– Как успехи? – интересуется Стоун у Оскара. Они сидят за своим крайним столом. На обед пюре со странным розоватым оттенком. Приятное на вкус, но странным образом высушивающее горло. Рядом стакан воды. Стоун с трудом удерживается и не осушает стакан одним махом. В ответ на его вопрос Оскар покровительски вытягивает улыбку. Лицом светится. “Напыщенный придурок”, – думает Стоун.
– Да так, – скромничает Оскар.
– Как так?
– А тебе то что? – поглядывает искоса Оскар и затем ухмыляется.
– Я тоже подумываю в клуб какой-нибудь вступить, – шепчет Стоун. Их прекрасно слышит Бенуа сидящий напротив. Стоун бросает на него взгляд в ожидании реакции, ведь он не послушал его совета. Пытается форсировать события. Услышав о намерениях друга, Оскар загорается. Воровато оглядывается, и затем аккуратно спрашивает:
– К продавцам?
– Нет, посредником заделаться думаю.
– Ну и правильно. У тебя голова варит и лишний риск тебе ни к чему.
– Вот, вот и я о том же.
– Тем более чтобы быть продавцом нужен талант. Я толкал украшения в Бильбао, и я знаю, о чём говорю, – многозначительно произносит Оскар. Если выбросить из головы, что он болтун, то ему можно поверить. Во всяком случае, «крутиться» он умеет.
– Ты извини за вчерашнее, когда я сглупил. Во время Часа Свободы, – извиняется Стоун.
– Да ничего, – отмахивается Оскар, – замяли. Впрягаться за слабых корешей тоже плюс в мою репутацию. Не обижайся.
– Нет, нет. Всё нормально, – Стоун размышляет о перспективах восхождения Оскара на трон продавцов. Триста первый достаточно дерзок и уважение заслужить может довольно быстро. Надо держаться рядом. Один из окружения продавцов проходя рядом со столом новичков, подмигивает Оскару – хороший знак.
– Видишь? Скоро всё наладится, но сейчас надо пахать.
– И какие планы? – шепчется Стоун.
– Банан – вот мой план, – отвечает тихо Оскар.
– Не понял.
– В первый раз за последние полгода у продавцов должны оказаться настоящие бананы. Всего шесть штук. Не химия, экологически чистые. Звучит глупо? Но скажи это тем, кто тут второй год торчит. Шею сгрызут за него.
– Да их и на Земле трудно было найти! – взрывается Стоун.
– Тише ты. На бананы уже началась охота. О них знают всего человек десять.
– А причём здесь ты?
– Один из бананов попадёт ко мне. Я убедил одного продавца из окружения Малфора, что продам этот долбаный фрукт за цену получше, чем два из оставшихся пяти бананов.
– Банан – ягода, – подправляет Стоун.
– Плевать, ягода или фрукт…
– То есть ты будешь соревноваться с пятью продавцами и если ты займёшь четвёртое место, то получишь билет?
– Нет, нет. Рановато. Я не просил у них ничего, я сказал, что сделаю и всё. На кон падает моя репутация. Не справлюсь, значит, я трепло, и дорога в продавцы для меня закрыта. Думаю, они сами мне предложат билет, если посчитают нужным.
Оскар действует очень рискованно, но в его словах есть смысл и Стоун его улавливает.
Опять гул в зале. Стоун оглядывается. Павел хватает то, что осталось. Как всегда последний.
Новички возвращаются к приёму пищи.
– И так всегда, – произносит Оскар заталкивая в рот очередную ложку пюре.
– И он молчит? Ничего не делает?
Оскар морщится в ответ.
– Молчит. Правда оставаться один на один с ним никто не будет. Жизнь дороже.
Приём пищи за их столом останавливается. Несколько новичков молча провожают взглядом кого-то за спиной Стоун. Фигура аккуратно обходит их стол и присаживается напротив них, рядом с Бенуа. Стол быстро пустеет. Стоун боится поднять глаза. Вставая Оскар на ухо ему шепчет: – Репутация…, – и Стоун взяв свою тарелку, поспешно поднимается из-за стола. Они садятся на другой свободный крайний стол.
– Они друг друга стоят, – бурчит Оскар, поглядывая на Бенуа и Павла, молча кушающих за пустым столом. – Бенни всё портит. Мы же в одной лодке.
– Бен не в нашей лодке. Ты знаешь, что он сам по себе, в своих мыслях. Ты прав в том, что они друг друга стоят, – Стоун расстроен. Он бросает ложку на стол.
– И что теперь? Мы сами по себе получается? – Оскар растерян.
