
– Никуда он не переходит. Просто нас, горгулий, не так много, а я спасла ему жизнь, если помнишь. Возможно, он крутится поблизости из благодарности или из желания улучить момент и вернуть долг. Вы же тут все повернуты на этой теме… А что это у тебя?
Она повернула его руку так, чтобы лучше был виден мизинец, на ногте которого ей померещилось что-то черное. Оказалось, что не померещилось: кожа под ногтевой пластиной у самого основания действительно почернела, темные прожилки тянулись до середины ногтя.
Ламберт нахмурился, выпустил ее руку и повернул свою так, чтобы лучше видеть внезапное повреждение. Потрогал место пальцами другой руки, отчего Ника непроизвольно поморщилась, словно это причинило ей боль. Или как минимум она побоялась, что причинит. А лицо Ламберта тем временем разгладилось, и он беззаботно пожал плечами.
– Не знаю, может, ушибся или прищемил, но даже не заметил. Совсем не болит, так что не страшно. Пройдет. Ладно, если ты за обедом предпочитаешь моему обществу общество друзей, то надеюсь хотя бы увидеть тебя у себя на ужине…
– Уже обещала отцу, что мы поужинаем с ним и Мелисой, – с виноватым выражением на лице призналась Ника. – Ты был прав, он действительно очень расстроен из-за этой Блор, уже накрутил себя. Думаю, надо нам его немного отвлечь от грустных мыслей. Ты ведь не против ужина вчетвером?
– Конечно, нет, – заверил Ламберт с улыбкой. – Тем более, я ему должен. Мне следовало предупредить о ее приезде, а я забыл. Представляешь?
– Бывает, – пожала плечами Ника. – Но возвращаясь к теме обеда… Я пришла, чтобы позвать тебя с нами в Бордем. Я люблю проводить время с друзьями, они классные, но день станет еще лучше, если ты пойдешь со мной. Ты же мой официальный жених, значит, мы можем проводить время вместе?
– С тобой – да, – едва заметно поморщился Ламберт. – Но, Ника, мне странно находиться в компании твоих друзей. Дуал, медведь-бастард, русалка и сын воина-горгульи… А я все-таки драконий лорд. К тому же я старше вас всех и ваш преподаватель…
– Ты и мой преподаватель, – заметила Ника, упирая руки в бока и прищуриваясь. Это говорило о том, что теперь ее недовольство стало абсолютно серьезным и искренним. – И старше меня. А еще я тоже дочь воина-горульи. Всего-то…
– Колт не просто воин-горгулья. Он национальный герой, ректор академии и друг моего отца… Ника, – он попытался снова взять ее за руку, его тон зазвучал примирительно, – это ведь не я все придумал. Это общественная иерархия…
– Да мне плевать! – вырвалось у нее. Она отступила на шаг, не давая к себе даже прикоснуться. – Я понимаю, что ты снизошел до меня. Но либо снизойди и до моих друзей, либо обедай один. Но не потому, что я предпочитаю твоему обществу кого-то другого, а потому что ты заносчивая драконья задница!
Заявив это, она резко повернулась и зашагала прочь, успев бросить на прощание:
– Если передумаешь, то сбор через четверть часа в главном холле.
Когда пятнадцать минут спустя Ника добралась до главного холла, ее все еще немного потряхивало после очередной размолвки. Такие стычки происходили и на заре их знакомства, что не помешало развитию романа, но несколько удручало то, что они продолжали случаться. И это было одной из причин, по которой она не торопилась связать себя узами брака.
