Лес – зеленое море, когда спокойное, а когда штормящее – буреломное. В нем можно утонуть, сгинуть, он же может обогреть, прокормить. Кого-то лес пугает, кого-то притягивает, а кому-то просто не прожить без него. Егор чувствовал себя здесь как рыба в воде. Сколько глубоких рейдов через леса выпало на его долю, и учебные задания приходилось выполнять, и боевые. Он выжил, вернулся с войны, и снова в лес. На этот раз – валить деревья. Спасибо другу, Коля и приютил его, и в бригаду к себе взял.
Зарплата, мягко говоря, не очень, но лучше что-то, чем ничего. К тому же у Егора военная пенсия – за двенадцать календарных и двадцать льготных лет. Правда, начисленные копейки пока не выплачивались.
С деньгами туго, плюс к тому, еще и семейные обстоятельства. Дом в родном городе сгорел, приходится мыкаться по чужим углам. Коля отказывается брать деньги за постой, но к нему вернулась жена, а Егор для нее чужой. Он Катерину от пули не спасал, она ему ничем не обязана, а потому от денег не откажется. Да он уже дал себе зарок – с первой же получки заплатить за угол.
А зарплата должна быть завтра. Коля съездит в управление лесхоза, привезет деньги. Проблему это не решит, но станет чуть полегче. Наверное.
Сосна затрещала, сила тяжести потянула ее к земле.
– Поберегись! – крикнул Вася Никитин, коренастый мужик с жидкими волосенками, размазанными по всей лысине.
А чуть погодя он же объявил перерыв:
– Баста!
Егор кивнул, поднимая с земли бензопилу. Бригада вроде бы сплоченная, все друг друга знают, а за инструментом глаз да глаз нужен. Капитализм все глубже проникает в народную среду – люди перерождаются в людишек. Раньше народное крали, а сейчас все, что плохо лежит.
На обед подвезли гороховый суп и макароны с признаками фарша. А на десерт подъехали бандиты – на размалеванном джипе с нестандартно большими колесами. Все трое в шерстяных свитерах с высоким воротом, у одного куртка кожаная, у других – армейский камуфляж. У всех ботинки с берцами. Рожи наглые, сытые, взгляды насмешливые, цепкие. Октябрь месяц, пора холодная, но куртки у парней распахнуты, всем видно, что у них под ними пистолеты в плечевых кобурах. Одна дверь в машине осталась открытой, в темноте салона можно было заметить лежащий на сиденье автомат.
Видно, что братва подъехала не просто так, намечалось что-то недоброе. Но ситуация бандитов не особо напрягала, они практически не сомневались в успехе предпринятого дела.
Егор смотрел в сторону, делал вид, что никого не замечает. Вася легонько толкнул его в плечо, мол, обрати внимание, и он кивнул в ответ. И видит все, и обстановку оценил. Бандитам не очень уютно, четырнадцать здоровых мужиков против них, если все вдруг возьмутся за вилы… Но никто не возьмется: у всех семьи – людям есть что терять. Да и Егор не хотел ввязываться. Была у него тут война с бандитами, всех победил, а толку? Живет примаком на чужбине, вдали от родного пепелища, и вкалывает как проклятый – ни за хрен собачий.
Лесхозом заправлял Митя Докучаев, большой специалист по лесному делу. Шесть лет лесоповальной зоне отдал, бугром там, говорят, был. Сейчас он под полным контролем Вертуна с его бандой. Вертят его, как хотят. Как и всех остальных, в том числе и Егора.
С Вертуном Егору встречаться не доводилось. И этих «лесных братьев» он видел впервые. Под куртками у них пистолеты, в машине автомат, возможно, не один.
К ним подошел Коля Мальков. Старший из троицы, жилистый мужик с покатыми плечами, что-то негромко сказал ему, тот кивнул, настраиваясь на серьезный разговор, и тут же громко с возмущением протянул:
– Как это, денег нет?!
Мужики зашевелились, стали подниматься, бандиты напряглись, но за оружие хвататься пока что не спешили.
– Не было никакого брака! – Коля бросил взгляд на Егора, который тоже поднялся со своего пенька.
Похоже, Вертун решил зажать зарплату. Была бы наглость, а предлог всегда найдется.