– Не знаю, – отвечает Стоун и после минутных раздумий добавляет, – У тебя начинает всё получаться с продавцами, а я попробую с посредниками. Дальше – больше.
– Да, мы с тобой будем в команде. В этом есть определённые преимущества: продавец и посредник. А что с Беном?
– Если Бен хочет быть сам по себе, то пусть так оно и будет. Хочет быть серой мышью, безбилетником, пускай. Мы будем вертеться, – завершает диалог Стоун.
После окончания обеда, все возвращаются в сектор. Пять минут для приготовления к Тёркам. Границы клубов уже высвечены на плитке площадки.
"План на день: следить внимательно за посредниками", – напоминает себе Стоун. Лучшим опытом для него было бы, принять участие в сделке, купить что-нибудь через посредника, изучить поведение, увидеть всё в деле. Денег нет, но есть способы заработка: бой и шахта. О первом можно забыть сразу, но и на шахте с треснутым ребром толка не будет. Ждать месяц очень долго, но кто сказал, что потом он сможет тянуть нагрузки? Пока остаётся только слушать и выжидать.
– Внимание! Через десять минут, Подведение Итогов!
– Что происходит? – интересуется Стоун. Он удивлённо смотрит на площадку. Тёрки завершаются рано.
– Сегодня Подведение Итогов, – улыбается Хадир. – Ты думал, у нас нет своих развлечений?
Стоун внимательно наблюдает. Все заключённые отходят назад.
– Шесть человек от каждого клуба, – комментирует происходящее Хадир, – трое из шести получают резиновые перчатки, чтобы держаться за забор. – Одев перчатки, они залезают друг другу на плечи, и верхний в перчатках головой достигает уровня забора. За ними ещё двое и последним стоит один.
– Они не боятся электричества? Перчатки перчатками…
– Нет. Эти парни уже опытные. Видишь, шестеро создают лестницу в Сектор «Два», к нашим драгоценным девочкам.
– Я думал, туда нельзя! – Стоун ошеломлён.
– Об этом говорил вам в первый день Браун. Это единственная возможность туда попасть и она выпадает не каждому. Лестница состоит из первого парня, затем двух и трёх.
– И кто туда попадёт?
Хадир как и все остальные с интересом глядит за происходящим. Это редкое развлечение для них. – По итогам месяца каждый клуб выдвигает одного парня, который попытает счастье попасть туда. Его называют принцем.
От каждого клуба выходит по восьмому участнику представления.
– И что будет, если ты смог попасть к ним?
– Как что? – смеётся Хадир. – Ну, это, поцелуй, или чего-нибудь ещё…
– В смысле? В смысле секс?
– А почему нет? Мы не имеем права на плотские увеселения? Особенно после того как ты заслужил это своими действиями.
– Но это же колония!
– Сколько раз тебе повторять, это не просто колония и ещё, если ты не заметил то тут мы – мужики, а там они – девчонки! Тебе не кажется это странным? Ведь нас могли разделить сплошной стеной, а вместо этого мы в принципе, если наплевать на наши понятия и негласные правила, имеем возможность с ними болтать! Стоун, то, что ты видишь это дополнительная мотивация стараться на Тёрках. Кроме гладиаторов. Их принц определяется внутренним турниром. Видишь того? – Хадир указывает на принца из гладиаторов. – Его зовут Максимилиан, но всего его называют Максимусом. Это лучший боец и в каком-то смысле лучший гладиатор колонии. Он помешан на боях и если участвует на турнире, то всегда побеждает. Этот парень просто убийца. То есть он никого не убивал, и его все уважают не из страха, но дерётся он ух-х-х… И по совместительству он правая рука Леона. Если у тебя возникнут проблемы с Леоном, то по твою душу, скорее всего, придёт Максимус.
Стоун разглядывает парня. На лице ссадины и еле заметные синяки. Как объяснил Хадир, он выиграл турнир среди самих гладиаторов. В целом создаёт впечатление солдата, героя гладиаторов. Холодный взгляд, ровная спина, крепкие руки, широкие плечи – идеальный боец. Не сравнить со зверем. Тот исхудавший и сутулится, взгляд вялый, ни то, что у Максимуса.
– То есть он самый сильный боец вообще?
– Ну, это сложный вопрос. Самый сильный думаю Леон, но он перестал драться в этих турнирах и в обычных боях. Статус не позволят. Но о том, что с гладиаторами нет смысля тягаться в боях, напоминает Максимус. Он попросту всегда побеждает.
– А как на счёт Павла?
– Однажды Максимус полез с ним драться, но переоценил свои силы.
