Значит, того парня зовут Верни. Я уже хотела было сказать, что видела, как он помчался в лес по каким-то делам, как кто-то из слуг успокоил женщину.
– Я видел его минут пять назад, Фло. Он промок и пошёл переодеваться.
Кухарка выдохнула и убрала руку от сердца.
Пять минут назад? Шустрый малый. И когда он успел?
Но мне не дали более ломать голову над этим ребусом. Бабушка засуетилась и начала сгонять всех в библиотеку.
– Звонил нотариус. Он уже подъезжает. Прошу последовать за мной. Чай отнесут уже на место.
Кто-то осторожно растормошил мою маму. Она долго моргала, пыталась понять, где находится и, кажется, даже на какое время забыла о причинах, по которым мы гостим в особняке Теймроуз. А потом она вцепилась в платок, которым её укрыли и начала раскачиваться из стороны в сторону.
Отвернулась. Это уже сильнее меня. Не могут смотреть на страдания ма, не могу ей помочь. Ничего не могу. Но я и так много сделала для неё после смерти отца.
Очередной раскат. Свет моргнул несколько раз и погас в некоторых комнатах. Кто-то из слуг тут же засуетился, достал фонарик из шкафчика и поспешил решать проблему.
– Позвольте? – меня осторожно толкали к лестнице, где-то гремели чашками и ложками, а я просто шла за всеми по полумраку, стараясь не наступать на кривые тени деревьев на полу. С каждой вспышкой они все больше разрастались, заползали на стены кривыми ветками, ложились на лица нашей безмолвной процессии, пытались ухватить за плечо.
Взглянула в одно из окон. Дождь только набирал силу. Надеюсь, Верни действительно дома. А уж про бедного нотариуса даже думать боюсь. Если непогода застала его в дороге, то остается ему лишь посочувствовать.
Когда мы дошли до библиотеки, электричество уже восстановили. Я заняла самое дальнее место. Подоконник здесь превратили в подобие диванчика, и можно было забраться с ногами к окну. Сидеть в тепле и смотреть на улицу. Не хватало только чашки приторно сладкого какао, книги и моей сестры напротив.
– Терпеть не могу “Сердца трёх”.
Она бы откинула назад волосы и сдула непослушную челку со лба.
– Не говори. А когда оба Моргана влюбились в одну и ту же девушку. Как-то высосано из пальца.
– Вот-вот. А Леонсия с её метаниями. То есть если бы не выяснилось, что они с Генри близкие родственники, кого бы она выбрала в итоге?
– Ви… А ты любила Шона?
Моё отражение потупило взгляд. Глупая игра. Моей сестры тут нет, я сколько угодно могу изображать наше общение, но никогда не узнаю, читала ли она “Сердца трёх”, любила ли Шона, сдувала ли со лба непослушную челку…
– Юная леди Теймроуз тоже любила сидеть здесь.
Миловидная служанка с темным каре подкатила ко мне сервировочный столик с чайником и тарелкой печенья.
– Тот самый чай с шиповником? – я попыталась улыбнуться ей, и девушка мотнула головой.
– Вербена, – я взяла на себя смелость, и…
– Ви любила такой чай, и ты решила, что мне он тоже понравится, – я быстро пришла на помощь смущённой служанке.
– Простите, если я оскорбила вас. Я слышала, что близнецы имеют схожий вкус. Я поменяю. Вам шиповник, как остальным?
– Оставь. Спасибо. Я хочу попробовать. Как тебя зовут?
– Анита.
Девушка поклонилась а после присоединилась к остальным слугам, которые терпеливо ждали дальнейших распоряжений.
Я успела съесть несколько имбирных печенек и выпить этот загадочный чай с вербеной, когда двери библиотеки открылись и внутрь зашел слегка взъерошенный мужчина. На нотариуса он мало походил. Слишком неформальный и молодой для такой должности. Я ожидала увидеть кого-то похожего на старишка Эшрейвена. Высокие кожаные сапоги, джинсы, черная толстовка с какими-то готическими крестами. Откуда бы его не выдернули в такой час, это точно был не офис, или кабинет. Из серьёзного у него был только блестящий чемодан.