– Ну, как же не было, вся партия в отход пошла, – повысил голос жилистый.
– Не было бракованного леса! – мотнул головой Коля.
– Да не колотись ты, нормально все. Часть денег удержим, часть выплатим.
Егор подошел к Малькову, положил руку ему на плечо. Жилистый недовольно глянул на него, потом обратился ко всем:
– Расходимся, мужики!
– Часть может быть маленькой, – качнул головой Егор, – а может быть большой.
– Что? – скривился жилистый.
– Многие крадут понемногу, а немногие крадут помногу, – нарочно заплел Егор. – Кто крадет больше, многие или немногие?
– Чего?!
– Бревно.
– Кто бревно?! – вскинулся бандит.
Но Егор и глазом не моргнул. А чего бояться? Незваные гости стоят кучно, и не надо прыгать с места на место, чтобы добраться до каждого. А бьет Егор быстро, если на каждого по секунде, то раз, два, и готово.
– Мы бревно гоним. И за это нам нужно платить.
– А если не заработали?
– Деньги на бочку!
Мужики закивали, соглашаясь с Егором, но в круг бандитов брать не торопились. Не хотят они обострять ситуацию, боятся.
– Будут деньги, – кивнул жилистый, обращаясь к Малькову. – Завтра подъедешь, заберешь… И этого с собой возьмешь! – указал он пальцем на Егора и, не дожидаясь его реакции, повернул к машине. Его спутники поспешили убраться вслед за ним.
– А могли бы и на месте уложить, – сказал Вася, когда бандитский вездеход скрылся из виду.
– Они все могут, – кивнул Егор, – потому что ничего не боятся.
– А мы боимся, – вздохнул Мальков, – потому воду и возим.
– Воду, – усмехнулся Вася. – Как за воду нам завтра и заплатят.
– По копейке заплатят, с рубля… Завтра сам в управление поеду. Сам говорить буду, а ты здесь оставайся.
– Так сказали же, чтобы вместе, – возразил Егор.
– Пугают. Всего лишь пугают.
Егор пожал плечами. Встречи с бандитами он не боялся, но и конфликты ему не нужны. Да и неясно пока ничего: вдруг им завтра выплатят сполна? А если все же заставят работать за похлебку, надо браться за оружие… Или просто сделать ноги? В поисках лучшей доли где-нибудь…
Вахтовый грузовик подъехал поздно, уже затемно, еще полтора часа ушло на дорогу. Дома Колю ждала работа: печка задымила, тяга почему-то упала, а Егор взялся за вилы. В прямом смысле этого слова. Сено вчера привезли, правда, в сарай загрузить не успели. Дождя вроде бы не ожидалось, можно было перенести на завтра, но что готовит день грядущий? Возможен снег. Или даже отстрел волков. Двуногих. Но если что, за пистолет Егор возьмется завтра, а за вилы сегодня.
Часть скирды уже была перелопачена. Самая малая часть, поскольку Серегу надолго не хватало. Школа у него, уроки, но это всего лишь повод, чтобы не утруждать себя по дому. Была и другая причина увиливать от работы. Не нравилось ему здесь, он хотел обратно, в Денисовск, и стоило только Егору завести с ним разговор, Серега начинал винить его во всех грехах. Это же из-за него начались проблемы, из-за него сожгли дом.
Мама тоже дулась на Егора, пока не устроилась на работу. К владельцу птицефермы местного масштаба. Или вдовец ей понравился, или работа… Возможно, и то, и другое.
Егор перекидал копну в один присест. Устал, распарился. На улице легкий осенний морозец, а он в одной рубашке, жаром от него пышет. А у Катерины взгляд такой же горячий.
– Устал? – Она подошла, положила руку ему на грудь.
– Сейчас отдохну.
– В баньке вода теплая, пошли, полью.
– Сейчас Коля освободится, – качнул головой Егор.
Катерину не поймешь, то она терпеть его не могла, то в баньку зовет. Шальная она баба, ядреная, кровь с молоком. И глаза красивые. Иногда как глянет, как ведьма в омут заманивает. Егор, конечно, не железный, но и совесть у него не глиняная. Она – законная жена его боевого друга.
