Катастрофа в Восточной Пруссии. Августовское сражение 2-й русской армии в 1914 г. - читать онлайн

1. Расположения сторон

Командование 8‑й германской армией (ген.-полк. Притвиц фон-Гафрон, начальник штаба армии ген.-граф Вальдерзее) с объявлением войны получило от начальника генерального штаба ген. Мольтке указание, что перед 8‑й армией ставятся задачи: «обеспечить восточные провинции Германии от вторжения русских армий и поддержать предполагаемое австрийцами наступление».

Предоставляя полную самостоятельность ведения операций на востоке командующему 8‑й армией, ген. Мольтке со своей стороны рекомендовал выжидательный образ действий. Важно было сковать русских на восточной границе Германии и тем отвлечь их от австрийцев. Если бы русские также стали выжидать, то 8‑й армии рекомендовалось перейти в энергичное наступление, направление которого должен избрать командующий армией в зависимости от обстановки. При этом Мольтке имел в виду южное направление, рекомендуя принять меры для преодоления реки Нарев.

«Если Россия, – указывал Мольтке, – направит против 8‑й армии численно превосходные силы, то, соответственно общей обстановке, это будет для нас желательно… В крайнем случае Пруссия восточнее Вислы может быть временно сдана, до тех пор пока армия на востоке не будет усилена новыми войсками»[4].

Начальник генерального штаба поставил, таким образом, перед командованием 8‑й армии двоякого рода задачу: прикрыть Восточную Пруссию от вторжения русских и в то же время оказать содействие наступлению австро-венгерцев. Которая из этих двух задач была главной, понять трудно; получается, что обе задачи являются главными. А между тем обе задачи были различны и требовали совершенно различных действий от армии. Начальник генерального штаба признавал желательным положение, когда русские направят крупные силы против Германии. Очевидно, он имел в виду тем самым облегчить положение Австро-Венгрии. Если главной задачей была оборона Восточной Пруссии от вторжения русских, значит, следовало драться в Пруссии. Если главной задачей была поддержка австрийцев, нужно было драться со стороны Познани и тем отвлекать на себя силы русских, назначенные против Австро-Венгрии. Однако германский генеральный штаб предполагал решить обе задачи операциями в Восточной Пруссии, считая возможным оказать поддержку Австро-Венгрии наступлением из Восточной Пруссии на юг через р. Нарев, «если находящиеся севернее русские войска позволят предпринять это наступление». Этого наступления больше всего желало австро-венгерское главнокомандование. Но для этого надо было разбить в кратчайший срок 1‑ю русскую армию или выставить против нее сильный заслон, затем разбить на Нареве 2‑ю русскую армию и, таким образом, открыть дорогу на Седлец – Люблин, на соединение с австрийцами. Но немцы оставили в Познани всего две ландверных дивизии, сосредоточив главную массу своих войск в Восточной Пруссии. Поэтому мы не ошибемся, если скажем, что немцы преследовали одну главную цель – оборону Восточной Пруссии. Что же касается поддержки австрийцев, то это, видимо, предоставлялось сделать двум дивизиям ландверного корпуса Войрша.

Главнокомандующий северо-западным фронтом ген. Жилинский 10 августа 1914 г. предложил начальнику штаба верховного главнокомандующего следующий план операций в Восточной Пруссии: 1‑я армия наступает на фронт Петербург, Ангербург, 2‑я армия двумя правофланговыми корпусами (2‑й и 6‑й) наступает на фронт Лык, Иоганнисбург и двумя корпусами (13‑й и 15-й) на фронт Руджаны (северо-западнее Иоганнесбурга – 12 км), Ортельсбург. Вновь собираемая 9‑я армия сосредоточивается в Варшавском районе в составе не менее 4 корпусов, имея передовые части у Скерневицы, что западнее Варшавы, для наступления на Познань.

В согласии с этими соображениями главнокомандующего северо-западным фронтом верховное командование 10 августа 1914 г. отдало следующую директиву фронту:

«По имеющимся вполне достоверным данным, Германия направила свои главные силы на западную свою границу против Франции, оставив против нас меньшую часть своих сил. Хоти эти силы с полной достоверностью еще не выяснены, но можно предполагать, что в Восточной Пруссии немцами оставлены 4 корпуса (1, 20, 17 и 5‑й) с несколькими резервными дивизиями и ландверными бригадами, сверх того гарнизон Кёнигсберга из частей полевых войск».