– Прошу прощения за задержку, Леди Теймроуз, госпожа Рид, Лорд Эшрейвен, – он переводил взгляд с одного лица на другое, пока не встретился со мной. Мужчина слегка побледнел, словно увидел призрака, и я отлично его понимала. Если он был поверенным моей сестры, то наверняка часто встречался с ней. Каково ему видеть меня сейчас?
– Во-первых, примите мои глубочайшие соболезнования. Я знал Вианору Теймроуз очень хорошо, для меня, как и для всех, весть о её кончине стала настоящим шоком, – он вновь посмотрел на меня и сглотнул.
– Во-вторых, – он достал из чемодана мятый лист. – Я попрошу остаться здесь только тех, чьи имена и фамилии, я зачитаю. Остальные покиньте библиотеку.
Далее следовал внушительный список. В нём была моя бабушка, мама, я, Лорд Эшрейвен, и кто-то из слуг. Даже Вернон Кэмпбелл оказался здесь. Я так понимаю, это тот веснушчатый чудик в смешной вязаной шапке. А вот Шона Торнхарта среди наследников моей сестры не оказалось.
Очень странно.
Присутствующих в библиотеке стало значительно меньше, а те, кто остались с интересом поглядывали друг на друга. Не было тут только этого самого Верни.
– Не страшно, переговорю с этим юношей позже.
Снова все переглядываются, а слуги обмениваются легкими улыбками. Зато бабка моя красная от злости и стыда. Эх, сестра-сестра, что связывало тебя с этим чудиком? Только не говори, что ты променяла неуравновешенного красавца с байком на мистера-веснушку?
Или все же променяла?
Нотариус Найджел Мэгпай младший, а именно так его звали, принялся зачитывать длинное завещание моей сестры. Начал он со слуг, которым Ви оставила кому счета, кому дорогие безделушки, скутер и какие-то сертификаты и даже проплаченный семестр в университете. Аните повезло, вырвется отсюда. Я мало во всем этом понимала, но было приятно осознавать, что Вианор была доброй душой.
Лорду Эшрейвену досталась коллекция из книг, какого-то знаменитого путешественника-картографа, его компаньонка получила редкий фарфоровый чайный сервиз.
– Беатриче Рид, вам переходят кое-какие облигации. Я приложу вам выписку со счета и их рыночную оценку, ознакомитесь позже. А еще здесь платежное поручение, по которому вы можете погасить вашу ипотеку и залоговые обязательства на пиццерию, используя счета, который открыла для вас Вианора.
Откуда у сестры были такие деньги? Мы пиццерию раза три перезаложили, а после смерти отца, думали, что потеряем её.
– Леди Теймроуз, вам Вианора передала права на все свои сборники стихов, а также попросила распорядиться ее трастовым фондом. В пожеланиях она указала несколько благотворительных фондов на ваше усмотрение.
Бабушка кивнула.
Даже не знаю, чему сильнее удивляться. Трастовому фонду, или тому, что Ви писала стихи. И не один-два. А целые сборники. В детстве мы максимум рифмовали очень пошлые строки. А тут стихи?
– А теперь, – Найджел Мэгпай младший постучал стопкой бумаг по столу. – Я хотел бы переговорить с мисс Рид наедине.
– У моей внучки нет секретов от меня, – настаивала бабушка.
Кажется, оставшееся содержимое чемодана нотариуса волновало её куда больше, чем трастовый фонд и какие-то стихи.
– Исключено, госпожа. Я должен уважать волю завещателя, я не имею права разглашать возложенную на меня тайну третьим лицам. Беседовать мы будем тет-а-тет.
– Она несовершеннолетняя, – не сдавалась бабушка.