– Да у Коли там с дымоходом проблема, – махнула рукой в сторону дома Катерина. – Дымит, а не греет.
– Прочистит.
– Тут не чистить, тут дымоход менять надо, – едко усмехнулась она.
Не любила она мужа. Гуляла от него или нет, но к матери уходила частенько, то на день, на два, а бывало, и на целый месяц. И кто ее там обогревал, Коля мог только догадываться.
– Это не мои дела, – качнул головой Егор.
– Может, и заменю дымоход… – многозначительно улыбнулась Катерина. – Дом за мной останется.
Егор кивнул. Пусть делает, что хочет. Надо будет, они съедут. Надо будет, сделают это прямо сейчас. А шантажировать его не надо.
Он уже собирался уходить, но тут появился Коля.
– И что вы тут делаете? – спросил он, подозрительно глянув на жену, а потом с укором на Егора. Как же так, они ведь друзья, а он шашни с его женой крутит.
– Уже закончили, – смело вскинула голову Катерина и, уходя, провела пальцами по плечу Егора.
– Мягкое сено? – спросил Коля.
– Сейчас дам в лоб, еще мягче станет! – воинственно глянул на него Егор.
– А что я еще могу подумать? Я там, вы здесь…
– Ты в голове дымоход прочисти, а то мозги в дыму.
– Точно ничего не было?
– И не будет.
– Ну, смотри…
– Да я и сам уеду, – пожал плечами Егор.
Катерина на жилплощадь намекала, у Коли что-то там на уме. А тут еще «лесные братья» со своими заворотами. Если денег не будет, какой толк работать? Уж лучше в Денисовск вернуться. Дом сгорел, но стены остались, и участок еще вполне себе. К тому же участок можно продать. Глядишь, на маленькую квартиру хватит…
– Меня одного здесь оставишь? – нахмурился Коля.
– Почему одного? С Катериной.
– Ты же дом собирался поставить.
– На какие шиши?..
– И лесом торговать собирался.
Егор кивнул. Да, был такой разговор. Но когда это было? Егор только-только бросил вызов Вертуну и его бандитам, еще не испачкал руки в их крови. А на душе столько грехов, что не хотелось ввязываться в новую войну.
– Ну, возможность есть, – пожал он плечами.
Магриб, с которым пришлось повоевать, был редкостной сволочью. Эта мразь похищала и насиловала девушек, а одну из них он спас. Наташа жила с бизнесменом, который мог организовать любую сделку, но Родион Каплин оказался подлецом, и Егор ни за что к нему не обратится. Есть и другие фирмы, которые занимаются посредничеством. Он найдет нужного человека, и тот все организует, за комиссионные, разумеется.
А можно обратиться и к Родиону. Но только для того, чтобы узнать, как живет Наташа. Соскучился он, хочет ее увидеть. Старается не думать о ней, но мысли лезут в голову, лишают покоя… Влюбился он в эту чудесную девушку. Да и она к нему не ровно дышала. И зачем только вернулась к своему подонку Родиону? Как будто Егор не мог ее простить… Как будто было, за что прощать.
– И возможность есть, – кивнул Коля, – и причина… И так мало платят, еще краны хотят закрутить, чтобы мы задарма ишачили.
– Это плохо.
– Так нельзя.
– И нельзя, – согласился Егор.
– У Вертуна банда небольшая, – неуверенно проговорил Мальков.
– Сколько?
Егор войны не боялся, он всего лишь не хотел развязывать ее. Но все возможно, и очень хорошо, если Коля располагает конкретными цифрами.
– Человек семь-восемь.
– Это мало?
– Ну, если для района, то много, а если с учетом Москвы, то не очень.
– А при чем здесь Москва?
– Ну как же, бревна в Москву идут, там уже сортировка, перегрузка. А груз кто-то сопровождать должен…
– И Вертун справляется.
– Справляется – не то слово… Видел бы ты, какой он дом в Ленинце отгрохал.
– Да слышал.
– Но не видел.
– Меня чужие дома не интересуют, – пожал плечами Егор. – Мне бы свой поднять.