– Павел победил?
– Да. Говорят, это была настоящая бойня и лужа крови. Максимус тогда был новичком и как раз после этого боя его сразу пригласил Лион. Не думаю, что сегодня есть смысл их сравнивать. Посмотри на зверя: он исхудал и теперь из себя мало что представляет и посмотри на Максимуса. Это уже совершенно другой боец. Их теперь никак не сравнишь. Максимус до сих пор ищет возможности взять реванш у Зверя.
– Я видел, как дерётся Павел. Даже Ханц испугался выходить против него!
– Да тише ты, – испуганно оглядывается Хадир. – Со зверем редко кто дерётся. Чаще всего отказываются и дело даже не в самом бою, а в его репутации. Против Брайана, по-твоему, был бой? Это совсем другое. У него нет чести. Он может даже горло перегрызть! Выколоть тебе глаза!
– Да не гони!
– Вот именно! Это моё мнение и у всех своё, но все его боятся, потому что он вряд ли будет размахивать руками как все. Мы же всё-таки люди, а люди боятся неизвестного. Я же рассказывал, что он сделал с новичком.
– Нет. Не рассказывал.
– Одного новичка из моей партии закинули к нему за нападение на охранника. Наутро с ножом в горле нашли.
Стоуну хочется в это поверить, но он вспоминает, что холодный анализ – ключ ко всему.
– Всякое могло произойти.
– Я тоже так подумал. Мало ли, завязалась драка, но тут два момента. Во-первых, нож этот зверю принадлежал и он этого не отрицает и не отрицает, что убил этого парня, но второй момент меня очень сильно пугает. На теле мертвеца нашли тридцать колотых ран. Скажи мне, как это могло произойти? Драка это была или самооборона? Никто в здравом уме не полезет драться с ним без реальной та то причины. Есть ещё, чем его защищать?
– Я его не защищаю.
– Тот и оно. Этой истории должно хватить любому кого жребий поставит против него, чтобы отказаться.
– Минута – жёстко оповещает охранник. Три принца выбраны. Три человеческие лестницы возведены.
– Максимус – победитель турнира. Это понятно. А как выбрали своих принцев торговцы и посредники?
– Статистика. Они просто лучшие на Тёрках в этом месяце. У них нет шансов против Максимуса, но всё равно это интересно.
– Так это соревнование?
– Да, первый получает главный приз. С момента как «первая ступенька» помогает тебе оторваться от пола, ты не имеешь права касаться плитки на этом секторе. Только перелезть через забор. Ты можешь это сделать и вторым и третьим и получишь маленький приз.
– Какой?
– Поцелуй друг, поцелуй!
– Стоуну это кажется безумием, но это очень забавно. Привычная угнетающая обстановка как и во время боёв заменяется общим задором, но в этот раз никто не требует крови и насилия. Это общее желание толпы увидеть… победу любви?
– Десять секунд!
Зал начинает шуметь. Все три принца стоят на одинаковом расстоянии, готовясь подбежать к первой ступени и дальше, выше.
– Пошли!
Парни срываются с места. Зал скандирует "Максимус!" и тот оправдывает поддержку. Первый же парень, выполняющий роль ступени, подставляет руки для его ноги и затем подкидывает его вверх. Он оказывается на плечах второго. "Ступеньки" стоят крепко, почти не шатаясь. Чего не скажешь о продавцах. Их принц падает уже на второй ступени. Посредник, даже не пытаясь соревноваться с Максимусом, медленно и аккуратно взбирается на вторую человеческую ступень. Гладиатор тем временем уже стоит одной ногой на плече третьего, а другой на трубе забора. Резиновая подошва обуви защищает от напряжения.
– Что дальше? – с азартом интересуется Стоун. – Он может спрыгнуть?
– Не может. Он спрыгнет! – отвечает Хадир.
Максимус окинув взглядом девушек, так же кричащих что-то, ищет ту самую, ради которой он всё это сделал, а затем спрыгивает с пятиметровой высоты на площадку Сектора «Два». По инерции он делает ещё один кувырок вперёд и поднимается на ноги.
– Действительно, гладиатор… – впечатлённо произносит Стоун.
– Максимусом движет не просто желание быть лучшим. Им движет кое-что более сильное, чем репутация. Им движет любовь, – объясняет Хадир
Максимус приближается к фанаткам. Они расступаются, оставив перед ним одну.
– Её зовут Брина и у них с Максимусом вроде как любовь.
Максимус и Брина сливаются в поцелуе. Весь зал хлопает, кричит. Зрелище по круче даже самих боёв. Экран транслирует всё в крупных планах.