Далее следуют гадательные рассуждения о сроках готовности разных частей 1‑й и 2‑й армий, которые мы опускаем.

«…В общей сложности армии северо-западного фронта к вечеру двенадцатого дня мобилизации будут иметь готовыми к наступлению 208 батальонов, 228 эскадронов и сотен полевых только войск, в то время как немцы, по-видимому, будут в состоянии противопоставить нам четыре полевых корпуса (100 батальонов) с резервными и ландверными частями.

Принимая во внимание, что война с Германией была объявлена сначала нам и что Франция как союзница наша считала своим долгом немедленно поддержать нас и выступить против Германии, естественно необходимо и нам, в силу тех же союзнических обязательств, поддержать французов ввиду готовящегося против них главного удара немцев.

Поддержка эта должна выразиться в возможно скорейшем нашем наступлении против оставленных в Восточной Пруссии немецких сил.

На основании изложенной обстановки верховный главнокомандующий полагает, что армиям северо-западного фронта необходимо теперь же подготовиться к тому, чтобы в ближайшее время перейти в спокойное планомерное наступление, положив в основу плана наступления нижеследующее общее руководящее соображение.

Наступление могла бы начать 1‑я армия, которая должна притянуть на себя возможно большие силы немцев, наступление должно вестись севернее Мазурских озер с охватом левого фланга противника.

2‑я армия могла бы наступать в обход Мазурских озер с запада, имея задачей разбить немецкие корпуса, развернувшиеся между Вислой и Мазурскими озерами, и тем воспрепятствовать отходу немцев за Вислу. Между 1‑й и 2‑й армиями должна быть установлена тесная связь путем выставления против фронта Мазурских озер достаточно прочного заслона.

Таким образом, общая идея операции могла бы заключаться в охвате противника с обоих флангов. Обеспечение операции с его левого фланга достигается р. Вислой и крепостью Новогеоргиевск и перевозимыми к Варшаве частями гвардейского и 1‑го арм. корпусов, первые эшелоны коих начнут прибывать в Варшаву с двенадцатого дня мобилизации.

По мнению верховного главнокомандующего, наступление армий северо-западного фронта могло бы уже начаться с четырнадцатого дня мобилизации, т.е. с 13 августа».

В этой обстоятельной директиве русского верховного командования нашли место не только предварительные указания по ведению операций, но дана оценка противника, а также оценка сосредоточения собственных армий. В части, касающейся противника, директива страдала недооценкой германских сил в Восточной Пруссии, которые состояли не только из 4 корпусов, т.е. 100 батальонов, а и из прочих резервных и ландверных частей, выставивших в поле еще около 100 батальонов. В отношении оценки сосредоточения своих войск директива страдает оптимизмом в том отношении, что разбросанные на обширном театре войны и частью марширующие русские войска, в том числе те части, которые рыли окопы или караулили склады в Гродно или в Ковно, все считались сосредоточенными, т.е. в состоянии готовности к боевым действиям.

Наибольшее внимание в этой директиве несомненно привлекает исходное положение русских сил по замыслу верховного командования. Собираясь взять в клещи германскую армию в Восточной Пруссии, русское верховное командование допускает разбрасывание своих сил, считая необходимым выставить заслоны против Лётценских укреплений и в Варшавском районе к стороне Познани и Западной Пруссии. Итак, для ведения намеченных операций русские имели семь неполных корпусов, а для заслона три корпуса, если же принять во внимание, что второочередные дивизии в Риго-Шавельском районе также служили своего рода заслоном по обеспечению Прибалтики, то получается, что почти столько же войск назначено на заслоны, сколько для нанесения удара немцам.

В качестве заслонов оказывались две пехотных дивизии и одна кавалерийская бригада в Риго-Шавельском районе, одна дивизия в Ковно, бригада из 2‑го корпуса в Гродно, полторы дивизии пехоты того же корпуса против Мазурских озер, 4‑я кав. дивизия там же, две дивизии 1‑го арм. корпуса, две с половиной дивизии гвардейского корпуса и 1 стрелковая бригада в Варшавском районе, одна дивизия в Новогеоргиевске, а всего в качестве заслонов использовано одиннадцать пехотных и полторы кавалерийских дивизии[5]. Для активных действий оставалось шесть с половиной пехотных дивизий и пять кавалерийских дивизий в 1‑й армии и семь пехотных и две кавалерийских дивизии во 2‑й армии, а всего 13½ пехотных и 7 кавалерийских дивизий. Несомненно было бы правильнее оставить против Лётцена одну второочередную дивизию, а весь 2‑й корпус направить западнее Мазурских озер, второочередные дивизии из Риго-Шавельского района направить к правому флангу 1‑й армии, а все войска, собираемые в Варшава-Новогеоргиевском районе (6 дивизий), объединить в самостоятельную армию и бросить в наступление по восточному берегу Вислы вместе со 2‑й армией.