С бандитскими деньгами он никогда не связывался. В Чечне воевал, всю захваченную в бою наличность честно сдавал под роспись. И в Денисовке не думал о материальной выгоде. Но однажды все же чуть не купился. Был там один, правая рука Магриба, предложил ему выкуп. Егор подумал о компенсации за свой сгоревший дом и едва не попался на «обманку». Не было никаких денег, бандит полез в тайник не за ними, а за пистолетом. Егор тогда мог погибнуть…
– У Вертуна там десять твоих домов, если не сто. Там, говорят, такой сейф! – раскинув руки, проговорил Коля.
– Вертун мой дом не сжигал, – покачал головой Егор.
– Он тебя твоих кровно заработанных лишить хочет.
– За это убивают?
– Ну, не знаю… – озадаченно посмотрел на него Коля.
Похоже, он решил, что Егор спит и видит, как освободить его от бандитов, а заодно сделать большим боссом. Коля парень, в общем-то, неплохой. Егора приютил, от денег за постой отказывается. Но и помогать ему не стал, не пошел с ним против Магриба, хотя он отличный боец, стреляет очень хорошо. А вот сейчас сам в бой не рвется, хочет, чтобы Егор ему каштанов из огня натаскал. И предать может. Никому в этой жизни нельзя верить.
Деньги нужно хранить в сейфе, ключ от которого должен исчезнуть безвозвратно. Только так можно сохранить наличность. Это только кажется, что деньги в пачках лежат по стойке «смирно», на самом деле они, подлые, имеют свойство выскакивать из своего убежища. Все хотят есть – менты, природопользование, еще налоговая служба держит нож у горла, только успевай раскошеливаться. Бригада у Вертуна своя, ребята в ней отчаянные, все делают, ничего не боятся. Им платить нужно сполна, и о премиях не забывать… А работяги? По отдельности они получают немного, но учитывая их количество, да каждый месяц… У Вертуна сердце кровью обливалось, когда наступал проклятый день зарплаты.
В этот раз он решил подготовиться к этому неприятному дню, отправил своих людей в одну из бригад, парни катнули пробный шар, до бунта вроде бы дело не дошло, но и без недовольных не обошлось.
– Смотрит на меня, глаза тупые… – Шарабан покрутил перед собой растопыренными пальцами, говоря о своей жене.
Он ни сном ни духом не догадывался, что его Антонина спала с Вертуном. Правда, она ему быстро надоела, и спать с ней он больше не собирается. А Шарабан между тем продолжал:
– Смотрит, думает… Глаза умные, а страха в них – ни на грамм.
– Что-то я не понял, умные глаза или тупые? – хмыкнул Вертун.
Со своей женой он развелся. Раньше, когда не было денег, он и не думал, что семью нужно содержать. А когда пошли навары, он вдруг понял, что Люська его когда-нибудь разорит. Дом ей построй, машину купи, за границу свози, а там на одних только шмотках можно обанкротиться… Дом он построил, а ее саму вернул теще. Мать ее женщина умная, все знает, пусть сама дочь с внуком содержит. Вертун, конечно, будет Люське подбрасывать. Алименты с официальной зарплаты он выплачивает сполна, грех ей жаловаться. А левые доходы – для себя любимого…
– Умные, – немного подумав, кивнул Шарабан, – но тупые.
– Понятно.
Вертун глянул на часы. Половина десятого уже, ночь, можно сказать. Шарабану пора домой, а он, так уж и быть, хряпнет на ночь стопочку французского конька. «Мартель» – вещь дорогая, Шарабана угощать накладно, вдруг после первой стопочки потянет на вторую… Так и разориться недолго, если в свой домашний бар посторонних пускать.
– У Малька живет. Егор зовут. Фамилия Фролов. Дом у него где-то под Москвой сгорел, Малек его пригрел…
– Малек или его жена? – усмехнулся Вертун.
Катерина – баба шебутная, но с ней непросто. Подарки от Вертуна требует и кабаки обожает. Вертун ее в Киров, было дело, возил, так она в ресторане столько всего заказала… Как вспомнишь, так вздрогнешь.
– Ну, она-то пригреть может. Эта если пригреет… – многозначительно улыбнулся Шарабан и добавил: – Сестра у него там, брат… Мать… Сестренка в самом соку. Красивая, сучка… Молодая, правда. Но так у меня прабабка в четырнадцать лет замуж вышла, и ничего. И в тринадцать выходили…
– А этой сколько?