– Насколько мне известно, мисс Рид, несмотря на свой юный возраст, приобрела дееспособность по решению сюда, так же она уже больше года официально занимается предпринимательской деятельностью. Это так, мисс Рид?
Настало время Авелин Теймроуз ошарашенно смотреть на меня. Мама как-то виновато вжала голову в плечи и избегала смотреть на свою родительницу.
– Беатриче, чего я не знаю?
– Пол знал, что его скоро не станет, а ещё знал, что я не справлюсь сама с пиццерией и со всем этим. Я не давала согласия на всё это, но они оформили документы через суд. Это называется эман… эманси…
– Эмансипация, ба. Кто-то должен был позаботиться о маме и нашем бизнесе. Мне больше не нужно ничье разрешение, чтобы подписывать документы или общаться с нотариусом.
Авелин была явно недовольна дочерью, а мне нравилось чувствовать своё превосходство. Да-да, бабуля, я уже взрослая девочка.
Бабушка на несколько мгновений показала своё истинное лицо. Ругала при слугах свою непутевую дочь за то, что она допустила такое. А мама прижимала ладони к влажным глазам, испуганно вжимала голову в плечи всякий раз, когда Авелин взмахивала рукой. Она словно ждала, что её вот вот ударят.
Я не выдержала, поднялась с места и подбежала к ним.
– Довольно, – рявкнула на бабушку. – Мама не сделала ничего такого, это было моим решением. Отец одобрил.
– Твой отец, – начала было бабушка, грозя мне пальцем, но тут уже мама не выдержала.
– Даже не думай имени его произносить! Стыдишь меня при всех, Авелин Теймроуз? Где моя маленькая Вианора? Куда ты проложила ей дорогу? В могилу! Моя дочь мертва! Ты убила её!
Наконец-то у мамы появился голос и она сказала то, что изводило нас обеих с того самого мига, как мы узнали о смерти Ви. Это бабушка виновата в её гибели и никто другой. Бабушка и все эти тайны и игры нашей древней семьи.
– Если бы Вивьен была бы подле сестры, этого бы не случилось. Она приняла все на себя, и вот… Ты не имела права забирать дочерей. Ты забрала не своё! – теперь уже бабушка сыпала обвинениями.
Мама не выдержала, её дрожащие руки окрепли и она что есть силы ударила Авелин по щеке.
– Никогда тебя не прощу, мама, – едко сказала она. – За все, что ты сделала со мной, с моими детьми. С моим мужем. За тот выбор, что ты заставила меня сделать. За… – она осекласть на полуслове, взгляд её стал пугающе отрешённым, а затем она снова сжала кулаки и поворила: – Никогда. Виви, мы уезжаем сейчас же.
Она схватила меня за запястье и потащила к выходу. Столько злости и решительности. Вся детскость мгновенно исчезла из её лица. В этот миг я безумно гордилась ей. Моя сломленная но сильная ма.
– Беатриче, стой, я тебе говорю!
– Миссис и мисс Рид. Завещание же, мы не закончили, – кричал нам нотариус.
Я уже и забыла, зачем мы собрались в библиотеке. Надо уезжать, но больше этого я хочу услышать волю сестры, это то немногое, что у меня осталось от нее.
– Жду тебя в машине, Вивьен. Дай мне ключи.
Порылась в сумочке и выудила оттуда брелок.
– Ты только не лихачь и не поцарапай мою крошку, – напутствовала ее.
Мама улыбнулась и погладила меня по щеке, той же рукой, которой всекла бабуле.
– Ты моё чудо, Виви. Я говорила, что очень люблю тебя?
– Каждый день раз по десять, ма.
Она обняла меня. Крепко, до стона в рёбрах.
– Не задерживайся. Ни секунды здесь больше не останусь. Хочу домой. Ви сделала нам подарок, подарила независимость. Чуткий ребёнок…
Кивнула ей, а потом вернулась к столу нотариуса. Уже почти все покинули библиотеку. И только бабушка продолжала грозно нависать над Найджелом, но мужчина оставался непреклонен.