Выполняя указания верховного командования, командующий северо-западным фронтом 13 августа отдал армиям свои директивы, согласно которым 1‑я армия должна была утром 16 августа перейти границу конницей, а 17 августа всеми тремя корпусами. В остальном директива командующего фронтом не дает ничего нового, кроме того, что нам уже известно из планов войны и приведенной выше директивы верховного командования.

Исходя из предвзятого мнения о том, что главная группировка 8‑й германской армии располагается за линией Мазурских озер, ген. Жилинский в директиве 2‑й армии так формулировал идею фронтовой операции и задачи 2‑й армии:

«…Я предполагаю перейти в решительное против него (противника) наступление с целью разбить его, отрезать от Кенигсберга и захватить его пути отступления к Висле, для чего 1‑й армии наступать от линии Вержболово – Сувалки на фронт Инстербург, Ангербург в обход линии Мазурских озер с севера, а 2‑й армии от линии Августов, Граево, Мышинец, Хоржеле на фронт Руджаны, Пассенгейм и далее к северу во фланг и тыл линии озер.

Таким образом, наступление будет ведено в обход обоих флангов противника, находящегося в озерном пространстве: 1‑й армией с севера, 2‑й с юга.

Во исполнение изложенного предписываю 2‑й армии перейти границу на всем указанном фронте конницей, где возможно поддержанной пехотой, 18 августа, а главным силам корпусов 19 августа, причем к западу от Мазурских озер от линии Мышинец, Xоржеле на фронт Руджаны, Пассенгейм и далее Растенбург, Зеебург должны быть направлены главные силы армии.

Имея в виду чрезвычайно важное для предстоящей операции направление от Августова на Гродно и незаконченность крепости Гродно, считаю необходимым, чтобы 2‑й корпус, наступая от Августова на запад, прикрыл вместе с тем указанное направление. Прочному занятию этого направления в первые дни операций, до выяснения способов действий противника, я придаю чрезвычайное значение.

Для предстоящего наступления можно воспользоваться и 2‑й исх. дивизией из Новогеоргиевска с оставлением в гарнизоне крепости 1‑й стр. бригады и бригады из пограничников. Кроме того, сосредоточивающаяся к Малкину с двадцать второго дня мобилизации 79‑я пех. дивизия будет направлена без высадки ее у Малкина прямо в Новогеоргиевск.

При наступлении к западу от Мазурских озер необходимо иметь в виду, что противник может со стороны Алленштейна атаковать левый фланг 2‑й армии, почему в этом направлении должна вестись особенно интенсивная разведка.

На кавалерию возлагаю заслонить, скрыть от неприятеля направление наших корпусов, закрепить наиболее важные пункты, захватить переправы для нее и разрушить в тылу, дабы помешать угону подвижного состава железных дорог.

1‑я армия перейдет границу на фронте Вержболово, Сувалки главными силами 17 августа и левофланговым корпусом будет направляться от Сувалок на Ангербург, имея заслон к Лётцену.

Неприятель на всем фронте и во всех случаях должен быть энергично, с упорной настойчивостью атакован. Эти указания не касаются укреплений Лётцена, на случай атаки коего последует особое приказание.

Линией, разграничивающей районы действий 1‑й и 2‑й армий, назначаю линию селений Липовка, Поломен, Зольтманен, Лётцен, причем вся эта линия считается за 2‑й армией».