Нет, она не сомневалась в том, что любит Ламберта. Те несколько минут, когда Ника думала, что он погиб, наглядно показали ее чувства. Верила она и в то, что он любит ее. В конце концов, ради нее он действительно совершил невозможное: обратился в дракона и выбрался из огненной ловушки. И большую часть времени она чувствовала себя счастливой рядом с ним. Да что там! Она чувствовала себя счастливой, даже когда просто думала о нем…
Но стоило выйти на сцену лорду Ардему, как все стремительно менялось. Наверное, он имел право на высокомерие, учитывая свое положение, но терпеть это было выше ее сил. Да и просто пугало. Ведь Ламберт вел себя так даже здесь, в Замке Горгулий, под крылом, так сказать, ее родного отца, в статусе жениха. А что будет, когда они поженятся? Что будет, когда она закончит учебу и они уедут в Ардем? Как Ламберт поведет себя там? Не снесет ли у него окончательно крышу? Как будут относиться к ней его родственники? Не получится ли так, что в том замке ее станут гнобить даже слуги, которые там наверняка есть? Ника не знала. А тот факт, что она все еще плохо ориентируется в мире Содружества, заставлял ее чувствовать себя уязвимой. И каждая такая стычка напоминала об этом.
Однако, оказавшись в холле и увидев уже собравшихся там друзей, она пообещала себе, что выкинет тревожные мысли из головы: не хотела, чтобы они испортили ей день.
К тому же друзьям всегда удавалось ее отвлечь. Вот и сейчас Ника сразу заулыбалась, увидев, что Влад и Марин успели затеять шуточную возню, пока дожидались ее. Марин был в своей мужской ипостаси, поэтому не уступал Владу ни в габаритах, ни в силе, ни в ловкости. Конечно, они не боролись и не дрались всерьез. Так, просто толкались.
Редек и Алиана стояли рядом и насмешливо наблюдали за ними. Точнее, усмешка играла только на губах Редека, а лицо Алианы оставалось скорее нейтральным. Она явно силилась улыбнуться, но ее хватало только на то, чтобы не выглядеть печальной. Она все еще тяжело переживала потерю возлюбленного. Не столько его смерть, сколько правду о том, каким он был. По крайней мере, так казалось самой Нике, но она ни разу не обсуждала это с красавицей-русалкой.
– Ника! – радостно воскликнул Редек, заметив ее.
Влад и Марин тут же прекратили толкаться, а последний к тому же моментально перекинулся в свою женскую ипостась, поскольку знал, что ей она нравится больше: рядом с маленькой, похожей на ботаника-отличницу девушкой в очках Ника чувствовала себя комфортнее, чем с широкоплечим красавцем, дьявольски похожем на Генри Кавилла.
Ника улыбнулась шире и приветственно помахала друзьям, хотя со всеми уже виделась как минимум на завтраке. Постаралась не задерживать взгляд на Редеке, не желая его поощрять. Что бы она там ни говорила Ламберту, ей и самой казалось, что приятель-горгулья проявляет к ней неуместный интерес. Ему даже как-то удалось стать частью их компании, ненавязчиво заменив в ней выбывшего Киллиана, по которому продолжала страдать Алиана.
– Наконец-то! – Владимир Рихард, которого друзья называли просто Влад, картинно развел руками. – Сколько можно тебя ждать?
– Я пришла вовремя, сам посмотри, – парировала Ника, указывая на висящие в холле большие часы. – Это вы собрались раньше.
– Причем Влад пришел первым, – со смешком заметила Марин. – Странно, что наш вечно голодный медведь не ушел в Бордем без нас.
– Между прочим, вам бы стоило оценить мое самопожертвование! У меня уже добрых два часа урчит в желудке. Теперь мы можем, наконец, идти?
Нику тянуло оглянуться и проверить, не маячит ли где поблизости фигура Ламберта, но она удержалась и уже открыла рот, чтобы ответить Владу, когда ее внезапно окликнули:
– Ника Колт! Можно вас на два слова?
Судя по голосу, обратилась к ней женщина, но прозвучал он совершенно незнакомо. Ника все же обернулась и сразу поняла, кто перед ней, хотя пока не видела Рамину Блор. Но остальных женщин в замке она уже хорошо знала.
– Вообще-то, я Матвеева, – привычно поправила она, настороженно приближаясь к новому директору академии.
– Я учту, – улыбнулась Блор. – Меня зовут…
– Рамина Блор, я знаю. Вы новый директор.
В глазах собеседницы промелькнуло едва заметное раздражение. Вероятно, она не привыкла к подобному поведению, да Ника и сама прекрасно понимала, что это невежливо, но ничего не могла с собой поделать. Впечатление, произведенное словами отца, было еще совсем свежим и заставляло воспринимать нового директора как потенциальную опасность. А когда Ника чувствовала опасность, она, подобно ежику, сворачивалась в клубок, выставляя наружу острые колючки.