– Если бы захотел, он бы побеждал каждый месяц, но оставляет возможность и другим тоже попытать счастье.
Посредник, наконец, взбирается наверх. Нерешительный взгляд выдаёт страх перед высотой.
Весь зал скандирует "Прыгай! Прыгай! Прыгай!"
– Чтобы туда попасть, гладиатору нужно провести три боя, затем взобраться и потом спрыгнуть с высоты… и теперь самое интересное, – берёт театральную паузу Хадир, – никто ведь не обещает, что тебе ответят взаимностью.
– То есть? – переспрашивает Стоун.
Неуверенный принц решается и прыгает вниз. Приземлившись, он начинает кричать, что есть мочи. Открытый перелом. Сломанная кость выпирает из-под кожи. В ужасе он держится одной рукой за ногу, а другой истерично бьёт по полу. Никто из девушек к нему не подходит. В центре стоит гладиатор в обнимку с избранницей и сожалением смотрит на автора неудачного прыжка. Подходят охранники и ударом шокера перемещают сознание бывшего принца в темноту. Утаскивают в сторону забора. Девушки отворачиваются при виде открытой раны. Заключённые тоже морщатся, увидев через экран, кровавый итог неудачного прыжка.
– Вот об этом я и говорю, – комментирует Хадир, – Всякое бывает. Да, сломал ногу, значит, был слаб, но это не самое важное.
– К нему никто не подошёл, – вставляет Стоун.
– Вот именно. Я его знаю. Зовут Рутгер. Он стал лучшим посредником месяца. Работал как муравей и действительно заслужил свой шанс, и он смог взобраться. У него даже хватило мужества спрыгнуть, чтобы получить приз, но это всё он делал вслепую, просто надеясь, что хоть кто-нибудь выйдет к нему и поцелует. Но у него нет девушки, и он не пытался ни с кем познакомиться. И поэтому никто не вышел, даже увидев, что с ним случилось. Даже если бы он приземлился нормально, никто бы не дал гарантию, что он получится свой маленький приз. Ну и финал – если ты пришёл вторым или третьим, после получения приза, а точнее через две минуты охранники выбьют из тебя дух прямо на месте, перед девушками, добавят шокером сверху, и ты очнёшься в мёд блоке.
– Но ты же сказал, что принцу можно.
– Принцу? Можно и вот он принц, – Хадир показывает пальцем на Максимуса, теряющегося в толпе девушек, – Принц только тот, кто первый коснулся пола Сектора «Два», а остальные лишь попытавшие удачу. И ты видел, что посредник получил за попытку.
– Зачем же толпа подталкивала прыгнуть его, если он проиграл?
– Мужик! Да он с самого начала знал, что проиграет! Ты, кажется, не понимаешь, о чём идёт речь! Вот просидишь ты без девушки полгода, и поймёшь, чего стоит поцелуй любой из них! А может и просто улыбка! Или чёртовы объятия! Вряд ли многое успеешь за две минуты, пока охранники к тебе несутся с дубинками, а теперь представь, что ты успеешь за один час?
– Один час? – ошеломлённо переспрашивает Стоун.
– Главный приз – целый час в карцере вместе с любимой и делайте что хотите, – глаза Хадира горят при мысли о главном призе, – плотские утехи друг. Окажитесь в такой-же особенной камере, что и наш Зверь.
– Почему?
– Потому, что охранник нажимает на кнопочку и решётки карцера превращаются в стенку, и никто не видит, чем вы там заняты, – смеётся Хадир и добавляет, – нет Стоун, я, конечно, понимаю, что можно в течение часа успеть поиграть хорошую партию в шахматы, но вряд ли этим займутся Максимус и Брина. Я бы тоже наверно отказался от шахмат. Даёшь секс!
Стоун заражается смехом Хадира. Определённо ему не хватало этого зрелища, этой радости. Хоть как-то развеял голову. Он бросает взгляд на расходящуюся толпу. Все улыбаются, делятся мнениями, но кое-кто так же сидит в камере своего, пятого этажа и молча смотрит в сторону второго сектора. Павел чаще всего во время Тёрок остаётся в камере, но если и выходит, то занимает место где-нибудь в углу. Заключённые расступаются перед ним, словно горный ручей перед камнем. Стоун после всех историй уже не пытается его понять. Держаться подальше – отличное решение проблемы со Зверем.
Хорошее окончание недели. Стоун в приободрённом настроении поднимается по лестнице. У него появилась цель – стать частью этого организма, стать хромосомой бегущей по венам, обеспечивая жизнедеятельность своего нового дома.