Приведенная выше директива командующего фронтом, помимо незначительных дефектов в указаниях о разведке, содержит два главных недостатка. Она узаконивает разброску сил 2‑й армии, так как требует от командующего армией обеспечить направление Августов, Гродно со стороны Лётцена и в то же время иметь главную группировку армии на фронте Мышинец, Хоржеле, а в дальнейшем привлекает его внимание в сторону Алленштейна. Для того чтобы удовлетворить этим требованиям, армия должна была растянуться от Августова до Хоржеле, а в последующем – до Алленштейна. Кавалерия развернулась на фронте от Хоржеле до Вислы, что дает общее протяжение фронта в 300 км, а главные силы армии наступали на фронте 50—60 км. Принимая во внимание наличный состав 2‑й армии к 17 августа, когда еще не подошел 1‑й арм. корпус, а 23‑й арм. корпус был в районе Варшава, Новогеоргиевск и бригада 2‑го арм. корпуса в Гродно, армия имела всего 120 батальонов, 72 эскадрона и 500 орудий. Это дает плотность общего фронта около 40 км на пехотную дивизию, а в переводе на штыки и сабли, считая батальоны по 800 штыков, а эскадроны по 120 сабель, плотность фронта выразится в 320 штыков и 28 сабель на 1 км фронта (1½ роты пехоты, взвод кавалерии и 2 орудия).

Другим крупным недостатком директивы является неверное предположение о силах и расположении противника, как результат неправильного использования конницы, сосредоточенной на флангах армий, а не впереди фронта для широкой оперативной разведки. За линией озер, где предполагалась главная группировка немцев, было всего несколько батальонов, прикрывавших Лётценское озерное дефиле.

К недостаткам директивы следует отнести и неумелую постановку задачи кавалерии. То, что написано в директиве, было известно из кавалерийского устава. Следовало вместо общих уставных фраз поставить кавалерии определенную задачу, направив ее усилия на тот или иной объект. Если же конкретную задачу кавалерии должен был ставить командующий армией, то вообще можно было ничего не писать о коннице, так как командующий армией, к тому же кавалерийский генерал, сумел бы так или иначе распорядиться своей кавалерией. Кажется странным, что командующий фронтом и его начальник штаба, оба кавалеристы[6], смутно представляли себе оперативное назначение стратегической кавалерии, указывая, что она должна вообще делать на театре войны, но ни звука не говоря о том, что, где и когда она должна сделать в данной операции.

Наконец, командующий фронтом и его штаб в основной директиве должны были дать план операции, рассчитанный по времени и пространству, в котором нашли бы конкретное выражение вопросы взаимодействия армий.

В основном план операции кратко сводился бы к следующему:

1‑й этап операции – подход к границе.

1‑я армия – на фронт Владиславов, Пржеросль, Августов.

2‑я армия – на фронт Кольно, Хоржеле, Млава.

Обе армии – к 21 августа.

2‑й этап операции – вторжение в Восточную Пруссию (и встречное сражение).

К 24 августа армии овладевают фронтом: 1‑я армия на рубеже р. Ангерап, Лык, 2‑я армия – Ортельсбург, Уздау.

Последующий ход операции предвидеть и точно указать армиям было затруднительно, так как он зависел от результатов сражения, но командующие армиями должны были получить ориентировку как на случай неудачного исхода первого сражения, так и на случай успеха. В последнем случае армии должны были или продолжать наступление или вести преследование.

3‑й этап операции – поражение германских войск концентрическим наступлением с охватом флангов и выходом на пути отхода (ориентировочно).

К 28 августа армиям овладеть рубежом: 1‑й армии – Алленбург, Растенбург, выбросив конный отряд (четыре кавалерийских дивизии) в Прейсиш-Эйлау, 2‑й армии – Россель, Гутштадт, Остероде, выбросив конный отряд (три кавалерийских дивизии) в Пр. Голянд на пути отхода противника.

4‑й этап операции – завершение поражения немцев и выход к р. Висла (ориентировочно).

К 8—10 сентября, завершив поражение немцев в Восточной Пруссии, армии совершают перегруппировку. 1‑я армия в составе двух своих правофланговых корпусов и двух корпусов с левого фланга 2‑й армии развернется на фронте Эльбинг, Грауденц, Кульм. Блокаду Кёнигсберга и Лётцена, наблюдение за побережьем и оккупацию занятой территории выполняют второочередные дивизии и кавалерийские полки второй и третьей очереди. 2‑я армия, включив в свой состав левофланговые корпуса 1‑й армии и свои правофланговые корпуса, с 1‑й кав. дивизией сосредоточивается в районе Страсбург, Влоцлавск, Серпец для обхода Торнского района с запада. Конные отряды обеих армий объединяются в конную армию (или группу) и первоначально преследуют немцев до Вислы, действуя перед фронтом 1‑й армии с целью довершить разгром противника и захватить переправы через Вислу между крепостями Мариенбург и Грауденц.