– Что ж, тем лучше, – бодро отозвалась Блор, спрятав свое недовольство поглубже. – Мне бы хотелось при случае ближе познакомиться с вами, пообщаться.
– Вы здесь первый день, – мрачно заметила Ника, – и у вас уже есть ко мне претензии?
– С чего вы взяли?
– Ну… Обычно, когда со мной хочет пообщаться директор учебного заведения, это означает, что у меня проблемы. Работало, даже когда директором был мой отец.
Блор улыбнулась и покачала головой.
– Ничего такого я не имела в виду. Меня просто интригует ваш дар.
– Какой такой дар? – еще сильнее насторожилась Ника.
– Ходят слухи, – понизив голос, пояснила собеседница, – что у вас врожденные способности к некромантии. Якобы, даже не применяя магию, вы видите мертвых.
Это было уже слишком. Ника понимала, что не производит впечатление очень уж искушенной и разумной девицы, но пытаться поймать ее на запрещенной практике вот так в лоб – почти оскорбление.
– Не стоит верить слухам. Я не практикую некромантию, – бросила она, поворачиваясь и стремясь поскорее уйти. – Извините, меня ждут друзья.
Однако от нового директора оказалось не так легко отделаться. Она ненавязчиво, но уверенно перехватила ее предплечье, не давая уйти, и мягко заметила:
– Поймите меня правильно, я не думаю, что это плохо. У меня множество причин считать, что ограничения некромантии в Содружестве чересчур… жестоки. У этой области магии есть ведь и полезные стороны. Сколько преступлений можно было бы раскрыть или сделать это быстрее. Сколько невиновных не страдало бы из-за ложных обвинений. Как ваш жених еще совсем недавно. Не всем выпадает честь быть оправданным Великим Огнем. Да и настоящего убийцу Патрика Рабана, по всей видимости, иным способом найти не получится.
Слова прозвучали как музыка для ушей Ники, но не заставили ее опустить щиты. Она слишком хорошо знала, как убедительны бывают люди, когда говорят тебе то, что ты хочешь услышать.
Видимо, Блор прочитала это по ее глазам, поскольку упорствовать не стала: отпустила руку и лишь вежливо добавила:
– Как бы там ни было, я надеюсь, что со временем мы познакомимся поближе и даже подружимся. Как и с вашим отцом, хотя пока он и не рад меня видеть.
Ника ничего на это не ответила, просто не нашла что сказать. Огрызаться почему-то расхотелось, но и быть милой она пока не могла.
Блор и не стала ждать ответа. Лишь пожелала ей хорошего дня и приятной прогулки в Бордем, после чего ретировалась.
– Чего она от тебя хотела? – напряженно поинтересовалась Марин, когда Ника вернулась к друзьям.
– Да так, поздороваться. Ну что, мы идем?
– Тут, кажется, еще кто-то хочет поздороваться, – заметил Редек, глядя ей за спину.
По его тону Ника не ждала ничего хорошего, но обернувшись, обнаружила приближающегося к ним Ламберта. Поверх привычного строгого костюма на нем была лишь легкая длинная накидка, но дракону с его горячей кровью в такую погоду и этого было достаточно. Приближаясь к ним, Ламберт неуверенно улыбался, глядя только на нее и заставляя ее сердце радостно встрепенуться.
Все-таки он умеет побеждать в себе лорда, когда старается. И это вселяло в нее надежду, что все у них сложится.
– Хорошо, что вы еще не ушли. Я боялся опоздать.
– Ты как раз вовремя, – заверила Ника, беря его под руку.
– Ну что, мы, наконец, идем? – снова подал голос Влад. Звучал он недовольно и нетерпеливо. – Или еще кого-нибудь ждем?
Поскольку ждать им было некого, вся компания резво направилась к выходу. Уже у самого порога Ника не выдержала и бросила взгляд через плечо: ей все казалось, что кто-то смотрит ей в спину.
Но в холле никого не было.