– Да так же, тринадцать-четырнадцать.
– Какой у нее там сок? Кислятина одна…
– Не скажи, девка, говорят, ого-го!.. Сам, правда, не видел…
– Зачем тогда говоришь?
– Ну, к слову, – пожал плечами Шарабан.
– Если к слову, то поговорить с ней надо, чтобы сваливали они отсюда, а то ведь всякое может случиться. И с ней, и вообще…
– Да я с ним сам завтра поговорю. Сказал, чтобы Фролова в управление доставили.
– Поговори.
– Если ему что-то не понравится… Может, «замочить» его?
– Сначала предупреди. Но так, чтобы он все понял.
Вертун выпроводил Шарабана, выпустил из вольера верного Баска и закрылся в доме. Дверь бронированная, на окнах решетки, под рукой пистолет, в спальне карабин со снайперским прицелом. А если вдруг что, один звонок, и через пять минут к дому примчится целая толпа вооруженных пацанов. Но сейчас звать никого не нужно. А то вдруг захочется сбросить с барского плеча пару бутылок хорошего виски, жалей потом о своей неразумной щедрости.
Зарплату срезали почти наполовину. О премии даже разговора не было. Егор пересчитал деньги. Восемьсот восемьдесят деноминированных рублей, или сто пятьдесят долларов. И попробуй только себе в чем-нибудь отказать.
– Шарабан про тебя спрашивал, – сказал Коля. Вид у него был такой, как будто ему вообще в зарплате отказали.
– Ты же говорил, работай, один поедешь, – пожал плечами Егор.
– Ну, я думал, что не надо.
– Взял бы, да сам и приехал на делянку.
– Еще приедет, дожимать нас будут.
– Пусть приезжает.
– Смотреть будет, как мы тут на их беспредел реагируем. Это у них эксперимент такой.
– Эксперимент?
– Слышал про цыгана, который лошадь свою есть отучал? И отучил.
– Только лошадь сдохла, – невесело усмехнулся Егор.
– Ага, копыта отбросила… Совсем кормить нас, конечно, не перестанут… Пробовали как-то зарплаты задерживать, так мужики на работу забили. Производительность резко упала, а им вал нужен… Теперь вот просто урезали…
– Значит, производительность будем ронять… Или лучше на полную катушку бастовать? – спросил Егор.
– Ничего не добьемся, – вздохнул Мальков. – А мне голову снимут.
– Или просто отобьют.
– Голову Вертуну отбивать надо, – зло процедил Коля.
– Со мной пойдешь? – пронзительно глянул на него Егор.
Коля смутился, отвел в сторону глаза. Вот если бы кто-нибудь сделал грязную работу вместо него, тогда он «за»… А может, и «против». Что, если он провоцировал Егора, чтобы доложить своим боссам о его настроениях? Может, Шарабан сначала спросил его за Егора, а затем наказал, заставив «стучать» на своих подчиненных.
И, вообще, почему Коля должен быть за Егора, если он сам – начальство? И зарплату, возможно, получил в полном объеме. Причем с повышенной премией. Чтобы за баранами лучше смотрел.
Забастовку Егор не объявлял, но энтузиазм выключил, а ровно в семнадцать ноль-ноль закончил работу. Если сверхурочные не оплачиваются, какой смысл горбатиться?.. Его примеру последовали многие, но не все.
Машина подъехала в половине восьмого, в девять Егор был уже дома. А там проблема – пропала сестра. Должна была уже вернуться, а ее все нет и нет. Егор даже не стал ужинать, повернул назад, но из темноты выскочил Серега и с ходу выпалил:
– Таньку в машине увезли!
– Куда увезли! Кто?! – истерично всплеснула руками мама и осуждающе покосилась на Егора. Ну, конечно же, он во всем виноват. А что он такого сделал? Слово бандиту поперек сказал?
– Кто увез? – Егор ожесточенно глянул на притихшего Колю.
– Ну, я могу только догадываться, – пробормотал тот.
– Куда?
– Ну, в Ленинец…
– Шарабан мне угрожал?
– Он намекнул, что тебе лучше всего уехать.