– Госпожа Теймроуз, есть процедура, и я ее не нарушу. Когда придёт время, я так же буду защищать ваши интересы и вашу волю, позвольте мне делать свою работу!
Авелин было непросто терять позиции. Дочь у всех на глазах унизила ее своей выходкой, внучка хранила какие-то секреты, да ещё крутила что-то с сыном кухарки, а теперь и нотариус-неформал не поддавался её внушению.
Они довольно долго играли в гляделки, и я видела как Найджел нервно покручивает что-то у себя на запястье.
– Вивьен, ты все мне расскажешь, – взор бабушки был направлен уже на меня, и я ощутила, что снова теряю контроль над своими мыслями и действиями. Губы послушно выдали:
– Да, бабушка. Я все расскажу тебе после.
– Хорошая девочка.
Она погладила меня по щеке тыльной стороной ладони, и я ощутила, как холод фамильного кольца начал проникать мне под кожу, распространяться по телу, сворачивать на сердце смертоносной змеёй. Этим прикосновением она словно отняла ту материнскую нежность, что подарила мне ма несколько минут назад, оставив снова пустой и одинокой.
Найджел Мегпай Младший еще какое-то время молча сидел за столом, слушая удаляющиеся за дверью шаги. Я тоже прислушивалась, особенно к бабушкиным звонким каблукам, и этот момент жутко напомнил мне, как в детстве мы с Ви шкодили и прятались от родителей. Мы так же таились где-то в шкафу или под кроватью, а когда нас находили, то с визгом бежали навстречу к родителям. Мы висли у папы на шее, купались в маминой улыбке и планировали новые шалости.
Только, когда родители заглядывали под кровать, сердце моё не сжималось от ужаса. Когда же много лет назад Авелин Теймроуз заявилась на порог скромной квартирки скромного семейства Рид, наши с Ви навыки не помогли нам спрятаться от неё. До сих пор помню страх и холод, которые обуяли меня, когда я услышала это похоронное:
Цок. Цок. Цок. Цок.
Это был последний день, когда мы с Вианор играли в прятки, и она победила. Уехала с бабушкой на долгие-долгие годы. А я все ещё заглядывала по привычке то в шкаф, то под кровать, пытаясь отыскать её.
У нас с Ви были свои секреты и даже считалочка-заклинание.
Цветы. Гроб. Сестра. Мысли. Вороны. Розы. Перья. Шипы. Кровь.
Это придумала Ви. Раскопала в маминых вещах какой-то старый альбом семьи Теймроуз. А там чего только не было. Помимо мрачных интерьеров поместья, там нашлось место для целой галереи фотографий постмортем. Тогда мы, разумеется, не знали этого слова, просто смотрели на странных людей. Даже не людей. Оболочки без жизни. Пустые глаза, смотрящие вдаль, привычные, но такие неестественные позы. Помню Ви застыла, её взгляд так же подернулся мутной плёнкой, и она отчеканила те самые слова:
Цветы. Гроб. Сестра. Мысли. Вороны. Розы. Перья. Шипы. Кровь.
Она бесконечно повторяла это. С каждым разом все быстрее и быстрее. Я всерьёз испугалась. В слезах трясла её, пытаясь вывести из транса, а она не замолкала.
Помню свой отчаянный крик и слёзы.
…Перья. Шипы. Кровь.
Она, наконец, остановилась. Посмотрела на меня со шкодливой улыбкой.
– Ну ты чего, дурочка? Поверила, что ли? Я же пошутила, Виви-глупышка!
Это был первый раз, когда самая родная душа на этом свете солгала мне. Но и я солгала ей в ответ, сделав вид, что поверила. Для маленькие лгуньи-близняшки. Только она солгала, чтобы спасти меня. Я же солгала, чтобы спасти себя от какой-то жуткой правды.
И вот теперь её нет.
Мои губы сами собой прошептали:
– Цветы. Гроб. Сестра. Мысли. Вороны. Розы. Перья. Шипы. Кровь.