Два корпуса (2‑й и 6‑й) переходят в подчинение командующего фронтом. Первый объединит второочередные войска для блокадных операций; второй составит фронтовой резерв в районе Остероде.

Такой расчет приводит к темпу операции в 15 км в сутки, считая пространство от меридиана Владиславов, Августов до Вислы в 240 км и время на преодоление сопротивления немцев и преодоление пространства – 16 суток. При этом базирование 1‑й армии с четвертого этапа операций переносится на железную дорогу Граево – Осовец – Белосток, а 2‑й армии – на железную дорогу Варшава – Млава и Варшава – Влоцлавск, предельная растяжка тыла – 120 км.

2. Встречное сражение 20 августа и его результаты

Командующий 1‑й армией ген. Ренненкампф принял следующее решение:

«Конный отряд под командой начальника 2‑й кав. дивизии Хана-Нахичеванского в составе 1‑й и 2‑й гвард., 2‑й и 3‑й кав. дивизий, без 2‑го и 3‑го Донских каз. полков (всего 76 эскадронов, 48 конных орудий, 32 пулемета) направил на Инстербург, в обход Сталюпенена и Гумбинена с севера с задачей по возможности скрыть направление движения корпусов армии и помешать угону подвижного состава». По времени и рубежам задача конному отряду поставлена не была, а равно не был определен характер оперативного взаимодействия с армейскими корпусами.

Армейские корпуса, развернувшиеся на фронте Ширвинт, Пржеросль (около 60 км), направлялись: 20‑й арм. корпус – севернее Сталюпенена, Гумбинена; 3‑й арм. корпус правым флангом направлялся через Сталюпенен, Гумбинен, а левым флангом – на Вальтеркемен; 4‑й арм. корпус – левым флангом через Пржеросль, Гольдап, Даркемен.

На левом фланге армии отряд ген. Гурко[7] в составе 1‑й кав. дивизии и 5‑й стр. бригады (24 эскадрона, 8 батальонов, 40 пулеметов, 30 орудий) имел задачей наступать южнее Гольдап, Даркемен, обеспечивая фланг армии со стороны Маркграбово и Лётцен.

17 августа корпуса армии должны были перейти границу и овладеть фронтом Сталюпенен, Герминкемен, Ковален.

Действовавшие против 1‑й армии немецкие войска располагались следующим образом. Прикрывавший границу на фронте Пилькален, Маркграбово 1‑й арм. корпус (ген. Франсуа) с 1‑й кав. дивизией (ген. Брехт) был растянут более или менее равномерно на всем прикрываемом фронте с некоторым сгустком против Вержболово, где главные силы 1‑й кав. дивизии группировались у Пилькален, а 1‑я пех. дивизия (ген. Конта) – в районе Сталюпенен; 2‑я же пех. дивизия (ген. Фальк) располагалась в районе Гольдап.

Не зная, что 1‑я русская армия закончила свое развертывание и маршировала к границе, готовая атаковать 1‑й герм. арм. корпус, зная лишь о группировке крупных сил русской кавалерии в районе Шиленен (конного отряда Хана-Нахичеванского), командир 1‑го арм. корпуса, вопреки приказу командующего 8‑й герм. армией ген. Притвица, решил 17 августа провести операцию с целью нанести поражение конному отряду Хана-Нахичеванского силами 1‑й кав. и 1‑й пех. дивизий.

С утра 17 августа войска ген. Франсуа, предприняв наступательные действия против конного отряда Хана-Нахичеванского, попали под удары конного отряда 20‑го и 3‑го арм. корпусов.

Боевые действия этого дня протекали весьма неудачно для немцев. Конный отряд Хана-Нахичеванского своей плотной массой в 76 эскадронов заставил 1‑ю герм. кав. дивизию спешно отойти на Катенау, где она прикрыла фланг и тыл 1‑го германского корпуса. Лично руководивший боем в районе Бильдервейчен, Сталюпенен командир 1‑го корпуса ген. Франсуа развернул около 10 батальонов и 50 орудий (из них 8 тяжелых) и бросил их в наступление на фронт Эйдкунен, Бильдервейчен.