– Почему ты мне об этом не сказал?
– Вдруг ты подумаешь, что я тебя выгоняю…
– Заводи свою колымагу!
Егор отправил Колю к его старенькому «москвичонку», а сам рванул к тайнику – за пистолетом. Ну почему бандиты такие уроды? Почему они всегда бьют в самое слабое место?
Бластер лихо распылял смертоносные лучи, мясо пришельцев, сдобренное кровью, разлеталось на куски. Виртуальный Дюк Нюкейм в своем репертуаре, девочка довольна…
Дураков не сеют, не пашут… Вертун и не просил привозить девчонку, Шарабан сам должен был с ней поговорить, но Танюша почему-то у него дома. И нет никакого желания выставлять ее за дверь. Шарабан и хотел увезти ее обратно, а Вертун не отдал. Самому нравится.
Девчонка действительно красивая. Милая, нежная, голубоглазая. Наливное яблочко – зрелое снаружи и зеленое изнутри. Яблочко, срывать которое – преступление.
Шарабан умудрился не сорвать яблочко, он всего лишь наклонил веточку, чтобы Вертун смог прикоснуться к плоду. Похоже, девчонка даже не понимала, что ее похитили. Шарабан «купил» ее на компьютер, «которого ни у кого еще нет». Задурил девчонке голову, привез к боссу, а у Вертуна компьютер был. Настоящий «Интел Пентиум», таких и в Москве поискать. И монитор у него самый большой из всех существующих. А игра – просто супер. Трехмерный Дюк Нюкейм валил пришельцев налево и направо. Вертун и сам бы занялся виртуальной бойней, но для этого нужно было оторвать девчонку от монитора, а она прикипела к игре, не оторвать. Хоть домой возвращай.
– Нравится? – спросил он, любуясь девчонкой.
Совсем еще молодая, неискушенная. Футболка, джинсы, кроссовки – вот и все, что ей нужно. А для полного счастья еще и компьютер. Все! На нее не пришлось бы особо тратиться. И вообще, Танюша очень хороша собой… Нет, Вертун не собирался к ней приставать. Но ведь когда-нибудь она привыкнет к нему, а еще в ее возрасте девчонки очень хотят знать, что такое секс. Ее любознательность и сведет их вместе… Так даже интересней, если она сама, по своей инициативе…
– Да, на моего брата похож, – не отрывая взгляд от экрана, кивнула Танюша. – Только он убивает по-настоящему.
– Дюк убивает понарошку, – усмехнулся Вертун и, не удержавшись, коснулся пальцами ее плеч.
– Егор убивает по-настоящему, – повела ими Танюша, давая понять, что ей неприятно его прикосновение, и, ни с того ни с сего, добавила:
– У нас бандиты дом сожгли.
– Бандиты?
– Их уже нет.
– А где они?
– Егор их всех убил.
– Всех?!
– И тебя убьет, – как о чем-то непреложном сказала девчонка. – Если ты не отвезешь меня домой.
– Вместе с компьютером?
– Нет, компьютер твой, а мне чужого не надо. – Танюша вздохнула, заставила себя оторваться от игры, вышла из-за стола и посмотрела на Вертуна ясными, чистыми глазами:
– Ты отвезешь меня домой?
– Но тебе же здесь интересно.
– Да, но ты все равно меня похитил. И Егор тебя убьет… А ты совсем не страшный, – неожиданно улыбнулась она.
– А почему я должен быть страшным?
– Потому что ты – бандит.
– С чего ты это взяла?
– Только бандиты похищают людей…
– А если я сейчас возьму и стану страшным? – Вертун нахмурил брови, сощурил глаза и собрался уже резко ответить девчонке, как вдруг в прихожей зазвонил звонок. Неужели Шарабан вернулся?
Но за воротами стояли какие-то работяги. Одного Вертун узнал – Коля Мальков, а рядом с ним, вероятно, Егор Фролов. Мужик он, судя по всему, не слабый. Высокий, плотный, черты лица не грубые, но и не мягкие. И лицо каменное.
Вертун потянулся к телефону. Сам он к визитерам выходить не собирался, вдруг убьют сгоряча по пьяной лавочке. Тут без подкрепления не обойтись.