– Госпожа Рид? – Нотариус легонько коснулся моего плеча. Я словно очнулась от дремоты и несколько мгновений вспоминала, где нахожусь.
– Простите, мистер Мегпай. Я просто задумалась. Тяжелый день.
– Понимаю. Но сейчас мне нужно все ваше внимание, потому что последняя воля вашей сестры была весьма гхм необычна. Вы готовы слушать?
Кивнула.
Понятия не имею, что Ви приготовила для меня. Будет ли это памятная книга, какие-то шмотки, или очередной трастовый фонд семьи Теймроуз. Во мне на мгновение вновь проснулся ребёнок, который отгонял все мрачные мысли и думал совсем уж о земном. Чтобы бы я сделала, окажись в моем распоряжении такие нереальные деньжищи? Гордая взрослая я брякнула бы что-то про благотворительность. Мне же не нужны подачки от Теймроузов. Но с другой стороны. Путешествия. Свобода. Побег. Не нужно больше считать каждую копейку и в который раз закладывать пиццерию.
Можно вообще продать убыточный бизнес и рвануть куда глаза глядят, прихватив с собой маму.
Идеально. Нам это нужно. Обеим. Мне это нужно! Тем более сейчас, когда цепкий взгляд Авелин Теймроуз задерживается на моём лице. Она точно так же смотрела на Ви годы назад, перед тем как забрать её. Забрать и не сберечь о родового проклятья.
– Мисс Рид! – Найджел снова позвал меня и в этот раз уже с раздражением. Ещё бы! Я обещала быть внимательной, но снова выключаюсь из нашей беседы. А ещё нужно отыскать Вернона и подумать, где скоротать ночь. Среди чокнутых сектантов, или попытать удачу и сесть за руль в такую погоду.
– Прошу прощения. Теперь точно всё, – твердо пообещала я, а затем немного нервно отшутилась: – Рассказывайте, сколько миллионов и домов оставила мне моя сестра.
И Найджел Мегпай Младший показал мне.
Ни одна из моих теорий не подтвердилась, а Ви в очередной раз удивила меня. Хотя могла ли я ждать чего-то другого от человека, с которым мы росли в одной утробе, делили одну внешность, привычки и даже мысли.
Хотя стоп! Парни, кажется, нам нравились совершенно разные парни. Ви запала на рыжего служку, а я то и дело вспоминаю лохматого психопата с ножом и болезненной краснотой вокруг пугающих глаз.
Я очень внимательно выслушала все инструкции от Найджела и забрала запечатанные конверты, оставленные мне сестрой.
– Главное не перепутайте, Мисс Рид. Вианор завещала именно так.
Я рассеянно кивала, гадая, что же подготовила для меня Ви, и насколько она продумала свою грядущую кончину. Это просто веселая игра, чтобы насолить нашей бабке, или за этим кроется что-то большее?
Спрятала конверты именно так, как велел Найджел Мегпай Младший. Один в сумку, другой под одежду. Проверила, что он крепко держится и не вывалится при ходьбе. Даже попрыгала на месте. Полный порядок.
Нотариус был доволен моими приготовлениями и протянул руку для прощального рукопожатия.
– Ваша сестра любила вас, мисс Рид. Она очень скучала по старым временам. По вашим играм в прятки…
Он словно в душу мне заглядывал своими пронзительными серо зелеными глазами. К чему мне сейчас все это? Ком в горле и невыплаканные слезы. Отшатнулась и ответила нотариусу лишь сухим “спасибо”.
– Попробую теперь найти этого самого Верни. Если не получится, передайте, что я жду его в своем офисе. Вот моя визитка. Там телефон и адрес. Звонить можете в любое время.
Приняла стильный прямоугольник белого и черного цветов. Пригляделась. Все было стилизовано под крыло сороки. Мегпай. Хитро. Я даже позволила себе улыбку.
