Глава 6. Однажды зимним вечером

Есть у меня заказ на цикл статей о музеях российской глубинки. Не удивляйтесь, это ещё кого-то интересует, как выяснилось. В одном музее, где я была буквально пару месяцев назад, перед Новым годом, обновили экспозицию. И меня откомандировали за подробностями.

Ехала я туда радостная, в предвкушении новых материалов и впечатлений. И ещё в ожидании встречи со смотрителем музея, Викентием Николаевичем – кладезем историй и очень интересным человеком. Мы познакомились в прошлый мой приезд, и я много времени провела в его компании, узнав немало нового и интересного.


На первый взгляд он показался каким-то бесцветным: лысина почти до затылка, длинный нос, старенький, но опрятный костюм неопределённого цвета, очки в тонкой оправе. «Умру от скуки», – подумала я во время нашего знакомства.

Но, к счастью, ошиблась. Когда Викентий Николаевич начал знакомить меня с экспозицией и рассказывать историю чуть ли не каждой вещи, он удивительно преобразился. Голос зазвенел, плечи расправились, глаза заблестели и создавалось впечатление, что он стал выше ростом. Было настолько интересно его слушать, что время летело незаметно.

Я быстро справилась с редакционным заданием, набрала материала даже больше, чем хотела. И оставшиеся два дня гуляла по городу, фотографировала узкие кривые улочки старого города, заходила согреться и перекусить в небольшие уютные кафе.

Накануне отъезда Викентий Николаевич пригласил меня в гости, по-старомодному слегка учтиво поклонившись.

– Санна, я Вас приглашаю в гости. Не переживайте, я старый человек, и Вам ничего не грозит. Просто выпьем чаю, посидим по-домашнему. Прошу, не отказывайте мне.

– Но, – я от неожиданности замялась, – неудобно. Что скажет ваша семья?

– Я живу один, с кошкой. И Вы никого не стесните. Наверняка Вам надоела наша промозглая гостиница. Я испеку пирог к Вашему приходу. Жду в семь.

Не смогла я отказаться от такой возможности. И дело было не в чае и пироге. Просто я обожаю общаться с разными людьми. А с теми, кто мне интересен – тем более. Поэтому в назначенный час я, с коробкой печенья в красивом пакете из местной кондитерской, звонила в дверь Викентия Николаевича. Я не знала, с чем ещё ходят на чай к пожилому одинокому мужчине. Поэтому выбрала нечто нейтральное.

Викентий Николаевич встретил меня в прихожей. На нём был тот же неопределённого цвета костюм. Меня это приятно удивило: «Как интеллигентно. Пусть в стареньком, но в костюме, а не в растянутых трениках». За ним следом вышла кошка такого же неустановленного цвета, как и одежда хозяина. Она настороженно посмотрела на меня и, когда я разделась, подошла знакомиться. Судя по всему, я ей понравилась: котейка стала тереться о мои ноги, довольно урча. А потом посмотрела на хозяина и взгляд её выражал что-то похожее на «Можно поить ча́ем».

Пока Викентий Николаевич хлопотал, накрывая на стол в гостиной (мне категорически запретил ему помогать), я осмотрелась. Наверное, неопределённые цвета всех оттенков коричневого были у хозяина дома в приоритете. Это навевало бы скуку, если бы не книжные шкафы до самого (довольно высокого) потолка во всю стену, плотно заполненные книгами.

Мы пили чай, ели вкуснейший пирог с капустой и разговаривали. Обо всём на свете. У меня было ощущение, что мы знакомы с Викентием Николаевичем всю мою жизнь. Как будто он был моим дядюшкой, долго жившим за границей. Во время разговора мой визави посматривал на большую фотографию на стене, где была запечатлена семья, и тихо вздыхал. И я не выдержала, допустив бестактность:

– Викентий Николаевич, это Ваша семья?

– Да, – спокойно ответил он.

– А почему Вы живёте один? – моё воспитание осталось где-то там, далеко, меня уже понесло.

– Если тебе интересно (я попросила обращаться ко мне на ты), я расскажу.