25‑я и 27‑я русские пех. дивизии (3‑й арм. корпус), двигавшиеся на Сталюпенен, утром перешли границу, а около полудня подошли к окопам немцев восточнее Сталюпенена. Части 25‑й и 27‑й пех. дивизий с марша развернулись и атаковали 1‑ю герм. пех. дивизию. 25‑я пех. дивизия прорвала фронт немцев, а 105‑й Оренбургский полк охватил южный фланг 1‑й герм. пех. дивизии. Вследствие этого командир 1‑го германского корпуса отвел 1‑ю пех. дивизию к Сталюпенену, а на выручку охваченного южного фланга бросил четыре батальона 2‑й пех. дивизии, которые, в свою очередь, охватили южный фланг русской 27‑й пех. дивизии. Тем временем севернее 3‑го арм. корпуса через Бильдервейчен подошли колонны 20‑го арм. корпуса, а на южном фланге – колонны 40‑й пех. дивизии 4‑го арм. корпуса. Войска 20‑го корпуса разгромили разрозненные части немцев в районе Бильдервейчен, захватив здесь шесть орудий, а части 40‑й пех. дивизии опрокинули растянутые на широком фронте восемь батальонов 2‑й герм. пех. дивизии и 10‑й конно-егерский полк.

В итоге дня 17 августа 1‑й герм. корпус потерпел поражение. 1‑я пех. дивизия была серьезно потрепана, потеряв часть артиллерии; 2‑я пех. дивизия, действовавшая на широком фронте, была отброшена превосходными силами русских.

Вечером 17 августа командование 8‑й герм. армии установило вторжение 1‑й русской армии в пределы Восточной Пруссии.

Выполняя уже известный нам план обороны Восточной Пруссии, командующий 8‑й герм. армией после получения данных о движении русских с востока и их якобы главной группировке южнее Роминтенской пущи принял решение двинуться с главными силами своей армии против 1‑й русской армии.

20‑й герм. арм. корпус, усиленный ландверными частями, а также гарнизонами привислянских крепостей, был оставлен западнее Мазурских озер против 2‑й русской армии. Сосредоточив 1‑й арм. корпус, дивизию Бродрюка (главный резерв крепости Кёнигсберг), 2‑ю ландв. бригаду, 1‑ю кав. дивизию и 17‑й арм. корпус Макензена в качестве ударной группы на направлении Гумбинен, Сталюпенен, командующий 8‑й армией предполагал нанести этими войсками удар в северный фланг 1‑й русской армии. 1‑й рез. корпус на р. Ангерап, 3‑ю рез. дивизию, 6‑ю ландв. бригаду с одним полком в районе Лётценских укреплений Притвиц оставил в качестве сковывающей группы.

В решении ген. Притвица было два крупных недостатка. Во-первых, он исходил из ложного представления о главной группировке русских, что приводило его ударную группу к фронтальному удару против главной же группировки 1‑й армии, наступавшей в направлении на Гумбинен. При этом 1‑й рез. корпус, 3‑я рез. дивизия и 6‑я ландв. бригада предназначались к роли сковывающей группы, против сковывающей группы русских. Во-вторых, ген. Притвиц, оставляя 20‑й корпус с приданными ему войсками на южной границе, уклонялся от принципа действовать главными силами поочередно против Неманской и Наревской армий. Вместе с тем ген. Притвиц отказался от использования преимущества, специально созданного для обороны Восточной Пруссии, – использования железных дорог для оперативного маневра. В общем же итоге ген. Притвиц разбросал свои войска, направив немного более половины их для участия в первом сражении, от успеха которого зависело последующее ведение операций по обороне Восточной Пруссии. К тому же 20‑й корпус и приданные ему войска были слабы для противодействия Наревской армии, если бы она к тому времени совершила вторжение в южную часть провинции.

К завязке встречного сражения севернее Мазурских озер соотношение сил сторон было следующее:

В общем, немцы имели некоторый перевес сил в пехоте примерно на 1 дивизию, но в коннице уступали русским, имевшим превосходство почти на три дивизии. В артиллерии немцы имели большое превосходство примерно на 20 батарей, в частности на 56 тяжелых орудий, в то время как русские не имели ни одного тяжелого орудия. В общем, можно считать, принимая во внимание указанную выше разницу сил, что стороны при завязке сражения севернее Мазурских озер были примерно в равных силах и, во всяком случае, 8‑я германская армия не уступала 1‑й русской армии.