А Найджел снова посмотрел мне в глаза, словно намекая на что-то. Мне даже неловко стало. Подкатывает он ко мне, что ли? Или искренне предлагает свою помощь?
– С-спасибо, – неуверенно поблагодарила парня, и визитка отправилась в кармашек сумки. Позвонить ему все равно придется, мама в жизни не разберется, как дальше оформлять наследство, доставшееся ей от Ви. Да и я не знаю, что ждет меня в этих конвертах, и что со всем этим делать.
– И последнее, – нотариус выудил из своего чемодана детский браслетик, явно сделанный ребёнком. Бусины разного размера, неподходящие друг к другу ни по форме, ни по размеру, какие-то несуразные пуговицы и хлипкая веревочка. Того и гляди все это порвется, и стекляшки рассыплются по полу библиотеки.
– У меня такой же, смотри? – он задрал рукав толстовки и продемонстрировал мне свой детский браслетик, и я тут же вспомнила, как он покручивал что-то у себя на запястье, когда бабушка пыталась заставить его рассказать о завещании Ви! Эта штука поможет сопротивляться внушению семьи Теймроуз?
– Это то, о чем я подумала? – спросила нотариуса, и он кивнул.
– Ваша сестра и тут все продумала. Вы не думайте, это весьма мощный артефакт, несмотря на его внешний вид.
Плевать на внешний вид! Это сделала Вианор своими руками! Выхватила у Найджела браслет и тут же надела на руку. Хватит с меня манипуляций Авелин, я больше не хочу чувствовать беспомощность, когда она лезет в мою голову. Довольно!
– Но только не показывайте госпоже Теймроуз, что у вас есть такая мощная защита. Играйте по её правилам, иначе она быстро вас раскусит, Мисс Рид. Удачи вам.
Мистер Мегпай ушел первым, а я какое-то время собиралась с духом. Как назло, нервничать я стала ещё сильнее, даже несмотря на продуманный план сестры. Актриса из меня просто отвратительная. Бабушка сразу же всё поймет, и никакой браслет не спасёт. Конверты. Конверты. Не перепутать и не налажать!
Вдох-выдох. С чего я вообще решила, что Авелин попытается забрать у меня конверт. Может, она уже смирилась и не будет препятствовать воле Ви?
Аж самой смешно стало. Ба и не будет препятствовать, это сюжет из параллельной вселенной. Я набралась храбрости и шагнула в коридор.
За окном все так же громыхало. Но в этот раз свет не моргал. Яркие лампы прогнали обратно наружу скрюченные тени деревьев. Но стоит только щелкнуть выключателем, как они вновь проникнут в дом и будут тянуть свои цепкие пальцы по ко мне.
– Беги по квадратикам, Виви! – кричал в моей голове голос из детства, и я рванула за ним, перепрыгивая стыки на плитке и пытаясь догнать свою сестру.
Она манила меня вдали, повернула за угол, заливаясь звонким смехом.
Ви всегда была быстрее, лучше, талантливее. Играла на фортепиано, готовилась к балу дебютанток, владела фамильной магией.
А я…
Я завидовала ей?
Нет.
У меня была семья. Мама и папа. Была наша пиццерия, моя старенькая ауди, отцовская любовь и свобода. Мне не нужно было показывать высокий балл в школе, я могла быть собой.
И все же…
Ви была сильнее, она пожертвовала собой, лишь бы я не попала в адские жернова Теймроузов. У меня столько вопросов, столько невысказанных слов, столько боли и обвинений. Почему ты ушла, Ви! Почему все кончилось именно так?
Повернула за угол, но вместо сестры меня ждала там наша бабушка. Она несла поднос с двумя чашками какао и тарелкой свежеиспеченных круассанов. Сама? Без слуг? Все совсем плохо, она пустила в ход тяжелую артиллерию.
Малина… Люблю малину. Моя бабушка по линии отца всегда привозила нам баночки с домашним джемом и приговаривала:
– От любой простуды, детка. Концентрированный витамин Ц!