И он поведал мне свою историю.


Когда-то я был директором нашего музея. У меня была семья: жена, дети. Но в те времена занимать такой пост было непросто: всякие комиссии, делегации, командировки по обмену опытом. И каждое такое мероприятие сопровождалось обильными возлияниями.

Я поначалу сопротивлялся, а потом втянулся. Да так втянулся, что и в обычные дни стал прикладываться. Жена пыталась меня уговаривать и даже пригрозила уйти. Но мне тогда было море по колено.

Да, я любил жену и детей. Но алкоголь, как выяснилось, я любил больше. Или он меня. В общем, жена не выдержала и ушла, забрав мальчишек, а потом вообще уехала в другой город. И с должности меня попросили. Кому нужен директор-алкоголик? Перевели ночным сторожем, и на том спасибо. Жить на что-то нужно было.

Я ушёл в крутое пике́: перестал ходить на работу, появились какие-то друзья-собутыльники, даже «поллитровая любовь» случилась с одной из дам-компаньонок. А потом я чуть не замёрз, уснув зимой на скамейке. Спасибо нашей дворничихе, разбудила. Правда, слов «ласковых» я о себе услышал много. Но я ей безмерно благодарен. Она меня спасла не только от позорной смерти, но и от пагубной привычки.

Тогда я понял, что достиг дна. Но вспомнилось где-то услышанное: «Если вы думаете, что достигли дна, не отчаивайтесь. От дна ещё можно оттолкнуться». И я оттолкнулся. Бросил пить, хотя было непросто. Привёл квартиру в порядок. Восстановился на работе. И жизнь начала налаживаться. Через год меня повысили до смотрителя музея, памятуя мои прошлые заслуги. Да и я с тех ни капли в рот не брал.

Только семья моя уже не вернулась. К сожалению, есть вещи, которые вернуть нельзя: любовь и уважение тех, кого предал. А я именно предал, как ни горько об этом вспоминать. Но я знаю, что у них всё хорошо, бывшая жена со мной изредка общается. Правда, от помощи отказывается, гордая. Понимаю, что насильно мил не будешь, даже если хочешь просто поддержать материально.

Поэтому я стал помогать приюту для животных. Мне одному много ли надо? Вот, пять лет назад зашёл с очередным взносом, и познакомился с моей кошкой Фусей. Ну, как познакомился…

Зашёл к руководителю приюта в кабинет, смотрю, он пытается поймать какое-то мелкое животное. Зверушка непонятного окраса и неизвестной породы, носилась по кабинету, а Семён Иванович за ней. И тут это чудо резко развернулось в мою сторону и с разбегу вскарабкалось по моей штанине наверх. Я от неожиданности чуть не присел, но сообразил взять его в руки, пока оно не сбежало.

К моему удивлению, зверушка жалобно замяукала. Я прижал её к груди, погладил и пробормотал что-то успокаивающее. Оказалось, это был котёнок. Надо сказать, что с кошками я никогда дела не имел. Но тут во мне что-то такое щёлкнуло и захотелось этот пушистый комочек взять с собой, к себе.

Теперь мы вдвоём и неразлучны. Когда полнолуние, у меня бессонница. В постели лежать всё равно бесполезно, только вертеться с боку на бок. Поэтому я сажусь в кресло, наливаю в любимую кружку чай и смотрю в окно: на луну, похожую на большой шар из агата, на тёмное небо в ярких горошинах звёзд, на крыши соседних домов. Вспоминаю прошлое, размышляю о настоящем и строю планы на будущее.

И ещё разговариваю с Фусей, которая усаживается рядом на подоконник. Да-да, не смейся, она умная, всё понимает. Иногда мы с ней даже спорим. Вот недавно, например. Я ей сказал, что неплохо бы поменять гардины. Она ответила, что давно пора, согласно мяукнув и утвердительно кивнув. Когда я ей сказал, что пригласил в гости прекрасную девушку, она весь день готовилась к твоему приходу: прихорашивалась, откуда-то притащила свою любимую плюшевую мышку, чтобы похвастать.

Загрузка...