Я рассказываю Мел легенды, которые она и так знает, но с другой точки зрения. Историю о сёстрах, выросших в лесу. Одна из них стала принцессой, а другая удалилась в изгнание. Только на этот раз злая ведьма – сестра с татуированной кожей. Рассказываю о возлюбленных – во второй раз мои слова звучат даже страшнее. Нейт – наш Святой, но увиденный иначе, скорее шпион, чем спаситель. Спящая принцесса вырывается из-под власти родителей и рушит стены замка. Дар отдают братьям, которые ничего не знают о сердце обманщика.
Мел наливает чай из высокого чайника и опускает в каждую чашку по янтарному шарику мёда. В ожидании, когда мёд растает, она помешивает чай ложечкой.
– Этот напиток хорошо смягчает горло, – говорит она, протягивая мне чашку.
Я говорила долго, ощущая тепло в груди и желание не только щедро поделиться сокровенным словом, но и защитить легенды, рассказав их правильно. Мел слушала, прикрыв глаза, она улыбалась и кивала, смахивала слёзы – она всей душой принимала старинные трогательные истории, как могла их принять только рассказчица.
Мы молча пьём чай, а недавно произнесённые слова бурлят между нами океаном историй.
Осушив чашку, Мел убирает блокнот и ручку в ящик письменного стола, запирает его на ключ. Затем она встаёт из-за стола и подаёт мне руку, помогая подняться с подушек.
– Идём, – говорит Мел. – Я хочу тебе кое-что показать.
Мы подходим к потайной лестнице, и, мне кажется, я догадываюсь, куда мы направляемся, – в комнату, где хранятся книги из кожи рассказчиков. Дверь открывается со сдержанным вздохом: наверное, сюда не часто заходят гости. Комнату наполняет густой аромат старинных книг, от которого становится как-то теплее. Здесь на вечном хранении стоят драгоценные книги из кожи. Старинные легенды нужны нашему народу, мы должны помнить их и передавать из поколения в поколение.
Из года в год истории звучат одинаково, почти слово в слово. Однако каждый рассказчик или рассказчица носит на своей коже иллюстрации к легендам. В этих книгах отражена вся наша история. Легенды не меняются. И мы должны их помнить.
Однажды, ещё когда я была ученицей, Мел уже приводила меня в эту комнату. Тогда моя наставница считала, что у меня есть способности, даже размышляла, что могло бы получиться из меня в будущем. Помню, как в тот раз Мел поглаживала корешки книг, а я грустно думала, что после смерти от рассказчицы останутся только рисунки к историям, которые и придумала-то не она. Уже тогда моя вера дала трещину.