Авелин одарила меня заботливой улыбкой:
– А я вот к вам. Вы так долго с Найджелом просидели, я подумала, вам не помешает чашечка какао в такой час.
Все мое заготовленное актерство полетело к чертям. Меня колотило от страха перед грядущим допросом ба. А он обязательно будет, иначе зачем сама Леди Теймроуз пришли ко мне с подносом.
– Верни нашёлся? – я решила взять инициативу на себя и нанести упреждающий удар.
Интрижка моей сестры со слугой явно бесила бабушку, надо вывести её из равновесия, чтобы играть на равных. Но надо отдать ей должное, лишь на мгновение лицо ба исказила легкая гримаса, а затем она совершенно равнодушно ответила:
– Слуги сказали, что видели его в доме. Видимо, он избегает серьёзного разговора со своей матерью. Присядем, Вивьен?
Последнее она сказала с ощутимым нажимом. Началось. Авелин уже на мне свою силу применяет. Я для виду поспротивлялась, а затем покорно последовала за ней обратно в библиотеку, стараясь не наступать на стыки плиток.
Хотя чего я так боялась теперь, когда самое жуткое чудовище идет рядом со мной? Натянула рука на запястье и приготовилась к этой битве.
Мы вернулись в библиотеку. Я словно тщетно боролась с морскими волнами, которые упорно возвращали меня в исходную точку и не давали добраться до берега. Силы стремительно тают, и я начинаю задыхаться и тонуть.
Села за стол, за которым мы ещё недавно с Найджелом обсуждали завещание моей сестры. Главное, не подавать виду. Артефакт должен защитить меня, Ви же все продумала. Все, кроме своей смерти. Я закусила губу от бессилия. Жаль, что её не было артефакта, который спасет от семейного проклятья. Жаль, что меня не было рядом.
– Я не буду спрашивать тебя, о чем вы говорили с нотариусом, – убаюкивающе пела бабушка, воздух натянулся от фамильной магии и задрожал, а в нос мне ударил запах роз.
Не будет она, ну конечно. Лгунья.
Мне стоило неимоверных трудов стереть со своего лица ухмылку и продолжать изображать из себя невинную овечку.
Я отпила чай, запоздало думая, а не могла ли она подмешать сюда что-то, что заставит меня проболтаться несмотря на защитный талисман. Покатала напиток на языке. Ничего необычного. Малиновый чай с настоящими кусочками ягод. Было бы безопаснее плюнуть его обратно в чашку, но я быстро всё проглотила, потому что Авелин пристально смотрела на меня.– Спасибо за понимание, бабушка, – пролепетала я в ответ, надеясь, что не сильно переигрываю.
– Я не буду спрашивать, потому что ты расскажешь мне обо всем сама, Вивьен. Ты же хочешьрассказать, я знаю. Мы близкие люди. Родня. Кто, если не я, выслушает и поймет тебя лучше всех?
Вот же сука. Она пытается манипулировать мной вот так в открытую в такой день! Даже не стесняется. Да кто угодно поймёт меня лучше! Даже случайный встречный на улице мне ближе этой так называемой родни.
Как же мне хотелось не опрокинуть поднос с чаем и заорать от злости на все поместье. Но я должна терпеть ради сестры. Должна быть сильной. Мои губы дёргались в гадкой гримасе, когда я пыталась улыбнуться. Отлично, теперь Авелин точно не подумает, что я быстро сдаюсь или изображаю покорность. Да я при всем желание не могу такое изобразить! Меня тошнит от неё.
– Да. Я хочу рассказать, – начала я и медленно отпила ещё чаю, чтобы потянуть время и придумать, что же именно я хочу рассказать.
Самая лучшая ложь – это истина спрятанная на виду. Не знаю, где я это прочитала ,или это само в моей голове сейчас родилось, но чтобы ба мне поверила, я не должна врать, как бы глупо это не прозвучало.
– Что же? – нервно торопила меня Авелин, и маска доброй бабули начала сползать с её лица.
– Найджел меня лишь запутал. Он дал мне конверт. Вернее, письмо от Вианоры. Я прочитать его ещё не успела, даже не знаю, что там. Но он так странно вёл себя…
– И в чем странность? – бабушка даже ближе придвинулась.
Я отставила чашку с чаем и полезла к себе в сумку за первым конвертом, достала его и протянула Авелин. Она недоверчиво взяла его у меня.
– Он сказал, что ты ни за что не поверишь, что Вианора ничего не предусмотрит и не скроет свою важную тайну от тебя. Поэтому она подготовила второй конверт, Найджел велел его спрятать и ни в коем случае не отдавать тебе. Такова последняя воля Вианоры. Но это же так глупо, ты даже просила никаких конвертов. Он ошибся.
Как же тяжело изображать из себя идиотку с розовым сиропом вместо мозгов, но я очень старалась. Быстрее закончится это безумное чаепитие, быстрее я уйду к себе в комнату, открою конверт номер три и узнаю настоящую тайну моей сестры. После этого мы уедем отсюда с мамой, которая до сих пор ждет меня в тачке, пока я тут чаи гоняю.
– И где же он? – настойчиво поинтересовалась Авелин, которая не думала, что все окажется настолько легко.
– Кто он? – невинно переспросила я, снова взявшись за чашку.
– Второй конверт, который передал тебе Найджел Мегпай, – рука бабушки сейчас напоминала хищную лапу коршуна.
– Так он же для меня. А этот, чтобы тебя отвлечь. Ты же сказала, что ни будешь меня заставлять.
– Я и не заставляю, Вивьен. Ты сама его мне отдашь. Потому что ты этого хочешь.
Сделала вид, что мои руки трясутся от напряжения, словно я сопротивляюсь магии Теймроузов. И я сопротивлялась, даже талисмана едва ли хватало, чтобы превозмогать силу слова моей семьи. Авелин буквально топила меня своим чудовищным фамильным даром.
– Но я не хочу, – возразила я и по-детски топнула ногой под столом. – Письмо моё.
– Отдай его, Вивьен. Ты даже не представляешь, во что впуталась твоя сестра. Тебе это ни к чему.
Вот как? Думая, что я под ее влиянием, бабушка проговорилась, а я чуть не проиграла эту борьбу, спросив ее в лоб:
– Во что она впуталась?
– Письмо, Вивьен.
Поджала губу, нырнула рукой под одежду и выудила конверт. Если честно, я до последнего мечтала, что бабушка не отберет у меня ни одного из писем. Но это было бы совершенно не в духе Авелин Теймроуз. Она не оставит тебе ни миллиметра для личного пространства. Понятия не имею, как Ви умудрялись дурить ее и иметь секреты.
Вскочила на ноги и с размаху хлопнула ладонью с конвертом по столу так, что зазвенели чашки и ложки.
– Это всё? – равнодушно спросила госпожа Теймроуз, пытаясь достать письмо из-под моей руки.
– А тебе мало, бабушка? Ты и так у меня все забрала. Даже такой малости не оставляешь. Это моё! Не забирай! Пожалуйста!
Но ей было все равно. Она припрятала оба конверта, а затем вновь внимательно посмотрела на меня. Запах роз душил, заставлял меня зайтись кашлем, а бусинки на браслете нагрелись так, что начали обжигать кожу, даже слезы на глазах выступили, но я держалась. Ради Ви и её секретов.
– Ты не вспомнишь об этом разговоре, Вивьен. Пей чай. Вкусно?
Я опустилась обратно на стул, улыбнулась и вновь отхлебнула из чашки.
– Очень вкусно, ба.
– Вот и славно. А теперь расскажи о школе? У тебя есть парень?
Как же мне хотелось пошутить, что я тоже запала на рыжего Верни. Но боюсь, тогда Авелин точно прикончит бедного служку и закопает где-нибудь под розовым кустом.